Италия уже давно завоевала сердца многих российских туристов благодаря многообразию развлечений, которыми изобилует страна. Зимой здесь можно кататься на лыжах в Доломитах, летом отправиться к морю и на родину Федерико Феллини в Римини, весной прогуляться по Риму, Милану или Неаполю, которые совершенно не похожи друг на друга, а осенью посетить лучшие фестивали и выставки. И даже искушенным туристам, которым приелся тривиальный досуг и переполненные иностранцами Венеция, Флоренция и Верона, тут есть чем заняться. Гид Евгения Селищева поведала «Ленте.ру» о скрытой жемчужине Италии — регионе Апулия.
Рыбак на рыбном рынке в Бари качает в тазике улов осьминогов. Десять лет назад, помню, он кричал на местном диалекте «Купи осьминога — порадуй тещу!», заманивая местных. Сегодня, завидев туристов, он поднимает уже заготовленную тарелку с сырыми мидиями и выпаливает на языке Пушкина с почти грузинским акцентом: «Привет, любимая!»
Я живу в Апулии 13 лет и почти столько же работаю гидом. Это не самый известный регион на юге Италии, которому пришлось побороться за право быть замеченным российскими туристами. Уже больше десяти лет сюда приезжают те, кто ищет аутентичности и колорита, но лишь в этом году появилось целых четыре еженедельных рейса из Москвы в Бари. И если раньше желающие приехать сюда собирали по крупицам информацию заранее, то сейчас многие вводят ключевые слова в поисковик, уже сидя в ожидании посадки в аэропорту.
Апулия все еще самобытна и очень колоритна, но неожиданный вброс большого количества не всегда отфильтрованных, а часто просто скопированных маршрутов и «лайфхаков» создает сильную путаницу. Да, конечно, приезжая сюда, было бы странно не прогуляться по Бари и не заглянуть в базилику святого Николая, где покоятся мощи Чудотворца, было бы нелепо не доехать до Альберобелло с его сюрреалистичными трулло, было бы непростительно пропустить белоснежные стены Монополи, украшенные цветами... И все-таки, чтобы добраться до сути этого удивительного края, стоит копать глубже и отклоняться от проторенных маршрутов и списков must see.
В городке Адельфия две мэрии, две центральные почты, два кладбища, два святых покровителя в двух главных церквях и, конечно, два муниципальных праздника. Здесь рассеянному экскурсанту необязательно запоминать все с первого раза, ведь все главные достопримечательности существуют в двух экземплярах. Как так получилось? Даже в Италии, где все как будто специально создано для каламбуров и абсурдной комичности, Адельфия выделяется своим особым статусом: два древних городка, выросших по разные стороны речушки, были объединены указом Муссолини в 1927 году и названы греческим словом «братство». С этого момента их историческое соперничество выросло до небес, породив парадоксальный город — дубликат самого себя.
В Адельфии я почувствовала себя проваливающейся, как Алиса, в волшебный колодец итальянской аутентичности. Здесь есть чем поживиться и любителям истории, и любителям колоритной атмосферы, да и общения с местными в стиле лучших итальянских комедий хватает. Пока вы будете переходить из одного исторического центра в другой, пенсионеры околотка не только проводят вас взглядами, но и обязательно напросятся в фотообъектив, подталкивая друг друга, как шумные стеснительные подростки. А некоторые увяжутся за вами, чтобы рассказать, например, историю похищения своего кота прямо из палисадника перед домом и последующих психологических травм любимого питомца.
Здесь бывшая школьная учительница проведет экскурсию по древней церквушке, основанной местным феодалом в благодарность Богородице за чудесное спасение любимой жены, и покажет гробницы захороненных внутри дворян, говоря об их характерах и судьбе, как мать может говорить о потерянных детях. Здесь мэр городка игриво укажет на средневековую надпись, обозначающую тюрьму для неверных жен, и отправит тебя карабкаться на тысячелетнюю нормандскую башню, делая вид, что идет с тобой, но то ли испугается шаткой лестницы, то ли побоится не протиснуться в узкий проход, ведущий на крышу. А с башни — ух, красота! — открывается и лабиринт крыш, и светлые пятна площадей, и фасад-кокошник барочной церкви, посвященной Непорочной Богородице.
И все это — лишь первый исторический центр, Каннето, а тебе еще предстоит пройтись по центральной улице, связывающей между собой две части города, и увидеть столб, официально отделяющий одну от другой. Когда-то посередине текла река, и совсем недавно матери обоих кварталов угрожали своим дочерям страшными наказаниями, если вздумают ходить за мост. Сейчас, конечно, нравы уже не те, и жители Монтроне и Каннето даже женятся между собой, но это все равно что иметь в семье болельщиков «Милана» и «Интера» одновременно.
