Во второй день проходящего в Брюсселе саммита НАТО Петр Порошенко провел переговоры с генеральным секретарем альянса Йенсом Столтенбергом, который лично пригласил президента Украины на встречу. И хотя Петра Алексеевича пригласили в качестве гостя, в Киеве этот жест восприняли как намек на скорое присоединение к Альянсу. Тем более, что стремления Украины официально поддержали руководители стран-членов Альянса. «Лента.ру» выяснила, насколько обоснованы надежды на скорое членство, что мешает вступлению, и как скоро страна сможет преодолеть эти барьеры.
Президент Украины после встречи с Столтенбергом излучал оптимизм. «Очень важно, что НАТО поддерживает наши реформы, особенно в секторе безопасности и обороны. И мы двигаемся к стандартам НАТО. Это способствует нашему будущему вступлению», — заявил Петр Порошенко. Днем ранее в совместной декларации руководителей стран-членов Альянса отмечалась поддержка стремлений Киева к вступлению в организацию. Никогда еще Украина не была так близка к членству.
В отличие от политического руководства, простые украинцы относятся к идее вступления в Альянс неоднозначно. Киевский международный институт социологии провел масштабный опрос, выясняя, много ли украинцев стремится в НАТО. Оказалось, что таких в стране чуть более 40 процентов. При этом противников вступления еще меньше — всего треть, и примерно столько же сомневаются.
Президенту Порошенко сомнения чужды. Получив приглашение на саммит он немедленно приехал на встречу с выпускниками Киевского национального университета и говорил с ними не про науки и открытия, а о том, что двери НАТО для Украины распахнуты. Разумеется, чтобы войти в них, придется совершить определенные усилия, но в целом шансы присоединиться к могучей военно-политической организации не только есть, но и реальны как никогда.
Между тем на пути Украины в НАТО существуют серьезные преграды — страну с таким багажом не решенных и практически нерешаемых проблем в организации не ждут. Впрочем, есть и механизмы, которые могли бы помочь Киеву преодолеть эти барьеры. Вопрос лишь в том, сможет ли Украина ими воспользоваться и как скоро это произойдет?
Один из главных тормозов процесса вступления — коррупция, достигшая на Украине угрожающих масштабов. Причем после 2014 года она существенно «прогрессировала». Если при Януковиче неправительственная организация Transparency International ставила Украину на 118 место в рейтинге из 179 стран, то сейчас она упала до 131 места, соседствуя с Мьянмой. В апреле 2017 года британская аудиторская компания Ernst & Young была еще суровее: 41-е место в списке из 41 страны Европы, Азии и Африки.
Вполне понятно, что сейчас, когда на Украине громадные ресурсы направляются на армию и оборонную промышленность, то есть «все для фронта, все для победы», именно этот сектор наиболее привлекателен для разграбления. В военной сфере коррупция присутствует при закупках, назначении на должности, предоставлении ведомственного жилья. Причем «привилегией» брать взятки пользуются не только высшие чины, но и командиры рот и отделений. Существует определенная такса за предоставление отпуска и даже за отмену взыскания, наложенного на солдат. Больше всего — до 30 тысяч гривен — необходимо заплатить за перевод в другое подразделение, дабы избежать отправки в зону АТО.
За 4 последних года Украина заметно обеднела. В 2013 году ее ВВП составлял 183 миллиарда долларов, в 2017 году упал до 112 миллиардов долларов. Казалось бы, возможностей для хищений в армии должно стать меньше. Но это не так. Расходы на оборонку растут обратно пропорционально сокращающимся доходам бюджета. Киев сейчас выделяет на военные расходы рекордные 3,4 процента от ВВП. Это очень много, чуть меньше, чем тратят на свою армию США (3,6 процента). Все остальные члены НАТО в лучшем случае преодолевают двухпроцентный барьер. Так что война крайне выгодна на Украине всем, кто причастен к освоению оборонного бюджета.
Достоянием гласности становится лишь малая часть злоупотреблений, поскольку все что происходит в военной сфере защищено грифом «секретно». Но даже те немногие примеры говорят сами за себя.
