В Российской академии наук заявили, что за последние три года наблюдается рост эмиграции из страны высококвалифицированных специалистов. По словам главного ученого секретаря президиума РАН Николая Долгушкина, только с 2013 по 2016 год количество уехавших увеличилось с 20 тысяч до 44 тысяч. При этом в институтах Федерального агентства научных организаций (ФАНО) за последние три года штат ученых уменьшился с 69,5 до 67 тысяч человек. Каждый третий — пенсионер. В МГУ проанализировали, кто из выпускников российских вузов и зачем уезжает. О современных тенденциях миграции и настроениях российской молодежи «Ленте.ру» рассказала доктор экономических наук, преподаватель экономического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова Галина Глущенко.
«Лента.ру»: Студентов каких вузов вы опрашивали?
Глущенко: Это были выпускники экономического факультета МГУ. Когда моя аспирантка Анна Вартанян заканчивала бакалавриат МГУ, то обратила внимание на то, что большая часть самых успешных однокурсников уехала продолжать образование или работать за границей либо находилась в процессе принятия решения. Она решила выяснить, что же их притягивает за рубежом.
В исследовании участвовало три группы респондентов: те, кто уже уехал и работает за рубежом; те, кто не эмигрировал; и те, кто уезжал и вернулся. Интересно, что всего 30 процентов студентов твердо заявили, что ни при каких обстоятельствах не уедут из страны.
Они настолько хорошо тут устроены?
Возможно. В анкете, которую рассылали респондентам, мы не спрашивали причины такой установки. Однако такой вывод можно сделать, так как на первом месте среди причин, побуждающих к трудовой миграции, — это доходы. Порядка 40 процентов из тех, кто не уехал, но теоретически допускают такую возможность, говорили о том, что их не устраивает перспектива низкого уровня жизни. Это скорее всего ждет их на родине, если они будут работать по своей специальности. Среди значимых причин, побуждающих к отъезду, также называли невозможность реализовать собственный творческий потенциал.
Речь об отсутствии работы для выпускников?
Не обязательно. У многих, кто уехал, не было никакого опыта работы или имелся минимальный. Моя аспирантка Анна Вартанян, которая на основе этого исследования блестяще защитила диссертацию, — категорически никуда не собиралась уезжать. В дальнейшем она планировала заниматься научной работой. Сразу после вуза она работала в международном отделе МГУ. Многие туда стремятся, чтобы позже, когда будет возможность, начать заниматься наукой. Раньше считалось нормальным ждать. Сейчас молодые, амбициозные хотят сразу заниматься тем, что им интересно. И вот, вероятно, сейчас она все же уедет в Данию, к мужу. Он, кстати, также выпускник МГУ, а сейчас там получает еще одно образование.
И есть еще два важных фактора, которые подталкивают уехать из страны, — это политическая нестабильность и недостаточный уровень экономической свободы. На это указывали примерно 40 процентов респондентов.
Что включает в себя понятие «экономическая свобода»?
В анкете мы этот вопрос не расшифровывали. Но выпускники экономического факультета в курсе, что под экономической свободой обычно понимается «отсутствие правительственного вмешательства или воспрепятствования производству, распределению и потреблению товаров и услуг, за исключением необходимой гражданам защиты и поддержки свободы как таковой». Американским исследовательским центром «Фонд наследия» (The Heritage Foundation) совместно с газетой The Wall Street Journal ежегодно рассчитывается Индекс экономической свободы (Index of Economic Freedom). Россия, в частности, в 2018 году занимала там 107 место из 186.
Очень важна возможность оперативно решать вопросы, связанные, например, с малым бизнесом. Например, период рассмотрения заявки на оформление предприятия и регистрацию в налоговой службе на Тайване составляет всего два дня.
Можно ли составить собирательный портрет современного российского эмигранта?
Ребята, которые уехали за рубеж, оценивают себя достаточно высоко. Среди эмигрировавших каждый второй респондент отметил, что окончил бакалавриат с отличием. Лишь 8 из 84 человек указали, что успеваемость во время обучения в университете была низкой. Среди выпускников, не совершавших эмиграции, отличную учебу отмечали 32 процента. То есть, чем выше человеческий капитал, тем больше вероятность отъезда. К тому же мы обнаружили любопытную взаимосвязь. Студенты, которые участвовали в программах обмена с зарубежными вузами или проходили когда-то практику за рубежом, чаще выражали готовность уехать. Не менее 36 процентов эмигрировавших участвовали в подобных программах.
Считается, что языковой барьер — один из главных факторов, мешающих отъезду?
Язык действительно оказывает определенное влияние. Но решающую роль он не играет. Во-первых, все заходят в интернет. Большинство смотрят зарубежные сайты, многие играют в игры, где правила также написаны на английском. Чтобы быть квалифицированным специалистом, нужно изучать актуальные зарубежные исследования. То есть — как минимум одним иностранным владеть необходимо. Сегодня язык для мотивированного молодого человека большой преградой не является. При желании все это можно легко преодолеть. Опрошенные выпускники не боятся понизить уровень жизни из-за переезда. Отчасти потому, что уверены в себе и надеются со временем все наверстать.
Семейные связи могут удержать на родине?
