В апреле 2013 года Самарский государственный университет (СамГУ) стал первым вузом региона, чьи ученые выиграли мегагрант правительства России. Проект на три года получил финансирование в размере 87 миллионов рублей. На эти средства была организована работа Межвузовского научно-исследовательского центра по теоретическому материаловедению (МНИЦТМ), директором которого стал доктор химических наук, профессор СамГУ Владислав Блатов, а научным руководителем — ведущий ученый, профессор Миланского университета (Италия) Давиде Прозерпио. В ноябре 2015 года СамГУ, классический университет, был ликвидирован в форме присоединения к Самарскому государственному аэрокосмическому университету (СГАУ), узкоспециализированному вузу; объединенный вуз получил название Самарского университета имени академика Сергея Королева (СУ). В распоряжение «Ленты.ру» поступили материалы, свидетельствующие о саботировании руководством СГАУ-СУ деятельности Центра, созданного на средства мегагранта. Расследование вскрыло весьма своеобразные методы работы, принятые в бывшем СГАУ, к тому же участвующем в программе «Проект 5-100».
«При полной поддержке СамГУ мне удалось создать новую лабораторию международного статуса — Самарский центр теоретического материаловедения (МНИЦТМ — прим. "Ленты.ру"). Результаты, достигнутые за первые три года, были настолько важны для международного сообщества, что мы получили двухлетнее продление гранта (цель, которую не так легко достигли все победители мегагрантов). Однако после присоединения СамГУ к СГАУ ситуация резко изменилась в худшую сторону», — рассказывает Прозерпио, ученый с мировым именем и зашкаливающе высоким индексом цитируемости.
«За год с лишним, прошедший после реорганизации университетов, мы не получили никакой помощи (ни материальной, ни организационной) от руководства Самарского университета. Более того, наша научная деятельность встречала всяческое противодействие со стороны служб университета, ответственных за сопровождение МНИЦТМ», — говорит Блатов, выпускник Самарского (ранее — Куйбышевского) государственного университета и самый цитируемый ученый региона.
«Началось все с января 2016 года, когда весь коллектив был уволен и лишь после наших огромных усилий принят инженерами на минимальную ставку. Только в середине года кандидатов наук перевели с инженерных должностей на должности научных сотрудников. Нам не подписывали командировки, многократно "теряли" уже оформленные документы, под различными предлогами не оформляли на работу новых сотрудников», — уточняет Блатов.
«Что больше всего поражало — это то, что руководство университета демонстрировало полную незаинтересованность в развитии международных контактов. В рамках программы развития международных контактов программы "5-100" мы предложили кандидатуры семерых иностранных PhD, с которыми мы сотрудничаем. Сначала вроде бы их согласились принять на работу в университет, четверо из них приехали летом заключать контракты, и им в лицо было сказано, что сейчас денег у университета нет, и их могут принять только на минимальную ставку, — продолжает Блатов. — Они уехали в полном недоумении; их расходы на проезд мы компенсировали из своих зарплат. Что интересно, фотография одного из них вместе со студентом, работающим в нашем центре, сделанная на нашей конференции, демонстрируется на слайдере заглавной страницы сайта университета! Трое из семерых были приняты на работу, но затем уволены, хотя они уже начали публиковать свои работы с указанием нашего университета».
Специалист, о котором сообщает МНИЦТМ, — профессор химии Эон Жан-Гийом из Федерального университета Рио-де-Жанейро (Бразилия). «Действительно, несколько лет назад я начал развивать неофициальное сотрудничество с Владиславом Блатовым и Давиде Прозерпио, и мы пытались его закрепить, когда они пригласили меня посетить Самарский университет в течение последнего лета (2016 года — прим. "Ленты.ру"). Но официальное предложение университета было в полном несоответствии с тем, что обсуждалось с МНИЦТМ, и было неприемлемым для меня, превратив это сотрудничество в тупик, — рассказал "Ленте.ру" Жан-Гийом. — Я с большой печалью вижу, что почти четыре года финансовых и человеческих усилий, потраченных на создание МНИЦТМ, важного достижения российской науки, могут быть поставлены под угрозу и просто потеряны без четкого мотива».
