Португалия стала одним из самых популярных направлений за последние несколько лет. Бескрайние поля виноградников, портвейн, серферские лагеря и дикие нудистские пляжи манят туристов со всего мира. Однако даже в самых тщательно спланированных путешествиях случаются неожиданные проколы. Москвички прошли через огонь и воду западного побережья страны и выжили.
Португалия! Край Европы. Мы ждали этой поездки весь год: грезили, планировали, тщательно составляли маршрут. Предварительно расписав каждую деталь своего отдыха, мы прибыли в аэропорт Лиссабона, заряженные на успех. Однако первое, с чем пришлось столкнуться, — гигантская очередь на паспортный контроль, которую обслуживал всего один сотрудник. Причем несмотря на крики, взъерошенные волосы, заспанные раздраженные лица путешественников, делал он это с завидным спокойствием и непоколебимостью. Мы сразу поняли, что португальцы живут в расслабленном режиме, и с каждым следующим шагом это предположение получало все больше подтверждений.
В аэропорту нас встречал менеджер кар-рентала — высокий и статный мужчина, который представился Бруно. Темноволосый брутальный португалец создавал впечатление невероятно ответственного человека с первых минут, однако как только мы вышли к парковке, все иллюзии по поводу строгости его вида мгновенно испарились: Бруно оказался очень мягким и рассеянным. Сперва он забыл, где поставил нашу Mazda CX-5, и бегал в полной растерянности по бесконечным лабиринтам парковки, как вдруг вспомнил, что машина вообще стоит на другом этаже. А затем выяснилось, что это и не наш автомобиль вовсе.
«Это что, механика?» — еле слышным испуганным голосом произнесла Дина, увидев, как Бруно ловко переключает передачи при подъезде к офису. «Исключено! В документах написано, что у нас автомат», — твердо сказала я. Однако Дина была права: машина, которую нам хотели отдать, была с ручной коробкой передач. Да и цвет мокрого асфальта слабо напоминал кристально-красный, как было заявлено при бронировании. «Простите, что так вышло. Вашу машину случайно отдали другим журналистам. Мы все перепутали. Придется подождать еще 15 минут, и у вас будет ваш автомобиль», — виновато бормотал брутальный Бруно. Но это было лишь началом приключений.
— Вы где? Хватайте чемоданы и бегите обратно в Порту! Как, вы не в курсе? Все южное побережье горит! Целые семьи умирают от удушья в собственных автомобилях, потому что не успевают уехать. О том, чтобы взять даже самое необходимое, не может быть и речи. На выезде из региона километровые пробки. Пляжи охвачены огнем, люди бросаются в океан, чтобы не сгореть заживо, и тонут. Французы и испанцы уже вылетели на помощь, к ним подключаются остальные. Умоляю, почитайте новости! Уезжайте оттуда! — кричали в телефонной трубке.
Но интернета и новостных порталов не было, потому что на самом западном мысе Европы интернета быть не должно. Укутанные в полотенца, с песком в глазах, волосах, ушах и зубах люди бежали от своих машин к Кабо да Рока и обратно, не подозревая ни о каком пожаре. Шквалы ветра вырывали из рук телефоны и камеры, швыряя их в океан. Здесь это была, пожалуй, самая главная катастрофа. В такой день, чтобы сделать один из тех самых снимков, которые теперь подаются с хэштегом #накраюземли, нужно было буквально ложиться на землю и цепляться за нее свободной рукой. Встречать закат пришлось в похожем положении. Он был необычайно красным и необычайно нервным.
Летом послезакатные сумерки в Португалии длятся недолго, поэтому гнать по серпантинам в ближайшую деревню в поисках Wi-Fi пришлось практически в полном мраке. Единственный, как нам казалось, разумный план был нехитрым: приехав в Синтру, бросаем все вещи в сумки, закупаем воду и булки в первом попавшемся супермаркете и прямо в ночь выезжаем в Порту. Хотя завтрашние хосты ждали нас в самом эпицентре катастрофы — на побережье региона Алгарви. По необъяснимым причинам температура воздуха стремительно падала: от утренних 40 градусов осталось только 18, ветер не стих даже в 20 километрах от мыса. Все кафе и магазины на пути в Синтру были закрыты, несмотря на раннее время — было около девяти. Что-то явно было не так.
Приехав в этот крошечный город в то же самое время накануне, мы удивились: музыка гремела на обеих улицах, отдыхающие кочевали из бара в бар, огни горели, девушки танцевали, а о парковочном месте можно было только мечтать — свое мы нашли лишь через 40 минут. По приезде сегодня нам стало действительно страшно. В городе полностью отключили освещение, его не было даже в окнах жилых домов. Нас спасли фары дальнего света. На дверях всех заведений висели таблички fechado («закрыто»). На улицах не было ни одного прохожего, на парковках — ни одного автомобиля. Только изредка машины проносились мимо нас с бешеной скоростью на выезд из Синтры. Мы подняли глаза к небу. Вдали, на высоком холме, был виден Дворец Пена. На его фоне — ярко-оранжевое зарево. Растрепанные, в легких сарафанах и сланцах, в диком ужасе мы оставили машину поперек трех парковочных мест и бросились к дому.
