Рабочие и инженеры — профессии, пережившие зенит славы в советские времена, и полную деградацию в лихие 90-е. Сейчас люди труда снова в тренде. «Лента.ру» побывала на производстве Pirelli в Милане и Воронеже, а также R&D-центре компании в Италии и разобрались в том, что за люди делают шины в Италии и России.
Милан очень обязывает. Сюда невозможно приехать просто так — как, например, в Дубай или в Прагу. Здесь все время происходит нечто. Если ты в Милане, значит ты что-то затеял. Не просто явился посмотреть музеи и поглазеть на акведуки и статуи. Не надо обманывать. В первую очередь — себя. В конце концов, зря что ли для подобного антуража в Италии отстроили Рим и Флоренцию. Там тебе и развалины, и античность, и неприкрытые чресла полубогов.
В Милане же — сплошь современность. Здесь некогда придаваться флешбэкам. О припудренном прошлом двухтысячных. О них напоминает только надпись Vertu на фасаде здания на via Manzoni. Компании уже не существует, а ее дух, воспетый в романах Оксаны Робски и раннего Сергея Минаева, еще витает над миром. Конкретно в Милане — над трамвайными путями. Радиус поражения метров сто. До Armani Cafe добивает. Возле него трутся черные ребята с цветами, продающие совсем не цветы.
Достать что-то психотропное в Милане несложно. Дорого, правда. От ста евро. Но зато такое развлечение настигает вас само. Не хотите розу за три евро — лихой испано-индус достанет из-за щеки кулечек с белым чем-то, что должно вас развлечь сильнее, чем укол шипом у стебля. Но нам такое не нужно. Пытаемся оправдаться дальше. Что мы будем делать в Милане, когда нам делать нечего? Загорать — тоже вряд ли. Да и катание на банане нигде не предусмотрено. Это все на побережье, от которого Милан так же далек, как «Союз» от орбиты.
В Милане обязательно нужно что-то делать. Он не может простаивать. Каждый месяц у него расписан. В январе — мужская неделя моды. В феврале и марте — женские показы. В апреле — интерьерная выставка iSaloni. В мае проходит гастрономический фестиваль Tutto Food. Июнь — снова мужская неделя моды. А в июле начинаются распродажи, которые длятся до середины августа. Сентябрь — это уже женская неделя моды.
Ну, а конец года так напичкан всякими выставками, премьерами, перфомансами, открытиями и закрытиями, что во всем этом утрамбованном графике и не разберешь, что из этого важнее. Но что-то точно нужно посетить, не просто так же прилетать в Милан. А еще здесь играют в футбол. В общем, дел невпроворот. Даже в эту секунду в Милане происходит что-то, что нельзя пропустить.
Если ты прилетел в Милан не ради моды, мебели или футбола, значит — ради резины. Той, что Pirelli. Ведь именно в Милане находится головной офис и R&D-центр одного из лидеров мировой шинной индустрии и столпов индустрии итальянской. На случай, если вы забыли, что итальянцы умеют не только, чтобы было красиво, но и чтобы было функционально. Впрочем, даже когда хотят сделать функционально, все равно получается красиво.
Скажите, кому еще в голову придет раскрасить боковину шины в яркие цвета и продавать эти шины владельцам вполне себе дорожных спорткаров, чтобы те чувствовали себя пилотами Формулы-1? А затем выпустить шины с боковиной в цветах итальянского флага и отправить их послам Итальянской республики в разные страны мира? Чтобы мчали себе послы в своих Maserati Quattroporte по улицам Москвы, Лондона, Вашингтона, Пекина, а им все завидовали. И издалека видели: итальянец едет.
У итальянцев всегда хорошее настроение. Даже когда они ругаются и матерятся — они делают это с ухмылкой. И звучит все как поэзия. У нас пошлет кто-то кого-то на три буквы — неприятно. А в Италии поплывет звенящее «каццо» над улицами, и сразу не поймешь, обругали тебя или комплимент отвесили.
