Страны ОПЕК+ близки к выполнению сделки по ограничению добычи нефти на 90 процентов, заявил глава Минэнерго Саудовской Аравии Халид аль Фалих. Тем временем в США идут ожесточенные споры вокруг законопроекта NOPEC, который может наделить американские суды полномочием рассматривать антимонопольные иски в адрес стран ОПЕК и других государств, участвующих в «картельных сговорах» на нефтяном рынке. Понятно, что эта законодательная инициатива заокеанских сенаторов направленна прежде всего против России. И все больше и больше специалистов приходят к мнению, что ОПЕК+ не имеет никакого влияния на формирование цен на нефть — реальный рынок зависит от снижения поставок иранской и венесуэльской нефти из-за американских санкций. О действительной, отвлекающей роли ОПЕК и том, как Россия может защитить свою нефтяную отрасль, — в обзоре «Ленты.ру».
Чтобы понять главную интригу всех нынешних разговоров по поводу цен на нефть, нужно осмыслить одну вещь, которая, впрочем, очень хорошо известна самой широкой общественности, а именно, что глобальный нефтяной рынок давно и безнадежно является спекулятивным. Более 80 процентов всех сделок в мире по сути являются бумажными, где как таковой никакой нефти нет. Объем этих сделок, в свою очередь, зависит от количества в моменте долларов на рынке. Бенефициар же и регулятор всей этой истории также очевиден — это Федеральная резервная система США.
«В последнее время, как известно, ФРС старалась: они повышали ставки, убирали ликвидность рынка, то есть деньги уходили с главного спекулятивного рынка мирового — с рынка нефти. Вот и все, — утверждает вице-президент «Роснефти» Михаил Леонтьев. — И когда они сокращают баланс ФРС, то цены на нефть падают, потому что деньги перемещаются, их просто становится меньше. Они уходят с этих рынков, уходят в том числе в американские бумаги и в сам доллар, потому что он становится доходнее. Вот и все. Это первый фактор, основной. И этот инструмент находится в руках у американских монетарных властей».
От цены на нефть непосредственно зависит жизнь слишком многих людей на Земле. Но главное — именно она является ключевым фактором, определяющим темпы роста американской экономики. А если к этому добавить, что в эпоху гибридных войн у американцев в руках оказалось мощное оружие — санкции, с помощью которых администрация США может по своему произволу убирать с рынка существенные объемы нефти, то становится понятно, кто именно манипулирует в своих интересах мировым рынком нефти. «Соединенные Штаты Америки отлично знают, что ключевая вещь — это контроль над рынками. Обращаю ваше внимание, у них есть априорное преимущество. Они контролируют мировые цены», — подчеркивает известный экономист Михаил Хазин.
«Вот они обещали какие-то безумные зубодробительные санкции против Ирана, а потом выдали кому-то какие-то разрешения. С Венесуэлой происходит примерно то же самое, они тоже там выдают отдельным товарищам отдельные разрешения. При этом могут дать столько разрешений, сколько захотят. То есть они обладают абсолютно полным инструментарием регулирования цен на рынке», — убежден Михаил Леонтьев. Что касается Венесуэлы, то все там происходящее в первую, второю и третью очередь, по мнению Михаила Леонтьева, связано исключительно с вопросом «контроля над самой крупной в мире, самой большой в мире ресурсной базой».
Итак, к двум составляющим американского оружия — ФРС и санкциям — можно добавить и третью — гибридную информационную войну, в которой, по мнению многих специалистов, отвлекающей фигурой является ОПЕК. Так, представители ОПЕК заявляют, что организация перевыполнила план сокращения добычи в рамках соглашения ОПЕК+. Но так ли это? Элементарный анализ позволяет утверждать — ударное «перевыполнение» плана достигнуто за счет резкого снижения поставок нефти из Ирана и Венесуэлы, где добыча падает в силу опять же санкционного давления США.
Американцы проводят жесткую, уверенную и целенаправленную политику по увеличению своей доли на нефтяном рынке. Для Дональда Трампа наращивание нефтедобычи в его стране — одно из главных предвыборных обещаний, реализацию которого он упорно продвигает в жизнь и от которого зависит его политическое будущее.