Напротив подъезда располагалось единственное кафе, в котором почему-то горел свет. Это была ниспосланная богом за все страдания Pizza Hut, и мы моментально сообразили, что три большие пиццы и пара бутылок «колы» — это то, что нужно для предстоящей ночной дороги. Времени было в обрез, и, ворвавшись в пиццерию, мы буквально оторопели от вида переполненного людьми зала, потных официантов, смеха, музыки и остальных атрибутов воскресного семейного вечера. «Что происходит? Почему все бегут из города? Огонь уже наступает? Вы что, с ума сошли? Почему они тут расселись? Люди задыхаются! Какая пицца?» — орали мы на официанта.
— Огонь? О, да, на юге снова пожары, но их уже почти потушили. Серьезно, все уехали? Ничего себе! На холме, в пяти километрах от Синтры, сегодня праздник. Будет светошоу. Это же целое событие для нашей деревни. Видно, все жители сейчас там. Свет? Ну да, власти потушили его во всей округе, чтобы не мешал представлению. Люди задыхались и тонули, да, было очень страшно. Но так было в прошлом году. Видео в интернете? Да вы на дату посмотрите — 2017. А пожары от нас далеко. Вот наше меню, садитесь.
То, что в южных европейских странах, паркуясь, невозможно сохранить целостность своего бампера, — факт. То, что в маленьких городах южных европейских стран просто невозможно припарковаться, — тоже факт. Не имея ни малейшего представления об этих важных фактах, в выходной день мы решили съездить на один из самых живописных пляжей южного побережья. Покружив четверть часа по прилегающей деревеньке, проклиная жару и указатели «парковка только для инвалидов», мы увидели прекрасное тенистое место у какой-то гостиницы с большой белой буквой «Р» на голубом фоне. И крохотной табличкой с несколькими словами на португальском, в которых, конечно, вряд ли мог быть заключен глубокий смысл.
Два часа на пляже Карвоэйро были сущим раем. Скалы, огромные цветные раковины, нежный песок и стайка серферов в океане. Один минус: палящее солнце и 36-градусная жара толкают в воду, температура которой ровно в два раза меньше. Все это походило на контрастный душ и еще один бонусный стресс для нашего и без того тревожного путешествия. Однако после всего пережитого какие-то там судороги в ногах воспринимались приятным покалыванием. Захотелось пить, и мы медленно поплелись в сторону деревни, чтобы заодно посмотреть, цел ли бампер нашей машины. Но машины мы не увидели: ее заслоняла толпа любопытных курортников в плавках, которые что-то разглядывали и не думали уходить. «Да что им там надо?» — возмущались мы, нервно пересекая пляж.
Atenção veiculo bloqueado. Чего? На переднем стекле сияющей на солнце красной Mazda — контрастирующая желтая наклейка с красным восклицательным знаком. Все, что мы поняли из десяти строчек текста, — мы попали. Опять. И еще одно: «300 евро — 1 500 евро». Мы точно попали. На одном колесе стоял блокиратор — желтый, прямо в тон наклейки. Сотрудники отеля, на территории которого мы припарковались, отправили нас в полицейский участок. Сотрудник полицейского участка с полным сочувствия вздохом и нежными словами «it is what it is» вызвал коллег. Сотрудники патруля приехали, вежливо объяснили смысл той «лишенной смысла таблички» (оказалось, что парковочные места предназначались только для представителей местных властей) и оштрафовали нас. Но почему-то несильно. Избавившись от желтой железки, мы наконец-то сели за руль. Машина все понимала, иначе зачем из всего многообразия музыки в плейлисте она выбрала именно hey, mister policeman I don't want no trouble? Полисмены оценили шутку, но все равно попросили нас убраться.
На этом наши парковочные приключения не закончились. Убравшись с места для представителей власти, мы направились к маленькому прибрежному городу Лагош, где на вечер у нас был забронирован столик в ресторане «Барбоса». Предвкушая все прелести предстоящего ужина, плавно перетекающего в тур по местным барам, ломящимся от красавчиков-серферов, мы радостно топтались у зеркала в Airbnb квартире. Стычка с мистером полисменом отняла немало времени, поэтому приходилось торопиться и нервничать: вряд ли удастся найти хоть одно свободное место на узеньких улочках Лагоша. В городе, к слову, машинами был заставлен каждый свободный клочок земли, даже тот, где, казалось бы, встать невозможно, если ты не за рулем звездолета или компактного Смарта.