Из-за этого итальянцы кажутся несерьезными. Ходят себе, улыбаются, шумят, смеются, а их промышленные империи между тем захватывают все новые рынки, скупают все новую собственность и множат прибыли. Вот и Pirelli уже давно — компания планетарного масштаба, а не тихий семейный бизнес. Может, поэтому тут все в таком отличном настроении, а улыбки блестят едва ли не ярче, чем на ковровой дорожке?
В Милане постоянно чувствуешь себя недостаточно модным — не в тренде. Сколько бы на тебе ни было надето приличных вещей — обязательно кто-то рядом окажется более нарядным. На via Monte Napoleone много навьюченных мужчин, которые далеко не всегда несут пакеты с одеждой своих лучших половин. Итальянцы умеют хорошо выглядеть. Причем вне зависимости от уровня достатка и рода деятельности.
Это в цеху ты рабочий, контролирующий работу производства, это за компьютером ты инженер, разрабатывающий шины завтрашнего дня. Вышел на улицу — и ты уже итальянец. Точнее миланец. А, значит, должен выглядеть великолепно. Милан обязывает. К счастью, не только приехавших сюда по работе или на шопинг, но и самих миланцев. Хотя бы не так обидно.
Воронеж тоже не из тех мест, куда приезжают специально. Наверное, это единственное, что объединяет его с Миланом. Хотя нет, не единственное, но об этом позже. Если у вас нет в этом черноземном городе родственников, то, скорее всего, вы окажетесь в нем лишь для того, чтобы переночевать на пути к морю. Собственно, все мои предыдущие визиты в Воронеж были связаны именно с необходимостью поспать во время путешествий в южном направлении.
Большинство россиян вспоминают про город лишь в контексте популярного мема про контрсанкции: дескать в ответ на западные санкции мы будем бомбить Воронеж. Между тем Воронеж полон приятных открытий. Тут есть яхт-клуб, аккуратно отреставрированный центр, несколько красивых монастырей и соборов. А ведь в Воронежской области расположен замок принцессы Олденбургской — легендарный памятник кирпичной неоготики, — и заповедник Дивногорье — меловые горы и вырезанные в них церкви и монастыри. Ни в какую Кападокию ездить не надо!
И все же я в очередной раз приехал в Воронеж не ради экскурсий, рыбалки на Дону или уже ставших местным специалитетом стейков блэк ангус — наряду с Брянской Воронежская область стала одним из центров разведения этой породы в России. Цель моего визита — ордена Ленина воронежский шинный завод Pirelli, как в шутку называют его работники, объединяя в одном старое и новое названия предприятия. Наличие завода Pirelli и есть то второе, что объединяет Воронеж с Миланом.
В Воронеже всегда отлично чувствовалось, в каком состоянии находится российская экономика. Во время нефтяного бума 2000-х город стремительно развивался, становясь чище и аккуратнее. Открывались торговые центры и автосалоны, строились новые микрорайоны, как грибы после дождя, появлялись модные кафе и рестораны.
После 2014 года, увы, настали куда более суровые времена. Дилерские центры стоят пустыми, далеко не все торговые площади заполнены, а строительный бум, кажется, сошел на нет. Впрочем, на заводе Pirelli этого не ощущаешь. Создается впечатление, что здесь и не слышали о том, что в стране кризис. Здесь с энтузиазмом смотрят вперед и с радостью отчитываются об успехах.
«Лента.ру» уже бывала на Воронежском заводе пару лет назад, поэтому подробно останавливаться на производственных процессах я не буду. Меня во время визита куда больше интересовали люди, которые создают в российском Черноземье шины топового мирового уровня. Ведь Pirelli выпускает в Воронеже лишь шины больших радиусов: 17, 18, 19, 20, 21 дюйм, — на всяких Porsche Cayenne и Cadillac Escalade, бегающих по дорогам страны, вполне могут стоять воронежские шины.