В этом году без проведения тендера и по завышенным ценам армия закупила 100 медицинских автомобилей, большая часть которых оказалась неисправна. Владелец фирмы-поставщика — Олег Гладковский — давний друг и деловой партнер Петра Порошенко, а еще и первый замглавы Совбеза.
В позапрошлом году стало известно, что Министерство обороны Украины закупило на 75 миллионов долларов у американской компании AeruVironment беспилотники Raven. Американцы честно передали эти машины. Однако потом выяснилось, что AeruVironment никаких денег не получила. Да и не рассчитывала получить, потому что беспилотники эти были поставлены безвозмездно — в порядке оказания технической помощи. Таким образом, 75 миллионов долларов были виртуозно украдены.
В НАТО, и прежде всего в США, которые являются локомотивом альянса и главным спонсором, прекрасно понимают, что при таком раскладе в случае принятия Украины в НАТО, она превратится в бездонную прорву, где будут исчезать натовские миллионы, а ВСУ от этих щедрот ничего не достанется.
Можно ли победить коррупцию таких масштабов? В прошлом веке это получилось в Сингапуре. Премьер-министр Ли Куан Ю свел ее практически на нет, но на это у него ушло 30 лет.
Можно ли то же самое сделать на Украине? Можно, но, разумеется, не при этой власти, которая, по сути, не отличается от предыдущей — просто на смену угольному клану пришел, условно говоря, шоколадный. Правда, при этом следует учитывать, что украинцы ментально отличаются от упорных китайцев. Так что для победы над коррупцией по сингапурскому рецепту у Украины уйдет минимум 30 лет плюс неопределенное время до очередной смены власти.
Есть и еще один вариант антикоррупционного прорыва, который возможен в случае введения внешнего управления страной. Но это, конечно, чисто теоретический вариант. Украинцы не позволят править страной иноземцам.
Но внешнее управление в армии при помощи натовских комиссаров — это вполне реально. Если США, действительно, захотят поскорее принять Украину в альянс, то они могли бы продавить (по линии Совета по консультациям, командованию и управлению НАТО) введение в ВСУ военных советников, наделив их чрезвычайными полномочиями. Глядишь, они минимизировали бы воровство в армии и оборонке до приемлемого уровня.
Но и на это пришлось бы потратить время. Советников необходимо обучить украинскому языку, на что ушло бы порядка двух лет. Еще пара лет необходима для того, чтобы советники осмотрелись и вникли в ситуацию до мелочей и нюансов. Ну, и на обуздание коррупции, с учетом сопротивления коррупционеров, еще лет пять-шесть. То есть получается лет десять. Тоже долго, но в три раза меньше, чем в Сингапуре.
Порошенко заявляет, что сейчас самое важное подогнать армию под стандарты НАТО. Их 134. Они регламентируют буквально все — от требований к военной технике до питания и обмена жестами. Тут и документооборот, и численный состав подразделений и частей, и финансовые вопросы, и совместимость программного обеспечения и многое другое.
С компьютерами и с тем, как общаться жестами, конечно, в ВСУ разберутся. Самое сложное, и это признают на Украине, — военная техника, которая досталась в наследство от Советской оборонки и которую не успели распродать. То, что сейчас в Киеве называют приведением вооружения к стандартам НАТО, таковым не является. Происходит модернизация советских танков. При этом на старые машины навешивают дополнительное оборудование и только. Новых-то не производят.
С ракетным вооружением дела еще хуже. Так, например, противокорабельная ракета «Нептун», которую разрабатывает КБ «Луч», к современной Украине не имеет отношения. Ее двигатели, разработанные в СССР для ракеты Х-35, производились в Запорожье. Теперь их попросту воспроизводят. Головки самонаведения (ГСН) для нее делали в Ленинграде, поэтому «Лучу» взять их негде. Решили проблему просто — использовали ГСН от зенитной ракеты комплекса С-200, его тоже делали когда-то в УССР. Что получится от такого скрещивания — пока непонятно. Дело в том, что «родная» для Х-35 ГСН — активная радиолокационная. То есть она сама излучает радиолуч, который, отразившись от цели, принимается ракетой. У С-200 ГСН полуактивная радиолокационная. Она ничего не излучает, а ловит отраженный от цели луч, направляемый внешним источником, то есть пусковой установкой. У «Нептуна» и пусковая установка не такая как для С-200, и специфика наведения на морскую и воздушную цели несколько отличается.
