Империалистическая и гражданская, военный коммунизм и НЭП, коллективизация и голод, стройки первых пятилеток и ГУЛАГ — в постреволюционную эпоху время шло стремительно, причудливым образом совмещая коллективный оптимизм со всеобщим ужасом. Нашлось в этом удивительном мире место и для футбола, причем был он столь же противоречивым, сколь и интересным. Под стать эпохе. «Лента.ру» при содействии издательства «Красивая книга» продолжает знакомить читателей с некоторыми малоизвестными страницами истории отечественного футбола.
Начиная с 1914 года общероссийские турниры были приостановлены, но на местном уровне даже в самые тяжелые времена мировой и Гражданской войн футбольные соревнования не прекращались. Несмотря на то что клубы потеряли большинство ведущих игроков. Так, например, Московская футбольная лига сумела провести весенние и осенние турниры во все годы с 1917-го по 1922-й, пусть и с разным количеством участников. Однако в новых условиях спорт стал делом государственным, и вскоре организацию футбольного процесса Советская власть взяла на себя.
7 июня 1923 года постановлением Президиума ВЦИК был создан ВСФК (Всероссийский совет по физической культуре) РСФСР, который в скором времени сформировал городские и губернские советы по физической культуре. Именно им поручались реформирование футбольных клубов и организация соревнований. Конкретно занимались этим Секции спортивных игр. Дореволюционные Лиги были распущены, однако на деле большинство старых клубов просто сменили названия и учредителей, коими теперь стали ведомства, предприятия, профсоюзы, региональные комсомольские организации и т.д.
А вот составы команд во многих случаях даже не изменились. Так, клуб «Орехово-Зуево», известный также как «Морозовцы», стал именоваться «Красное Орехово». Футбольный клуб ОЛЛС (Общество любителей лыжного спорта) превратился в ОППВ (Опытно-показательная площадка Всевобуча), который взяла под свое крыло Красная армия, а почти все игроки команды КФС (Кружок футболистов «Сокольники») оказались в составе «Физкультурного общества ГПУ» (1917), а позднее и спортклуба «Динамо» (1923). Даже цвета формы сохранились.
Судьба другого популярнейшего футбольного клуба страны — «Спартака» — самым тесным образом связана с братьями Старостиными.
Братья Старостины происходили из рода потомственных охотников-егерей Псковской губернии, но на рубеже веков семейство перебралось в Первопрестольную. Зимой Старостины жили в Москве на Пресне, а летом в деревне Погост, что в Переяславском уезде Владимирской губернии, на родине мамы — Александры Старостиной.
С детства четверо братьев Старостиных увлекались разными видами спорта, но главной страстью для них был футбол. Первым в него пришел старший — Николай, он единственный, кто стал профессиональным футболистом еще до революции, выступая за команду Русского гимнастического общества (РГО) «Сокол». В начале 20-х он стоял у истоков команды «Красная Пресня», в которую постепенно влились три его младших брата. В 1935-м перешли в только организованное по инициативе председателя ЦК ВЛКСМ Александра Косарева физкультурно-спортивное общество «Спартак», объединившее коллективы разных подразделений промкооперации. Собственно, Старостины и придумали это название.
Вот как вспоминает об этом эпизоде Андрей Старостин:
— Сизые клубы дыма плавают по столовой. Давно уже сняты пиджаки. Скоро начнет светать. А спор все идет, и конца ему не предвидится. В памяти всплывает картина выборов кошевого атамана в «Тарасе Бульбе». Помните: «Шило пусть будет атаманом!.. В спину тебе шило!..»
Только здесь выбирали не кошевого, а название нового общества. Чего только не предлагали! «Феникс», «Штурм», «Атака». Кто-то из ведомственных патриотических соображений предложил даже «Промкооп». Но презрительно-ироническая реплика: а почему не «Ларек» или «Лоток» — начисто отвергла предложение.
«Стрела», «Вымпел», «Звезда» — монотонно произносили сидящие в столовой. Но тут же под язвительные возражения названия проваливались. Мы выбились из сил. Зашли в тупик (в который иногда попадает тренерский совет, отбирая кандидатов в основной состав, когда после двадцатого тура голосования верх берет кандидатура, вначале всеми отвергавшаяся).
