После завершения «Игры престолов» статус самого обсуждаемого телешоу в текущем эфире перешел к другому проекту HBO (произведенному совместно с британским Sky) — мини-сериалу «Чернобыль», посвященному катастрофе на местной АЭС в 1986 году и без прикрас иллюстрирующему как советскую действительность тридцатилетней давности, так и обстоятельства трагедии. «Лента.ру» поговорила о сериале со шведским режиссером Йоханом Ренком, который начинал карьеру с клипов Мадонны, Кайли Миноуг, Бейонсе и Робби Уильямса, а теперь выступил постановщиком всех пяти серий «Чернобыля».
«Лента.ру»: В чем для вас был смысл этой истории?
Йохан Ренк: В самопожертвовании. В операцию по ликвидации последствий аварии было вовлечено более 700 тысяч человек со всего Советского Союза — вы понимаете, да, что ни в одной другой стране мира такое не было бы возможно? Случись похожая катастрофа в те дни где-то на Западе — и они бы просто закрыли район для въезда и не впускали бы туда ни одного человека. Я встречался на Украине с несколькими ликвидаторами, и меня не покидало ощущение, что люди шли на этот страшный риск, потому что чувствовали: иначе нельзя, кто-то должен это сделать. Когда перед тобой ставят подобную задачу, у твоих действий появляется высшая цель, чувство почти священной миссии. Поэтому когда люди, абсолютно обычные и нормальные, совершают поступки, не принимая в расчет собственное благополучие и здоровье, ты не можешь не прийти к выводу, что в этом целеполагании, в этом самопожертвовании ради высшего долга есть что-то глубоко человеческое.
В истории Чернобыльской трагедии хватает по-настоящему страшного. Какой факт из сценария ужаснул вас сильнее всего?
Мне кажется, очень немногие знают, что Чернобыльская АЭС довольно долго выпускала в атмосферу радиацию, сопоставимую с двумя упавшими на Хиросиму бомбами — но каждый час. Даже в Великобритании и Швеции власти преуменьшали масштаб этой катастрофы, чтобы не допустить массовую панику среди населения.
Сериал «Чернобыль» задействует очень большой ансамбль актеров и, соответственно, персонажей. Как вы справились со всеми многочисленными сюжетными линиями?
Представляете, у нас в общей сложности получилось 104 роли с репликами — и я не уверен, что когда-нибудь видел что-то подобное в кино или на телевидении. У нас было более ста съемочных дней: долгие дни и ночи, которые мы провели во вселяющих подлинную жуть локациях — включая и настоящую атомную электростанцию. Мы пытались воссоздать реальные события настолько, насколько это было возможно. Это было мучительное, тяжелое многодневное испытание.
Каково было снимать на настоящем атомном реакторе?
Игналинская АЭС в Литве — во многом станция-побратим Чернобыля, которая задействовала такие же реакторы типа РБМК, какие были в Чернобыле и поэтому имели те же изъяны. В Игналине ты чувствуешь дыхание истории. Я побывал там много раз и каждый раз чувствовал, будто передо мной гробница Ктулху — эти огромные бетонные конструкции без единого окна, которые кажутся такими холодными и пустыми, но при этом на удивление живыми, даже разумными, учитывая, что именно они в себе вмещают. Там присутствуют силы, которые невозможно полностью обуздать.
Костюмы и медицинские детали в сериале аутентичны до ужаса. Это было важно для вас?
Я считаю, что в таких проектах нет ничего важнее аутентичности. На грим в некоторых сценах было по-настоящему жутко и до тошноты страшно смотреть. Поэтому нам приходилось выдерживать баланс — стараться не переборщить с изображениями ран и радиоактивных ожогов, чтобы не создавалось ощущение будто мы эксплуатируем их или спекулируем на них. Что касается костюмов, то мы невероятно много времени посвятили подготовке по этой части, чтобы добиться максимального реализма. В конечном счете ты хочешь, чтобы кто-то из тех, кто присутствовал при показываемых в сериале событиях, увидел нашу работу и сказал: «Да, примерно так все на самом деле и выглядело».
Вообще, как вы относитесь к «Чернобылю» — как к историческому сериалу или высказыванию о современном мире тоже?
Я убежден, что он сочетает в себе и то, и другое. Именно это привлекло меня в сценарии. Есть нечто очень злободневное, отражающее современные феномены вроде альтернативных фактов или фэйк-ньюс в том, как тоталитарное государство пыталось разрешить подобную ситуацию. Но в сериале есть и вечная, универсальная поэзия, важный разговор о человечестве, о наших отношениях с собственной планетой, о нашей вере в свою способность управлять вещами, которые не поддаются нашему контролю.
Сериал «Чернобыль» идет на HBO, Sky и в сервисе «Амедиатека»