Жительнице Архангельской области Алене благодаря учебе удалось пожить сразу в нескольких местах за пределами России. В рамках цикла материалов о соотечественниках, перебравшихся за границу, «Лента.ру» публикует рассказ россиянки о жизни в Норвегии и США.
Я родилась в Архангельской области, в городе Коряжма. В 17 лет поступила учиться в Питерский политех (СПбГПУ) на электромеханический факультет, так и учусь до сих пор. Все началось с того, что мой муж устроился работать секретарем в БГТУ «Военмех» в рамках международной русско-норвежской программы. Он сотрудничал с норвежским университетом (тогда еще University of Nordland), организовывал семинары, встречи и вел вечерние лекции для студентов этой программы. Он планировал поехать в этот университет и написать там докторскую, а поскольку вариант «ехать одному» даже не рассматривался, мы начали думать, как переехать вместе. Я поступила на эту же вечернюю программу: для лучших студентов была возможность поехать получать мастерскую степень в Норвегию. Через два года, в августе 2014-го, мы уехали в город Буде (Bodø).
В городе проживают 50 тысяч человек. По российским меркам он, конечно, мелковат, но по норвежским — почти большой город. В этом году Буде был признан самым быстрорастущим городом Норвегии. Государство инвестирует огромные деньги в развитие инфраструктуры, строительство дорог и тоннелей, домов и торговых центров, в развитие туризма. Я слышала, что многомиллионный проект тоннеля приняли после жалоб горожан на 10-минутные пробки.
Когда мы только приехали, я спросила у своего преподавателя, как он справляется с полярной ночью, на что он мне ответил: «Нормально, я живу в Испании с ноября по февраль». В первом семестре много рассказывали о том, как сложно зимой, мало света, а в декабре и январе солнца почти не видно. Но я этого не ощутила. Возможно, была усталость, но депрессии не было. Зато летом солнце не садится, поэтому в доме просто необходимы затемняющие шторы и жалюзи.
Погода здесь, конечно, не очень: раньше я считала, что самая плохая погода в Петербурге, но теперь так не думаю. Зимой ветер практически выдувает из тебя душу. Хотя норвежцы верят, что не бывает плохой погоды, а бывает плохая одежда. Пожив тут почти четыре года, я могу сказать, что согласна с ними. Но зато зимой не бывает очень холодно, а летом — очень жарко. И, конечно, можно увидеть изумительные сияния!
Образовательная система здесь совершенно другая, было довольно сложно перестроиться. 70 процентов времени студент учится сам. Лекции нужны скорее для того, чтобы познакомиться с преподавателем, да и посещаемость не очень высокая. Здесь на один вопрос может быть сотня ответов, все зависит от аргументации. Может поэтому студенты здесь довольно расслаблены и знают, что за высказывание собственного мнения их никто линейкой не ударит.
Образование в Норвегии бесплатное, а в моем случае еще и со стипендией. Правда, если ты остался в Норвегии или Евросоюзе, то после окончания учебы ее — стипендию — необходимо вернуть. Дополнительные деньги здорово облегчили нам жизнь; ребятам, которые стипендию не получали, приходилось сразу идти подрабатывать. Например, у меня стипендия была около 7 тысяч крон в месяц, и этого хватало на оплату жилья, проездного, еды и даже покрывало пару походов в бар или в кино с друзьями.
Норвежцы — очень приветливые люди, всегда улыбаются, с ними приятно разговаривать. Все говорят по-английски, поэтому вначале не испытываешь никакого языкового дискомфорта. Но язык учить надо, без него будущее туманно. Поначалу без практики было сложно: все говорят по-английски, а муж и друзья русскоговорящие. К тому же в Норвегии так много диалектов, что даже сами норвежцы могут друг друга не понять. Например, я прекрасно общаюсь с соседкой по офису, которая из Тронхейма, но совершенно не понимаю научного руководителя, который из Трумсе.
Норвежцы очень ценят семью и свободное время, но семья для них на первом месте. Кстати, люди в госсекторе зимой работают до 4-х, а летом до 3-х! Остается очень много времени для семьи, спорта и вообще чего угодно.