Важно и то, что крупнейшие, да и не очень большие американские компании увеличивают добычу сланцевой нефти. Но для этого им требуется уверенность — должен быть обеспечен приемлемо высокий уровень цен на нефть, иначе добыча станет попросту нерентабельной. «При высоких ценах на нефть Соединенные Штаты Америки могут наращивать добычу сланцевой нефти до плюс бесконечности, — прямо утверждает известный публицист Михаил Делягин. — И ОПЕК+ просто расчищает мировой рынок для американской сланцевой нефти». И один из самых любопытных вопросов — какую именно роль во всей этой, казалось бы, чисто американской истории играет ОПЕК?
Еще весной 2017 года генеральный секретарь ОПЕК Мохаммед Баркиндо встретился с главами компаний, добывающих сланцевую нефть в США. «Они рады тому, чего мы достигли, глубоко ценят усилия стран, входящих и не входящих в ОПЕК», — поделился своей радостью с журналистами глава картеля. Казалось бы, отчего это возникло такое славное единодушие у принципиальных конкурентов? Причина проста — политика ОПЕК стабилизирует приемлемые цены на нефть, уровень которых опять же гарантированно обеспечивается сокращением добычи других производителей со стороны администрации США.
Так что ОПЕК и администрация Дональда Трампа — в действительности друзья-союзники. Очевидно, что координатором этого чудесного альянса стали саудиты как раз в рамках ОПЕК+. Стоить заметить, что режиму Эр-Рияда к подобной помощи заокеанскому партнеру не привыкать. Достаточно вспомнить резкое снижение цен на нефть, которое было сделано в 80-х годах прошлого века, что привело к подрыву экономики СССР.
Профит Эр-Рияда здесь стратегический: Вашингтон, такой нежно-чувствительный к нарушениям прав человека где угодно, в упор не видит их в Саудовской Аравии. История, как Трамп метался в характеристиках по поводу зверского убийства обозревателя The Washington Post Джамаля Хашкуджи в Турции, у всех еще в памяти. К тому же серьезное сотрудничество с американцами в военной сфере обеспечивает саудитам доминирование в регионе, а в дальнесрочном плане — стабильность своей экспортной политики.
Так что «яростная» борьба Трампа с картельным сговором ОПЕК — это самый главный фейк современности. Тогда зачем американский президент так настойчиво представляет себя отчаянным борцом с картельным сговором ОПЕК? Все очень просто — он обещал американцам низкие цены на топливо, а до новых выборов президента США осталось чуть больше года. Но будет ли в реальности Дональд Трамп последователен в борьбе с ОПЕК вообще и с саудитами в частности? Вряд ли! И тут тоже все проще простого — именно ОПЕК, а не кто-нибудь другой, вынуждает своих собственных членов соблюдать квоты вне зависимости от резкого сокращения добычи в Иране и Венесуэле.
Как это ни парадоксально, но в России и у политической элиты, и у участников рынка позиция по поводу политики ОПЕК, мягко говоря, неоднозначная. Наша страна участвует в соглашении ОПЕК+. Но вот министр энергетики России Александр Новак впервые в истории сотрудничества в рамках ОПЕК+ неожиданно покинул проходящую в Баку министерскую встречу соглашения «по объективным причинам» и был, судя по всему, не столь оптимистичен, как его саудовский коллега. В беседе с журналистами Александр Новак был осторожен: «Мы обсуждали, что к маю-июню мы должны уже понять, какие решения дальше должны быть приняты», — отметил российский министр. Думается, это неспроста.
Хьюстон. Штат Техас. Столица сланцевой революции США. Каждый год здесь проходит CERAWeek — энергетическая конференция, организованная информационной и аналитической компанией IHS Markit. Здесь обсуждаются мировые экономические перспективы, проблемы геополитики и регулирования энергетического рынка, изменение климата и технологические инновации. Гости и выступающие из первого ряда мировой политики — Билл Клинтон и Джордж Буш, Джастин Трюдо и Генри Киссинджер, Билл Гейтс и Бен Бернанке.
Глава «Лукойла» Вагит Алекперов и примкнувшие к нему некоторые другие руководители частных нефтяных компаний в Хьюстоне заявили, что все ключевые российские игроки поддерживают ОПЕК+. Так ли это? Консенсуса в России по этому поводу нет, говорят эксперты.