«С Северозападным политехническом университетом (город Сиань, Китай) мы планировали организовать совместный инновационный центр — от университета требовалось только выделить помещение. Этого не сделано до сих пор; китайские коллеги предложили организовать центр у них, и мы сейчас этим занимаемся, — сообщает Блатов. — Наш ведущий ученый профессор Давиде Прозерпио уволен с ноября 2016 года в нарушение контракта, хотя и продолжает работать с нами неофициально, приезжая за свой счет. Я не могу объяснить иностранным ученым причин такого к ним отношения, и мне стыдно, что такое может происходить в моей стране».
С ведущим ученым руководство СУ встречалось только раз, в сентябре 2016 года, после его настоятельной просьбы. При этом, по словам Блатова, разговор на встрече «был о том, откуда взять деньги на 2017 год». «Как будто это забота Прозерпио!» — возмущается Блатов. После этого итальянский ученый не раз пытался встретиться с руководством СУ, однако его просьбы игнорировались. В ноябре ведущий ученый был уволен. «Лента.ру» попросила СУ прокомментировать причины, по которым в МНИЦТМ до сих пор не трудоустроен ведущий ученый Прозерпио.
«По истечению срока договора в конце 2016 года Самарский университет предложил г-ну Прозерпио подписать новый трудовой договор на 2017 год. В этом документе были четко прописаны требования обязательного очного присутствия ученого в университете не менее 4 месяцев в год, соответствующие условиям выполнения мегагранта. Однако до настоящего момента Давиде Прозерпио его не подписал. Обсуждение условий трудового договора с ведущим ученым в настоящий момент продолжается», — заявили в бывшем СГАУ. По имеющимся у «Ленты.ру» сведениям, Прозерпио никаких писем и звонков от СУ не получал.
Как оказалось, не отвечать на письма — это славная традиция аэрокосмического университета. В середине декабря 2016 года письмо руководству вуза (ректору Евгению Шахматову, проректору Андрею Прокофьеву и президенту Виктору Сойферу) написал Роальд Хоффман, с которым интенсивно работает Прозерпио. Лауреат Нобелевской премии по химии 1981 года высказал озабоченность ситуацией, сложившейся вокруг МНИЦТМ. Команда Шахматова это письмо проигнорировала.
«Можно подумать, что исследование такого уровня и образование, которое в центре получают яркие молодые ученые, а также их возможность работать в Европе, России и Японии, встретят благодарность, поддержку и понимание со стороны администрации Самарского университета. Вместо этого произошло прямо противоположное. Администрация всячески препятствует и мешает деятельности центра, — рассказывает "Ленте.ру" Хоффман. — Они не выплачивали зарплату, не продлевали назначение и разрешение на работу Прозерпио, что позволило бы ему получить визу, убрали Блатова с руководства центром и вынуждают молодых сотрудников переходить в другие группы (таким образом руководство СУ, по имеющейся информации, пытается быстрее закрыть работы по мегагранту — прим. «Ленты.ру»).»
«Это все еще продолжается! Похоже, администрация Самарского университета намерена сделать невозможным для этих трудолюбивых и творческих ученых продолжение их хорошей работы. Вместо того чтобы поощрять и поддерживать, этот коллектив мирового уровня в каждом шаге стирается и преследуется», — говорит Хоффман, посетивший СамГУ два года назад. Ученый полагает, что в МНИЦТМ «проводят исследования мирового уровня» и «центр очень обогатил самарское научное сообщество».
Мегагрант МНИЦТМ, продленный с конца 2015-го на два года, предусматривал финансовое участие университета. Согласно договору между министерством образования и науки России и СУ, на финансирование проекта в 2016 году первая сторона выделяет 30 миллионов рублей, а вторая — 10 миллионов. В 2017 году на финансирование МНИЦТМ университет должен найти 30 миллионов рублей. В 2016-м вуз не выделил МНИЦТМ ни копейки, хотя в отчетах для Минобра указал заработанные центром деньги, прежде всего средства в виде грантов Российского научного фонда.
