В понедельник, 31 июля, появились сообщения о том, что российский музыкант Федор Чистяков, в прошлом лидер легендарной группы «Ноль», эмигрировал в США из-за запрета в России организации «Свидетели Иеговы», к которой он принадлежит. В то же время концертный директор артиста утверждает, что об эмиграции речи не идет, а Чистяков просто решил больше времени проводить за границей. «Лента.ру» связалась с музыкантом, чтобы узнать, как все обстоит на самом деле.
«Лента.ру»: Так что же это — эмиграция или просто выезд на некоторое время?
Федор Чистяков: Пока что это выезд на долгое время. Не знаю, насколько оно будет долгим. Оно просто связано с некоторыми сложностями, которые возникли в России. Сейчас мне лучше находиться в другом месте. Если эти проблемы решатся или ситуация изменится в лучшую сторону, возможно, буду больше находиться дома. Но это не значит, что какая-то деятельность прекращается. У нас планируются концерты, идет запись, ничего никуда не девается. Не так чтобы уехал — и исчез (смеется).
Как думаете, ваш случай — весьма громкий — может как-то повлиять на ситуацию?
Когда в Верховном суде принималось решение о запрете, этот судебный процесс длился дней десять или пару недель. Были слушания, предоставлялось очень много информации, доказательств, и я надеялся, что, несмотря на то, что у «Свидетелей Иеговы» много противников, дело выходит на какой-то международный уровень.
Я надеялся, что у людей все в порядке с головой. То есть я просто уверен, что это так. Но когда принимается такое решение, то я понимаю, что больше надеяться не на что. Это как если человек стоит у доски и доказывает, что 2+2=4. Вот он привел все доказательства, а потом говорит: «Но мы решили, что все-таки 2+2=5». О чем тогда говорить? Не о чем. Какие могут быть разговоры и на что могут быть надежды?
И это, конечно, страшно, потому что ты понимаешь, что конституции нет, законов нет. Принимают законы, сами же их отменяют, сами же нарушают. Выдали людям в 1992 году удостоверения репрессированных, сейчас опять репрессируют. Это в голове не укладывается. Это уже, как говорится в популярном выражении, за гранью добра и зла. Жить в таких обстоятельствах, когда тебя это лично касается, очень неуютно. Ты просто находишься в чьей-то воле: сегодня тебя решили придавить, как клопа, — и придавят.
Чем вам как свидетелю Иеговы грозит эта жизнь вне закона?
Да, об этом говорят: участие в экстремистской деятельности, поддержка экстремистской деятельности, вовлечение других в нее карается законом. Даже если ты в принципе дома сидишь и читаешь Библию (перевод Ветхого и Нового Заветов, используемый свидетелями Иеговы и называемый «Переводом нового мира», имеет определенные отличия от канонических переводов книг Священного Писания — прим. «Ленты.ру»), ты можешь быть обвинен. Сейчас возобновился суд над «Переводом нового мира» с попыткой признать его не Библией. То есть, как говорится, маразм крепчал. Куда дальше? Уже просто космос.
У вас есть данные, сколько россиян из «Свидетелей Иеговы» оказались вне закона?
По статистике, 170 тысяч человек. Строгость законов у нас компенсируется необязательностью их исполнения. Но все равно неприятно. К моему знакомому пришли домой с обыском, унесли компьютер. Если у меня унесут студию и будут искать в ней экстремизм, это вообще какой-то кошмар. Жить и работать станет очень сложно. Надеяться на то, что меня это не коснется? Кто его знает?
Вы будете просить политического убежища?
У меня трудовое соглашение, и я здесь, в США, работаю. Это является основанием для моего нахождения здесь. Просить убежища можно, но у меня другая юридическая ситуация — я здесь работаю.
В ближайшее время ведь запланированы концерты в России?
Да, они будут. Я не собираюсь ничего ломать и рвать без необходимости. Возникла возможность остаться здесь по другой причине, и это очень хорошо — я могу играть концерты в России, и все остается на местах, все хорошо.
К сожалению, сейчас, думаю, будет именно такое решение. Выбора особого не остается. Либо ты вне закона, с перспективой быть когда-то схваченным, либо уехать. У каждого свои возможности. Думаю, что достаточно много людей будут в эту сторону смотреть.
Есть ли надежда на изменение ситуации?
17 июля состоялся апелляционный суд. Само видение того, как работает эта судебная система, повергает в ужас. Помните, как в фильме «Кин-дза-дза!», когда герой говорит: «Ребят, так нельзя», а ему отвечают: «Да можно!» И здесь то же самое: можно все. После этого хоть стой, хоть падай, хоть разевай как рыба молча рот, слов нет. Если говорить о защите, то она возможна в тех случаях, когда принципы права работают, а если они не работают, то о чем говорить? Произвол: мы так решили, мы так хотим. Пока это не изменится — ничего не изменится.