Еще одна крылатая ракета, «Коршун», якобы создается в КБ «Южное». Однако это разработанная в подмосковной Дубне ракета Х-55, которую когда-то выпускали в Харькове. При этом Х-55 предназначалась для использования на стратегических бомбардировщиках, которых в современной Украине нет.
Не лучше обстоят дела и с менее сложным вооружением. Киевский радиозавод «Маяк» в советские годы выпускал магнитофоны и радиоприемники. А в последние 10 лет начал осваивать новую для себя продукцию — стрелковое оружие. Дело это оказалось не сложным: со складов брали советские автоматы, пулеметы и винтовки, которым заменяли приклады, навешивали прицелы, а для пулеметов создавали оригинальные станки.
Все шло нормально, пока на «Маяке» не разработали 120-миллиметровый гранатомет «Молот», скопировав советский миномет «Сани». На первых серийных образцах даже был установлен прицел 1946 года с соответствующей маркировкой. Но что-то пошло не так и стволы «Молотов» просто разрывались при выстреле. Пока в ВСУ сообразили, что это не случайность и не совпадение, погибли 12 человек и 38 получили ранения. Разумеется, в паспорте на это изделие значится, что оно соответствует стандартам НАТО.
Тут стоит отметить, что соседи Украины, ныне входящие в НАТО, за много лет до принятия их в альянс начали переводить свое военное производство на стандарты Альянса и добились заметных успехов. Чехия выпускает учебно-боевые самолеты L-159, самоходные минометы, реактивные системы залпового огня. Проведена глубокая модернизация доставшейся от СССР бронетехники, благодаря чему она стала действительно «натовской».
Еще больших результатов добилась Польша. Здесь делают артиллерийские установки под натовский калибр 155 мм, бронетранспортеры, аппаратуру связи и навигационные комплексы. На подходе гусеничная платформа для собственных танков и самоходной гаубицы. На верфях строят не только корветы, но и фрегаты. А в это время украинская судостроительная отрасль, когда-то строившая авианосцы, сегодня способна делать только катера. Кстати, владельцем «катерного» завода «Ленинская кузня», получившего очень серьезный военный заказ, является Петр Порошенко.
Сможет ли Украина перевести свою оборонку на натовские стандарты? При большом желании сможет. Но восстановить можно лишь то, что раньше уже было и хорошо работало: военно-транспортная авиация, кораблестроение, электроника, двигателестроение и т.д. Но если стоит задача создавать свои истребители, и даже стрелковку, то для этого надо начинать с нуля, а это задача не одного десятилетия. Но это и не обязательно, так как недостающее вооружение можно купить у партнеров по Альянсу.
Чтобы оценить временные затраты на реставрацию украинской оборонки, можно взять в качестве примера Россию, где с конца 80-х годов военная промышленность разваливалась точно так же. Восстанавливаться она начала году в 2001-2002 и спустя 10 лет все более-менее пришло в норму. Так что и у Украины на это уйдет времени не меньше. Пожалуй, даже лет на пять побольше, поскольку процесс деградации длился дольше чем в России.
Правда, если Киев сразу начнет закупать все вооружение в странах Альянса, эта проблема будет решена гораздо быстрее. Однако этот вариант чисто теоретический — в стране для этого просто нет денег.
Как бы ни называли в Киеве то, что сейчас происходит на Донбассе — АТО или ООС, — по факту это гражданская война. И до тех пор, пока она не прекратится никто Украину в НАТО не примет. Во-первых, туда не берут страны в которых идут вооруженные конфликты, либо есть не улаженные территориальные споры. Иначе Грузию могли принять уже давно, но там Абхазия и Южная Осетия... В Брюсселе решительно не желают хоть как-то втягиваться во внутренние конфликты потенциальных членов Альянса. Македонии, например, отказывали по куда меньшему поводу — спор с Грецией из-за названия. А неподконтрольные территории и гражданская война с непредсказуемым развитием — вариант и вовсе неприемлемый.
Во-вторых, гражданская война — это угроза политической стабильности. А в НАТО принимаются только стабильные страны. Так что если Киев всерьез намерен присоединиться к организации, то с донецкой проблемой придется что-то решать. И скорее всего не военным путем. Опыт последних лет показал, что издержки от такой кампании могут стать фатально большими для действующей власти.
