12 сентября в селе Берново Тверской области был открыт памятник государю императору Александру II. О том, что предшествовало этому событию, какие страсти оно вызвало и какие последствия может иметь, читайте в репортаже нашего специального корреспондента Петра Каменченко.
Немного найдется в современной России событий, способных столь же сильно возбудить общественность, как строительство/снос памятников. На ум приходят разве что пенсионная реформа да возведение соседского забора. Первое обсуждается более массово, второе — более эмоционально. В строительстве/сносе памятников во всем величии проявляется широта русской души, смелость замысла, абсурдность воплощения и сомнительность результата. Стоит лишь появиться первым признакам будущего сооружения, как тут же возникают вопросы: а зачем, собственно? Или, как вариант: с какой вдруг радости (хрена или бодуна)? История открытия памятника императору Александру II в Тверской области особенностям российского менталитета вполне соответствует, хотя и в камерном исполнении.
Сразу оговорюсь: в Берново я человек неслучайный. Еще в позапрошлом веке мой прадед крестьянствовал в деревне Подсосенье, в паре верст от Берново, имел 14 детей и, как утверждает добрая женщина Валентина Михайловна, заходящая к нам изредка в гости, половина коренных берновских — наши дальние родственники. Обычно за этим следует перечень фамилий, которые я, увы, так и не смог запомнить. На другом берегу реки Тьмы, в Заречье, похоронены мои дед с бабкой и родители. От деда мне достался дом, построенный в 1937 году на деньги от продажи кабинетного рояля, и березовая аллея, которую еще до войны посадила моя мама.
Зачем я все это рассказываю? Во-первых, чтобы сразу закрыть тему — откуда столичному журналисту известны различные деревенские подробности. Во-вторых, потому, что дальше будет репортаж, который по определению является «эмоциональным рассказом автора — свидетеля или участника событий» (Справочник журналиста. Н.Г. Богданов и Б.А. Вяземский. Лениздат, 1971 год).
История с памятником началась неожиданно. Собирался зайти в райповский магазин в центре Берново и наткнулся на замок и записку «Ушла в…» — далее неразборчиво.
— В запой ушла, — пояснил интеллигентного вида мужчина в спортивных трусах. Глаза его при этом смотрели в разные стороны. Проследив направление правого, я, к огромному удивлению, обнаружил в центре сквера, носящего имя площадь Мира, на постаменте, пустовавшем последние сто лет, неожиданное сооружение — колонну, увенчанную бюстом мордатого мужчины в усах, орденах и бакенбардах. Голову красил валиком в плинтусовый цвет молодой человек, внешне похожий на типового студента из фильмов Гайдая.
— А это что же — генерал? — обратился я к маляру.
— Это царь.
— Неужели Путин?
— Нет. Это Петр какой-то, но неточно... Мне сказали покрасить, вот и крашу.
Других подробностей у студента выяснить не удалось. Ничего не знали о памятнике и в «волнухинском» магазине, что напротив «чеченского». И в самом «чеченском».
Ближе к вечеру я позвонил Саше и Леше, которых мы между собой называем Болек и Лелик. Мастера на все руки, они третий месяц успешно возводили мне забор — тот самый (см. выше).
— Мы заняты. Трактор ремонтируем, — объяснили Саша и Леша.
— А что за памятник на площади?
— Николаю II.
— А ему-то с чего вдруг?
— Так его же убили. Поэтому и памятник.
На том и остановились.
Два дня спустя ситуация начала проясняться. Образованная московская дачница Наталья С., интересующаяся историей села, совершила coming out.
Как ей удалось выяснить, постамент, украшавший центр деревни с незапамятных времен, был основанием памятника императору Александру II. В 1912 году крестьяне села Берново и окрестных деревень собрали деньги на бюст царя-освободителя, который и был установлен 10 июня на заранее подготовленный постамент при большом стечении народа. По некоторым сведениям, присутствовало более трех тысяч крестьян, и чтобы все смогли все как следует рассмотреть, освящение памятника провели дважды.
