Белые розы и флердоранж, нарциссы и тубероза, жасмин и лилии — цветы, символизирующие невинность и чистоту: у католиков венок из флердоранжа надевали невесты, впервые шедшие под венец. Современные девушки не считают себя обязанными хранить девственность до брака и руководствуются принципом «хорошие девочки попадают в рай, а плохие — куда захотят».
Белый — атрибут праведности и невинности во всем христианском мире, да и за его пределами белый часто ассоциируется со светом, правдой, чистотой и прочими однозначно позитивными явлениями. Достаточно вспомнить буддистский-даосский космогонический символ «инь-ян», где за свет и духовность отвечает белый ян, а за темную, плотскую сторону жизни — черный инь. Невесты носят венки из флердоранжа, церковные алтари украшают белыми лилиями, несчастная девственница Офелия приносит королеве Гертруде маргаритки, символизирующие безответную чистую любовь, и даже в «Юноне и Авось» поют о белом шиповнике — символе разрушительной страсти.
Однако даосы были людьми неглупыми и правильно отметили присущий всему живому дуализм и противоречия. Оказывается, белые цветы далеко не так просты и невинны, как может показаться, и они зачастую куда ближе к ночи и тьме, чем к дню и свету. «Белые цветы в природе, как правило, начинают заметно сильнее пахнуть в ночное время, привлекая своих ночных насекомых-опылителей, — поясняет Матвей Юдов, химик и специалист в области душистых веществ. — Часто в парфюмерии с белоцветочной нотой соседствует специфический опьяняющий, "наркотический" аспект, как, например, у жасмина и туберозы».
Эксперт отмечает, что спектр запахов белых цветов довольно широк: от нежных зелено-водянистых ландышей до пряных тяжелых лилий, насыщенного эфирными маслами османтуса и медово-пудрового липового цвета. Все это востребованные в парфюмерии ольфакторные профили. «Вещества с белоцветочным ландышево-лилейным или жасминовым запахом есть практически в любой современной композиции: древесной, шипровой, фужерной — не обязательно в цветочной». Человек, не слишком близко знакомый со специфическими ольфакторными тонкостями и склонный к символизму, может предположить, что аромат белых цветов нежный и тонкий, свежий и горьковатый, но ни в коем случае не чувственный и влекущий. Однако это не совсем так, а порой — и совсем не так: он может будоражить и провоцировать.
«Яркие белоцветочные аккорды считаются в парфюмерии традиционно провокативными элементами, — говорит Галина Анни, парфюмер и парфюмерный эксперт, создатель парфюмерного клуба Sweet Sixties. — Так, тубероза — символ плотской страсти и бесцеремонного обольщения». Эксперт отмечает, что, как и анималистические ноты (амбровые, мускусные, цибетиновые), белоцветочные аккорды отнюдь не безобидны и тоже ассоциируются с животным, чувственным началом.
В чем химический секрет этой неожиданной стороны аромата белых цветов, поясняет Матвей Юдов: «Жасмин и некоторые другие цветы содержат довольно большое количество индола — вещества с довольно специфическим, почти животным запахом. Оно и придает им упомянутую "наркотичность"». Этот факт, по мнению специалиста, отчасти объясняет ту гармонию, которую создают ароматы белых цветов в сочетании с животными, анималистическими материалами.
Это «единство и борьба противоположностей» особенно понравились известному парфюмеру из компании Firmenich Альберто Морильясу. Он вообще человек противоположностей, так сложилась его личная жизнь: выходец из испанского аристократического семейства, сын вынужденных эмигрантов (история XX века вообще богата такими поворотами), осевших в Женеве. По предложению основателя парфюмерной компании By Kilian Килиана Хеннесси Морильяс создал для него 2012 году самый противоречивый аромат коллекции In the Garden of Good and Evil («В саду Добра и Зла») — белоцветочную чувственную композицию Good Girl Gone Bad («Хорошая девушка стала скверной»).
В этом сложном аромате, заключенном, как и все композиции «Сада», во флаконы молочно-белого, а не привычного для By Kilian черного стекла, смешаны едва ли не все возможные и популярные в парфюмерии белоцветочные ноты: османтус и флердоранж, белая роза и шиповник, тубероза, жасмин и нарцисс. Результат вышел сладостным и провокационным, как речи Врага рода человеческого, коварного Змея из райского сада (кстати, именно этот персонаж, извиваясь прихотливыми кольцами и поблескивая золоченой чешуей, украшает крышку белого футляра-клатча, в который заключен флакон).
Девушка, которая еще сто пятьдесят лет назад стояла бы в скромном подвенечном платье и венке из флердоранжа у алтаря в церкви с выбранным родителями женихом, в наши дни становится «скверной девчонкой» вроде заглавной героини романа Нобелевского лауреата Марио Варгаса-Льосы: безостановочно путешествует, меняет имена, прически, перчатки и мужей, разбивает сердца, а сама становится только прекрасней и неуловимей — в точности как аромат Good Girl Gone Bad, раскрывающийся на ее коже.
Материал подготовлен при поддержке Estee Lauder.