Балашихинский городской суд завтра, 8 октября, решит вопрос о продлении ареста юриста Кантемира Карамзина, который полгода находится в СИЗО-8 Сергиева Посада. Его защита настаивает, что никаких законных оснований удерживать подозреваемого под стражей нет. Юриста обвиняют в банальном покушении на мошенничество, но это дело уже стало резонансным не только потому, что в нем проводят параллели с «делом Магнитского». Здесь переплелись интересы ФСБ, Генпрокуратуры, Мосгорсуда и Верховного суда. О новых скандальных подробностях дела в материале «Ленты.ру».
Черемушкинский суд Москвы недавно признал возбуждение уголовного дела против Кантемира Карамзина незаконным. Казалось бы, обвиняемого должны выпустить из СИЗО. Но этого не произошло. Более того, Верховный суд с подачи начальника УФСБ по Москве и Московской области Алексея Дорофеева перенес рассмотрение апелляции по этому решению из территориальной подсудности Москвы в Московскую область, сославшись на дружеские связи юриста с судьями столицы.
Защита Кантемира Карамзина на этой неделе собирается обжаловать постановление об изменении подсудности в Судебной коллегии Верховного суда (ВС) РФ. Адвокат Марина Громова написала заявление на имя судьи ВС РФ Зателепина О.К. Она просит предоставить копию письма начальника УФСБ по Москве и МО прокурору Московской области, которая 27 сентября была приобщена представителем Генпрокуратуры к материалам дела без обязательного предоставления копии стороне защиты, чем «были нарушены основы состязательности, поскольку этим документом обосновано ходатайство об изменении территориальной подсудности», говорится в заявлении адвоката (копия документа имеется в распоряжении «Ленты.ру»). Защита, со ссылкой на многочисленные процессуальные нарушения, считает вынесенное судьей ВС постановление об изменении территориальной подсудности дела юридическим нонсенсом и попыткой ввести новую правоприменительную практику, а письмо генерала Дорофеева, послужившее катализатором процессов, голословным и необоснованным. Кстати, в вынесенном постановлении судьи ВС Зателепина о скандальном письме начальника УФСБ Москвы и МО генерала Алексея Дорофеева также не упоминается ни слова.
История, из-за которой задержали Карамзина, началась в 2007 году. Он был арестован по обвинению в подделке подписи под договором займа с писателем-мемуаристом Олегом Блоцким. История давняя и темная. Юрист 12 лет назад дал писателю в долг 200 тысяч долларов. По версии Карамзина, Блоцкий долг не вернул, по версии Блоцкого — вернул. Есть нюанс. Карамзин доказал, что он прав в этом споре, не только в районном и городском судах, но и в Верховном суде РФ.
Тем не менее Карамзин уже более полугода находится в СИЗО, а уголовным делом заинтересовались такие серьезные структуры, как Генеральная прокуратура, Верховный суд, УФСБ и Мосгорсуд. Как утверждает газета «Собеседник», следствие по делу, за которое арестовали Карамзина, шесть месяцев топчется на месте, юриста даже не допрашивают. Тогда зачем его держат? Возможно, предполагает газета, Карамзина решили взять по первому подвернувшемуся делу в надежде надавить на него в СИЗО и заставить дать некие признательные показания, но, скорей всего, по совершенно другим обстоятельствам.
Неоднократно озвучивалась и другая версия причины ареста Карамзина. Как писала «Независимая газета», юрист оказался в СИЗО после того, как, действуя в интересах канадского инвестора Марка Ричардса, выиграл в Московском арбитражном суде у бывшего директора АО «ДСК-1» Владимира Копелева и главы ФСК «Лидер» Владимира Воронина 15 миллиардов рублей. По мнению самого Карамзина, его «прессуют», чтобы получить нужные показания для пересмотра этого дела.
Решения Черемушкинского суда о незаконности возбуждения уголовного дела против Карамзина удалось добиться только «благодаря упертости защиты», которая добивалась рассмотрения четыре месяца, и неопровержимым фактам, считает адвокат Марина Громова. Следственные органы 12 раз выносили отказные решения по заявлениям Блоцкого о покушении на мошенничество. Все обстоятельства, свидетельства и доказательства по делу были многократно исследованы. Суды всех инстанций, включая Верховный суд, приняли решения в пользу Карамзина. Однако после вмешательства УФСБ дело возбудили в 13-й раз.