История же самого бюста весьма примечательна. По сути это был первый в мировой истории опыт массового производства и установки типового предмета наглядной пропаганды и агитации.
В 1911 году Россия отмечала 50-летие отмены крепостного права. Отличный повод для популяризации в широких массах не особенно популярной к тому времени российской монархии. Сверху была спущена идея народного памятника царю-освободителю. За реализацию взялся ловкий столичный предприниматель Эдмунд Эдуардович Новицкий. Именно он придумал концепцию недорогого и простого в производстве народного памятника. За образец взяли мраморный бюст работы скульптора Матвея Чижова 1881 года, хранившийся в Эрмитаже.
Копия в полторы натуральной величины изготавливалась из цинка и покрывалась тонким слоем темной бронзы. Бюст крепился болтами к цинковому постаменту с надписью: «Государь Император Самодержец Всероссийский Александр II Царь-Освободитель, царствовал с 1854 по 1881 год». Постамент украшали гербовый двуглавый орел и цитата из манифеста об отмене крепостного права. Сбоку была размещена реклама фабрики Новицкого с указанием адреса, куда следует обращаться. Технология установки была простой и надежной: заливалась бетонная площадка с несколькими ступенями, на нее ставился полый цинковый постамент, внутрь которого заливали цемент, к верхушке постамента прикручивали бюст. Все сооружение обходилось заказчику в 150 рублей. Деньги собирали по подписке.
Простота, невысокая стоимость, удачная реклама, хороший менеджмент, пиар и мерчендайзинг в совокупности привели к выдающемуся результату. Так, одна только Подольская губерния заказала сразу 160 памятников, в Ставрополье было решено поставить бюсты во всех селах губернии, и так далее. Фабрика Новицкого была завалена заказами. За первые полгода 1911-го заказчикам было поставлено 1200 бюстов, всего же их было изготовлено около трех тысяч. Но и это не все. В дополнение к бюджетным бюстам Новицкий выпускал и более дорогие VIP-разновидности, а также памятники императору в полный рост. На волне ажиотажного спроса свои варианты бюстов и памятников Александру II выбросили на рынок и другие производители.
Либеральная общественность отнеслась к массовой установке памятников царю-освободителю отрицательно. Пресса, за исключением правой и церковной, старалась происходящее не замечать, особенно когда счет пошел на сотни и тысячи.
А крестьянам все нравилось. Для них это был праздник. На освящение памятников приезжали целыми деревнями, устраивали ярмарки и народные гулянья с гармошками, качелями, водкой и леденцами.
Сколько времени простоял бюст императора в селе Берново — точно неизвестно. Скорее всего, до начала 1920-х годов он не дожил. В апреле 1918 года Совнарком принял декрет «О памятниках Республики» за подписью Ленина, Сталина и Луначарского, согласно которому «памятники, воздвигнутые в честь царей и их слуг и не представляющие интереса ни с художественной, ни с исторической стороны, надлежат снятию с площадей улиц и частью перенесению на склады, частью использованию утилитарного характера».
Художественного интереса бюсты производства фабрики Новицкого не представляли, а цветмет ценился всегда, поэтому к началу 20-х годов бюсты царю-освободителю исчезли как класс. А вскоре тем же путем последовало и вторично освобожденное крестьянство.
Но постамент сохранился. Существует версия, что перед войной на нем успел побывать вождь народов Иосиф Сталин, но никто из старожилов ее не подтверждает. Не стоял на постаменте, что особенно удивительно, и В.И. Ленин. А вот автобусная остановка во времена СССР на постаменте была и… бесследно развалилась.
Как развалилась и большая часть всего, что было создано на селе за годы советской власти: совхоз Берново, колхоз имени Пушкина, МТС, районная больница, пилорама, две общественные бани, кафе «Русалка»…
На открытии памятника много говорилось об исторической справедливости, преемственности, патриотизме, возрождении русской деревни и все в том же духе. При этом половина домов вокруг площади Мира разрушены. От одних, как от старинной керосиновой лавки и каменного магазина, остались лишь остовы. От других, как от здания почты, зияющая пустота. На мосту через реку Тьма, соединяющем две части села, стоят указатели «проход закрыт», в дыру на проезжей части может провалиться автомобиль. Зимой в дыру ставят елку, чтобы было заметнее. И… продолжают пользоваться мостом, потому что другого нет.