Директор по производству Андрей Косоухов напоминает инженера из советского индустриального фильма: ходит быстро, говорит кратко и уверенно, верит в светлое будущее. И здесь как нигде видишь, что профессии инженера и рабочего могут быть романтичными. Я едва успеваю за Косоуховым, на ходу записывая цифры и факты о производстве, которые он выдает со скоростью пулемета.
Надолго замирает Андрей Павлович лишь у стенда со сравнительными показателями всех заводов Pirelli в Евразии. «Прошу вас не писать в статье конкретные цифры, но обратите внимание на себестоимость производства одной шины!» — не без гордости говорит он. Имеет право: обойдусь без конкретных цифр, но не могу не сказать, что себестоимость ниже лишь на заводе в Китае и в Кирове.
«На Кировском заводе себестоимость ниже за счет больших объемов, — с некоторой грустью говорит Косоухов, впрочем, тут же воодушевляется, — но и мы показали отличные результаты, поэтому принято решение инвестировать в наш завод, расширить производство, что позволит сделать его еще более прибыльным». Настоящий ударник капиталистического труда! На Воронежском заводе вообще работают люди с горящими глазами, максимально далекие от стереотипных рабочих и инженеров.
Не сказать, что и условия труда на заводе Pirelli соответствовали моим представлениям о том, каким должен быть завод, относящийся к химической промышленности. Я ожидал услышать грохот и шум, задыхаться от запаха резины и увидеть усталых мужчин с натруженными руками. А на деле по чистым и достаточно светлым цехам, в которых и запах-то резины едва уловим, ходят обычные молодые и не очень люди. Таких ожидаешь увидеть скорее в офисном кресле, чем за пультом современной производственной линии с электронным управлением.
По-настоящему суровая атмосфера лишь на участке приготовления резиновой смеси, где огромные миксеры с шумом формируют строительный материал, из которого будет создано колесо. Тут действительно жарко и шумно. Впрочем, как говорят бывалые работники завода, до того, как сюда пришли итальянцы — условия труда были куда тяжелее. Сейчас же по всему заводу разбросаны комнаты отдыха, которые больше похожи на кабинеты релаксации.
Сидишь себе на диване в тишине и прохладе — спасибо кондиционеру и великолепной шумоизоляции, — и жалеешь, что в нашей редакции такой нет. Сидящий за соседнем столом отдел экономики, конечно, шумит меньше промышленного миксера, но посидеть пять минут в тишине и прохладе посреди рабочего дня не помешало бы.
Большинство участков производственной линии автоматизированы. Максимум, что делают люди — это переносят будущие шины с одного участка линии на другой, да контролируют процессы. Качество тут, как и на любом другом заводе международной компании, — это царь и бог. Визуальный, инструментальный контроль и рентген для выявления скрытых дефектов. На участке контроля качества работают едва ли не самые интересные люди.
Максим Красиков, занимающий загадочную для непосвященного позицию руководителя группы процессов №2 отдела индустриального качества, больше похож на хипстера, чем на инженера. Молодой, высокий, симпатичный молодой человек с аккуратной бородой и усами. Кажется, что сейчас он схватит лонг-борд и помчится кататься в ближайший парк. А ведь именно Максим отвечает за тот самый рентген.
Отдельная каста — женщины, отвечающие за визуальный контроль. Это едва ли не самые опытные сотрудницы предприятия — у каждой за спиной несколько десятков лет труда. Они осматривают каждую шину с видом заслуженных учительниц федерального значения, вызвавших к доске очередного ученика. Строгий взгляд поверх очков, точные движения рук и жесткое решение, — если у шины есть дефекты, ее порежут на куски.
В Воронеже теплее, чем в Москве. И больше солнечных дней. Может, поэтому на заводе все на позитиве, приветливы и улыбаются. А, может, просто потому, что уверены в завтрашнем дне. Скорее всего, и то, и другое. Согласитесь, в наше непростое время работать в крупной международной компании на перспективном заводе, да еще и расположенном в не самом плохом южном городе, — кайф. Вот и улыбаются. Опять-таки — еще один пункт, объединяющий Воронеж и Милан.