Никакого влияния не оказывают. Если у потенциальных мигрантов есть семья и дети — они просто уезжают все вместе. Помощь престарелым родителям можно оказать и из Берлина или Нью-Йорка. Сейчас все решается достаточно просто.
Куда чаще всего едут?
По данным Росстата, российские мигранты чаще всего едут в Германию, Израиль, США. Мы говорим только о выпускниках экономического факультета МГУ. Больше четверти наших выпускников едут в США. Затем — по степени убывания — Германия, Великобритания, Нидерланды.
Они все работают по специальности?
Большая часть. Но в опросе многие указывали, что если потребуется — они готовы сменить специализацию.
Уехавшие россияне приносят позитивный вклад в российскую экономику?
Наше исследование показывает, что уехавшие поддерживают очень слабые отношения со страной. Больше общаются на бытовом уровне — с родственниками, друзьями. Профессионального взаимодействия практически не происходит. Подавляющее большинство респондентов указали, что никогда не осуществляют инвестиций в ценные бумаги российских компаний, торговые операции с российскими компаниями и предпринимательство в России.
А денежные переводы родственникам многие делают?
Только шесть процентов опрошенных выпускников. Причем у многих сумма составляет менее 100 долларов. То ли у нас высокий уровень жизни, и родственникам не нужно посылать существенные суммы. Или сами родственные связи менее значимы, чем в той же Индии или в Китае и в других странах, где денежные переводы исчисляются десятками миллиардов долларов. Наибольшие финансовые потоки от выпускников-мигрантов в Россию возникают, когда они приезжают в страну в качестве туристов. Покупают на родине билеты на транспорт, ходят в магазины.
Если опыт учебы в западных вузах оказывает влияние на эмиграцию, то со стороны государства сокращение программ зарубежного обмена — правильный ход?
Если вы не создали условия для молодых людей в собственной стране — сработать не может ничего. Эмиграция — явление экономическое. А сейчас для чего чинить препятствия перспективной молодежи? Для того, чтобы они шли и лет десять перебирали бумажки, разносили письма в каком-нибудь ведомстве? Это называется — ни государству, ни людям. Что нам так жалеть о тех, кто уезжает, если мы здесь не можем создать им условия для реализации?
Человеческий капитал — достояние всего человечества. Недоиспользованные навыки и «мозги» являются укором обществу, которое не позволяет таланту раскрыться. Если российский ученый создаст лекарство от тяжелого заболевания или изобретет техническое устройство, которое позволит человечеству совершить прорыв в какой-либо сфере, результатами его деятельности воспользуются и на родине. Сегодня многие страны начинают понимать, что миграция из страны профессионалов — не такое уж и негативное явление.
Почему?
Если посмотреть на тот же Китай и все его технопарки, можно увидеть, что они на 90 процентов укомплектованы теми китайцами, кто учился за рубежом, жил там. В Индии также весь софт, венчурные проекты подпитываются эмигрантами. Даже если они не возвращаются на свою историческую родину, они вкладывают деньги в экономику, оказывают интеллектуальную поддержку. Идет взаимный обмен.
Такая циркуляция мозгов в некоторых случаях лучше, чем возвращение мигрантов на родину. У вернувшегося из-за рубежа мигранта сохраняются связи с сообществом, в котором он вращался раньше. Но эти контакты должны постоянно подпитываться. А если этого не делать — со временем многие нити обрываются. В Индии эмигрантов, обосновавшихся в других странах, называют ангелами венчурного капитала. У них не то чтобы много денег, а есть опыт, знания. Поэтому многие страны сейчас меняют стратегию и начинают активно работать с диаспорами за рубежом.
Мигранты для своих соотечественников часто выступают в роли экономических разведчиков?
Совершенно верно. Индийская диаспора сейчас вкладывает большие средства в экономику Индии. Она располагает примерно 300 миллиардами долларов. В стране существует большое разнообразие финансовых инструментов по привлечению средств мигрантов к инвестированию. Но для того чтобы мигранты это делали, страна должна создать возможности и дать гарантии. Эмигранты должны быть уверены, что проекты, которые они финансируют, будут развиваться, и в определенный момент никто их не отберет.
Положительные моменты от эмиграции страна «убытия» получает лишь в том случае, если создает условия, разрабатывает программы по привлечению мигрантов к развитию экономики. Технологическая трансформация в Израиле произошла во многом за счет возвратившихся мигрантов, которые превратились в ключевые драйверы роста после принятия закона о возвращении и закона, стимулирующего научные исследования, разработки и инвестиции в высокотехнологические сферы. В противном случае, конечно, утечка мозгов превращается в огромный минус. В Мексике посчитали, что один аспирант, которого они посылают учиться за рубеж, обходится стране в 1 миллион долларов. Не потому, что в него столько вкладывают. Просто большая часть аспирантов остается за границей. Получается, что на тех, кто возвращается, государство тратит примерно такую сумму.
Государственная программа по работе с зарубежными диаспорами есть и в России?
По большей части работа сводится к внешней стороне, чем к каким-то продуктивным форматам. Задача состоит в том, чтобы изучать имеющийся сегодня международный опыт по трудовой миграции и пытаться его использовать. Для России нет и не может быть какого-то особого «лекарства от утечки умов», кроме внятной государственной политики в отношении высококвалифицированных мигрантов из среды ученых и специалистов.