К русским местные относятся хорошо, никогда не чувствовала негатива в свою сторону. У нас нет близких друзей-норвежцев, но они очень открытые люди, с ними легко найти общий язык. Мы, бывает, ходим вместе в кино, бары, в горы. Многим интересна русская культура, люди и, конечно, политика.
Узнав, что я приехала в Буде из Питера, люди начинают причитать, что, наверное, мне ужасно скучно в таком маленьком заполярном городе. Я с этим абсолютно не согласна. Здесь каждый может найти занятие по душе, было бы желание. Когда погода позволяет, мы ходим на рыбалку, в горы, занимаемся спортом, готовим вкусные блюда, встречаемся с друзьями, смотрим кино… Список еще долго можно продолжать. Рядом с нами очень много красивых гор, есть тысячники. Мы дружим с заядлым ходоком, который водит нас на такие вершины, с которых не хочется спускаться. Норвежцы очень любят природу и стараются много времени проводить на воздухе, даже зимой, и с детства приучают к этому детей.
Вопреки рассказам, которые тиражирует телевидение, в скандинавских странах на улицах никто не отбирает детей. Если в семье что-то случается, с вами поговорят, понаблюдают несколько месяцев, и только в случае, если недопустимые ситуации будут повторяться, власти могут предпринять радикальные меры. Если вдруг в семье что-то случилось (ребенок дома врезался в стену или упал со стула), то можно просто откровенно рассказать об этом воспитателю. Конечно, бывают экстремальные случаи, но они происходят крайне редко. У нас пока нет детей, но я уверена, что когда будут, проблем не возникнет.
Сначала, конечно, я переводила все в рубли и было страшно, но после первой зарплаты о российской валюте просто перестаешь думать. Мы приехали сюда в 2014 году и помнили другие цены, но когда я в следующий раз приехала в Россию, то поняла, что стоимость не так уж и отличается. Конечно, есть продукты в разы дороже, например, мясо (цена на говядину начинается от 250 крон — 1,8 тысячи рублей — за килограмм), но фрукты, овощи, крупы, молочные продукты и многое другое не сильно дороже, чем в России.
В Норвегии очень дорогой сервис, в основном из-за высоких зарплат, поэтому поход в ресторан будет стоить от 500 крон (около 3,6 тысячи рублей) на двоих, а за стрижку в салоне придется отдать 600 крон (около 4,3 тысячи рублей).
Мы с мужем уже больше года пытаемся купить жилье. Не знаю, как в остальных городах, но в нашем спрос разительно превышает предложение. Отсюда очень высокие цены. Продажа жилья происходит по аукциону, что тоже иногда негативно влияет на стоимость. Сейчас средняя цена квадратного метра нового жилья в хорошем районе начинается от 36 тысяч крон. Но если смотреть соотношение уровня дохода и цен, то понимаешь, что это не постоянная головная боль и не глобальная проблема. Да, и здесь придется выплачивать ипотеку 25 лет, но кредитные ставки начинаются от двух процентов, и месячная плата составляет около 40 процентов от зарплаты.
Работать я начала во втором семестре, и не потому, что денег не хватало, а скорее из-за скуки. Без знания норвежского языка мне удалось 1,5 года проработать в отелях, поваром и официантом. В последнем месте работы у меня была ставка почти 170 крон в час, что давало ощутимое чувство удовлетворенности. Мне нравилось, у нас был интересный международный коллектив, круглосуточный доступ к еде. Сама работа оказалась не очень сложной, к тому же за нее очень неплохо платили.
Мне удалось попробовать много местных блюд. Например, самое «норвежское» — это lutefisk (непереводимое слово). Обычно его готовят из трески и едят в Рождество. Это традиция — собираться всей семьей, есть lutefisk и пить аквавит (норвежский ликер). Рецепт довольно страшен: рыбу замачивают в воде дней на 6-7, затем еще в специальном растворе. Если ее приготовить неправильно, вкус просто ужасный. При первом знакомстве с блюдом мне попался несъедобный вариант.
