Хайо Зеппельт снова сделал это. Палач российского спорта стал автором очередного фильма о допинге, на этот раз мишенью немецкого журналиста стали китайские атлеты. Героиня нового фильма, бывший врач национальных сборных Сюэ Иньсянь, рассказала, что в 1980-1990-е годы более 10 тысяч спортсменов из Поднебесной принимали запрещенные вещества, а все завоеванные в этот период медали — показатель эффективности системы, созданной на государственном уровне. «Лента.ру» рассказывает историю, в которой есть все — от «таблеточных» побед до криминала. И без WADA тоже не обошлось.
79-летняя Сюэ Иньсянь покинула свою страну несколько недель назад вместе с сыном. В Китае ее, вероятнее всего, ждала бы тюрьма, как и всех, кто смел заговорить о масштабной системе допинга. Бывшая глава медицинского надзора за сборными по нескольким видам спорта еще в Пекине находилась под пристальным надзором властей, а когда надсмотрщики зачастили в ее дом, она вместе с сыном улетела в Германию. Теперь Иньсянь добивается статуса политического беженца, попутно раскрывая темное прошлое спортивной жизни Китая.
«Медали запачканы допингом. Золото, серебро, бронза... Все они должны быть отобраны», — заявила Иньсянь. По ее словам, в 80-90-е в китайском спорте существовала допинг-схема, которая охватила в общей сложности более 10 тысяч спортсменов, в том числе олимпийцев и все летние виды спорта. Работать врачом Сюэ начала в 70-е годы и, если верить ее словам, видела, как эта система зарождалась, развивалась и расцветала.
Она стала свидетельницей небывалого подъема китайского спорта, который раньше объяснялся диким трудолюбием и самоотверженностью местных атлетов. В 1984 году спортсмены из Поднебесной впервые за 28 лет поехали на летние Олимпийские игры, которые тогда проходили в Лос-Анджелесе. В свое первое пришествие китайцы собрали 32 медали, в том числе 15 золотых. Дальше был Сеул, откуда олимпийскими чемпионами вернулись лишь пять спортсменов. После корейских Игр дела китайского спорта шли исключительно в гору. Государственный контроль вкупе с ростом экономики обеспечил скачок в результатах в начале XXI века: апофеозом стала домашняя Олимпиада 2008 года, когда китайцы завоевали ровно 100 наград, из которых 51 — высшей пробы.
В 90-е же результаты Китая были значительно скромнее — это были скорее первые всходы, которые обещали вырасти во что-то глобальное. Тогда с китайскими спортсменами стали считаться, их начали уважать. Скромные работяги, которые прыгали, бегали и дрались, вдохновленные любовью к красному флагу и гимну, брали по 16 золотых медалей на ОИ в 1992-м и 1996 годах. Но Иньсянь отрезает: все эти награды — продукт допинговой системы.
Запрещенные препараты проникли даже в региональный спорт. «Завтрак чемпионов» принимали буквально все, кто так или иначе был связан со спортом высших достижений. «Они верили только в допинг. Они говорили, что употреблять запрещенные вещества — значит защищать свою страну», — рассказывает Иньсянь.
А что допинг-контроль? К счастью или к сожалению, Всемирного антидопингового агентства (WADA) тогда еще не существовало, оно появилось лишь в ноябре 1999-го. А китайские инстанции выполняли занимательную функцию: они делали все, чтобы стероидные спортсмены не были пойманы на крупнейших соревнованиях. Когда в заметно выросших мышцах стирались все следы запрещенных препаратов, допинг-офицеры обменивались кодовой фразой «Бабуля дома».
Детству китайских мальчишек и девчонок, решивших в те годы связать себя со спортом, не позавидуешь. Врачи настоятельно советовали будущим чемпионам садиться на таблетки с возраста 11 лет. Тех, кто отказывался, просто выгоняли. «Детские команды первыми получали допинг. Я ничего не могла с этим сделать. Они обратились ко мне только однажды. Один из тренеров подошел ко мне и заявил, что у мальчиков продолжает расти грудь. Я спросила: "Как это могло произойти?" Он ответил, что все это из-за препаратов, которые Чэнь Чжанхао давал им», — вспоминает Иньсянь.
