29 апреля исполнилось бы 83 года выдающемуся российскому лингвисту академику Андрею Зализняку. После его ухода из жизни в декабре 2017 года математик Владимир Успенский заметил: «Он был последним из российских исследователей, заслуживших сочетание своей профессии в науке со словом "великий". Сейчас таких не осталось никого». В день рождения последнего великого российского ученого «Лента.ру» вспоминает, чем Россия обязана Андрею Анатольевичу и почему должна его помнить.
В шестилетнем возрасте будущего знаменитого лингвиста Андрея Зализняка отчислили из детской группы по изучению немецкого языка из-за отсутствия способностей. Сам он потом с улыбкой рассказывал эту историю, ставшую среди его коллег-языковедов чем-то вроде забавного анекдота. Мама будущего академика Татьяна Константиновна Крапивина дожила до 100 лет и скончалась в 2011 году. Она вспоминала, что грамоту Андрей выучил еще до школы по букварям более старших детей — соседей по коммуналке. «Не знаю, почему он увлекся лингвистикой. А что с ним было делать? Раз интересуется, пускай занимается», — удивлялась Татьяна Константиновна незадолго до своей смерти.
Сталинские репрессии, по ее словам, семью не затронули, однако все первые десятилетия советской власти она понимала, что ходит по краю. Еще из раннего детства, которое пришлось на годы революции, мама Зализняка помнила неоднократные обыски в доме своей бабушки, где тогда жила (она происходила из крестьянско-купеческой семьи, родители умерли от туберкулеза). В 1928 году по сфабрикованному «Шахтинскому делу» арестовали родителей ее одноклассницы. «До войны, даже и в 1937 году, страха не было, — вспоминала Крапивина. — Страх появился после войны».
В хаосе эвакуации из прифронтовой Москвы в 1941 году шестилетний Андрей едва не потерялся, поскольку к месту сбора детей и матерей привозили порознь. После возвращения из Поволжья в послевоенную полуголодную столицу к Зализнякам приехали в гости дальние родственники его отца из Западной Белоруссии. В знак признательности они предложили Андрею погостить у них на летних каникулах, чтобы на чистом деревенском воздухе ребенок смог отдохнуть и набраться сил.
Так летом 1946 года 11-летний подросток в одиночку отправился в дальний путь. Выйдя на станции Пружаны под Брестом, он увидел лежащий на земле подбитый немецкий самолет и здание вокзала с написанным на нем латинским шрифтом польским названием Orańczyce. Незнакомые буквы, чужой язык, необычная остановка — все это стало потрясением для советского школьника. Он заинтересовался польским языком и выучил его за одно лето. Именно тогда впервые отчетливо проявились лингвистические способности Зализняка.
«Андрей в пятом классе взял с собой в пионерский лагерь англо-русский словарь и его читал там», — говорила мама Зализняка. — Читал и выучил». Лингвист Ирина Левонтина поясняет, что речь идет о знаменитом словаре Владимира Мюллера: «Будучи самоучкой, Зализняк не знал тогда, как пользоваться словарем. Ну, и читал, как книжку. "Процентов 80 запомнил", — скромно комментирует он этот эпизод. Ну потом прибавились итальянский, испанский. А в 14 лет в его жизни появилась библиотека иностранной литературы на Петровских линиях. Там детям давали на дом книги на иностранных языках». Сам будущий академик рассказывал, что после уроков в школе в поисках интересных книг часто бродил по букинистическим магазинам Москвы.
В 1951 году от знакомого вузовского преподавателя Андрей случайно узнал о том, что Московский государственный университет проводит первую олимпиаду по литературе и русскому языку. Он рискнул в ней поучаствовать — и получил первую премию. За победу ему вручили шикарный по тем временам приз: десятитомное собрание сочинений любимого им Пушкина. «Тогда я понял, что это не просто маленькое любопытство, а дорога в жизнь», — вспоминал он. В 1952 году Зализняк поучаствовал в следующей олимпиаде, после которой поступил на романо-германское отделение филологического факультета МГУ. «Он постоянно на олимпиадах толокся, — рассказывала мама Андрея Анатольевича. — Он ходил на эти олимпиады, ему было интересно». Олимпиада имела для него и другое, не менее важное последствие: там он познакомился с будущей женой Еленой Викторовной Падучевой, получившей третью премию.
Уже потом, став известным ученым, Зализняк не забыл о том, какую роль олимпиады МГУ сыграли в его жизни. По его инициативе с 1965 года в Москве ежегодно проводится Традиционная олимпиада по языковедению и математике для школьников, а с 2003 года — еще и Международная олимпиада по лингвистике (IOL). Как и для самого Зализняка, эти интеллектуальные состязания стали путевкой в научную жизнь для нескольких поколений талантливой молодежи.
