Уходящий год показал, что завершается эпоха, начавшаяся после холодной войны и краха СССР. Глобальный проект — повсеместное установление либерального миропорядка — оказался несостоятельным. Граждане западных стран, которые реализовывали этот проект, утратили к нему интерес, что подтверждают результаты плебисцитов, имевших место в 2016-м.
Яшар Якыш, министр иностранных дел Турции (2002-2003), президент Центра стратегических исследований STRATIM, эксперт клуба «Валдай»:
В 2016-м напряженность между двумя сверхдержавами, США и Россией, не только не ослабла — напротив, их отношения находятся на низшей точке с момента окончания холодной войны. После победы Дональда Трампа на выборах сложно делать прогнозы — у него своеобразный подход к международным отношениям. Посмотрим, во что выльются его высказывания о том, что странам НАТО нужно увеличить их оборонные бюджеты. Если он сумеет настоять на своем и европейские союзники уступят давлению со стороны США, напряженность в Восточной Европе, вероятно, будет нарастать, поскольку одной из ключевых тем, вызывавших беспокойство у России во время переговоров по контролю над вооружениями, был растущий дисбаланс между Востоком и Западом в вопросе противоракетной обороны и перспективных обычных вооружений.
Самым важным событием, повлиявшим на мировую политику в 2016-м, стал Brexit. Это изменение парадигмы для Евросоюза. Обнаружилось, что любая страна может выйти из ЕС, если сочтет это целесообразным.
Китай продолжает неуклонно укреплять свою экономическую мощь. Рост экономических показателей замедлился, но этого следовало ожидать. Пекин запустил гигантский коммуникационно-инфраструктурный проект под названием «Экономический пояс Шелкового пути» (ЭПШП) и уже вложил в него триллион долларов. Проект такого уровня требует хороших отношений с вовлеченными в него странами, и если они не поддержат его политически и финансово, он просто не запустится. Но если страны-участницы ЭПШП снимут торговые барьеры и административные ограничения, проект может заработать. В конце концов, работал же Великий шелковый путь на протяжении многих веков!
Во время кризиса на Ближнем Востоке, и особенно в Сирии и Ираке, была допущена масса ошибок. Западные страны недооценили президента Башара Асада: как только в начале 2011 года в стране вспыхнули беспорядки, они решили, что режим скоро падет, и исходя из этого предположения дали оппозиции оружие. Только когда это оружие оказалось в руках салафитов, озабоченных вопросами джихада, Запад задумался о различиях между фундаменталистами и относительно умеренными боевиками. Это запутало ситуацию еще сильнее. Несмотря на осторожные шаги к более эффективному размежеванию оппозиции, решения сирийского вопроса не видно. ЕС снова предложил принять за основу соглашения резолюцию Совбеза ООН 2254 и заявил, что мог бы выделить значительные средства, чтобы заинтересовать в этом предложении участников конфликта. Само это предложение появилось потому, что проблема сирийских беженцев потрясла основы социальной гармонии европейских стран. Если оно сработает, это поможет решить проблему беженцев в ЕС и хотя бы временно облегчит участь сирийского народа.
Турецко-российские отношения половину 2016 года находились в кризисе из-за инцидента с российским истребителем. Ближе к концу года в отношениях Москвы и Анкары возник еще один раздражитель — убийство российского посла. Восстановление отношений до докризисного уровня может занять время, но в 2016 году они улучшились.
Си Раджа Мохан, глава индийского отделения Фонда Карнеги за международный мир, эксперт клуба «Валдай»:
В то время как последствия, вызванные глобальным экономическим кризисом, поразившим мир в 2008-м, постепенно сходят на нет, в 2016 году набрала силу новая важная тенденция, которая окажет долговременное воздействие на все крупные государства и международную политико-экономическую систему. Эту тенденцию кратко можно охарактеризовать как четвертую индустриальную революцию. Присутствие в нашей жизни таких технологий, как искусственный интеллект, роботизация и системы обработки больших массивов данных становится все более ощутимыми. Масштабы и размах этой революции, похоже, будут куда более впечатляющими, чем прежних индустриальных трансформаций.