«Вагит Юсуфович Алекперов — представитель частной компании, имеет право на любое мнение, но все-таки хотелось бы понять, чем оно обусловлено. И не надо это мнение выдавать за мнение отрасли — это очень странно. У него таких полномочий нет. Точно. Потому что речь идет об одном: речь идет о глобальном переделе рынков, о попытке добиться абсолютного доминирования», — подчеркивает Михаил Леонтьев.
Позиция «Лукойла» выглядит удивительной, по мнению наблюдателей, только на первый взгляд. «Есть у нас стороны, которые говорят, что нужно участвовать в ОПЕК+. Кто эти стороны? Да, мы знаем, кто это. Ну, например, это компания "Лукойл". Почему она это делает? У нее есть объективные обстоятельства: она сокращает добычу. Она не инвестирует», — утверждает Михаил Хазин. То есть «Лукойл», прикрываясь сокращением добычи в рамках квот ОПЕК+, максимизирует прибыль, выводит огромные дивиденды, существенно сокращая капиталовложения.
При этом вкладываться компания готова, судя по всему, куда угодно, лишь бы не в Россию. Так, «Лукойл» объявил о инвестициях в проекты в Узбекистане, где ожидается либерализация цен на топливо, и компания просто рассчитывает заработать на этом рынке. По мнению Михаила Делягина, если вся Россия, как «Лукойл», собирается «уходить с рынка, выходить в кеш, снижать добычу нефти и переводить деньги в какую-то другую сферу», то ей нужно поддерживать соглашение ОПЕК+. К тому же, по мнению экономиста, Россия не должна опасаться снижения цен на нефть — главное сохранить существующие рынки сбыта, не отдать их на откуп американцам: «Если мы хотим добывать нефть по-прежнему, если мы хотим осуществлять инвестиции, то нам нужны рынки. И поскольку мы более конкурентоспособны, чем американский сланец, то мы можем идти периодически на снижение»,— убежден экономист.
«Более того, когда мы делаем инвестиции, тут очень важная штука, то, что у нас значительная часть издержек на первом уровне — они от энергетических проектов. То есть чем ниже цены на нефть, тем дешевле эти инвестиции, ведь на самом деле, с точки зрения индустриализации, низкие цены на нефть — это хорошо», — поддерживает мысль Михаил Хазин.
Первую сланцевую, в том числе газовую, революцию Россия благополучно проспала. Эксперты уверены, что произошло это при активной идеологической поддержке «Газпрома». Так что, поддерживая соглашение ОПЕК+, наша страна может проспать и вторую, связанную с политикой американцев в их желании избавить мир от российских энергоносителей, убеждены наблюдатели.
Как отмечает старший аналитик Citi по нефти и газу Рональд Смит, «ключевые компании, такие как "Роснефть" и "Газпром нефть" располагают значительными мощностями, которые простаивают из-за ограничений в соглашении ОПЕК+. Это происходит в то время, как они готовятся ввести в эксплуатацию новые проекты, находящиеся в разработке в течение многих лет. К тому же в ближайшем будущем ОПЕК+ придется решать тактическую проблему –– как и когда вернуть себе долю рынка, не вызвав при этом обвала цен на нефть. Это легче сказать, чем сделать, что показала прошлогодняя попытка восстановить уровень производства нефти».
«Более высокие цены и их низкая волатильность будут стимулировать появление альтернативных производителей нефти и сокращение спроса, –– подчеркивает аналитик. — Благодаря росту цен в результате первого раунда снижения добычи ОПЕК+ американские производители сланцевой нефти с 2016 года увеличили производство на 3,4 миллиона баррелей в день, с легкостью поглотив долю в 1,8 миллиона баррелей, добровольно пожертвованную членами ОПЕК+, а также значительную часть спроса, который увеличился с того времени. Американская индустрия сланцевой нефтедобычи постоянно превосходит ожидания как пессимистов, так и оптимистов. И само существование ОПЕК+ является для нее своего рода страховкой. Понимание того, что в непростой ситуации на рынке организация поддержит цены на нефть, позволяет производителям сланцевой нефти получать финансовую поддержку для дальнейшего наращивания производства».