Неподалеку от площади Мира возвышаются развалины спиртзавода — жертвы Горбачевской кампании по борьбе за трезвость.
Завод этот принадлежал еще помещику Вульфу. На моей памяти работал на местной картошке, которую принимали по шесть копеек за килограмм. Барда шла на откорм совхозного скота. С учетом себестоимости производства и цен на конечный продукт (водку) доходность предприятия была космической.
Даже абсурдно космической. В какой-то момент, уж не знаю, что было тому причиной — колорадский жук, пожравший местный корнеплод, социалистическая макроэкономика или геополитика — спирт стали гнать из аргентинской кукурузы и кубинского сахара. Импортное сырье везли в Ленинград по морю, затем 600 километров по железной дороге на станцию Старица, а оттуда 35 километров на автотранспорте на Берновский спиртзавод. И все равно это было выгодно. В перестройку завод перестроился на выпуск довольно ядовитого зефира и малосъедобных карамелек, а потом и вовсе был разрушен. Все, что можно было растащить, растащили.
С закрытием завода, колхоза, совхоза, МТС, больницы и пилорамы люди лишились рабочих мест. Небольшие деревни вокруг села либо полностью вымерли, либо агонизируют за счет стариков и летних дачников.
Некоторое количество рабочих мест создало ООО «Северный лен-Старица». Со льном, правда, у предприятия дело не пошло, но животноводство дает доход. На посевной и уборочной можно заработать до тысячи рублей в день. В остальное время зарплата — 6, 8, 12 тысяч в месяц. Можно поехать в город на халтуру или, если повезет, устроиться охранником. Нужно было освобождать крестьян от крепостного права полтора века назад, чтобы так жить! Да, собственно, и крестьян-то на селе не осталось. На открытие памятника собрались в основном приезжие. Из местных — представители администрации, батюшка с семейством, пенсионеры, учителя школы, воспитательница детского сада, несколько домохозяек, застрявшие в деревне дачники и некоторое количество лиц без определенных занятий.
— Пойдете на открытие памятника? — поинтересовался я у Саши и Леши.
— Не-е-е… Нам некогда. Мы трактор чиним, — ответили сельские умельцы.
Это не значит, что берновское крестьянство проигнорировало предложенное ему мероприятие. Его (крестьянства) здесь больше нет. По крайней мере, в Тверской области с крестьянством покончено. И начало процессу положил декрет 1861 года. Крестьян выпустили на волю, но землю им не дали. Более того, земли в их пользовании после освобождения стало даже меньше. В конечном итоге половинчатая реформа и привела к революции и свержению самого института самодержавия в России.
Большевики дали крестьянам землю, но только для того, чтобы затем ее снова отнять, загнать их в колхозы и окончательно лишить собственности. Без паспортов, без права уйти из колхоза, работая за палочки трудодней вместо денег, колхозное крестьянство попало в новое рабство. А когда более-менее приспособилось к социалистической системе отношений, демократические реформы уничтожили сформировавшийся за 70 лет уклад сельской жизни, лишив людей средств к существованию. Сейчас земля постепенно переходит в руки крупных землевладельцев, для которых она — лишь предмет вложения капитала. Единичный же в поле зрения сельский пролетариат, чтобы не свалились штаны, вынужден батрачить на новых хозяев.
Но вернемся к хронологии конкретных событий. О своем желании восстановить памятник Александру II как часть исторического облика села Наталья С. рассказала патриотически настроенному краеведу Александру Яковлевичу Волнухину (однофамилицу сельского магазина). В 20 верстах от Берново он уже создал музей семьи вице-адмирала Корнилова.
