Предприниматель Герман Стерлигов открыл в столице магазин крестьянских продуктов, где вкусный хлеб, заоблачные цены и запрет на вход для «пидарасов». Мы встретились с Германом, и он рассказал нам о ручном труде, проклятых ученых, надвигающейся катастрофе и способе ее избежать — простом и одновременно фантастическом.
— Ну, не о том сейчас нужно говорить, — пропуская нас с Петей Каменченко в уютное помещение в задней части магазинчика на Садовой-Спасской, немедленно захватил инициативу Герман Стерлигов — коренастый, невысокий, с нестриженой бородой и горящими глазами 51-летний человек. — Сейчас главный вопрос один: мы на грани экологической катастрофы! Из колодцев и рек уходит вода. У меня под Истрой только в этом году колодцы на пять метров пришлось углубить. На Украине, если вы не знаете, уже леса падают, потому что вода ушла ниже корневой системы деревьев. Это сейчас единственный важный вопрос. Когда у нас леса упадут, спасать что-либо будет поздно. Выход один: надо отрубить все электричество во всем мире, а горожан расселить на землю и начать жить без технологий. Без изобретений этих дьявольских ученых, из-за которых мы можем скоро лишиться всего. Я для того и согласился на интервью, что люди должны об этом знать. И должны быть готовы: когда отключится электричество, не паниковали, а знали, что делать!
С трудом, но удалось уговорить Германа немного отложить важные вопросы и рассказать о своих магазинах. Рядового покупателя цены в них пугают, деревянная табличка над поленницей березовых дров в витрине — «пидарасам вход запрещен» — озадачивает, а в целом кажется, что под видом торговли съестным бизнесмен задумал какую-то эпатажную политическую кампанию.
— Ничего подобного, — говорит непримиримый супостат современной цивилизации. — Мои магазины — это продовольственные бутики, где продаются совершенно уникальные продукты, выпущенные сверхмалыми партиями. Взять хлеб — да, стоит недешево (пшеничный «кирпич» — 750 рублей за килограмм, а каравай — 1500 — прим. «Ленты.ру»), но такого хлеба больше нет нигде. Он приготовлен из пшеницы, выращенной на земле и навозе, без гербицидов, боже упаси — сорняки выпалываем руками. Затем пшеницу провеиваем на ветру и смалываем на каменных жерновах. Добавляем соль, вываренную дедовским методом на Белом море, — последняя такая солеварня в мире осталась. Добавляем мед немодифицированных пчел, не знавших сахара и антибиотиков, а также подсолнечное масло холодного отжима. А вот дрожжи не добавляем ни в коем случае — наш хлеб делается на хмелевой закваске. Выпекается в дровяной печи, вручную, в очень малых количествах — несколько десятков буханок в день. Кто покупает? Богатые люди — для всей семьи, не очень богатые — для детей, а бедным, если они не пьяные и не прокуренные, мы даем четвертинку бесплатно.
Из своего хозяйства под Истрой Стерлигов поставляет в магазины чуть менее половины всей продукции: хлеб, мыло из золы и настоящего березового дегтя, мед (у него 50 ульев), яйца и так далее. Выращиванием и производством конечного продукта занимаются четыре сына Германа в возрасте от 12 до 20 лет. Остальное — ту же соль, вываренную на Белом море, и растительное масло — компания закупает на стороне, у единомышленников по дедовским методам хозяйствования, которых Герман периодически проверяет лично. Наценка на сторонний продукт составляет ровно 100 процентов.
— Вы можете с полной достоверностью делить цены в моих магазинах на два и получите закупочную стоимость.
— Закупочную у фермеров?
— Фермеры — это отравители! Закупочную стоимость у настоящих хозяев, честных православных христиан!
— Сейчас много фермеров, которые делают экологически чистый продукт.
— Да уж конечно! Выкиньте это из головы! Фермеры — это те, кто использует современные технологии. Это те, кто берет кредит у банка, а банк требует соблюдения различных норм, ветеринарных и прочих. Банк — это надсмотрщик. Он следит, чтобы все было отравой, чтобы все было выгодно, чтобы быстрее вернуть кредит.
Пока мы говорили, в магазин на Красных Воротах заходили люди, уходили с покупками. Да и количество магазинов — пять в Питере и уже четыре в Москве, причем в самых престижных районах — говорит само за себя: это прибыльный бизнес. С другой стороны, такого вкусного и натурального меда, как в магазине Стерлигова, я не пробовал давно. Да, 1800 за килограмм, зато не надо думать, настоящий ли это мед. Хлеб, простокваша, масло и соль тоже очень вкусные.
— Герман, прости за вопрос, но как ты отличаешь пидарасов? — совершенно серьезно интересуется Петя Каменченко.
— Я имею в виду тех, у которых на лбу написано, — объясняет Стерлигов. — Мужчин, которые выглядят как женщины. Содомитов. Безбожников... Им мы говорим, что заходить не надо.
— Так что, — не унимается Петя, — значит, для тебя этот магазин в первую очередь бизнес-проект или все же какой-то манифест?