В Монтроне, который был основан византийским вельможей аж в X веке, особенно внимательный наблюдатель заметит чуть более спокойные манеры: если Каннето считается кварталом торговым и коммуникабельным, то здесь, наоборот, — царство интровертов. Налет замкнутости пропадает здесь лишь на день святого Трифона, знаменитый на весь «сапог». Проходит праздник на второй неделе ноября, и с разных уголков Италии и мира съезжаются сюда участники и зрители невиданного пиротехнического состязания.
10 ноября жители Монтроне просыпаются по «пушечному удару» в полпятого утра и бегут в главную церковь квартала. Статуя святого Трифона «выйдет» оттуда ближе к полудню. До этого желающие носить ее по городу соревнуются в щедрости на специальном аукционе. Зачем носят статуи святых? Конечно же, чтобы снискать их благоволение! Фермеры хорошо знают, что урожай оливок, винограда или черешни имеет прямую связь с усердием в почитании святых.
Процессию со статуей по городу и за его пределами сопровождают местные дети, одетые «в святого Трифона» (короткую тунику и плащ). Но самая необычная часть праздника — это состязание пиротехнических команд при дневном свете! Какой смысл запускать фейерверки днем? Попробуйте задать этот вопрос жителям Адельфии, и на вас посмотрят с искренним сочувствием: разве вы не знали, что именно по ритму и мелодии, а не только по цветным огонькам, определяется настоящий мастер пиротехники? Праздник святого Трифона называют «Нобелевской премией» фейерверков: здесь крайне строгое жюри и требовательная публика.
За сто лет у состязания уже сформировалась пара заклятых соперников, и каждый новый год интрига с тем, как сложится их борьба, держит на пороховой бочке весь городок. Да что там, в начале ноября все подъездные дороги к Адельфии становятся вдруг огромным паркингом: желающие насладиться высшим пилотажем в области пиротехники съезжаются сюда со всей Италии.
Местные праздники — отличная идея для выстраивания маршрута собственного путешествия, особенно если учесть, что в период с мая по октябрь в редкий день в Италии чего-нибудь не отмечают. Некоторые из них могут быть достойны специальной поездки, но и без такого фанатизма можно увидеть очень неожиданные места в их лучших, самых трогательных проявлениях.
Таким я увидела, например, городок Валенцано в день святого Антония. Валенцано — еще один небольшой — на 17 тысяч жителей — населенный пункт в десяти километрах от Бари, куда вряд ли приведут вас советы путеводителей. В его историческом центре, где бывший замок стал частным особняком, особенно привлекает тихая домашняя жизнь переулков и двориков, где местные старушки создают садики из растений в кадках. 13 июня эти садики становятся «алтарями» святого Антония, куда выставляют его статую или икону и кладут в корзинке специальные хлебцы. Они — символ служения монаха-францисканца делу милосердия и подаяний беднякам, но не только: ими принято делиться с родными, друзьями и даже просто прохожими в знак мира, согласия и солидарности.
В наши дни этот обычай все больше уходит в область символического, но посещение пекарен по-прежнему позволяет прикоснуться к вибрирующей аутентичности. Взгляд здесь цепляется за колоритных синьор в очереди, которые одним только жестом тяжелых натруженных рук в перстнях могут вогнать молодого пекаря в краску: «Как это — не осталось фокаччи? А вот эта, в стороне? Как это "заказана"? И кем же, позволь узнать?»
Такие же синьоры с видом школьного директора сидят у церкви за специальным столиком с надписью «Комитет праздника святого Антония». У них можно оставить пожертвование и получить бумажный образок святого с младенцем Иисусом на руках. И, конечно, воспользоваться возможностью и заглянуть в главную городскую церковь, посвященную святому Роху (у него — отдельный праздник в августе, еще более масштабный, пышный и громкий), и полюбоваться на его статую 18-го века, вырезанную из оливкового дерева и обшитую серебром.
Неподалеку от Валенцано среди оливковых деревьев стоит еще один белокаменный строгий храм, которым с 13-го века и до сих пор ведает базилика святого Николая в Бари, — церковь Всех Святых, Оньиссанти. Внутри — светло и пусто. Внутреннее убранство утеряно за долгое время, пока церковь была закрыта, но архитектурная форма так чиста в своей средневековой простоте, что, бродя внутри и снаружи, сложно сбросить с себя ощущение, что перед тобой — древний макет.