Возможно, не лучший пример, но что-то подобное было в Северной Ирландии, где ожесточенное противостояние между Белфастом и Лондоном продолжалось чуть меньше века. Ирландская республиканская армия (ИРА), боровшаяся за независимость Северной Ирландии, до конца ХХ века оставалась головной болью для «оккупационной администрации». Однако, в конце концов, конфликт удалось потушить, когда Лондон вывел из провинции войска и предоставил Северной Ирландии широкую автономию. ИРА самораспустилась, почти 20 лет нет никаких терактов.
У Лондона на проведение переговоров ушло семь лет. Но, учитывая, что на Донбассе конфликт не столь застарелый, как в Северной Ирландии, где обоюдная ненависть передавалась из поколения в поколение, Киев, наверное, может решить эту проблему и побыстрей. Но для этого потребуется пойти на уступки: законодательно учредить на Донбассе свой парламент, и свое правительство, и свое МВД и т.д.
Конкретных шагов к урегулированию на Донбассе пока не наблюдается. А между тем в других регионах Украины вполне могут возникнуть новые очаги напряженности. И вновь в связи с ущемлением прав национальных меньшинств. Но если на Украине эти люди — нацменшинства, то за ее пределами они населяют целые страны. Такие, например, как Венгрия — член НАТО, кстати. И Венгрия категорически недовольна притеснениями венгров в Закарпатье. При нынешней ситуации она сделает все возможное, чтобы не допустить Украину в Альянс. Аналогичные трения на национальной почве существуют у Украины и с Польшей, которая в последнее время ведет себя в Европе весьма независимо, подчас с вызовом и тоже имеет вес в НАТО.
Однако такие конфликты, которые препятствуют действительно важному событию в жизни цивилизованного сообщества, решаются путем переговоров. Так что при кажущейся серьезной для Украины проблеме, она таковой не является. Уступки соседям и будущим партнерам по Альянсу — самое малое, что может сделать Украина ради вступления.
За три дня до начала саммита НАТО глава украинского Центра исследований армии, конверсии и разоружения Валентин Бадрак, сообщил в интервью «Апострофу», что у Украины для скорейшего вступления в НАТО есть некий «суперход». Он заявил о возможности разместить на территории Украины, например, базу национальной системы ПРО Соединенных Штатов, поставить несколько дивизионов зенитно-ракетных комплексов Patriot и заслон из подразделений НАТО.
«И тогда, пожалуйста, можно приходить в НАТО, — заявил Бадрак. — И я точно знаю, что тогда мы будем более защищены, чем балтийские государства, чем Болгария, даже больше, чем Греция». А подтягивание собственной армии до натовских стандартов он назвал делом второстепенным.
Однако надо понимать, что система ЕвроПРО уже выстроена на территории Польши и Румынии. Остались последние приготовления, чтобы поставить ее на боевое дежурство. Создавать второй эшелон — дело абсолютно бессмысленное и к тому же дорогостоящее. Лишь одна ракета SM-3 стоит 20 миллионов долларов, а радары по стоимости приближаются к миллиарду. Ради чего США тратить такие деньги?
Аналогичная попытка Польши уже потерпела неудачу. В мае Варшава обратилась к США с просьбой разместить на ее территории военную базу на постоянной основе. Просьбу рассмотрел конгресс. И предложил полякам заплатить за это удовольствие два миллиарда долларов. Эти деньги предполагалось потратить на строительство самой базы и инфраструктуры. Варшава согласилась, однако в Вашингтоне передумали. Едва ли Украине повезет больше.
Таким образом, даже при благоприятном прогнозе Украине потребуется лет 10-15, чтобы полностью привести себя в соответствие с требованиями и стандартами НАТО. Но это еще не все. Есть и политический момент, который никак не зависит от желаний и возможностей Киева. Взаимоотношения между НАТО и Россией сейчас крайне напряженные. И дальнейшее продвижение Альянса на Восток чревато нежелательными последствиями. В такой ситуации Столтенберг может сколько угодно говорить о том, что двери НАТО открыты для Украины, но с приглашением войти в Брюсселе торопиться не будут.