Оперативные сведения о дружеских отношениях с судьями, на которые ссылается в своем письме начальник УФСБ Москвы Дорофеев, по мнению адвоката, бездоказательные и полностью лишены оснований. На закрытом заседании не было представлено никаких улик, например, аудиозаписей. Защита также не верит в беспристрастность и объективность судей Балашихинского суда, которые будут рассматривать продление стражи юристу 8 октября, и Мособлсуда, в подсудность которого судья Зателепин передал рассмотрение апелляции на незаконное возбуждение дела.
«Защита считает, что на оперативные сведения нельзя ссылаться, поскольку это противоречит ч 1. ст. 89 УПК РФ, в которой говорится, что оперативные сведения не могут быть использованы для подтверждения наличия обстоятельств, указанных в пп "в" п.2 ч.1 ст. 35 РФ», — заявила адвокат Марина Громова на суде. «Как проверить эти оперативные сведения? У нас сейчас слушается дело в закрытом режиме. Про эти оперативные сведения защита слышит на каждом продлении, хотя дело о банальном мошенничестве в отношении такого же гражданина, каким является Карамзин. Какое отношение ФСБ по Москве и Московской области имеет к делу о покушении на мошенничество одного гражданина на другого? Какой общественный резонанс? Это совсем другое дело. Человека задержали за арбитражное дело и передали из Москвы в Московскую область как раз потому, что УФСБ по Москве и Московской области контролирует полностью суды Московской области и Следственный комитет Московской области. Мы считаем, что суды Московской области из-за того, что они боятся УФСБ, тоже неправосудные решения выносят. Страх действует намного сильнее, чем дружба (копия протокола судебного заседания в ВС имеется в распоряжении «Ленты.ру»)», — подчеркнула юрист.
Расчет УФСБ на быструю победу в суде не оправдался. Получить в СИЗО нужные показания от Карамзина не удалось. Сам обвиняемый заявил, выступая на заседании Верховного суда, что оба его деда были репрессированы и расстреляны в 37-м, но никого не оговорили. «...Я защиту просил приобщить мои заявления на имя Бастрыкина (глава Следственного комитета РФ — прим. «Ленты.ру») о преступлениях. Под видеокамерами меня положили на пол и начали прыгать у меня на спине. Меня просили рассказать, как руководство Московского городского суда помогало мне выигрывать дела. Я сказал им, пусть они напишут, что они хотят, я поставлю свою подпись. Но у меня ничего нет на руководство Московского городского суда», — заявил Кантемир Карамзин в суде (копия протокола судебного заседания в ВС имеется в распоряжении «Ленты.ру»).
Юрист и его защита не только не поддались давлению, но и одержали серию позиционных побед. Так, после «жалобы на нарушение права на жизнь и здоровье в условиях содержания под стражей» адвокатов Кантемира Карамзина Уполномоченному по правам человека Татьяне Москальковой Генеральная прокуратура начала проверку в СИЗО-8. Юрист подал судебные иски к администрации СИЗО и ФСИН по фактам нарушения закона, халатности и превышения должностных полномочий. Суд Сергиева Посада удовлетворил иск адвокатов Карамзина о незаконности З-недельного недопуска защиты к юристу во время карантина по «ветряной оспе». Кантемир Карамзин написал жалобы и заявления в СКР и прокуратуру о совершенных в отношении его преступлений (угрозы жизни, избиения) со стороны подсаженного администрацией сокамерника и сотрудников УФСБ.
Обвиняемый и его защита неоднократно утверждали, что в СИЗО на юриста оказывается мощное «внепроцессуальное давление» со стороны сотрудников УФСБ с целью отказаться от выигранных им в интересах клиента исков на 15 миллиардов рублей в отношении владельцев ДСК-1 и ФСК «Лидер» Владимира Копелева и Владимира Воронина. Так, накануне последнего заседания Балашихинского суда по мере пресечения юристу сотрудники спецслужбы устроили против него провокацию в СИЗО.
В заявлении о преступлении юрист сообщил, «что 19 июля во время визита в изолятор сотрудников ФСБ, представившихся майором Ушаковым и полковником Ивановым (возможно, фамилии вымышлены), ему были нанесены побои, а в его адрес поступили оскорбления, шантаж, вымогательство и угрозы убийством. В заявлении говорится, что высокопоставленный чин, с которым юристу дали поговорить по телефону, в оскорбительной форме пообещал, что Кантемир «сдохнет в тюрьме», ему «дадут 17 лет и добавят еще шесть обвинений», если он не отзовет из суда иски по ДСК-1».