— И бизнес-проект, и манифест, и клуб, — немного подумав, констатирует Стерлигов. — Я же здесь постоянно с людьми общаюсь, довожу до них свои мысли, указываю путь. Любой может зайти поговорить, когда я здесь. Много интересных людей ко мне приходит.
Многомиллионное состояние Стерлигов заработал, создав в начале девяностых первую в России товарную биржу «Алиса». А через десять лет почти все потратил на предвыборные кампании: сначала баллотировался в мэры Москвы (2003), затем в президенты России (2004). Оставшись без денег, продал дом на Рублевке и уехал с семьей заниматься натуральным хозяйством. Несколько лет они жили вообще без электричества, да и сегодня из всей домашней техники в доме лишь стиральная машина, читают вечером при свечах. Все пятеро детей Германа получили домашнее образование. Сам Герман в деревне стал истовым православным христианином (не признающим, однако, ни МП РПЦ, ни других существующих конфессий), перешел на допетровское летоисчисление, организовал «Общество любителей древней письменности» и проект «Слобода» для помощи горожанам, желающим уехать жить в деревню. Он сторонник принудительного расселения мегаполисов и раздачи людям земли — по 30-50 гектаров на хозяйство.
— Герман, что бы ты сделал в Москве, став ее мэром?
— Москва бы у меня стала маленькой, в пределах Садового кольца. Молодые здоровые люди должны жить на земле, уметь возделывать ее своими руками, должны есть натуральные продукты и рожать здоровых детей. Когда электричество отключится, за ними будет будущее. А у кого ничего на земле нет и кто ничего не умеет, станут у них батраками.
— Герман, смотри, что говорит математика. У нас в стране 132 миллиона гектаров сельскохозяйственных земель. Если на каждое хозяйство дать по 40 гектаров, получится 3,3 миллиона наделов. В сельском хозяйстве уже заняты 6,3 миллиона человек.... Как-то не получается всем по 40 гектаров. Куда девать остальных?
— Ты, видимо, думаешь, что в России действительно живет 140 миллионов человек? — не задумываясь отвечает Стерлигов. — Эти цифры — результат переписей, во время которых губернаторам выгодно завышать количество людей, чтобы получать больше дотационных денег из федерального фонда. Зачем вообще нужны переписи, если в загсах зафиксировано каждое рождение и смерть? Так вот, по данным загсов, у нас в стране пять лет назад проживало 86 миллионов человек. Из них хорошо если только половина — люди старше 50 лет, которым уже поздно начинать возделывать свое большое хозяйство. Среди остальных еще 10 миллионов наркоманов, пидарасов, студентов, одиноких матерей, военных и тех, кто приехал в Россию на заработки. Из оставшихся четверть — дети. Сколько остается? Им всем хватит 3,3 миллиона наделов. Ведь в хозяйстве живут не двое. Хозяйство — это супружеская пара плюс пятеро детей, плюс двое стариков, плюс несколько батраков.
— Герман, в твоей биографии все складывалось последовательно, кроме работы токарем на АЗЛК. Как тебя туда занесло?
— Я дураком был, дебилом, безбожником, вот меня и носило. Я марксистом был, перечитал всего Ленина. Создал подпольную Коммунистическо-Ленинскую партию. Прочитаю книжку — и примериваю на себя. Ходил узнавать рабочий класс и так далее... Все это в прошлом, слава Богу. Вся моя прошлая безбожная жизнь наполнена грудами мерзких событий.
— У тебя был проект «Слобода», ты помогал горожанам переехать на «землю». Многим помог?
— Был проект, помог сотням семей, но теперь поздно уже, — злится на мою несообразительность Герман. — Уходит пресная вода. Уходит и в Московской, и в Тверской области, и в равной степени по всему миру. Это первая и главная проблема сейчас. Вода уходит из-за технологий — из-за того, что придумали ученые. Из недр выкачивают нефть, выкапывают полезные ископаемые, а на их место закачивают пресную воду. И эта вода навсегда уходит — из-под земли она не может испариться и вернуться в круговорот. Путь к спасению один — избавиться от технологий, повсеместно отключить электричество.
— Герман, в мире в год добывают 4,2 миллиарда тонн нефти. В тонне нефти 1,16 кубометра. Это порядка 4,9 кубокилометров. Допустим, еще столько же добывают других полезных ископаемых. Допустим, весь освободившийся объем заполняют пресной водой (что не так). Теряем 10 кубокилометров воды в год. А объем пресной воды на Земле оценивается в 35 тысяч кубокилометров, то есть в 3,5 тысячи раз больше. При этом Россия занимает второе место в мире после Бразилии по запасам пресной воды (более четверти), а нефти добывает всего 12,5 процента от мировой добычи. Как ты на это смотришь?