За эти годы я поняла, что хорошую работу в Норвегии без знания языка найти практически невозможно. Международным выпускникам, таким, как я, была дорога либо домой, либо на PhD (Philosophy Doctor). Даже сейчас, смотря на своих знакомых, которые остались в Норвегии, я вижу, очень мало кто нашел хорошее место за пределами стен университета, и иногда для этого требовались годы.
Я подала заявку на позицию PhD-студента и получила контракт на 4 года. Теперь я пишу докторскую на кафедре International business. При этом это полноценная рабочая позиция с зарплатой, отчислениями в налоговую (35 процентов от зарплаты) и обязанностями на кафедре. В свободное от написания статей время я преподаю студентам бакалавриата и магистратуры. Много езжу по конференциям и курсам, где нужно представлять свою работу. А в прошлом году получила финансирование на стажировку за рубежом, что привело меня на пять месяцев в Атланту.
Мне всегда очень хотелось узнать, какие стереотипы про Америку правдивы, а какие нет. Моя стипендия покрывала расходы на семью, так что мы поехали с мужем. Он в то время уже заканчивал свою докторскую и получил прекрасный шанс дописать ее в спокойной обстановке. Меня приняли в J. Mack Robinson College of Business, где работает мой второй научный руководитель.
Главное первое впечатление — в августе в Атланте просто невыносимо жарко. Когда мы приехали, было +40, утром я ходила на работу пешком (в 8 утра было всего-то +30), а вот вечером приходилось пользоваться такси.
После жизни в Буде мы сразу ощутили нехватку природы. Атланта — огромный город с пробками, небоскребами и бездомными. Мне он показался не очень уютным и абсолютно небезопасным. Город не приспособлен к пешим прогулкам, а общественный транспорт практически отсутствует.
Американцы оказались очень доброжелательны. Но что меня особенно бесило в Штатах, так это аэропорты. Мне показалось, что они так сильно хотят от всех отличаться, что придумали свою систему, которую только они и понимают. Например, на табло в аэропорту рейсы написаны не по времени вылета, а по алфавиту, и пока ты найдешь Нью-Йорк, в который летят 20 разных рейсов, можно с ума сойти. Люди садятся в самолет больше часа, потому что все разделены на группы, а если прийти попозже, то просто некуда будет положить ручную кладь.
А эти их чеки... Все залоги, которые я оставляла за квартиру, за мебель, за интернет, мне хотели вернуть по почте в виде бумажных чеков. Хорошо, что хоть с квартирой удалось договориться, и то только тогда, когда у них сменился менеджмент. Предыдущий работник утверждал, что это просто невозможно. Мой аргумент, что норвежцы в жизни чеков не видели и никогда мне его не обналичат, их не волновал. Интернет-провайдер не смог вернуть мне деньги на карту, с которой их же и снимал. Чеки за границу они не высылают, так что пришлось подарить около 100 долларов.
Америка — страна, в которой за все надо платить. После нее мы поняли, что Норвегия — вообще недорогая страна. Средняя цена придорожного мотеля начинается от 100 долларов, а сэндвич с дешевыми чипсами будет стоить 25 долларов. И не надо забывать про минимум 20 процентов чаевых, меньше — неуважение.
Мы успели много попутешествовать. Из всех городов больше всего понравились Сан-Франциско и Бостон, но они совершенно разные. В первом оказалось много парков и чувствовалось спокойствие. В Бостон мы попали во время урагана, но все же успели прогуляться по центру. Город просто пропитан историей, а архитектура напомнила маленькие английские деревушки.
#***
Мне нравится работать в академии: каждый день я узнаю что-то новое и много путешествую. Например, пару лет назад у мужа была конференция в Австралии и Новой Зеландии, и мы смогли поехать вместе не за свой счет. В противном случае это вышло бы очень дорого.
Вернемся ли мы в Россию? Надеюсь, что не возникнет такая ситуация. Это — самый последний вариант, скорее планируем пуститься дальше в Европу. После норвежского уровня жизни мне будет очень сложно работать в российских реалиях, да и академическая система там совсем другая.
Больше историй о жизни россиян, переехавших в другие страны, — в сюжете «Русские за границей». Если вы хотите рассказать свою историю иммиграции, отправляйте письма на электронный ящик life@lenta-co.ru.