С боевиками и оппозицией в Сирии воюет не только местная армия. И речь не только о воздушно-космических силах России — в арабской республике давно и прочно обосновались иранские военизированные формирования. Какие задачи они там выполняют? Кому это выгодно? Почему США и Израиль так нервно на них реагируют? Эксперты Directorate 4 совместно с «Лентой.ру» рассказывают о том, что в Сирии забыл Иран и кого он туда отправил.
Иран, как и Израиль, предпочитает достигать своих целей максимально экономно. Там, где это возможно сделать финансовыми средствами, он ими и ограничивается. Если дело доходит до военного конфликта, то в первую очередь в горячую точку отправляются военные советники. Но даже в том случае, если их не хватает и становится ясно, что без кровопролития не обойтись, Тегеран не спешит отправлять на войну своих граждан.
Вместо этого туда, где неспокойно, обычно отправляют наемников из числа шиитов — братьев по вере режима аятоллы: иракцев, афганцев и не только. В обмен на это официальный Тегеран обещает через какое-то время предоставить им и членам их семей гражданство Ирана. Военнослужащие страны принимают участие в боевых действиях лишь в самых исключительных случаях, и, как правило, это бойцы Корпуса Стражей Исламской революции (КСИР), а не регулярной армии. Тем не менее война в Сирии оказалась настолько тяжелой, что Иран вынужден полноценно в ней участвовать, и гробы с телами иранских военных регулярно отправляются из Сирии на родину.
Последователи шиизма проживают в различных мусульманских странах, но в целом их число невелико — лишь около 15 процентов всех последователей Пророка. Официальной религией с соответствующей формой правления шиизм является лишь в Иране. Это государство вынуждено искать союзников в регионе среди самых разных ближневосточных сект. Одной из них является течение алавитов, или, как их еще называют по имени основателя, нусейритов. Сунниты не считают алавитов мусульманами (равно как и шиитов) и в прошлом не раз подвергали их гонениям.
В Сирии алавитов всего около двух миллионов — это положение вещей вынудило их искать более многочисленных и влиятельных союзников. Ими и стали иранские шииты, которые искали союзников из числа несуннитского населения региона. В 1973 году видный иранский богослов Муса Садр (позже создавший движение ливанских шиитов «Амаль») издал фетву о том, что алавитов следует считать мусульманами-шиитами. В качестве религиозного обоснования этой фетвы указывалось, что алавиты, как и шииты, почитают Али (по сути это чуть ли не единственное обстоятельство, роднящее алавитов и шиитов). А так как Садр к тому времени уже более десяти лет проживал в Ливане, это стало началом формирования оси Бейрут — Дамаск — Тегеран, начавшей работать на полную мощность после Исламской революции 1979 года в Иране.
Выбор иранских религиозных деятелей пал именно на алавитов неслучайно. Шиитов в Сирии меньшинство — даже меньше, чем христиан: около 750 тысяч человек. А вот пришедший к власти в 1970 году Хафез Асад был как раз алавитом, и ему нужно было легитимизировать свой военный переворот в глазах суннитов, которые составляют в стране подавляющее большинство. В третьей статье принятой в 1973 году Конституции Сирии было указано, что президент страны должен быть мусульманином. Благодаря фетве, делающей алавитов мусульманами (пусть и шиитами), Асаду удалось соответствовать этому пункту. В Конституции Сирии 2012 года этот пункт остался: президент может исповедовать только ислам.
С началом гражданской войны в Сирии Тегеран не мог остаться в стороне. Смещение режима Башара Асада (сына Хафеза) означало бы конец иранского влияния в стране. Боевики суннитских группировок, воюющие против официального Дамаска, ориентируются на монархии Персидского залива или на Турцию, откуда получают денежную и военную помощь. И для Ирана при таких раскладах места просто нет. К тому же Тегеран помогал (и помогает) Сирии финансово, а потеря всех вложений — это серьезный риск.