Настоящие макеты церкви с соблюдением пропорций в храме тоже есть: приставленный к этому месту смотритель неожиданно открыл в себе этот талант и даже попал благодаря своим произведениям в газеты. Собирая по крупицам не слишком многочисленные сведения об этой древней церкви, именно он проводит экскурсии по Оньиссанти, когда здесь случаются посетители.
День самого большого наплыва — 1 мая: жители Валенцано приходят на богослужение, а затем остаются на пикник на лугу перед церковью, участвуя в необычной церемонии, которую здесь называют «Пасса-Пасса» («проходи» или «передавай» — оба перевода будут верны). Церемония состоит в обмене цветными (чаще всего красными) ленточками в знак рождения особой связи: ребенок или подросток может быть вверен таким образом «наставнику», а ровесники скрепляют этим жестом духовную близость.
Полиньяно-а-Маре нуждается в представлении гораздо меньше других городков, соседствующих с Бари. Сюда приезжают ради захватывающих дух, сердце и ум морских видов, шуршания волн в гротах и бухтах и романтичных улочек исторического центра. Но и это, теперь уже невероятно «инстаграмное» место наполняется совершенно другими эмоциями, когда здесь отмечают день небесного покровителя — святого Вита. 14 июня статую, обычно хранящуюся в главной церкви, выносят на площадь и, пробираясь сквозь лес протянутых рук, водружают на автомобиль, который повезет ее в местечко Сан-Вито в нескольких километрах от центра: там находится старинное одноименное аббатство и рыбацкий порт.
Статую бережно устанавливают на специально подготовленную к празднику посудину, которую здесь называют плотом: на ней святой будет «оплывать» вверенный его покровительству город в знак благословения (сопровождают водную процессию факелоносцы в гидрокостюмах). Участники праздника снуют на машинах и велосипедах вдоль побережья: домчаться до центра, чтобы увидеть отправление святого-юноши, и, если повезет, погладить кудрявую голову в короне. Потом, опередив процессию, дождаться отправления в порту Сан-Вито и быстрее занять место в бухточке Кала-Паура, куда прибудет плот со статуей и священником на борту, послушать проповедь и замереть в оглушительном восхищении под фейерверк, падающий в черную воду.
Дожидаться прибытия кортежа в порту Сан-Вито веселее, если заглянуть на территорию бывшего аббатства. Это место для Полиньяно — архетипическое. Согласно легенде, в девятом веке лангобардская знатная дама по имени Фиоренца попала в шторм на реке Селе (неподалеку от Неаполя) и, взмолившись о небесной помощи, была спасена святым Витом. В качестве благодарности она должна была перезахоронить мощи Вита и казненных вместе с ним мучеников Модеста и Крешенции в загадочном «месте Девы Марии», которое поначалу Фиоренца никак не могла отыскать. Лишь после еще одного чудесного спасения цель стала ясна, и с Тирренских берегов Кампании дама добралась до апулийского Полиньяно, где и основала церковь, затем расширенную до аббатства. Церковь существует до сих пор, а вот аббатство в результате разных перипетий в 18-м веке перешло в частные руки наследников семьи маркиза Ла-Грека.
Заглянув во внутренний двор здания с монументальной лестницей, ведущей на террасу с шикарным видом на бухту, попадаешь в особое измерение: на территории бывшего аббатства до сих пор живут потомки крестьянских семей, работавших на маркиза. Благодаря специальному соглашению им удалось оставить за собой право обитать там же, где когда-то трудились их предки, но по этому же договору жильцы не могут сдавать свои дома туристам, чтобы не разрушать дух благородного спокойствия, царящего внутри. Если повезет, можно заглянуть и в церквушку, где хранится множество вотивных даров, напоминающих о чудесах, совершенных святым Витом, по молитвам местных обитателей. Или же, выйдя из аббатства, прогуляться по рыбацкому порту и остановиться на одном из галечных пляжей.
Сан-Вито — место не только для прогулок, купания и почитания святого покровителя. На карте Италии это еще и единственное место, где выращивают фиолетовую морковку! На небольших огородах, примыкающих прямо к морю, с конца октября по конец апреля растет этот особенный овощ, вошедший в список редких защищенных продуктов Slow Food. Его цветовая гамма может варьироваться от бледно-желтого до темно-винного, и в зависимости от цвета каждая морковка особенна по содержанию витаминов и по вкусу. Солоноватая вода — результат смешения подземных пресных источников с морем — придает ей особую минеральность и сочность.