Учившийся одновременно с Зализняком математик Владимир Тихомиров вспоминал, как во время студенческого похода по берегам Днестра за две недели Андрей умудрился выучить молдавский язык. Причем освоил его настолько хорошо, что довольно скоро местные крестьянки принимали московского студента за своего земляка. Кстати, во время учебы в университете с ним произошел забавный эпизод, связанный с послевоенными каникулами в Белоруссии. Решив пощеголять перед девушками из польской группы факультета своим знанием этого языка, начинающий лингвист неожиданно оконфузился. Оказалось, что польский язык, выученный им в детстве, — это всего лишь провинциальный деревенский диалект, имеющий мало общего с классическим варшавским произношением. По собственному признанию Зализняка, этот случай стал для него наглядным уроком того, что лингвистика как наука требует особой академической тщательности.
Ключевой момент биографии Зализняка — поездка в 1957-1958 годах на учебу во Францию по программе студенческого обмена. Ему необыкновенно повезло — это была эпоха хрущевской оттепели, поэтому в престижную заграничную поездку в капиталистическую страну отправили не комсомольского активиста или законспирированного сотрудника КГБ (по словам самого Зализняка, так стали делать позже), а действительно самого лучшего студента курса, к тому же отлично знающего французский язык. Перед убытием во Францию его наставник Вячеслав Всеволодович Иванов перечислил Андрею фамилии тех ученых, чьи лекции непременно следует посещать. Тогда же Иванов сформулировал своему ученику принцип, который Зализняк запомнил на всю жизнь: «Не обращайте ни малейшего внимания на то, о чем лекции. Главное — кто их читает». На следующий год Вячеслава Всеволодовича со скандалом уволили из МГУ за отказ участвовать в травле Бориса Пастернака после выхода романа «Доктор Живаго».
Парижская стажировка в Сорбонне и элитной Высшей нормальной школе (École normale supérieure), где Зализняк слушал лекции знаменитых французских лингвистов Андре Мартине, Эмиля Бенвениста, Луи Рену и Мишеля Лежёна, произвела на него сильное впечатление. Он полюбил эту страну и впоследствии по мере возможности всегда стремился вновь ее посетить. В Париже одновременно с учебой советский студент получил первый опыт преподавания: он вел занятия о русском языке, самостоятельно разработав понятные для французов методики обучения.
Как известно, у Зализняка был необычайно обширный спектр научных интересов: сначала он занимался исследованием славяно-иранских языковых контактов, изучением санскрита и особенностей и функций ударения русского языка (акцентологии), созданием «Грамматического словаря русского языка» с полным описанием всех его грамматических форм (того самого, чьи алгоритмы теперь используют современные поисковые системы в интернете). Однако в 1982 году кафедру структурной и прикладной лингвистики филологического факультета МГУ, где трудился Зализняк, неожиданно ликвидировали.
Но не было бы счастья, да несчастье помогло — это неприятное событие побудило Андрея Анатольевича обратить свой интерес к берестяным грамотам древнего Новгорода. В то время было принято считать, что их писали малограмотные люди, постоянно допускающие в текстах грубейшие грамматические ошибки. Зализняк опроверг эту точку зрения. Он показал, что на самом деле средневековые жители Новгорода общались на древненовгородском диалекте, особой ветви языка восточных славян. Это открытие позволило по сути заново переосмыслить прошлое Древней Руси и понять историю формирования русского языка.
В последние годы жизни, помимо изучения новгородских берестяных грамот, Зализняк доказал подлинность «Слова о полку Игореве», исследовал синтаксис русского языка и вновь обратился к акцентологии. Параллельно с этим он разбирал этимологию некоторых заинтересовавших его слов и морфем. Например, в одной своей работе 2013 года он подробно показал происхождение просторечного слова «жопа».
Но самой заметной частью деятельности Зализняка в это время стала популяризация научного знания — жанра, подзабытого в современной России. Академик активно занимался просветительством и разоблачал сенсационные псевдонаучные «открытия» любительской лингвистики. Всей своей жизнью Андрей Анатольевич доказал, что даже в нынешних условиях тотального интеллектуального и нравственного упрощения нестыдно быть русским ученым и что гуманитарное знание в нашей стране все-таки еще остается объективно востребованным. Его речь на церемонии вручения Литературной премии Александра Солженицына («истина существует, и целью науки является ее поиск») для многих стала подлинным откровением.
Как и большинство истинно великих людей, Зализняк был прост в общении. Ему не были свойственны высокомерие и чванство — явления, к сожалению, широко распространенные не только в мире науки. Несомненно, он знал себе цену, но, как и подобает настоящему русскому интеллигенту, никогда не стремился показать свое интеллектуальное и моральное превосходство над окружающими.
Андрея Анатольевича Зализняка нет с нами уже четыре месяца, но сохранилась не только память о нем. Остались ученики (коими себя считают практически все известные отечественные лингвисты), есть его книги и монографии. Наконец, существует отдельный канал в YouTube с публичными выступлениями Зализняка, созданный уже после его ухода. «Мы жили в эпоху Зализняка, мы имели счастье быть его современниками… второго Зализняка существовать не может… такие люди рождаются, может быть, раз в столетие», — с горечью отметил после его смерти заместитель директора Института русского языка РАН Владимир Плунгян. К этому еще можно добавить слова Натальи Солженицыной, сказанные ею в 2015 году для фильма, показанного на телеканале «Культура» к 80-летию академика: «Зализняк принадлежит к тому малочисленному отряду людей, благодаря которым удается не утратить веру в человечество».