Применяемая Ethereum технология блокчейн может вытеснить с рынка традиционные финансовые институты, в том числе и платежные системы вроде Visa. Так считает основатель и руководитель проекта Виталик Бутерин. Он предполагает, что уже в 2018 году будут представлены прототипы решений, обеспечивающих минимальный порог безопасности для пользователей. Но чтобы все это заработало в полном объеме, потребуется еще пара лет, полагает Бутерин.
23-летний канадец русского происхождения Виталик Бутерин стал одной из главных мировых знаменитостей в этом году. Криптовалюта эфир на ажиотаже с начала года взлетела в цене в 25 раз. Но Ethereum — это далеко не только деньги. Главная идея проекта — создание платформы умных контрактов, которая позволит совершать сделки в самых разных областях, не прибегая к услугам посредников или даже юристов.
По факту, это даже не криптовалюта, а скорее криптотопливо для систем обмена данными и заключения защищенных и надежных контрактов. С этой точки зрения и можно ставить вопрос о существовании таких платежных систем, как Visa, MasterCard, UnionPay и множества других, так как они тоже не являются эмитентом валюты, а лишь сопровождают ее передвижение.
Ключ к успеху, по словам Бутерина, — правильные стимулы для потенциальных пользователей. Глава Ethereum делит всех будущих потребителей на две категории: тех, кто уже владеет биткоином (или другими криптовалютами), и тех, у кого их нет. Его задумка в том, чтобы сделать свою систему максимально практичной и удобной — это привлечет к «новым деньгам» и тех, кто пока к ним совершенно равнодушен.
Причастные к проекту уверены, что успех новых технологий — не более чем вопрос времени, которое работает на них. «Visa является централизованной платежной системой, компания представляет собой процессинговый центр для всех платежей. Если все это можно делать в децентрализованной сети, то зачем нужна Visa? Как только блокчейн-технология станет достаточно зрелой и будут решены проблемы с масштабированием и скоростью транзакций, то необходимость в посреднике просто отпадет — без него проще, быстрее и дешевле», — рассказал «Ленте.ру» член наблюдательного совета проекта Ethereum Foundation Владислав Мартынов.
Преимущества блокчейна можно показать на простом примере. Допустим, есть два человека, которые хотят обменяться деньгами без посредников. Для этого им придется встретиться, достать кошельки и передать друг другу купюры. Таким образом средства оказываются прямо в кошельках владельцев, минуя банковские счета, карточки и прочие инструменты. Блокчейн работает примерно так же, но при этом у владельцев кошельков нет необходимости куда-то ехать и встречаться лично. Таким образом, технология убирает посредников и экономит время пользователей.
«В существующей системе безналичных платежей такие возможности ограничены, поэтому для расчетов и используются посредники, которые фактически ведут по нашему поручению наши же платежи, но через свои счета. Взимая комиссии, пользуясь нашими деньгами и подвергая их риску своей собственной неплатежеспособности», — говорит ведущий аналитик группы компаний TeleTrade Марк Гойхман.
По его словам, блокчейн в идеале устраняет такие ограничения. Кошельки участников расчетов находятся непосредственно в интернет-системе, а не на чьих-то счетах. Единого центра, где аккумулируются средства, через который ведутся все перечисления-транзакции, не существует. У каждого свой кошелек, и доступен он только владельцу.
Технология позволяет перекладывать деньги из одного кошелька в другой простым указанием соответствующего кода и суммы. И данный платеж подтверждается, верифицируется огромным количеством независимых пользователей блокчейна, его трудно подделать или изменить задним числом. Остановить транзакцию или увести деньги также очень сложно. Причем сами контрагенты неизвестны никому, анонимны (в отличие от переводов через банки и платежные системы). Так это работает уже сейчас.
Visa — исключительно доходная корпорация, ее чистая маржа превышает 40 процентов. Далеко не каждая крупная компания может похвастаться подобным показателем. Однако в перспективе, на фоне нашествия блокчейна ее бизнес-модель уязвима. И вот почему.
Удобство пластиковых карт Visa или MasterCard для покупателей сомнений не вызывает, но о продавцах такого не скажешь — они несут дополнительные издержки. Мало что понравилось бы им больше, чем возможность убрать посредника в торговле — современные платежные системы.
