Хорошие вещи стоят дорого. Дорогие вещи не обязательно будут хорошими. Мода запутывает и сама заходит в такие дебри, что перестаешь вообще понимать, что к чему. Вчера было модно носить укороченные брюки-скинни и лоферы с кисточками, а сегодня уже надо выбирать себе мешок максимально не по размеру и разноцветные копыта — в простонародье oversize и ugly shoes. Что носить — непонятно. Знатоки моды и их подражатели что-то твердят про неизменную классику, которая всегда остается в тренде. Только какая она, эта классика, точно сформулировать не могут. Находясь в постоянных поисках адекватных трендов и новых имен, «Лента.ру» встретилась с дизайнером Леной Ильиной, которая запустила в 2017 году бренд одежды LEN — пожалуй, один из самых понятных на рынке и претендующих стать новой классикой. Весной 2019 года она уже представляет коллекцию в Париже. Кому нужна дизайнерская одежда, что не так с людьми в России и разумно ли за платье отдавать пятьдесят тысяч рублей — в модном интервью.
Так странно, когда меня спрашивают, чем я вдохновляюсь. Это же необъяснимо. Конечно, это ткани. Вижу и сразу представляю себе, что бы это могла быть за вещь. Если более поэтично сформулировать — меня вдохновляют впечатления от красивых людей, путешествий, архитектуры и искусства.
Иногда неплохо встряхнуться — выйти, как сейчас модно говорить, из зоны комфорта и посмотреть за своими чувствами как бы со стороны, понять, что вдохновение повсюду. Не только в Милане на показе мод или на встрече с любимым писателем, среди дорогих друзей, но и на грядке с помидорами, в грязных разводах на стекле, в слякотном снеге и задорном гоготе незнакомых людей под твоим окном в три часа ночи.
Кстати, недавно спустилась в метро, с собой тащила жаккардовую ткань — хоть сразу приезжай и шей. Что-то другое, но только не то, что носят люди в метро. Такие эксперименты порождают много новых чувств. А то ты вот так застопориваешься, зависаешь в своем мире и не осознаешь, что происходит вокруг. И да, я очень-очень люблю людей.
Я окончила Лабораторию моды Вячеслава Зайцева. Кстати, когда мы представляли выпускной каталог, он сказал, что у меня самый красивый. Но это ничего не значит. У меня после этого, наоборот, была какая-то апатия. Я все думала: какая же гигантская конкуренция, все вокруг шьют одежду, и зачем мне в это лезть. Но желание этим заниматься оказалось с годами настолько велико, что затмило любые здравые аргументы.
Такое ощущение, что вообще все стали модельерами. Лет десять назад было проще, чем сейчас.
Мне так нестерпимо хотелось наконец выразиться. Уже не могла не сделать. И теперь не остановиться. Потому что нельзя думать так, как думала я. Иначе ты ничего не добьешься. Представьте себе банкира, который размышляет: боже, сколько банков на свете, финансистов, зачем и мне лезть в это! Или писателей как много! Да неважно кого.
У меня все началось так: рисуешь, рисуешь в стол — а потом уже не можешь и начинаешь реализовывать. Энергии нужен выход. Это должно было произойти рано или поздно. В моем случае чуть позже, чем могло бы. Чем больше я занималась какими-то вещами, тем больше утверждалась в мысли о создании одежды.
Отшить коллекцию очень дорого. А делать одежду сложно. Нужен вагон времени. Нужна высокая работоспособность. Учитывая то, что шили серию, изначально все обошлось в районе трех миллионов рублей. В настоящий момент я делаю только женские вещи, многие просят мужскую коллекцию. Говорят, очень не хватает качественных поло. В целом можно подумать об этом.
Мода — это вкусовщина. Все очень относительно. Вещи моего бренда недавно кто-то из стилистов сравнивал с тем, что делает одна известная мировая марка. Приятно, конечно. Но я понимаю, что это субъективный взгляд. С другой стороны, вот есть Celine, зачем еще что-то делать. А смотришь на различные продукты российских дизайнеров и разнообразие потребностей покупателя — и думаешь, что есть над чем работать. И почему бы не поработать мне. Кстати, хочу выразить отдельную благодарность за сотрудничество фотографу Марине Крыловой.
С появлением собственного бренда у меня появилась проблема: мне теперь нужно носить только свое. А ведь хочется же все на свете, а не только то, что сама сделала. Но я сама для себя так решила.
В моей работе есть вещи, которые меня немного озадачивают. Для магазинов мне приходится делать серии, а мне бы больше хотелось создавать капсульные коллекции. Или чтобы вообще вещь была в одном экземпляре. Когда серия огромная — пропадает душа. Поэтому я — за небольшие аутентичные двенадцать-семнадцать позиций каждой вещи в коллекции.
А то потом смотри на вещи: они такие одинаковые висят в ряд.
Вячеслав Зайцев нам говорил во время обучения: так безвкусно иногда женщины одеваются, вам нужно поднимать страну. И сложно с ним не согласиться, особенно если посмотреть на регионы. Непросто туда донести какой-то high fashion, но надо стараться. Вода камень точит.
Минимальная цена у меня — пять тысяч рублей. Можно купить футболку. Возможно, кому-то покажется немало. Конечно, в H&M можно купить дешевле. Но они шьют в Азии, а я в Москве, и это реально дорого. Но зато свое. И можно все контролировать. При этом самая дорогая вещь — шелковое платье — стоит пятьдесят тысяч рублей. Мы очень стараемся сдерживать цены. Кому-то стоимость вещей может показаться не совсем доступной, но в этом нет самодурства или самолюбования, это обратная сторона качественных тканей, дизайна и кроя при пошиве в Москве. В линейке есть доступные вещи, радуюсь их качеству.
Масс-маркет победит всех. Посмотрите, что делает Zara, Mango и так далее. Как с ними вообще можно конкурировать? Я люблю масс-маркет, но против глобализации и асексуального стройного отряда одинаковых модников по всему миру. Понятно, что есть некоторое количество людей, которые всегда будут хотеть эксклюзива.
У LEN нет огромных стразов или цепей. У нас все спокойно. Можно носить куда угодно. А еще, смею надеяться, у вещей нашего бренда качественное ДНК и хорошая карма. Что называется, шьются с любовью среди процветающей высокой корпоративной культуры.