Жизнь одним домом с родственниками вполне вписывается в российскую традицию. При этом каждый первый наверняка расскажет о конфликтах и нервных срывах, возникающих в процессе такого сожительства. Полина, девушка из Воронежа, тоже столкнулась с серьезным стрессом коммунального бытия — причем там, где не ждала.
До окончания института она оставалась с родителями, в собственной отдельной комнате. Ее парень Дмитрий снимал квартиру, так что молодые люди подолгу жили у него. Через несколько лет пара решила пожениться — и встал вопрос о том, где они будут вить семейное гнездо.
«Дима предлагал просто переехать к нему — в съемную "однушку". Мол, пока нет детей, поживем так, будем копить на ипотеку, — рассказывает Полина. — Но родители прямо взъелись — нет, вы не должны жить у чужих людей! Переезжайте к бабушке — что она одна живет в 80 лет в трехкомнатной квартире. Подремонтируете жилье, присмотрите за бабушкой, и свои метры будут. А потом квартира вам достанется. Убедили меня, а я — Диму».
В итоге молодые люди — им к тому моменту было по 26 лет — расписались и переехали в бвбушкину «трешку». Поначалу совместная жизнь пошла даже веселее, чем они рассчитывали: бабушка была бодра и в полном сознании, и, несмотря на свои 80, готовила внукам и почти каждый день по своей инициативе делала уборку, стирала и развешивала белье, загружала и разгружала посудомоечную машину, которую Полина и Дмитрий купили в первый же месяц.
«Мы говорили бабушке, что не стоит столько делать по дому, но она уверяла, что ей так легче — не привыкла сидеть без дела, — говорит Полина. — В итоге мы с Димой приходили с работы на все готовое — дома чисто, все постирано, ужин накрыт. В десять вечера бабушка ложилась спать, и мы оставались вдвоем, а утром, когда поднимались на работу, нас уже ждал горячий завтрак».
Молодая пара была очень довольна таким раскладом. В благодарность они старались почаще делать бабушке приятное — баловали ее свежими фермерскими продуктами, купили плазменную панель, буквально заставляли ее приобретать удобную и качественную одежду, обновили технику на кухне.
Через год дошло дело и до мыслей о серьезном ремонте. «Мы с Димой неплохо зарабатываем, хотя, конечно, пока обживали квартиру, не обошлось и без парочки потребительских кредитов — купили много техники и один раз съездили вдвоем на Кипр, — рассказывает девушка. — Почти все долги к Новому году уже выплатили и за праздничным столом задумались — чего бы мы хотели в наступающем году? О детях мы не думаем пока, мне кажется, еще рано. И тут пришло понимание — надо сделать хороший ремонт. Квартира бабушкина почти в центре города, из нее можно конфетку слепить».
Тут уже пришлось взять кредит посерьезнее — на миллион рублей. Оформили на Дмитрия, поскольку у него и зарплата была побольше. Наняли архитектора, сделали дизайн-проект, бабушкину комнату решили оформить по ее вкусу, а остальные помещения — как решат молодые. Все работы заняли чуть меньше года: начали в январе, не откладывая в долгий ящик, а закончить планировали в конце ноября.
И тут, собственно, молодых и ждал сюрприз.
«В конце октября раздается звонок в дверь — открываем, а там бабушкин сынуля, 57-летний мужик с лысиной и пивным животом. И с чемоданом. Прошел по-деловому в большую комнату, расположился перед телевизором. Мы к нему — вы надолго к нам, может, случилось что? Почему не позвонили? А он — поживу пока, — рассказывает девушка. — Мы напряглись, конечно, но мало ли что. На следующий день приходим с работы — он бабушку переселил в залу, а сам занял ее комнату, как будто так и надо. Мы аккуратно бабушку расспрашиваем, как же так? А она нам — а что я могу сделать, сыночку жить негде, пусть пока так».
Через неделю к Николаю Сергеевичу переехала его подруга Алла — пергидрольная блондинка лет 50, работающая администратором в салоне красоты.
«Притащила свои вещи, заняла половину шкафов, которые мы для себя выбирали. В ванной постоянно сушатся ее, простите, лифчики пятого размера, — ужасается Полина. — При этом выяснилось, что и у Николая, и у нее есть свои квартиры. Но оба женили своих деток дорогих и отдали им жилье. Причем у Аллы еще коттедж за городом, но ей, видите ли, комфортнее жить с любимым. А он еще и курит — якобы, только на балконе, но всю квартиру уже провонял».
Молодые люди пытались по-всякому разрулить ситуацию — но всюду натыкались на вежливое отсутствие понимания. Дядя Полины утверждает, что они с его матерью (той самой бабушкой) давно договорились, что как только сын Николая Сергеевича женится, мужчина переедет в мамину «трешку». Алла то говорит, что это все ненадолго, мол, они с Колей закончат ремонт в коттедже и будут жить на два дома, то покупает в дом мебель и посуду по своему вкусу. Сама же бабушка, с одной стороны, отрицает, что она обещала сыну поселить его у себя, а с другой — напрочь отказывается выселить «кровиночку».
А Полине с Димой еще четыре года предстоит выплачивать кредит, который они взяли на ремонт. «Родители говорят, они с бабушкой договорились, что она на нас напишет дарственную, но от нее теперь ничего уже не добьешься, — говорит Полина. — Живем, как в сумасшедшем доме, каждый день что-нибудь да выбесит до темноты перед глазами. Ремонт, естественно, не успели закончить, как все уже стало портиться от такой толпы народу. Куда теперь деваться, не очень понятно — мы даже снять квартиру не можем, еще кредит на нас висит. Зла мы на бабушку не держим, не думаю, что она всерьез хотела нас "развести" на ремонт и кинуть. Пусть живет подольше и дай ей Бог здоровья, но что нам делать, я ума не приложу».