Издержки могут нести не только поставщики услуг (те же продавцы), но и рядовые потребители. Ни для кого не секрет, что поставщики, вынужденные тратиться на посредников, перекладывают этот вид расходов на покупателя. Например, типичная реакция торговых сетей на повышение налогов (допустим, НДС) — изменение ценников в большую сторону. Потребитель в итоге раскошеливается за все, что справедливо и для платежных систем. Их услуги стоят банкам денег, и, разумеется, кредитные учреждения не собираются оставаться в накладе, распределяя нагрузку на клиентов. По оценке инвестфонда Santander InnoVentures, распространение блокчейна на финансовую сферу поможет сэкономить около 20 миллиардов долларов в год благодаря смерти разнообразных посредников. Соответственно, на эту же сумму упадут расходы поставщиков услуг и их потребителей.
Наконец, международные платежные системы — типичные субъекты традиционной экономики, плоть от плоти ее. Поэтому подобные гигантские корпорации часто бывают крепко связаны с политикой той или иной страны. Самый яркий пример — события 2014 года, когда Visa и MasterCard были вынуждены соблюдать санкции Казначейства США против России и заблокировать карты сотен тысяч россиян. Противостояние между государствами в очередной раз вмешалось в экономику, навредив как клиентам, так и бизнесу, поскольку РФ начала активно внедрять импортозамещение и в сферу платежных систем, выращивая искусственного конкурента Visa и MasterCard — карту «Мир». Криптотехнологии позволяют уменьшить влияние государства и политиков на экономику. Недаром, в России распространено мнение о том, что они являются отличным способом для обхода санкционного режима.
Но на практике и у блокчейна технических ограничений пока более чем достаточно. Собственно, Бутерин их и не скрывает. Среди них — так называемое бутылочное горлышко. Дизайн блокчейна таков, что отдельные узлы системы просчитывают каждую отдельную транзакцию во всей сети. И пока все работает медленно: биткоин проводит три транзакции в секунду, Ethereum — пять, в то время как Uber оформляет для своих клиентов 12 поездок в секунду. Для завоевания рынка с такими показателями нужно время.
Другая проблема, названная Виталиком, заключается в том, что блокчейн все же уязвим для мошенников, и поэтому пользователю опасно хранить большой капитал — его можно просто потерять. Chainalysis подсчитала, что в 2017 году злоумышленники украли 225 миллионов долларов у людей, пользующихся Ethereum. А 150 миллионов долларов из 1,6 миллиарда, вложенных инвесторами в различные ICO, достались мошенникам. В жертвах числятся примерно 3 тысячи человек, в среднем каждый лишился более 7,5 тысячи долларов.
Также стоит помнить о том, что криптотехнологии не бесплатны. Их внедрение и развитие требует серьезных энергозатрат. По данным Digiconomist, расход электроэнергии на майнинг популярных криптовалют сравним с уровнем потребления электричества отдельных государств, таких как, например, Тунис и Хорватия. На конец августа энергозатраты на майнинг биткоинов превышают 16 тераватт-часов в год. Это немногим меньше, чем у Туниса (16,09), и больше, чем у Хорватии (15,74). Показатель эфириума — 4,98 тераватт-часа в год. Он обогнал Молдавию (4,93) и уступил Косово (5,11). Это, к слову, послужило одной из основных причин того, что майнинг криптовалют очень быстро превратился из всеобщего развлечения в дело, требующее промышленного размаха.
Тем не менее, преимущества блокчейна и криптотехнологий заставляют закрывать глаза на их недостатки. Ярким примером доверия к ним является участие 10 крупнейших банков мира в создании собственных цифровых денег.
По словам эксперта компании «Международный финансовый центр» Романа Блинова, трудно обозначить сроки перехода на блокчейн и полное замещение им современных платежных систем. Не стоит забывать о роли государства в сфере контроля и регулирования. «Государство очень неохотно передаст свои функции децентрализованным социальным или технологическим образованиям, которые, по сути, должны и смогут полностью исключить роль регуляторов из своей деятельности», — заметил он.
Действительно, ни одно государство, кроме Японии, пока не заявило о свободном хождении криптовалют и полном признании их средством платежа. Японцы обосновывали свое решение тем, что современное государство должно учитывать технологические изменения в экономике и не мешать распространению инноваций. А вот Китай поступил просто — наложил запрет на операции с цифровыми деньгами, так как они способствуют росту теневой экономики и не служат инвестиционным целям (в ЦБ КНР считают, что только 1 процент ICO связан с реальными проектами, а все остальное — махинации).