После начала боевых действий в Сирии иранское руководство опровергало тот факт, что граждане Ирана воюют в Сирии. Вся поддержка, по их словам, ограничивалась «моральной и финансовой». Однако в сентябре 2012 года глава Корпуса Стражей Исламской Революции бригадный генерал Мохаммад Али Джафари признал, что его бойцы находятся в Сирии.
Большая часть ксировцев представлена военными советниками, операторами БПЛА и персоналом, обслуживающим военные объекты. Военные базы, где располагаются части КСИР, неоднократно подвергались ударам со стороны Израиля, который считает иранцев в Сирии угрозой собственной безопасности.
Иран не занимается строительством новых военных баз на сирийской территории, но использует и расширяет уже имеющиеся. Ксировцы используют сирийскую инфраструктуру почти во всех провинциях страны. Наибольшая концентрация иранских сил приходится на район Дамаска. Помимо личного состава, на базах находятся склады с иранским вооружением, центры электронной разведки, БПЛА и так далее. Часть сирийских баз иранцы делят с российскими специалистами, что порой приводит к весьма щекотливым ситуациям. Так, в начале апреля израильские ВВС нанесли ракетный удар по авиабазе Т4, где базируются иранские БПЛА, но помимо них на базе присутствуют и российские боевые вертолеты Ка-52 и персонал. Тогда в результате удара погибли не менее семи бойцов и офицеров КСИР.
Основными частями, сражающимися непосредственно на земле, являются шииты, прибывшие в Сирию из других стран —Афганистана («Лива Фатимиюн»), Пакистана («Лива Зейнабиюн») и Ирака («Харакат Хезболла ан-Нуджаба»). Они вербуются в своих родных странах и воюют ради гражданства Ирана, обучаются и вооружаются за счет иранских денег.
Примером одного из крупных подразделений является «Харакат Хезболла ан-Нуджаба» — шиитская военизированная группировка, созданная в 2013 году в Ираке. Это одна из первых группировок, которая начала отправлять своих бойцов воевать в Сирии на стороне режима Асада. Группировка открыто получает вооружение и материальную помощь от Ирана, в том числе от военных советников КСИР.
С приходом российского контингента в Сирию группировка активно включилась в борьбу против джихадистов на севере страны. В 2015 году «Хезболла ан-Нуджаба» сыграла одну из ключевых ролей в боях на юго-востоке Алеппо. На данный момент группировка делится на четыре бригады: «Лива аль-Хаммад», «Лива Аммин ибн Ясер», «Лива Имам аль-Хассан Мутджаба» и «Освободительная бригада Голан». Создание последней в марте 2017 года вызвало у Израиля особую озабоченность, так как фракция намерена освободить Голанские высоты, оккупированные Израилем.
«Лива Фатимиюн» создана в 2014 году. В нее входят афганские шииты, которые вербуют бойцов по всему Афганистану и среди беженцев. Они находятся под полным управлением КСИР, который их обучает, вооружает и финансирует. «Лива Фатимиюн» воевала почти на всех фронтах сирийской войны и со всеми группировками, выступающими против Дамаска. Они действовали в провинциях Дараа, Идлиб, Алеппо, Хомс, Дейр-эз-Зор и воевали против частей «Свободной сирийской армии», «Джабхат ан-Нусры» (ставшей в итоге «Хайат Тахрир аш-Шам»), Исламского государства (ИГ) и «Сирийских демократических сил».
В конце декабря прошлого года боевики террористической группировки ИГ (запрещена в России)атаковали иранский культурный центр в Кабуле, который занимался вербовкой новых боевиков для их последующей отправки в Сирию. Изначально в «Ливе Фатимиюн» воевали и шииты из Пакистана, пока их число не стало достаточно большим — тогда из них выделили отдельную группировку «Лива Зайнабиюн».
«Лива Зайнабиюн» сформирована из шиитов-пакистанцев, живущих не только в Пакистане, но и в Иране. «Зайнабиюн» воюет вместе с «Фатимиюн» и подчиняется КСИР. Эта шиитская группировка участвовала вместе с сирийскими подразделениями и «Фатимиюн» в атаке на месторождение «Конеко». Тогда в результате ответных действий со стороны сил коалиции стран Запада погибли российские сотрудники ЧВК «Вагнер».