Время поджимало, и кто-то из нас должен был пойти в «Барбосу», чтобы бронь столика не слетела. Выбор пал на Дину, а я отправилась шокировать местных своими навыками параллельной парковки. Вскоре от былого оптимизма и энтузиазма не осталось и следа: сделав по меньшей мере пять кругов по закоулкам Лагоша, я уже почти отчаялась, как вдруг — манна небесная! — свободное место прямо для нашего кроссовера. Конечно, назвать это полноценным парковочным местом непозволительно, ведь оно представляло из себя промежуток между двумя авто, стоящими в паре сантиметров от стены жилого дома в невероятно тесном переулке. Я долго возилась, по миллиметру сдавая то назад, то вперед, чтобы, упаси бог, не поставить нашу Mazda по знаменитому итальянскому методу — задев все препятствия вокруг, включая рядом стоящие машины, — и у меня получилось. Наш автомобиль был припаркован настолько идеально, что я как безумная мчалась в «Барбосу», мысленно подбирая эпитеты, чтобы похвастаться своим мастерством перед подругой. «Я поставила машину в миллиметре от стены и других машин, понимаешь? Она стоит так, будто ей управлял водитель с 50-летним стажем», — без лишней скромности лепетала я.
В этот вечер мы много смеялись, вкусно ужинали, разговаривали о жизни, пили сангрию и знаменитый португальский портвейн, забыв о всех полисменах, парковках, больницах, пожарах и прочих проблемах, с которыми пришлось столкнуться в поездке. Время близилось к полуночи, и вдруг Дина предложила пройтись до машины, чтобы взять теплые вещи и оценить от нуля до десяти мой профессионализм в парковке. Мы приближались к той узенькой улочке, горячо споря о какой-то бессмысленной ерунде и громко смеясь над глупостью собственных аргументов. «И правда идеально стоит, — с восторгом произнесла Дина, открывая заднюю дверь машины, чтобы достать толстовку, — просто в миллиметрах от стены, как тебе удалось?!» И только я открыла рот, чтобы произнести слова благодарности, как вдруг в этой самой стене открывается не существовавшая до этого дверь, из которой с налитыми кровью глазами вылетает пожилая португалка.
Ну, как вылетает... Вылетать-то ей некуда, ведь она даже не в силах переступить порог своего дома из-за прижатой к нему вплотную машины. Мы опешили от неожиданности, а португалка тем временем с пеной у рта выкрикивала в наш адрес всяческие ругательства. Чтобы понять, в чем мы провинились, знание португальского не пригодилось. Пока безумная женщина орала, размахивая руками и колотя машину, ее робкий муж, словно онемевший от происходящего, стоял рядом, боязливо потупив взгляд. «Что ты молчишь, Хулио?» — кричала она в его адрес. Конечно, истинный смысл фразы известен одному Хулио, но по интонации женщины было понятно, что его нерешительностью она недовольна.
«Тише, тише, ну что ты так кричишь», — в состоянии шока ответила я по-русски, даже не осознавая унизительность положения женщины. Как только она пыталась выйти из дома, чтобы поколотить нас как следует, ее грудь упиралась в красный кузов машины. Лучше бы это был еще один штраф. Мы в ужасе запрыгнули в машину, по которой эта горячая женщина продолжала стучать кулаками, и умчались подальше, пока она не вынесла скалку.
«Выглядит так, будто он уже умер», — сморщившись сказала Дина, глядя на опухший и уже почерневший средний палец на моей руке. «Да ладно тебе, само пройдет. Ну, максимум ампутируют», — весело ответила я и перевела тему. Однако боль не утихала, а становилась только сильнее.
Дело в том, что еще в Москве я поранилась и как обычно не придала этому большого значения. В самолете палец начал немного болеть, а уже к вечеру я просто не могла его согнуть. С виду было похоже, что под кожу попала какая-то инфекция. Набрав в поисковике соответствующий запрос, я получила массу мерзких фотографий и убедилась в том, что это заражение. «Надо звонить в страховку. Заодно проверим, как работают страховые компании, когда в отпуске возникли проблемы», — решила я.
— Ваше имя, пожалуйста, — холодным голосом ответил оператор страховой. — Ваш номер телефона. Ваш номер страховки. По какому адресу вы прописаны? А проживаете сейчас по какому? А за границей по какому адресу находитесь? Это отель или апартаменты? Номер паспорта, пожалуйста. Вам сейчас придет СМС с кодом на номер, который вы указали, продиктуйте его, пожалуйста.
Мне повезло, что это всего лишь опухший палец. Рассказав Олегу (так звали сотрудника, с которым я говорила) о своей проблеме, я получила адрес больницы, куда могу обратиться за помощью, по СМС. Правда, спустя три часа. Мы вошли в очень ухоженное и чистое здание, где в очереди сидели такие же бедолаги со сломанными руками, болевшими животами и прочими недугами. На стойке регистрации женщина, в совершенстве владеющая английским (то же самое, кстати, можно сказать о любом сотруднике, даже охраннике на парковке), любезно объяснила нам, что в поликлинике действует электронная очередь и нам нужно немного подождать.
Перед осмотром мне на руку нацепили белый браслет с именем и датой рождения, а затем проводили к врачу, который внимательно исследовал мой палец. «Вы, скорее всего, умрете», — с печальным видом сказал лысый португальский доктор, и тут у меня застрял ком в горле. «Но я знаю одну волшебную мазь!» — ободряюще добавил он. Оказывается, такие у них тут шутки. Выйдя из больницы, мы мгновенно отыскали аптеку на соседней улице и купили по рецепту врача крем, который воскресил мой палец уже буквально через пару дней. Впереди нас, наконец, ждал беззаботный отпуск.