Обращение юриста в СКР было рассмотрено и тоже получило ход. «12 сентября 2019 года в военном следственном отделе СК России по Солнечногорскому гарнизону в порядке ст. 144-145 УПК РФ начата проверка в отношении сотрудника УФСБ России по городу Москве и Московской области Иванова А.А.», — сообщается в официальном уведомлении Следственного комитета (копия письма СК в ответ на обращение Карамзина имеется в распоряжении «Ленты.ру»).
Тем временем, как сообщают адвокаты юриста, следователь СО по городу Балашихе ГСУ СК РФ по Московской области капитан Дмитрий Николаев назначает шестую повторную и седьмую по счету экспертизу по делу юриста, пытаясь уличить его в подделке подписи под договором займа. При этом три экспертизы, проведенные в 2014-2015 годах в ЭКЦ УВД по ЮЗАО ГУ МВД РФ по городу Москве сделали вывод, что подпись Олега Блоцкого на договоре займа на 200 тысяч долларов непригодна для почерковедческого исследования, так как слишком короткая. Еще три экспертизы, датированные 2019 годом, сделанные уже после ареста юриста, этот вывод подтвердили. Их проводили специалисты Института криминалистики Центра специальной техники ФСБ РФ, ЭКЦ ГУ МВД России по городу Москве и даже эксперты Управления ФСБ России по городу Москве и Московской области. Однако 30 сентября следователь отправил запрос на седьмую повторную экспертизу — на этот раз в РФЦСЭ при Минюсте РФ.
Вероятно, необходимость продлить срок ареста Кантемиру Карамзину в Балашихинском суде следователь Николаев будет мотивировать именно необходимостью дождаться результатов экспертизы, считает защита. Однако не факт, что он упомянет о том, что это седьмая по счету попытка проверить подпись.
При этом Дмитрий Николаев нарушает некоторые процессуальные нормы. В распоряжении «Ленты.ру» имеется копия заявления защиты Карамзина о нарушении права на защиту путем игнорирования обязанностей об уведомлении о заседаниях по продлению меры пресечения. Адвокат Карамзина утверждает, что следователь «ввел ее в заблуждение» по поводу даты рассмотрения дела в Балашихинском горсуде.
Между тем параллельно уголовному делу продолжается арбитражная война за акции ДСК-1. Несмотря на включение в спор за 15 миллиардов рублей такого серьезного «союзника», как УФСБ Москвы, развалить дело строителям, пока Карамзин находится в СИЗО, так и не удалось. Акции комбината по-прежнему под арестом. Сторона Ричардса-Карамзина выиграла у своих оппонентов серию важных решений. Так, в конце мая этого года Арбитражный суд Московской области оставил в силе решение о банкротстве Владимира Копелева и определение об обеспечительных мерах к имуществу организаций, в отношении которых бизнесмен выступает бенефициарным владельцем. Девятый арбитражный апелляционный суд 9 сентября 2019 года постановил «ограничить право на выезд из Российской Федерации Копелева Владимира Ефимовича до даты вынесения определения о завершении или прекращении производства по делу о банкротстве гражданина, в том числе в результате утверждения арбитражным судом мирового соглашения» (копия постановления имеется в распоряжении «Ленты.ру»). Девятый арбитражный апелляционный суд 12 сентября повторно отказал в прекращении обеспечительных мер по акциям АО «ДСК-1» и 5-ти ООО, на которые выводилось имущество АО «ДСК-1» в деле о банкротстве Владимира Копелева. В настоящее время все основные процессы в деле о банкротстве отложены Арбитражным судом на 12 декабря 2019 года. По сведениям юристов Ричардса экс-директор ДСК-1 Владимир Копелев скрывается от кредиторов в германском городе-курорте Баден-Бадене, где у него гостиничный бизнес, и вернуться в Россию не может, так как сразу попадет под «невыезд».
В «деле Карамзина» все больше вопросов, нежели ответов. Одни эксперты называют юриста злодеем, другие — фигурантом заказного дела строителей и жертвой в войне между правоохранительными кланами. Так или иначе, но этим делом создан прецедент, который в дальнейшем будет влиять на работу всей судебной системы России.