«Все дополнительное финансирование в 2016 году было получено МНИЦТМ самостоятельно. Самарский университет не выполнил свои обязательства по софинансированию в 2016 году, мотивируя это "сложной финансовой ситуацией". Власти Самарского университета нарушают договор о мегагранте, заставляя исследователей центра находить софинансирование, и более того, они не помогли нам ни в одном административном вопросе, поэтому нам пришлось нанять секретаря для работы, которая была обязательной для университетских отделов, отвечающих за обслуживание мегагрантов», — рассказывает Прозерпио.
В беседе с «Лентой.ру» пожелавший остаться неназванным сотрудник МНИЦТМ подтвердил слова Прозерпио, заявив, что в СУ крайне «неэффективная система документооборота». «До момента прихода на конференцию на регистрацию я не знал, заплачен у меня оргвзнос или нет», — отметил сотрудник центра. По его словам, бумаги для оплаты оргвзноса направлялись в СУ примерно за два месяца до командировки, однако каждый раз у служб объединенного университета возникали вопросы по ним. «Они много раз пытались требовать какой-то договор об оказании услуг об участии в конференции, — говорит ученый. — То есть иностранцы должны с нами заключить договор, что они оказывают нам услуги по нашему участию в их конференции». По словам ученых, в СамГУ зарубежные командировки оформлялись быстро и подобных бумаг там не спрашивали.
«В 2016 году соглашение по мегагранту предусматривало софинансирование со стороны университета в размере 10 миллионов рублей. Однако ни копейки мы не получили — все восемь с лишним миллионов рублей, которыми университет отчитывался за прошедший год, заработаны нами самими — за счет различных дополнительных проектов. В 2017 году мы уже нашли десять миллионов рублей финансирования, и 15 миллионов нам обещал выделить Самарский регион. С 2018 года мы будем полностью обеспечивать себя сами, — говорит Блатов. — Все сотрудники нашего центра получают зарплату из наших грантов, университет не тратит на нас ни копейки. Для сохранения имеющегося уровня зарплат (у нас работает 25 человек) нам в год требуется около десяти миллионов рублей, то есть необходимый минимум мы имеем уже сейчас».
По словам сотрудников МНИЦТМ, в 2016 году они подписали трудовой договор не на два года, а на один. Тогда в СУ их заверили, что, поскольку соглашение между Минобром и университетом рассчитано на два года, впоследствии на 2017 год также будут заключены трудовые контракты.
«В 2017 году проект должен реализовываться за счет иных источников, привлеченных на условиях софинансирования. В настоящий момент поиск таких источников продолжается. Соответственно, трудовые договоры с сотрудниками, занятыми в работах по мегагранту, были заключены до 31 декабря 2016 года. В конце прошлого года им были направлены уведомления об истечении сроков действия их договоров, — сообщили «Ленте.ру» в СУ. — До момента получения софинансирования этим сотрудникам было также предложено продолжить работу в рамках мегагранта и заключить трудовые договоры, источником финансирования которых были бы собственные средства университета. К сожалению, эта группа сотрудников МНИЦТМ от заключения таких договоров отказалась».
Сотрудники МНИЦТМ, по их словам, уведомления не получали, а приказы об увольнении не подписывали. Оформление на работу было предложено только в начале марта 2017 года после обращения в министерство ведущего ученого только девяти сотрудникам из 25. Сотрудники отказались от заключения договоров. Ситуацию усугубило назначение на должность директора МНИЦТМ Игоря Платонова — заведующего кафедрой химии из СГАУ, имеющего исчезающе малые наукометрические показатели.
«Вчера (16 марта — прим. «Ленты.ру») мне сообщили, что директор МНИЦТМ, профессор Владислав Блатов уволен со своей должности в то время, когда он находится в США в качестве приглашенного лектора в престижном исследовательском центре. Новый директор — специалист по хроматографии, области, которая вообще не касается теоретического материаловедения! Это выглядит как безобразие; естественно, я не буду работать с новым директором», — заявил Прозерпио.
