В последнее время допинг — проблема номер один для российского спорта. Мельдониевый скандал, многочисленные дисквалификации, отобранные медали... Дошло до отстранения сборной от Олимпиады. В то же время атлеты из других стран годами легально употребляли запрещенные вещества и завоевывали призовые места. «Лента.ру» разобралась, что делать россиянам, чтобы не попасться.
Спортсмены применяли допинг всегда. Например, древние греки перед стартом баловались галлюциногенными экстрактами грибов. Глобальной проблемой для спорта запрещенные вещества стали к 1970-м годам, когда фармакология достигла пика развития. Спортсмены принимали стероиды для повышения мощности, эритропоэтин — для повышения выносливости и бета-блокаторы — для избавления от дрожи в руках.
Борясь за честный спорт, Международный олимпийский комитет запретил ряд препаратов. Однако для атлетов с нарушениями здоровья была придумана и введена в 2004 году система терапевтических исключений (TUE). Благодаря этой системе спортсмены получили право употреблять вещества из запрещенного списка Всемирного антидопингового агентства (WADA).
Однако получить разрешение оказалось не так просто. Для этого медкомиссия, аккредитованная местным антидопинговым агентством или спортивной федерацией, должна установить, что:
• здоровье спортсмена пострадает без необходимого лекарства;
• лекарство применяется не для получения дополнительных преимуществ;
• у спортсмена нет альтернативных разрешенных лекарств;
• спортсмену прописали бы это же лекарство даже без соревновательной практики.
При этом получить разрешение задним числом невозможно. И WADA имеет право в последний момент отказать в выдаче TUE. Система жестко контролирует их количество и позволяет употреблять запрещенные вещества только в определенном объеме. По словам главы Международной теннисной федерации Стюарта Миллера, из 100 ежегодных заявок от теннисистов одобрение получает только половина.
Но даже если у спортсмена есть разрешение, это не дает ему индульгенцию на чрезмерное употребление запрещенных препаратов. Норвежский лыжник, двукратный олимпийский чемпион Мартин Йонсруд Сундбю, имея TUE на препарат от астмы вентолин, переборщил с его приемом, за что получил дисквалификацию, лишился побед и гонораров.
Cказать, кто из спортсменов имеет TUE, нельзя: WADA не раскрывает список атлетов с разрешениями. Однако в 2016-м и в 2017 году хакерская группировка Fancy Bear опубликовала имена тех, которые легально употребляет допинг. В список попали американские теннисистки Винус и Серена Уильямс, гимнастка Симона Байлз, британские велогонщики Крис Фрум и Брэдли Уиггинс, немецкий дискобол Роберт Хартинг и несколько норвежских лыжников и биатлонистов. Слитые данные вызвали спор о легальности терапевтических исключений.
Больше всего критике подверглись противоастматические средства — бронхорасширяющие спреи с эфедрином, тербуталином или сальбутамолом. Препараты расширяют бронхи, однако при превышении терапевтической дозы обретают психостимулирующий эффект: усиливают сократительные способности мышц, делая спортсмена выносливее, и увеличивают жиросжигание. Есть у них и побочный эффект — лекарства вызывают сильный тремор рук. Возможно, поэтому количество астматиков в биатлоне в разы меньше, чем в лыжных гонках.
Согласно исследованию Олимпийского комитета США, сегодня 60 процентов ведущих лыжников — астматики. Спортивная общественность объясняет это тем, что повышенные нагрузки, особенно на холодном воздухе, повышают риск развития астмы. Поэтому заболевание так распространено среди профессиональных атлетов, а значит — зашкаливающее количество TUE оправдано.
Если тотальному распространению противоастматических средств нашлось объяснение, то с психосоматическими препаратами ситуация сложнее. Наиболее распространены лекарства против синдрома дефицита внимания (ADHD). Это заболевание, при котором человеку сложно концентрироваться, он гиперактивен и импульсивен. Чаще всего синдром развивается у детей и с возрастом проходит. Распознать его сложно, а вылечить медикаментами и вовсе невозможно. По словам врача-психиатра Елисея Осина, лекарства — это заместительная терапия, которая просто помогает себя сдерживать.