В наибольшей степени эта четвертая индустриальная революция повлияет на сферу трудоустройства. В прошлом в результате технологических прорывов появлялось куда больше рабочих мест, чем исчезало. Сейчас же, похоже, автоматизация не только покончит с массой профессий, но и кардинально удешевит стоимость труда в производственном процессе. Это обесценивание рабочей силы потребует серьезного пересмотра современных политэкономических теорий. В ближайшее время технологические изменения наверняка внесут свою лепту в политические проблемы, ставшие результатом глобализации обширных территорий третьего мира. Британский Brexit и избрание Дональда Трампа в США — это политические последствия разворачивающегося на наших глазах экономического кризиса. Это сотрясение политических основ в скором будущем может лишь усилиться, и его последствия станут воистину разрушительными.
Четвертая промышленная революция и сопутствующая ей политическая нестабильность окажут в ближней перспективе значительное воздействие на баланс сил в мире. Далеко не все крупные державы смогут эффективно адаптироваться к нарастающим проблемам, которые влечет за собой глобализация, и технологической трансформации. Те, кто успешно справятся с этими вызовами, смогут улучшить свое положение, остальных ждет упадок. Серьезное влияние на глобальный баланс сил, полагаю, окажут также внутриполитические процессы в крупных странах. Державы, которые смогут справиться с внутренней политической турбулентностью, окажутся в более выигрышном положении по сравнению с теми, кого постигнет неудача.
Уильям Уолфорт, политолог, профессор кафедры государственного управления им. Даниэля Уэбстера в Дартмутском колледже (США), эксперт клуба «Валдай»:
Основной тенденцией 2016 года стало снижение импульса глобального либерального порядка. С окончанием холодной войны казалось, что мир движется в сторону повсеместного установления либерального порядка. Локомотивом этого движения выступали США и другие западные страны. Они стремились распространить набор глобальных правил и институтов, состоящий из основных либеральных идей: демократии, прав человека, экономической глобализации и открытости, свободного перемещения товаров и людей, сильных международных институтов — из этих элементов складывалась их картина мира. Конечно, и раньше на этом направлении бывали провалы и неудачи, но 2016-й войдет в историю как год, нанесший самый тяжелый удар по этой идее.
Полагаю, что увеличение числа террористических атак — одна из причин кризиса, с которым столкнулись либералы, потому что когда граждане узнают об этих атаках, они ждут жесткой реакции и готовы пожертвовать либеральными принципами во имя безопасности. Это сказывается на политике, потому что партии и прочие силы реагируют на общественный запрос. Они обещают сильную власть и безопасность, даже если это потребует отступления от некоторых либеральных и демократических принципов, например, прозрачных границ и обязательного приема беженцев. Поэтому мне кажется, что увеличение числа терактов — часть общего кризиса существующего миропорядка.
В уходящем году мы видели, как эта тенденция проявила себя в целой серии выборов и референдумов. Их результаты явно свидетельствовали о том, что люди отворачиваются от глобального либерализма. Два главных события, конечно, — Brexit и выборы в США. Но на самом деле подобных явлений было гораздо больше, достаточно вспомнить, что происходило в Венгрии и Польше. Мы наблюдаем сейчас усиление правых националистических партий во Франции и в других европейских странах, так что результаты выборов отражают тенденции, о которых я говорю.
Существует группа стран, включающая Россию, которые зачастую относятся скептически пусть не ко всем, но к ключевым положениям либерального проекта, о котором я говорю. Лидеры этих стран смотрят на то, что сейчас происходит в мире, и убеждаются в том, что в определенной степени правы. Они рассматривают все эти тенденции — к усилению национального суверенитета и национальных интересов — как составную часть собственной политической идеологии, созданной в интересах их стран, хотя это не означает, что все население этих стран в восторге от того негатива, который принес с собой 2016 год. Я хочу сказать, что лидеры Китая, России и других стран весьма скептически относятся к либеральному миропорядку, и они видят, что их позиция в некоторой степени оправдывается с учетом событий, происходивших в 2016 году.