Для того, чтобы понять, насколько велик вклад МНИЦТМ в рейтинги СУ, не нужно ходить далеко. На момент написания статьи сайт вуза содержит презентацию «Анализ результатов научной деятельности Cамарского университета в аналитических инструментах Thomson Reuters». Там очень интересные данные. Так, все пять самых цитируемых в Web of Science работ СУ написаны специалистами МНИЦТМ. Из десяти самых цитируемых ученых объединенного вуза семь — из СамГУ и только три — из СГАУ, причем они находятся в нижней части списка. Если посмотреть на цитируемость за последние десять лет, то аэрокосмический университет также не догоняет классический вуз. Наглядно рейтинги самарских ученых можно оценить на сайте expertcorps.ru — там видно, как показатели более сильного СамГУ перетекли к отстающему СГАУ.
Дальнейшее изучение презентации показывает, что наибольшее число публикаций у СУ сосредоточено в области оптики. Однако они крайне плохо цитируются, фактически их вклад в общий рейтинг объясняется не качеством работ, а количеством. Наибольшая цитируемость в другой области — кристаллохимии и физической химии. Выводы специалистов Thomson Reuters впечатляют: визитной карточкой аэрокосмического университета называется «оптика, кристаллография и определенные направления химии». Thomson Reuters не рекомендует вузу «продвигать свои журналы и развивать сети взаимного цитирования». К сожалению в СГАУ-СУ к рекомендациям экспертов не прислушиваются: главный печатный орган инженеров-оптиков вуза — журнал «Компьютерная оптика» с минимальными наукометрическими индексами. Впрочем, за последние годы они подросли — причины можно понять, увидев список аффилиаций опубликованных в журнале авторов статей.
Если посмотреть в другую популярную базу данных Scopus (она закрыта, нужен доступ), получается, что из 50 наиболее цитируемых работ за всю историю объединенного университета 39 приходятся на публикации из СамГУ, и всего 11 — из СГАУ. Дальше еще интереснее. Оказывается, рейтинги СамГУ до присоединения к СГАУ были лучше, чем у последнего. «В рейтинге вузов России агентства RAEX (Эксперт РА) за 2016 год Самарский университет занял 26-е место, тогда как в 2012 году вуз занимал в этом рейтинге только 35-ю позицию», — хвалятся в СУ, однако умалчивают, что в 2012 году в том же рейтинге СамГУ далеко обошел СГАУ и занял 27 место.
Можно взять, к примеру, рейтинг QS University Rankings: Emerging Europe and Central Asia (QS EECA) и посмотреть, как о своих достижениях в нем сообщают в СГАУ-СУ. В 2015 году Самарский государственный аэрокосмический университет вошел в число 150 лучших университетов развивающихся стран Европы и Центральной Азии в международном рейтинге; при этом были проанализированы показатели 368 университетов из 30 стран. В этом рейтинге СГАУ попал в группу 141-150.
Результаты ликвидированного СамГУ — в группе 131-140. На сайте вуза сообщается, что в последний год своего существования Самарский государственный университет вошел в топ-200 по направлениям: Arts&Humanities (25-е место в России), Natural Science (31-е место в России), Social Sciences&Management (38-е место в России). Складывается впечатление, что СУ умалчивает о роли подразделений, входивших в состав ликвидированного в 2015 году СамГУ. По крайней мере, всюду о достижениях СамГУ новый вуз умалчивает, а о своих, вероятно, ему нечего сказать.
«Исследования, проводимые коллективом МНИЦТМ по программе мегагранта, бесспорно, имеют важное значение для Самарского университета. Они заслуженно получили широкое признание научного сообщества и внесли весомый вклад в рост наукометрических показателей нашего университета. В то же время есть вопросы к выполнению целого ряда других обязательств, принятых МНИЦТМ по программе мегагранта. В частности, в представленной руководством центра отчетной документации за 2016 год был выявлен ряд нарушений, в том числе касающихся выполнения условий действующего договора (далее пресс-служба СУ сообщила находящуюся в открытом доступе информацию, что в 2016 году в МНИЦТМ не защитили ни одной диссертации и фактически обвинила ведущего ученого Прозерпио в прогулах — прим. "Ленты.ру")», — весьма скромно и критично отметили роль сотрудников МНИЦТМ в росте наукометрических показателей в СУ.