Однако сразу у троих олимпийских чемпионов из США — гимнастки Байлз, метательницы ядра Мишель Картер и пловца Майкла Фелпса — нашли разрешения на препарат против ADHD — метилфенидат, стимулирующий физическую активность и борющийся с утомляемостью. В России препарат известен как риталин и запрещен как наркотик.
К слову о наркотиках. У Байлз с 2012-го по 2014 год было TUE на амфетамин — препарат, который повышает работоспособность, физическую активность и дает прилив бодрости. По словам врача гимнастки, опиат нужен ей для борьбы с ADHD, ведь амфетамин повышает внимание. Это же разрешение получила и американская баскетболистка, олимпийская чемпионка-2016 Елена Делле Донне. Атлетка не вдавалась в подробности, коротко объяснив применение наркотика неким заболеванием.
Амфетамином дело не ограничилось. У сестер Уильямс нашли TUE на оксикодон и гидроморфон — сильнейшие обезболивающие, родственники морфина и героина. Их используют при лечении сильной боли и онкологических заболеваний. По словам бывшего главы Российского антидопингового агентства (РУСАДА) Николая Дурманова, в России это препараты с особо регулируемым оборотом, за которые можно угодить за решетку.
Последние в списке — глюкостероиды. Те самые, которые покупают для увеличения мышечной массы. В списке терапевтических исключений значатся преднизон, преднизолон, метилпреднизолон и триамцинолон. Эти препараты влияют на процессы обмена веществ, позволяя организму вырабатывать больше энергии, повышают работоспособность и мышечную массу. Лекарства из этого списка принимали сестры Уильямс, олимпийская чемпионка пловчиха Мэдисон Уилсон и бронзовая медалистка гребчиха-слаломистка Джессика Фокс.
По словам спортсменов, они употребляли глюкостероиды в качестве противовоспалительных для лечения мышечных травм. Атлеты настаивали, что не принимали их постоянно, а их разрешения действовали строго от четырех дней до года. Объяснения нашлись у каждого.
В России с TUE все намного хуже. После того как у РУСАДА отозвали лицензию, отечественные спортсмены получали TUE при помощи иностранных антидопинговых агентств. В 2016 году им было выдано всего 15 терапевтических исключений, в 2017-м — 22. Для сравнения: в США их — 398, в Италии — 372, а во Франции — 207.
«Терапевтические исключения в России применяются в десятки раз реже, чем у конкурентов», — рассказал секретарь совета при президенте по развитию физической культуры и спорта Алексей Кулаковский. И пока иностранные спортсмены юридически получают право на применение запрещенных веществ, россиян продолжают дисквалифицировать за допинг.
По словам бывшего главы Рамила Хабриева, малое количество заявок на TUE связано с чрезмерной бумажной волокитой, слишком долгой процедурой оформления и с неготовностью предоставлять сложные по форме и содержанию документы. Что еще раз подтверждает: в России не научились защищать права спортсменов.
«У нас мало компетентных юристов в спортивной сфере, так же как и знающих этот вопрос спортивных врачей, которые могли бы работать со списком WADA. И это вопрос уже развития индустрии спорта внутри страны», — считает доцент кафедры менеджмента и маркетинга спортивной индустрии РЭУ им. Г.В. Плеханова Алексей Кыласов.
После того как в сентябре 2018-го WADA восстановило РУСАДА в правах, российская сторона получила право самостоятельно выдавать разрешения на терапевтические исключения. А значит, вполне возможно, что ситуация изменится.
И пока этическая сторона применения TUE оставляет массу вопросов — справедливы ли соревнования при подобной схеме, как уравнять возможности больных спортсменов с разрешениями и здоровых атлетов, — ясно одно: неумение защитить свои права юридически оставляет спортсменов за финишной чертой.