Чэнь Чжанхао был одним из главных докторов китайского спорта. В 70-е его отправили на Запад — изучать приятные последствия от употребления допинга. Он вернулся в страну и заявил, что нашел средства лечения от усталости. Чжанхао заручился поддержкой правительства и возглавил группу, которая культивировала запрещенные препараты в Китае.
Девочкам приходилось и того хуже. В разговоре с Radio Free Asia Иньсянь рассказывала, что юные спортсменки сидели на мощнейших препаратах, били один региональный рекорд за другим, но сейчас многие из них доживают свои дни в бедности, борясь с психическими проблемами. Все это, по словам Сюэ, следует из недостатка контроля за провинциальными командами со стороны специалистов: если в сборных Китая за принимавшими допинг спортсменами следили врачи, то в регионах атлеты были предоставлены сами себе.
Чжанхао, Иньсянь и еще несколько врачей наблюдали, как китайские дети и уже состоявшиеся спортсмены постепенно подсаживались на различные средства, расширяя возможности человеческого тела. Часто атлетам даже не говорили о том, что в их организм вводятся стероиды или диуретики. И хотя Сюэ была против любого, тайного или явного использования допинга, выбора у нее не было. Все, кто шел против системы, считался врагом государства и партии.
К 1984 году она дослужилась до поста главы по медицинскому надзору за всеми сборными, однако была понижена из-за своих убеждений. Иньсянь осталась работать в команде по спортивной гимнастике, с которой поехала на Олимпиаду-1988. В Сеуле гимнасты и гимнастки были едва ли не единственными «чистыми» представителями Поднебесной — их спортивную непорочность Иньсянь хранила лично. Поэтому распоряжение о том, что Ли Нин, суперзвезда китайской спортивной гимнастики, должен принимать допинг, Иньсянь встретила в штыки. На этих самых штыках она оказалась после окончания соревнований: ее выгнали из сборной и позже к ней не подпускали.
С того момента Иньсянь спустилась на пару уровней ниже. Она занималась со спортсменами, участвовавшими в региональных соревнованиях, а о прошлом предпочитала молчать — в противном случае ее ждала незавидная судьба. После ухода из олимпийской сборной за Сюэ была установлена тотальная слежка: ее телефон прослушивался, электронная почта просматривалась, а дом подвергался обыскам государственных агентов.
Иньсянь пережила два инсульта и попала на попечение пекинского госпиталя. По словам ее сына, в течение двух лет врачи даже не пытались ее лечить. Когда же Сюэ решила уехать в другую страну, чтобы получить медицинскую помощь, полицейские перевернули ее дом в поисках 68 дневниковых записей, доказывающих существование допинговой системы, которую спонсировало государство. Силовики опоздали: несколькими месяцами ранее семья Иньсянь переправила документы в другую страну, а бывшая врач и ее сын переехали в Германию, где запросили статус беженцев. Сейчас они обосновались в лагере в Мангейме. Там ее и нашел Зеппельт.
WADA заинтересовалась фильмом, который снял немецкий журналист. Тема допинга для него уже как родная. В 2014-2016 годах он выпустил сериал о допинге в российском спорте, где речь тоже шла о государственной системе поддержки. В одной серии выступил Григорий Родченков, бывший глава Московской антидопинговой лаборатории. Потом было расследование независимой комиссии WADA во главе с Ричардом Маклареном, отстранение российских легко- и тяжелоатлетов от Олимпиады в Рио-де-Жанейро и, наконец, дисквалификация сборной паралимпийцев в полном составе.
Интервью Сюэ Иньсянь телеканалу ARD уже заставило WADA собрать независимую группу, которая займется расследованием масштабов поднятой врачом проблемы. На запросы телеканала ни Олимпийский комитет Китая, ни министр спорта страны не ответили. Вряд ли китайских спортсменов лишат медалей — слишком давно они были завоеваны. Но репутация Китая как страны-хозяйки зимней Олимпиады-2022 может существенно пострадать. Не говоря уже о звездах 1980-1990-х, которые для всего мира были героями, а теперь могут стать простыми жуликами.