В возрасте 85 лет умер Владимир Войнович — автор самого известного советского романа-анекдота «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина». Комическое произведение, написанное во времена строгой цензуры, обернулось для автора совсем не шуточными последствиями. «Лента.ру» рассказывает о главных вехах в жизни писателя, которого сперва возлюбил, а затем записал в диссиденты и лишил гражданства Советский Союз.
Слава и любовь советских граждан пришли к Войновичу в 1960-х благодаря песне «Четырнадцать минут до старта», написанной на его стихи. Композиция о покорении далеких и холодных планет бесстрашными космонавтами стала неофициальным гимном работников космической отрасли. В книге «Замысел» Войнович описал весьма комичную историю рождения этого произведения: якобы приказ о создании песни на «космическую тему» поступил «сверху», и для этого принялись тормошить членов Союза писателей. Войнович, в то время работавший редактором на радио, вызвался сам. На следующий день текст песни был готов. Вскоре ее записали на пленку, пустили в эфир, и Войнович внезапно стал знаменитым — после того, как песню процитировал Никита Хрущев. В 1962-м его приняли в Союз писателей СССР.
«Я верю, друзья, караваны ракет
Помчат нас вперед от звезды до звезды.
На пыльных тропинках далеких планет
Останутся наши следы!»
«За полгода своих усилий в песенном жанре я был весьма продуктивен, но из всех сочиненных мной песен самой знаменитой оказалась самая первая. Успех ее меня немного смущал, но это продолжалось недолго. Когда меня начали наказывать за плохое поведение, то мои книги, пьесы и киносценарии сразу запретили. А песни разные, но эту дольше других продолжали исполнять. Правда, без упоминания имени автора текста», — писал Войнович.
«Приключения Чонкина» Войнович начал создавать во времена хрущевской оттепели. В 1969-м писатель принес первую часть романа —«Лицо неприкосновенное» — Александру Твардовскому, убеждавшему его, что в Советском Союзе опубликовать можно было все, лишь бы это было художественно. Прочитав работу Войновича, автор «Василия Теркина» понял, что издать такое не получится, но причиной назвал «нехудожественность» романа. Поэтому «Приключения Чонкина», по мнению тогдашних критиков, очернявшие облик советского солдата, подпольно кочевали из рук в руки самиздатом и печатались в Европе — и это ознаменовало конец Войновича как «советского писателя». За ним установил слежку КГБ, а к 1974 году он был исключен из Союза писателей СССР. Год спустя, по словам самого литератора, его, как несколько лет до этого Александра Солженицына, попытались отравить. «Большая угроза для жизни существовала, в процессе отравления мне сказали, что жизнь моя кончена, и, когда я понял, что еще жив, осознал, что единственная моя защита — в гласности», — рассказывал Войнович в одном из интервью.
Солженицына, к слову, Войнович одновременно и защищал, и критиковал — за мессианство, «выученность», математичность и отсутствие «стихийного таланта». По словам литератора, талант автора «Архипелага ГУЛАГа» крайне преувеличен. «В книжке о Солженицыне я описывал, как Твардовский пришел и первые главы из "Одного дня Ивана Денисовича" стал читать, в каком восторге я был, и эта восторженность довольно долго во мне оставалась, но потом какие-то вещи стал замечать: гражданскую позицию его, отношение к национальному вопросу, и чем дальше он туда уходил, тем хуже и хуже писал — "Красное колесо" я, например, уже не осилил», — рассказывал он.
В конце 1980-го выжившего писателя выслали из страны. Произошло это так: к Войновичу домой пришел человек из райкома КПСС, который объявил ему, что «терпение советской власти и народа кончено и, если он не изменит ситуацию, его жизнь станет невыносимой». «На это я ему сказал: "Моя жизнь здесь уже невыносима, и поэтому, если речь идет о том, чтобы я уехал, — я уеду"», — вспоминал Войнович. Писатель перебрался в Германию, а затем — в США. Тем временем указом Президиума Верховного совета СССР его лишили советского гражданства.
В изгнании Войнович написал сатирический роман-антиутопию «Москва 2042», в которой изобразил коммунистическую столицу будущего. Здесь писатель выместил в уже знакомой ему по «Чонкину» манере всю накопившуюся на Советский Союз злобу и обиду. Позже Войнович не раз утверждал, что многое из его антиутопии осуществилось в реальности — не пришлось и 2042 года дожидаться. В одном из интервью писатель признался, что своему чувству иронии обязан жизни в СССР: «Есть поговорка такая, которую я в своей книге "Автопортрет. Роман моей жизни" использовал, и даже главу так назвал: "Кто в армии служил, тот в цирке не смеется". Можно перефразировать: кто в Советском Союзе жил, тот в другом цирке смеяться не будет».
В 1990-м Михаил Горбачев издал указ о возвращении советского гражданства с 23 фамилиями, среди которых (помимо Солженицына, Василия Аксенова и Мстислава Ростроповича) был упомянут Войнович. Писатель вернулся на родину и после распада Советского Союза предложил правительству России новый гимн, в котором емко и однозначно описал свое отношение к преемнику СССР.
«Распался навеки союз нерушимый,
Стоит на распутье великая Русь...
Но долго ли будет она неделимой
Я этого вам предсказать не берусь.
К свободному рынку от жизни хреновой,
Спустившись с вершин коммунизма, народ
Под флагом трехцветным с орлом двухголовым
И гимном советским шагает вразброд».
В припеве Войнович славил «отечество наше привольное» и «послушный российский народ, что постоянно меняет символику и не имеет важнее забот». Писатель, видевший и любовь, и ненависть Советов, живя в России не изменил своим принципам и открыто выступал против действий властей, которые считал несправедливыми. Войнович был против жесткой смены руководства телеканала НТВ в 2001 году, осуждал боевые действия в Чечне, критиковал судебный процесс над станцевавшими в церкви активистками Pussy Riot, требовал отпустить Надежду Савченко и считал «большой глупостью» присоединение Крыма к России. Отчасти поэтому реабилитированный писатель и в XXI веке фигурировал в заголовках прессы как «диссидент». Сам Войнович свои жизненные ориентиры формулировал очень просто: главное для него — не быть подлецом.