Глобальный интерес со стороны практически всех участников денежного оборота к феномену криптовалют и к технологии блокчейн, безусловно, есть, но сказать, когда все это признают на государственном уровне и тем более на уровне мирового валютного рынка, невозможно. «Более того, я бы на данный момент вообще не ставил вопрос о полном вытеснении блокчейном привычных платежных систем из нашей жизни», — говорит Блинов.
В том же Китае, который потенциально может стать крупнейшим потребителем этих технологий, с криптовалютами сейчас борются. Государство велело закрыть все занимающиеся этим бизнесом биржи до 30 сентября. На сегодняшний день именно криптовалюты являются основным двигателем развития технологии, и этот недружественный шаг может сильно навредить ее перспективам. С другой стороны, китайцы уже почувствовали вкус к криптовалютам: еще в 2015 году Goldman Sachs обратил внимание на то, что 80 процентов сделок по покупке биткоинов осуществляется в юанях. В Китае же расположены и основные мощности по майнингу. Китайским властям таким образом предстоит преодолеть сильное сопротивление.
Таким образом, перспективы блокчейна в значительной степени связаны с реакцией на него лиц, принимающих решения. В России идеи Бутерина поддерживает президент Сбербанка Герман Греф. По его мнению, эта технология, несмотря на ее незрелость, очень перспективна. Он вообще говорит, что вся банковская система подвергнется необратимым изменениям и, возможно, просто прекратит существовать.
«Меня спрашивают, останется ли Сбербанк после того, как эта технология будет зрелой. Это очень большой вопрос, какой из видов бизнеса вообще останется», — отмечает глава крупнейшей финансовой организации России, повторяя свой тезис о том, что банковский бизнес в течение десяти лет будет «сломлен» под натиском новых технологий. Греф тоже осторожен в оценках сроков внедрения блокчейна. Пройдет не менее пяти лет, когда блокчейн можно будет применять в промышленных моделях. А более реалистично — от семи до десяти лет, считает он. На государственном уровне его внедрение может произойти и того быстрее. Дубай, к примеру, планирует перевести правительственный документооборот в блокчейн уже в 2020 году. Но дивный новый мир может наступить еще быстрее. Международный валютный фонд проявляет искренний интерес к блокчейну и рекомендует центробанкам внедрять данную технологию, чтобы просто не отстать от жизни. «Рост популярности частных криптовалют ведет к ослаблению значимости ЦБ, что может подорвать механизм денежно-кредитной политики. Введение собственной криптовалюты центробанками утвердит их главенствующую роль на внутренних рынках и предотвратит снижение спроса на фиатные деньги», — полагают в МВФ.
Тем не менее, глава российского регулятора Эльвира Набиуллина на прошлой неделе обрушилась с критикой на биткоин. Правда, Банк России раздумывает над созданием национальной криптовалюты с опорой на систему блокчейн (в случае успеха проекта такая практика может получить широкое применение), но дальше разговоров дело не идет.
Наконец, нельзя исключать, что Visa, MasterCard и другие игроки рынка сумеют каким-то образом приспособить блокчейн для своих нужд и начать зарабатывать на нем сами. «В течение 5-10 лет технические решения станут более надежными. Но и традиционные платежные системы тоже будут использовать блокчейн в своей практике, приспосабливаясь к нововведениям. Поэтому сложно сказать, в каком виде будет функционировать данная сфера через десяток лет», — отмечает Гойхман.
У посредников — государства, платежных систем, классических банков (в общем у всех, кто пытается контролировать ресурсные потоки и иметь с этого прибыль) — всего два варианта: либо подстроиться под клиентов, внедрив инновационные технологии в свою работу, либо, не выдержав конкуренции, уйти с арены. В последнем случае мир действительно может сильно измениться, как предсказывает Виталик Бутерин: «Потенциально блокчейн может освободить талантливых людей от посредников: снизит зависимость авторов от продюсеров, стартапов — от венчурных капиталистов. Денежные переводы уже стали дешевле, проще и быстрее, а в будущем на блокчейне можно провести самые справедливые выборы, где будет учтен каждый голос».