Отдельно стоит рассмотреть личность Касема Сулеймани. Будучи генерал-майором КСИР, он командует подразделением «Кудс», выполняющим за рубежом задачи, поставленные руководством Ирана. Именно он является куратором всех подконтрольных Ирану формирований. Под непосредственным руководством Сулеймани осуществляется планирование различных операций в Сирии. По некоторым сведениям, одной из его задач после прибытия в страну в 2012 году было продолжение вооруженной борьбы в случае падения режима Асада. Также Сулеймани организовал ряд операций против боевиков «Исламского государства» на территории Ирака. Противники официального Дамаска используют образ Касема Сулеймани в своей пропаганде. Боевики заявляют, что благодаря мощи шиитских бойцов, которыми руководит Сулеймани, именно он является настоящим хозяином Сирии, а не президент Башар Асад.
В целом группировки мало отличаются друг от друга. К каждой из них приставлен военный советник из офицерского состава, той же «Хезболлы» или «Сил Кудса» (подразделение КСИР), которые занимаются подготовкой и вооружением боевиков. Операции планируются офицерами КСИР. Проиранские группировки расположены во всех провинциях Сирии — от Алеппо до Дараа и от Дамаска до Дейр-эз-Зора. На данный момент они сконцентрированы на наиболее сложных участках в Дамаске, где шли бои за Восточную Гуту и происходят столкновения за лагерь беженцев Ярмук, а также север Идлиба, где расположены осажденные шиитские села Фуа и Кефрая. По оценкам экспертов, в Сирии сейчас находится до 30 тысяч различных проирански настроенных боевиков.
Создать такую обширную сеть наемников Иран вынудили внутренние обстоятельства. К 2016 году число иранских военных, находящихся в Сирии, достигло 2500. Вместе с ростом численности контингента выросли и потери. Жертвы среди военных были обусловлены широкомасштабным кампаниями против различных джихадистских группировок, в том числе ИГ. Из-за этого в Иране поднялась волна протестов, некоторые политики требовали не посылать военных в чужую страну и перестать финансировать боевиков. Расходы на зарплату шиитским наемникам в Сирии составляют десятки миллионов долларов в год, что достаточно затратно для находящейся под санкциями страны. Хотя изначально мотивация была иной: боевики прибывали в Сирию, откликнувшись на призыв высшего руководителя Ирана Али Хаменеи защитить шиитские святыни.
Огромное количество наемников вряд ли будет распущено после завершения боевых действий против джихадистов в Сирии. Уже сейчас некоторые боевики остаются в Сирии и выполняют в регионе полицейские функции. Кроме того, на востоке страны сохраняется значительная напряженность: союз курдских и арабских группировок «Демократические силы Сирии» (не без помощи коалиции во главе с США) взяли под свой контроль большинство нефтегазовых месторождений.
Эти обстоятельства не устраивают официальный Дамаск и его союзников. Об этом свидетельствуют многочисленные стычки на линии соприкосновения, в которых гибли и российские, и иранские наемники. Для дестабилизации обстановки на подконтрольных «Демократическим силам» территориях проиранские формирования создали диверсионно-разведывательную группу «Народные силы сопротивления».
Она позиционирует себя как инструмент борьбы с оккупантами сирийских территорий, подразумевая коалиционные войска и курдских боевиков из СДС. НСС провела ряд операций, в том числе против американских военных, обстреляв их базу. Создание таких групп, наряду с большим количеством шиитских боевиков, оставшихся в Сирии, хорошо укладывается в концепцию создания Ираном в других странах шиитских сетей, работающих больше на Тегеран, чем на местные власти.
Обширная сеть группировок, четко контролируемая из Тегерана и работающая в иранских интересах, позволила режиму аятолл установить контроль над Сирией и де-факто превратить ее в колонию. Обеспокоенность этим США и Израиля вполне понятна: Иран продолжает вести активную игру на Ближнем Востоке и, вполне возможно, попытается включить в свою орбиту и другие страны региона.