Есть люди, которым не дано жить счастливой семейной жизнью, зато капиталы они сколачивать умеют и имуществом своим управляют так ловко, что окружающим остается только завидовать. Есть, напротив, граждане, в семье и в быту гениальные, а во всем, что касается извлечения финансовой выгоды, — настоящие «двоечники».
Есть и третья категория, которой не везет ни в личной жизни, ни с деньгами, ни с собственностью. Зато к невезению этому они относятся, как правило, философски: «отряхнулись» и пошли дальше. Свою любовно-квартирную историю — почти комедийную — «Дому» рассказал один из таких несчастливцев, авиационный техник Дмитрий.
Моя теща купила нам в качестве свадебного подарка квартиру. Квартира находилась в двухэтажном деревянном доме на окраине города, рядом с аэропортом. В доме жили в основном авиаторы, я в том числе. Она была однокомнатной, совершенно убитой, но «благоустроенной»: скажем так, была канализационная дыра и труба с холодной водой — уже хорошо. Я сделал своими руками ремонт, поставил бойлер и сантехнику.
Несмотря на то что это были, как сейчас говорят, «лихие 90-е», жили мы, в общем-то, хорошо — сейчас я это понимаю. Со стороны — так и вовсе замечательно. У нас родились двое детей, я заочно отучился в университете гражданской авиации, жена окончила свой институт и поступила в аспирантуру. Я работал в одной из авиакомпаний и подрабатывал таксистом. Мы потихоньку обустраивались — купили холодильник, телевизор, микроволновку, компьютер.
Одно отравляло жизнь: жена оказалась очень ревнивой. Ревновала меня буквально к каждому столбу. Я, конечно, парень общительный, но тогда мне в голову не приходило изменять ей. Мне казалось, что я ее безумно люблю (ключевое слово здесь, видимо, «безумно»), так что по сторонам я не смотрел. Доходило до абсурда: жена в приступах ревности время от времени даже отказывалась воспитывать наших детей, потому что они от меня.
Так продолжалось достаточно долгое время — счет шел не на месяцы, а на годы. В какой-то момент я не выдержал и все-таки изменил. Еще через какое-то время об этом стало известно жене. Конечно, последовал серьезный скандал с разрывом. Жена из мести сожгла все мои документы, включая паспорт. Мы решили разойтись. Детей отправили к бабушкам.
Вечером 31 декабря, накануне наступления нового тысячелетия, мы потеряли квартиру, подаренную когда-то тещей на свадьбу. Дом сгорел синим пламенем. Жена позвонила мне, когда пожар только начался — в соседнем подъезде. У меня как раз не было дежурства, а комната, которую я снимал, находилась неподалеку, то есть у нас были все шансы спасти имущество. Я прибежал — пожара в нашем подъезде еще не было, но милиционеры, оцепившие дом, не дали даже забрать вещи первой необходимости, несмотря на все мои уговоры и просьбы. Так наш дом и превратился в черные головешки буквально на глазах. Мы остались ни с чем. Хорошо, хоть жена покинула квартиру с документами.
После Нового года мы, погорельцы (жители того самого сгоревшего дома — нас таких, потерявших жилье, было много), сами заняли заброшенный барак, который находился недалеко от пожарища. Действительно заброшенный — без воды, канализации, холодный.
Нас поставили во всякие очереди и так далее, но пока до решения вопроса дойдет дело, жить как-то и где-то надо. В бараке мы потихоньку сами обустроились: установили септик, провели водопровод и стали жить.
С женой мы то расходились, то сходились, хотя и развелись официально в какой-то момент. Рая в благоустроенном бараке не получилось. Жена — уже бывшая — не захотела жить там, и я снял для нее квартиру в центре города. Она потом нашла себе другого мужчину, но аренду их любовного гнезда продолжал оплачивать я. А сам переехал к другой женщине. Сделал в ее квартире ремонт, воспитывал ее ребенка. Счастье было близко, но из мест не столь отдаленных вернулся ее муж (а я думал, что она в разводе) — и выгнал меня. Пришлось вернуться в «свой» гостеприимный барак в авиационном поселке.
Через несколько лет городские власти решили расширить территорию аэропорта — под снос попала часть поселка, в том числе барак, в котором я, как и многие другие погорельцы, продолжал жить. Тут случился президентский визит в наш город — и получилось так, что Путину сообщили (то ли кто-то из жильцов нашего барака воспользовался связями, то ли еще как), что вот, мол, барак, где живут авиаторы-погорельцы, будут сносить, а куда денутся люди — никого не волнует.
Нам повезло: информация пошла в ход, начались указания-приказания — предоставить авиаторам квартиры. Здесь-то и выяснилось, что мы не можем получить квартиру, потому что… находимся в разводе. Моя бывшая жена — собственница квартиры, но никакого отношения к авиации она не имеет. Дети уговорили меня вернуться к матери и расписаться снова. Так наша семья въехала в новую квартиру.
Когда мы стали снова жить с женой, выяснилось, что в период нашего раздельного проживания она копила алименты на детей (сын так и остался жить с моей мамой, дочь жила то с моей тещей, то с моей тетей, то с нами). В итоге скопилась довольно серьезная сумма денег. Через год умерла теща, оставив нам некоторое наследство. Добавив алименты, жена в ипотеку купила вторую квартиру, тоже однокомнатную. Мы сделали ремонт и попытались жить вместе. Дочь вышла замуж и переехала к мужу. В другой квартире обосновался уже подросший сын.
С женой жить не получалось — время от времени я переезжал к сыну. Весной он встретил «девушку своей мечты» и привел ее в наш дом. Девушка показалась мне ленивой и неряшливой, о чем я и сказал без обиняков. Конечно, сын не хотел ничего слушать. Когда я был в командировке, к потенциальной невестке приехала из деревни ее сестра. Сын захотел прописать их обеих в нашу квартиру. Этой идее и возможному браку сына воспротивились все. Я разогнал к чертовой бабушке всю эту тусовку.
Естественно, после случившегося стал сыну врагом номер один. Хорошо, что матери удалось уговорить его поступить в институт, который, к всеобщему облегчению, находится в другом городе. Но на злосчастную квартиру стала претендовать дочь, которая только что развелась с мужем. Конечно, я не смог ей отказать.
Снова съехались с женой. Снова ревность, скандалы, и снова — квартира, где я не имею права жить.
К своим 50 годам я понял, что так толком и не воспитал своих детей. Да, давал, даю и буду им давать деньги. Да, я содержал свою жену, покупал ей шубы-серьги: не мог же я ее бросить без всего, тем более что она работает научным сотрудником и получает копейки. Да, делал ремонты, выплачивал ипотеку. После второго официального развода перестал это делать.
Когда я начал обустраивать свой гараж, чтобы было где хотя бы переночевать, встретил хорошую женщину. Точно знаю, что она вдова. У нее трое детей. Переехал к ним в съемную квартиру. Сейчас своими силами делаю ремонт. Надеюсь, в этот раз все получится.