В СУ практически нет программ, связанных с финансированием фундаментальной, и в частности, гуманитарной, науки. Об этом красноречиво свидетельствует перечень трех реализуемых в вузе Стратегических академических единиц. Возникает вопрос — зачем было присоединять СамГУ, если реализуемые в нем научные разработки не находят поддержки в СУ? Ответ на этот вопрос можно было услышать из выступления самарского губернатора Николая Меркушкина.
«Если СамГУ ликвидировать, ничего страшного не случится, а СГАУ — нельзя, он тогда выпадет из топа!» — заявил в июне 2015 года бывший губернатор Мордовии. Действительно, рейтинги СГАУ, единственного национального исследовательского университета в регионе и участника «Проекта 5-100», оставляли желать лучшего. Единственное, в чем превосходил технический университет классический — это бюджет, который был более чем в три раза выше, чем у СамГУ.
Еще ранее Меркушкин хотел объединить СГАУ не с СамГУ, а с Самарским государственным техническим университетом (СамГТУ). «Вы можете сколько угодно упираться. Пожалуйста. Я просто человек тоже упертый. Не было ни одного дела в жизни, чтобы я не убедил людей. И люди не поверили и не пошли. Если вы тут будете первыми, то молодцы. Но вы будете самоубийцами. Вы как Александр Матросов встали на амбразуру. И это не шутки», — Меркушкин выбрал странный способ воздействовать на аудиторию СамГТУ. Этот вуз избежал ликвидации, по всей видимости, из-за влияния своих выпускников — его окончили, в частности, бывший (и уже покойный) премьер-министр России и посол страны на Украине Виктор Черномырдин, а также Рем Вяхирев — «газовый король» России. В настоящее время СамГТУ имеет статус опорного вуза региона и защищен от каких-либо преобразований.
К сожалению, влияние кадров, выпускаемых СамГУ, а также его рейтингов, оказалось недостаточно для предотвращения ликвидации классического университета. Однако образования, которое получили в СамГУ химики и физики, достаточно для того, чтобы совершать научные открытия мирового уровня, даже если они могут не пригодиться в России. В настоящее время в практической реализации теоретических разработок самарских ученых заинтересованы немцы и китайцы. Последние разворачивают лабораторию в Сиане: там планируется разрабатывать перспективные аккумуляторы, которые должны прийти на смену литий-ионным батареям. Скорее всего, они найдут применение в том числе в современных электромобилях.
Что может остаться СУ от МНИЦТМ? По всей видимости, суперкомпьютер и формальные рейтинги. По условию договора, кластер становится собственностью университета, в котором ведутся работы по мегагранту. Стоимость суперкомпьютера вместе с системами кондиционирования и бесперебойного питания превышает 40 миллионов рублей. В настоящее время это наиболее современный суперкомпьютер в Самарском регионе. Кластер МНИЦТМ проводит расчеты без выходных и загружен практически на полную мощность. В отличие от «Сергея Королева» — суперкомпьютер СГАУ, как видно из приведенного графика, загружен наполовину, а в летнее время почему-то уходит в отпуск.
После того как объединенному университету удалось повысить финансирование, казалось бы, СГАУ наконец-то дотянулся до исследований уровня СамГУ. В сентябре стало известно, что профессор биохимического факультета Международного университета Флориды (Майами, США) Александр Мебель займется в СУ реализацией мегагранта по теме «Разработка физически обоснованных моделей горения». Целью проекта должно стать, как отмечает проректор по науке и инновациям Самарского университета Прокофьев, создание экологичной и эффективной камеры сгорания газотурбинных двигателей.
«Победа в этом конкурсе для нас очень важна. Конкурс был огромным — 428 заявок. В объединенном университете уже выполняется один проект по программе мегагрантов. Им руководят Владислав Блатов и итальянский ученый Мария Давиде Прозерпио. Этот проект выходит на завершающую стадию и получает бюджетное финансирование последний год, и он успешен, так как выполнил не только задачу привлечения в Россию ведущего ученого, но и задачу создания научной лаборатории, способной выйти на самоокупаемость — то есть поддерживать свое существование за счет хоздоговорных работ, побед в других грантовых конкурсах. Я уверен, что с Александром Мебелем сложится такая же ситуация», — убежден проректор Андрей Прокофьев.