Что известно сегодня о турецкой политике? Анкара покупает российские системы С-400, ссорится на этой почве с США и проводит операции в Сирии. Однако мало кто знает, как обстоят внутри страны дела со свободой слова, и в чем, по мнению турок, ошибаются власти. Об этом, а также о дружбе с Россией, «Ленте.ру» рассказал Гюрсель Текин — вице-президент Республиканской народной партии (РНП), главной оппозиционной силы Турции.
«Лента.ру»: Каково сейчас быть оппозицией в Турции?
Гюрсель Текин: Легко ли быть в оппозиции? Нет, совсем непросто, и на это есть причины. Вы должны работать прозрачно и свободно; пресса, СМИ, неправительственные организации тоже должны иметь возможность спокойно работать, свободно выражать свою позицию. Это, кстати, одно из главных обещаний 2001 года, благодаря которому нынешняя власть встала во главе страны. Она обещала, что в Турции каждый сможет свободно выражать свое мнение. Этот пункт до сих пор есть в программных документах. Но на самом деле, к сожалению, все, кто критикует власть, признаются виновными и автоматически считаются террористами.
Нужно понимать, что политика — это в первую очередь ответственность. А значит, она должна быть прозрачной, и гражданин, заплативший хоть одну копейку налогов, может требовать отчет о проделанной работе. Это одна из самых главных проблем в мире, и Турция в этом плане не исключение.
Сейчас существует только одно определение демократии. Если вы можете отчитаться за уплаченные налоги, если власти могут объяснить, как они используют налоги, собранные с населения, — вот это и есть демократия.
В Турции же необходимо вносить изменения в ряд законов, в том числе в законы о политических партиях, о выборах. Как раз потому, что у демократии есть только одно определение. У нас же просто ставятся избирательные урны, однако это не означает демократию. В последнее время во многих странах Ближнего Востока появились избирательные урны, но ситуацию в них тоже демократией назвать нельзя.
В таких условиях, насколько прочны позиции президента Эрдогана и его сторонников?
Не так прочны, как это может показаться со стороны. Совсем недавно в Турции прошли муниципальные выборы. Эрдоган проиграл в Стамбуле, Анкаре, Анталии, Адане, Мерсине... Это показывает, что спустя 17-18 лет правления власти покидают корабль, потому что не могут соответствовать требованиям нации. Так что я ожидаю смены власти в ближайшее время.
Есть ли шансы у вашей партии занять место у штурвала?
Конечно, есть. Турецкие избиратели, пожалуй, одни из самых активных в мире. Во многих странах выборы обсуждают только во время их проведения, и там 30-40 процентов населения не интересуется результатами. У нас же 99 процентов населения обеспокоены выборами: когда приходишь домой, первый вопрос будет обязательно о политике.
Сейчас каждый голосует за то, что дает ему надежду и уверенность. Избиратель не будет смотреть в сторону левых или правых: он не выбирает настолько категорично. Каждый ищет надежду, и потому у РПН тоже есть шанс. Никто не стесняется об этом говорить.
Как вы оцениваете отношения России и Турции? Если РНП придет к власти, как будут складываться отношения с Москвой?
Сначала нужно сказать, что нас с Россией связывают особые исторические отношения. Это наши соседи, мы не на разных континентах. Естественно, наши торговые и политические отношения должны быть лучше и глубже. И в этом направлении уже были предприняты соответствующие шаги. Я верю, что в ближайшее время отношения будут становиться все лучше и лучше.
Кроме того, каждое государство учитывает свои интересы: и в интересах Турции то, что в интересах ее граждан. У нас богатое историческое прошлое, исторические связи. Наши отношения с Россией не может создавать третья сторона, как и мы не можем сказать другой стране, как ей наладить взаимодействие с кем-то еще, какие торговые отношения установить. И в данном случае если мы не определимся, то никто не сможет решить это за нас.
Мое личное мнение: нам нужно углубить наши отношения с Россией. С коммерческой точки зрения это очень важно.
Влияет ли закупка российских систем С-400 на обстановку в стране? С таким решением согласны все?