Александр Яковлевич предложил взяться за реализацию проекта на деньги Натальи С., однако вскоре в отношениях партнеров появились непреодолимые противоречия. Краеведа-патриота интересовал не столько культурный аспект происходящего, сколько идейно-монархический. Кроме того, он наотрез отказался предоставить инвестору смету расходов на восстановление исторической справедливости. На этом их пути разошлись. Но процесс уже пошел.
— Как вам пришла в голову идея восстановления памятника? — спросил я Волнухина.
— Как пришла? Да как и все ко мне приходит — оттуда, сверху было указание дано. Мол, надо историческую справедливость осуществить.
— Понятно. Значит, это история личная. А берновская общественность имеет к идее восстановления памятника какое-то отношение?
— Нет. Сегодня она не имеет к этому никакого отношения. Для того чтобы у людей появилась вера, которую они потеряли за время советской действительности, вера и патриотизм, мы и воздвигаем такие бюсты.
— Хорошо. Вот вы приехали в Берново и поставили здесь памятник царю. А как местные-то к этому отнесутся, вы узнавали?
— Прежде чем поставить памятник, я обратился в администрацию сельского поселения. Собрали сход граждан: нужен ли памятник? Собрали депутатов, и все были единодушны, чтобы этот памятник стоял. У меня есть документы с подписями.
— Так уж и сход был, и все одобрили?
— Конечно, не все ратовали за то, чтобы стоял памятник. Вы знаете, что это был царь-реформатор, а многие не любят реформы, как тогда, так и сейчас. Вредят Владимиру Владимировичу Путину.
— А скажите, памятник, который вы установили, это копия того, что стоял в 1912 году?
— Нет, он отличается, потому что скульптор у нас другой. Скульптор из Твери, один из лучших — Пшерацкий Александр Сергеевич.
— Вот вы говорите о восстановлении исторической справедливости, но как-то новый бюст не особенно на оригинал похож. У Александра II было и лицо узкое, и глаза навыкате. Вы уж меня простите, но, глядя на памятник, я нахожу большее сходство лично с вами. Буквально одно лицо…
— А зачем нам оригинал? Каждый художник — он индивидуум. Он свою изюминку вносит. Вот он так видит царя, и это не нужно обсуждать…
— Не могу не спросить — сколько стоил памятник?
— Этого вам никто не скажет. Это секрет.
— В чем же тут секрет? Вы уж давайте, рассказывайте…
После некоторых препираний Александр Яковлевич называет сумму.
— Ну, порядка трехсот-четырехсот тысяч. В этом промежутке. Материалы, работа и прочее… Я точно не подсчитывал… Спонсировал предприниматель из Москвы, молодой человек 28 лет, Павел Дмитриевич Шидловский.
— Почему вы деньги дали? — обращаюсь к добрейшему Павлу Дмитриевичу. Симпатичный, на вид выглядит лет на 25. Родился в Брянске, живет в Москве. Зарабатывает на жизнь обеспечением финансовой безопасности частных структур. Никакой личной корысти в Берново не имеет. Все честно.
— Мое личное отношение к личности Александра II глубоко положительное. В 1912 году местные крестьяне поставили памятник царю на свои собственные деньги. Тогда не было никаких инвесторов, тогда не было, как сейчас, никаких капиталистов, крестьяне собрались и поставили памятник в знак благодарности царю-освободителю. И если они тогда смогли, то я считаю, что моя личная гражданская позиция и обязанность — сделать то же самое сейчас. Для меня честь профинансировать этот проект. Моя жизненная позиция: если господь дает тебе возможность заработать, то ты должен и отдавать.
9 утра. В местной церкви — торжественная служба. Служат приезжие священники из Торжка. Всего в литургии участвуют человек 8-10. Прихожан полтора десятка. Местных примерно половина, в основном старушки. Батюшка рассказывает о роли святого Александра Невского в борьбе с «иноземной оккупацией», о коварстве латинян и вероломстве Запада. Тема актуальная.
В 11 утра начинается митинг у памятника. На нескольких автобусах привозят старицких учащихся, представителей тверских землячеств и каких-то организаций православно-монархической ориентации. Из машин достают иконы, кресты и хоругви. Учителя берновской школы приводят школьников. Накрапывает дождь.