Но выручил случай. Взгляд Николая упал на книгу, лежащую на столике возле дивана. Книжка называлась «Спартак» — исторический роман Джованьоли.
— Вот что нам нужно! — воскликнул Николай, показывая книгу. — «Спартак» — достойный девиз, отображающий лучшие качества спортсмена: мужество, волю к победе, ловкость и силу, верность идее!
Всем понравилось. Решение было единодушным. Кто-то вякнул, что название не ново, но поддержки не нашел. И с этого дня «Спартак» зашагал сильным и широким шагом вперед.
С 1931-го по 1934 год сразу трое Старостиных выступали за сборную СССР, причем каждому доводилось выводить команду на поле в качестве капитана.
Поначалу принципиально не изменилась и схема проведения турниров, однако в последующие годы перемены случались часто и порой непредсказуемо. Как и многое в то время. Одно время футбол даже приобрел антисоветский статус, после того как деятели Пролеткульта назвали его «буржуазной английской игрой». Тогда в моде были поиски новых путей в культуре, в том числе физической, а футбол, по мнению некоторых одиозных революционеров, учил спортсменов обманывать друзей-соперников. К счастью, столь маргинальные взгляды разделяли далеко не все.
Первый большой футбольный турнир состоялся в 1923 году в рамках I Всесоюзного Праздника физкультуры в Москве, а в следующем, 1924 году состоялось и Всесоюзное первенство, можно сказать, прообраз будущего чемпионата СССР. Участвовали в нем сборные городов и сборные союзных республик, а проводила турнир новая, только что созданная спортивная организация — Всесоюзная секция футбола, позже ставшая Федерацией футбола СССР. Схема соревнований была кубковая, а победителем стала сборная Харькова, одолевшая в финале сборную Ленинграда. В последующие годы состоялось еще несколько аналогичных турниров, но проводились они нерегулярно, а их регламент часто менялся.
Наконец в 1936 году состоялся первый чемпионат страны между клубами. Команды были разделены на четыре группы (лиги), в первую попали четыре клуба из Москвы, два — из Ленинграда и один — из Киева. Турнир проводился по круговой системе, за два тура до его окончания лидировало московское «Динамо», набравшее 12 очков, «Спартак» имел на два меньше. Следом шли ЦДКА и киевское «Динамо». Лидеры первенства должны были встретиться между собой 6-го июля 1936 года в День физкультурника. Однако планы изменились, и вместо стадиона «Динамо» спартаковцы оказались на Красной площади.
6 июля 1936 года на главной площади страны прошел грандиозный физкультурный парад, в котором приняли участие более 75 тысяч человек. Перед руководителями партии и правительства во главе с «лучшим другом физкультурников» товарищем Сталиным прошли советские атлеты — мужчины и женщины. Колонны бодрых строителей коммунизма сменяли друг друга, вращалось огромное колесо с физкультурницами, уходили ввысь людские пирамиды, подбрасывали в воздух гири силачи, показывали свое искусство фехтовальщицы, демонстрировали пластику и ловкость гимнасты, боксеры пронесли на плечах 28 рингов, на которых шли бои, на грузовиках были установлены катки, где кружились фигуристы… Отдельной колонной с транспарантом «Спасибо товарищу Сталину за возвращенную жизнь» прошли осознавшие свою вину уголовники из трудовой коммуны имени наркома НКВД Генриха Ягоды.
Надо сказать, что подопечные Генриха Григорьевича, представлявшие общество «Динамо», прошли по Красной площади самой многочисленной командой — 8 тысяч чекистов-физкультурников. Однако кульминацией праздника стал футбольный матч, в котором сыграли между собой первый и второй составы «Спартака».
Почему перед товарищем Сталиным выступили футболисты «Спартака», а не лидеры первенства динамовцы, в точности неизвестно. Есть версия, что выбор принадлежал комсомольскому боссу Косареву, с которым были дружны братья Старостины.