Страны в целях безопасности приобретают то, что им необходимо. Я не думаю, что в этом есть какая-либо проблема для внутренней политики. Конечно, НАТО, страны альянса, имеют возражения на этот счет. Но, извините: пять-шесть лет назад Турция испытывала серьезные проблемы, связанные с этим. Естественно, чтобы избежать проблем, стране нужно было сделать что-то подобное. (Анкара не смогла закупить американские системы Patriot, а потому обратилась к России за С-400 — прим. «Ленты.ру».)
Глава РНП Кемаль Кылычдароглу говорил, что «война в Сирии длится уже восемь лет, но все это время она шла и в Турции». Что вы думаете об этом?
Он прав. Если смотреть на ситуацию последних лет, то мы увидим, что в Турцию с 2011 года прибыло 3,5 миллиона беженцев. Для страны это большие экономические затраты. Однако на самом деле мы до сих пор не понимаем до конца, почему это произошло. Эрдоган в 2010 году провел встречу с Асадом, на которой было сказано много хороших слов. Но через восемь месяцев он вдруг заявил, что его терпению пришел конец. Как он пришел к этому мнению, честно говоря, не знаю. Время от времени оппозиция спрашивает, что это значит, но внятного ответа мы так и не получили.
Очень жаль, что политика Эрдогана в отношении Сирии была именно такой. Это было неправильно, мы должны были поступить, как во время войны между Ираном и Ираком. Тогда мы выступали за дружбу и в этот раз должны были придерживаться такой позиции. К сожалению, мы видим, к чему привело вмешательство Турции в сирийские вопросы.
Эрдоган говорит о какой-то пресловутой демократии на Ближнем Востоке, которой там нет. И в Сирии ее нет. Его союзники — Саудовская Аравия и Катар, где права человека не соблюдаются, просто потому что их нет. Если женщины не имеют права водить машину в этих странах, то о какой демократии тогда идет речь? Очевидно, что Турция, скорее всего, попала в ловушку других стран. Но я верю, что в будущем при помощи мягких политических решений мы сможем преодолеть сложившуюся ситуацию.
Турция — суверенное государство, она никогда не вмешивается в чьи-то внутренние дела и не позволит, чтобы кто-то вмешивался в ее внутреннюю политику в отношении каких-то стран. Турция хочет, чтобы все страны дружили. И когда речь идет о выгоде для страны, мы ни у кого не будем спрашивать разрешения, с кем нам дружить и как нам поступить.
А какие в стране присутствуют проблемы? Быть может, есть что-то, что мы не замечаем извне?
У Турции есть как экономические, так и ряд других проблем. Некоторые возникают из-за ошибок государственных деятелей. Стоит отметить, что проблемы во внутренней политике, политические споры, есть во всем мире, и они оказывают серьезное влияние на происходящее. Время от времени проблемы возникают и в правительстве, то есть в системе управления. Однако все это возможно преодолеть в очень короткие сроки.
Насколько сильно на замедление экономики Турции влияют курдский вопрос и траты на операции в Сирии, помощь сирийским беженцам?
Курдская проблема — очень важная, и это вопрос не одного сегодняшнего дня. В то же время это внутреннее дело Турции. Но, к сожалению, в этом вопросе страны мира с нами не согласны. И это действительно серьезная проблема.
Я считаю, что положение курдов в Турции и в целом на Ближнем Востоке неодинаковое. Здесь курды имеют свободу, спокойно могут жить где угодно в стране, хотя значительная часть курдского населения все же проживает в городах на западе. В Сирии, Иране и Ираке все обстоит совсем не так. Мое личное мнение таково: больше демократии, и эти проблемы могут быть легко решены. Но непосредственно курдский вопрос не сильно влияет экономически.
В то же время Турция действительно столкнулась с огромными затратами. Во-первых, нашим гражданам сложно обеспечить 3,5 миллиона прибывших из Сирии беженцев. Во-вторых, огромные деньги идут на операции на границах. Это серьезно влияет на экономику.
Однако если стоит вопрос о безопасности страны, то мы должны делать необходимое и обеспечить ее, несмотря на подобные траты.
[Для решения проблемы сирийских беженцев] необходимо обеспечить мир, и сделать это как можно быстрее. Люди, которые живут здесь в затрудненном положении, должны вернуться в свои деревни, города. Конечно, мы не в состоянии отправить назад всех. Но я верю, что когда наступит мир, все кто там родился и вырос, смогут вернуться домой. РНП верит, что проблему получится решить в очень короткие сроки.