Приезжие стоят у памятника в почетном карауле. Павел Дмитриевич снимает покровы. Под колокольный звон памятник освящают. По очереди выступают краевед, спонсор, главы Старицкого района и Берновской администрации. Говорят о преемственности, важности патриотического воспитания и возрождении российского села. Школьники по очереди рассказывают о выдающейся роли Александра II в истории России. К 12 часам все заканчивается групповой фотографией. Звучит гимн России, хотя более уместно было бы «Боже, царя храни». Через 10 минут автобусы уходят, в сквере остаются человек пять-шесть.
Площадь Мира опустела. Я задержался, чтобы сделать несколько фотографий. На обочине затормозил внедорожник, из него выбрался представительный мужчина городского вида. По всей видимости, он спешил на открытие, но опоздал. Подошел к памятнику, перекрестился. Про себя, но достаточно громко произнес: «Да! Сколько же еще предстоит сделать!» Сел в машину и укатил...
В райповском магазине приступила к обязанностям новая продавщица — симпатичная улыбчивая Катя. Два месяца она работала в Селижаровском лесхозе, но денег ей там так и не заплатили. Вернулась в Берново. Кому и зачем поставили напротив ее магазина памятник, она не знает.
Саша с Лешей продолжают ремонтировать трактор.
Жизнь в селе Берново успокоилась и пошла размеренно, в своем обычном, только ей самой известном направлении. Теперь частью этой жизни стал и бюст императора Александра II на площади Мира.
Глава Берновского сельского поселения Елена Валентиновна Петрова:
— В 1912 году наши предки на свои деньги установили бюст Александра II. Потом его разрушили. Я ни в коем случае не критикую советский строй. Ни в коем случае. Были другие времена, другие взгляды, другая политика… Да, деревни у нас сегодня все запущены. Поэтому мы, как администрация, рады каждому благоустроенному, окультуренному уголку в наших деревнях. Надеюсь, что сегодняшнее событие — это начало возрождения деревни Берново.
Валентина Александровна Громова, директор музея А.С. Пушкина в Берново:
— Я смотрела сегодня на присутствующих на мероприятии — митинге, церковном шествии или акции — даже не знаю, как его правильно назвать, и видела лица все незнакомые. Земляков практически не было. Почему? Деревня — это тонкая структура, она была нарушена. В деревне так с людьми нельзя. Им не надо ничего навязывать. Такие вещи нужно делать очень тонко, обдуманно, не задевая ничьих чувств и интересов. Царь должен быть в голове, а не на постаменте. Людям нужно было заранее объяснить, что все это такое и к чему. Надо было бы у них спросить: вам это нужно? Ведь и сама личность Александра II неоднозначна, и организационные вопросы остались. Кто теперь за памятником должен ухаживать? Нехорошо, если император будет из борщевика или сугроба выглядывать. Они поставили и уехали, а жить-то нам с этим…
Инициатор события Наталья С.:
— В Берново многие интересуются историей, знают ее, ведь сюда неоднократно приезжал Пушкин, открыт чудесный музей, проводятся экскурсии. Мне хотелось восстановить исторический облик села, воссоздав бюст в первоначальном виде — таким, каким крестьяне его увидели в 1912 году. Для этого пришлось обратиться в архивы, за помощью к историкам, отыскать фотографии начала XX века. Сейчас сложно представить событие такого же масштаба, как в 1912 году, но если бы эту инициативу изначально поддержали местные жители, если бы памятник действительно получился идентичным или хотя бы похожим, было бы здорово.
Оппозиционно настроенный сельский интеллигент без определенных занятий:
— Я резко отрицательно отношусь! Все запущено, нет рабочих мест, нет социальной сферы, а они памятники царям восстанавливают. Я считаю, что монархия — это вообще не тот строй, который может возвысить Россию и привести в число цивилизованных стран… Так в своей газете и напишите.
Пожилые дачницы:
— А мы хорошо относимся. А как мы еще можем относиться? Поставили и поставили…