Из шорного войлока был сшит гигантский ковер (120 метров в длину). Руководил подготовкой парада известный театральный режиссер Валентин Плучек, но под непосредственным надзором НКВД, сотрудники которого вникали в каждую мелочь. Так, буквально накануне праздника они вдруг потребовали отменить футбольный матч на том основании, что футболисты могут покалечиться на глазах товарища Сталина, упав на тонкий ковер, покрывавший знаменитую брусчатку Красной площади. Едва не потерявший сознание от ужаса Николай Старостин подозвал футболиста дубля Сидорова и велел тому упасть. Сидоров с размаху грохнулся на задницу и тут же подскочил, словно ванька-встанька.
— Вот видите, совсем не больно! — бодро отрапортовал мужественный спортсмен.
Энкавэдэшники остались довольны, а место соприкосновения несчастного Сидорова с покрытием, как потом рассказывал Андрей Старостин, на следующий день превратилось в сплошной синяк. Но матч был спасен. И когда подошло время, двести человек со стороны ГУМа за считанные минуты раскатали заранее подготовленный ковер.
Вот как описывает происходившее Андрей Старостин:
— Глазам зрителей представилась унылая картина. Площадь оказалась покрытой сморщенной, грязно-серой хламидой: ни дать ни взять — вспаханный, не тронутый бороной целинник. Сердце замерло: непоправимая беда!
Но вот на середину опять вышел Николай (Старостин — прим. «Ленты.ру»). Вновь поднята правая рука. Вновь маленькая пауза и резкий взмах флажком. Сотни рук по этому знаку одновременно потянули ковер на себя. И произошло чудо! В один миг перед зрителями от храма Василия Блаженного до Исторического музея, от трибун Мавзолея до ГУМа раскинулся стадион с изумрудно-зеленым футбольным полем, размеченным белоснежными линиями, с черной гаревой беговой дорожкой, с золотистым песком легкоатлетических секторов. Мгновенно возникли футбольные полосатые ворота, угловые флажки, стойки для прыжков, барьеры для бега.
Не успел затихнуть гром аплодисментов, раздавшийся с трибун, а по дорожке уже бегут знаменитые братья Георгий и Серафим Знаменские. Начались спортивные соревнования.
Пришла и наша очередь. Мы выбежали на поле двумя командами — основной состав и дублирующий…
Как и весь праздник, сценарий футбольного матча, который должен был длиться полчаса, был прописан буквально по секундам, согласован и заверен в НКВД. Шаг влево, шаг вправо не допускались.
Вот что пишет об этой игре ее очевидец, первый редактор еженедельника «Футбол», Мартын Мержанов:
— Это был удивительный матч, в котором не толкались, не устраивали «коробочек», не ставили подножек… Когда правый крайний, скажем, красных брал мяч и шел вдоль боковой линии, то игрок в белой футболке только сопровождал его, не рискуя толкнуть или отобрать мяч. Он знал, что правый крайний пройдет с мячом до углового флага, оттуда навесит в район штрафной площади, а набежавший центрфорвард, которому тоже никто не помешает, головой забьет мяч.
Через несколько минут с такой же уверенностью мчались к другим воротам форварды белой команды, и так же мяч влетал в сетку. Для большего эффекта вратари совершали красивые броски…
Сталину футбольный спектакль так понравился, что по истечении получаса он потребовал продолжения. Последующие 15 минут футболистам пришлось импровизировать. Но все закончилось хорошо. Красные победили — 4:3.
— Хорошо играли, — констатировал Сталин. И это означало, что футболу в СССР теперь дорога открыта, а о его буржуазном происхождении могут вспоминать разве что враги народа да всяческие уклонисты. Страшно подумать, что бы было с советским футболом и его энтузиастами, если бы представление вождю народов не понравилось.
К началу 1940-х футбол прочно стал спортом номер один в СССР, регулярно разыгрывались чемпионат и кубок страны, но вскоре его поступательное развитие прервала война. Чемпионат был остановлен, многие спортсмены ушли на фронт. Однако даже в эти страшные годы футбол продолжал жить.