Цветная морковка начинает украшать прилавки местных рынков с наступлением осенней прохлады, но работа на этих огородах не прекращается и в летние месяцы, когда землю специально перепахивают (не менее пяти-шести раз). С начала августа занимаются только посевом и сбором — исключительно вручную, чтобы не повредить ценный продукт. «Виола», как называют ее местные огородники, может достигать длины в 90 сантиметров, и сломать ее при сборе довольно просто: морковные «осколки» сдают в рестораны, где стало модно использовать морковку Сан-Вито в качестве украшения блюд или подавать слегка отваренной с чесноком и мятой. Но именно в сыром виде этот уникальный продукт преподносит себя с лучшей стороны: и в плане вкуса, и с точки зрения полезных антиоксидантов.
Еще один древний городок в окрестностях Бари, затерянный среди оливковых рощ и фруктовых садов Санникандро, принимает в начале октября одну из самых значительных тематических ярмарок. Кофейные бары открываются здесь раньше, чем в самом Бари, и местные мужчины, хлебнув бодрящего напитка, отправляются на своих машинах с длинными лестницами, закрепленными на крыше, работать «на земле». Оливами в Санникандро не владеет только ленивый, и в эпоху, когда каждый фермер стремится к индивидуальности, здесь до сих пор существует довольно большое кооперативное хозяйство. Оно было создано на стыке 1960-1970-х годов для того, чтобы бороться с невыгодными условиями перекупщиков оливок: поняв, что сила — в единстве, больше 300 фермеров сообща закупили оборудование и стали производить собственное масло.
Этот продукт переживает сейчас в Италии своеобразную «эпоху Возрождения»: даже сами итальянцы, привыкшие употреблять его в пищу и использовать на кухне, вдруг с удивлением обнаружили, насколько он уникален по вкусовым и полезным свойствам. В Санникандро в основном производят масло сорта коратина: очень насыщенного, «острого» на вкус благодаря концентрации полифенолов. Его обычно не советуют есть, например, с салатом (слишком уж «ядреное»), но в городке этому правилу, конечно, никто не собирается следовать.
Оливковая ярмарка приурочена к моменту, когда собирать оливки на масло еще не начали, но первый «столовый сорт», который называется «термите», уже появился. Эти оливки обжаривают вместе с помидорами и едят просто с хлебом или пирожками в виде аппетитной горячей закуски. «Сагра ди оливе» — один из немногих праздников, сохранивших профессиональный характер: на нем можно не только угощаться специалитетами и знакомиться с производителями, но и... выбирать сельхозтехнику!
Как и все остальные важные городские события, ярмарка разворачивается вокруг внушительного средневекового замка со сложной внутренней структурой нормандского и швабского периода. С начала 14-го века замок, а значит, и весь городок, был отдан в управление барийской базилике святого Николая, а с 19-го века стал своеобразным городским кварталом с жилищами, магазинами и почтовым отделением. О значении замка и его функциях в 12-13 веках существуют разнообразные гипотезы: по одной из них, здесь был расквартирован магистр ордена Тамплиеров, а сам замок выполнял функцию транспортного узла и казначейства. Эта история красиво обыгрывается в ежегодной исторической реконструкции «Ночь Тамплиеров» и других любопытных проектах, например, «Зимнее солнцестояние в астрономической башне», которые организует местный школьный учитель и краевед Никола Раканелли.
Параллельно с миром мультимедийных инструментов существует в итальянских городах и островок очень невиртуальной, почти тактильной любви к собственной малой родине — Pro Loco. Это — волонтерские ассоциации на местах, занимающиеся продвижением своей территории, сохранением традиций (в том числе диалектов), проведением праздников, краеведческой работой со школами и много чем еще. Первая из них появилась аж в 1881 году, а сейчас Pro Loco образуют огромную сеть по всей Италии со своим журналом, сайтом и каналом на YouTube.
В путешествии по малым городкам в окрестностях Бари меня бережно передавали из рук в руки организаторы тура Антониетта и Никола Раканелли из Санникандро, веселый Валентиниано Мумоло из Адельфии, харизматичные Леонардо Де Сарио и его жена Иза из Валенцано и неожиданно серьезный Томмазо Колагранде из Полиньяно. Все эти люди — волонтеры: некоторые уже пенсионеры, а другие совмещают «службу» в «Про Локо» с основной работой. Для многих из них это был первый опыт сопровождения иностранки по родному городку, и это чувствовалось в особой, взволнованной заботе и бескорыстном желании делиться. Организатор тура, Антониетта Раканелли, возглавляющая районную ячейку «Про Локо», назвала этот маршрут Coltour, вложив в слово «культура» еще и аграрное значение. В отрыве от традиций — религиозных, гастрономических и семейных — сложно по-настоящему понять любую землю, а уж тем более Апулию, где, как говорит пословица, «человек — что оливковое дерево: пусть будет кривой, узловатый и некрасивый, главное, чтоб был щедрый».