— Откуда ты все эти цифры взял? От ученых? Разве не понятно, что им нельзя верить? Ты видел составы с нефтью, которые уходят за границу? Один состав — одна река вроде Яузы. Вода уходит, я знаю это на практике. У меня речка возле усадьбы из полноводной за десять лет превратилась в ручей. У меня и у всех знакомых колодцы все глубже и глубже. Да не только в воде дело: трансплантология, из-за которой людей режут, чтобы каким-то старикам богатым органы пересаживать, автомобили, дороги, химические пищевые продукты, отравленный воздух, отравленная земля, уничтоженные леса. Если продолжать жить по программам ученых, человечество вряд ли протянет лет 20.
По мнению Стерлигова, у людей всегда был выбор: служить дьяволу или богу. Люди в основном, часто сами не понимая, служили ересям, а значит — дьяволу, и Бог отворачивался от таких людей, от таких стран. И как только Бог отворачивался, к власти приходили колдуны, то есть ученые. Тесла до конца жизни был председателем «международной ассоциации колдунов». Вера требует казнить колдуна: «не оставляй ворожея в живых». Там, где колдунов не казнили, они тут же становились прихвостнями царей: устраивали себе лаборатории, открывали университеты и так далее. А цари начинали делать то, что им говорили ученые, то есть колдуны. Потому что царь не в состоянии даже догадаться о том, что может придумать ученый. Царь не в состоянии вообразить танк или атомную бомбу. И в последние сто лет процесс дошел до форменного беснования, а последние 20 лет — это вообще мегаатас.
— Пока люди живы, возможность возврата у них есть, — считает Герман Стерлигов. — Надо покаяться, обратиться к Богу и проклясть всю ту мерзость, которой все сейчас занимаются. А изменить физический мир очень просто: достаточно нескольких человек с мелкокалиберными винтовками. Провода на высоковольтных линиях, которые выходят с электростанций, крепятся на керамических изоляторах. Расстреливаешь эти изоляторы — и линия выходит из строя. Починить электроснабжение без электроснабжения, без отслеживающих систем и электроинструмента крайне трудно, а если такие отключения начнут происходить тут и там — невозможно. Я бы сам пошел уничтожать электричество, даже пожертвовал бы жизнью, но один человек тут ничего не изменит. Чтобы спасти планету, человеческую цивилизацию, необходимо одновременно отключить электричество как минимум во всем развитом мире — остальное произойдет само собой. И не волнуйтесь, что люди останутся в метро, будут взрывы на АЭС и тому подобное. Не будет ни одной аварии. В метро есть резервное питание, которое позволит людям спокойно доехать до станций и подняться на поверхность. Разве что кто-то в лифте застрянет…
— А как же, например, больные раком? Без электричества врачи не смогут им помочь.
— Врачи — это те же ученые, никому они не помогают. Пусть больные приезжают ко мне в слободу, и рак пройдет у них без всяких врачей. Пройдет от натуральных продуктов, свежего воздуха, колодезной воды, козьего молока и трав. Рак — это отравление, а есть противоядие. У меня живет травник, Вахид Вахидович, он приехал ко мне десять лет назад на последней стадии рака. Врачи давали ему два месяца жизни. Он теперь самый здоровый из здоровых и лечит всех желающих даром, потому что сам излечился таким же образом.
На вопрос о том, кто мог бы возглавить страну в этот сложный момент, когда жизнь человечества стоит на грани, Герман отвечает, что его совершенно устраивает настоящий президент Владимир Путин, только надо дождаться момента, когда президент обрубит наместничество Ротшильдов и обретет самостоятельность.
— Большевики в переводе на русский язык — это Ротшильды, — уверен Стерлигов. — Они профинансировали и прислали в Россию и Ленина, и Троцкого, и всю компанию. Они приняли власть из рук Временного правительства в октябре 1917 года, осуществлявшего переходный этап. Они контролировали все процессы в стране, и в первую очередь индустриализацию. Концессия была заключена на сто лет — их время заканчивается в октябре этого года. Все сегодняшние беспорядки в мире, войны, наезды на Россию связаны с началом передела власти после конца правления Ротшильдов. Владимир Путин до октября тоже должен соблюдать определенные договоры, но осенью он станет свободным президентом. Он достаточно силен, он куражист, за ним у страны хорошее будущее, которое начнет реализовываться после октября, когда Путин окажется на месте Ротшильдов.
— Герман, откуда у тебя столько энергии? — спрашиваю я, немного ошарашенный предоставленными откровениями.
— Я верю в Бога, а он сказал: «Путь осилит идущий». Дорога возникает после первого шага. Надо действовать и просить у Бога помощи. Но если мы не действуем — это наша вина. Если мы не действуем, мы совершаем самоубийство.
— Ты доволен своей жизнью?
— По сравнению с тем, что было, я живу очень хорошо. Я достиг потолка карьеры. Я живу на свежем воздухе, ем натуральную пищу, у меня интересные занятия, у меня замечательные дети, которые ведут замечательное хозяйство, и у меня нет начальства.
— И все же — какую альтернативу ты бы рассматривал, будь у тебя выбор?
— Может быть, я согласился бы жить в Шотландии. А почему — расскажу в следующий раз.