Борьба с изменениями климата мало-помалу стала основным приоритетом для европейских властей. Но чем дальше, тем больше экологический вопрос превращается в задачу не национальных правительств, а бизнеса и экономистов. Эксперты предостерегают: глобальное потепление может вызвать стагфляционный шок, способствуя росту цен на энергоресурсы и замедлению экономики. В попытке предотвратить пессимистичный сценарий ЕС намерен вложить триллион евро в климатически угодные проекты. Удастся ли европейцам «озеленить» экономику без негативных последствий — в материале «Ленты.ру».
Европейский союз стремится стать лидером в борьбе с парниковыми газами и первым среди ведущих мировых экономик выполнить Парижское соглашение, нейтрализовав выбросы к 2050 году. Однако переход к климатически нейтральному будущему требует радикальной смены парадигмы — этот процесс затронет все сферы экономики, в особенности энергетику, транспорт, промышленность и сельское хозяйство. Глобальный переход, необходимый для достижения климатических целей, требует фундаментальных изменений в инвестициях и финансах, и Евросоюз усердно работает над тем, чтобы сделать финансовые потоки экологически ориентированными.
Занявшая 1 декабря должность главы Еврокомиссии (ЕК) Урсула фон дер Ляйен сразу определила борьбу с изменениями климата как свой главный приоритет. Уже спустя десять дней ЕК представила так называемую зеленую стратегию — план «обеспечения устойчивости экономики ЕС путем превращения климатических и экологических проблем в возможности во всех областях и обеспечения справедливого и инклюзивного перехода для всех». Инициатива потребует 260 миллиардов евро инвестиций до 2030 года, что составляет около 1,5 процента ВВП еврозоны в 2018 году.
Кроме того, в ближайшие 100 дней со дня обнародования упомянутой стратегии ЕК намерена представить первый «европейский закон о климате», стратегию сохранения биоразнообразия на период до 2030 года, новую промышленную стратегию и план действий по циркулярной экономике, которая направлена на минимизацию образования различных видов и типов промышленных отходов. Там также пообещали представить в начале 2020 года план устойчивого инвестирования в рамках «зеленой стратегии». «По крайней мере 25 процентов долгосрочного бюджета ЕС должно быть выделено на климатические действия, и Европейский инвестиционный банк, Европейский климатический банк окажут дополнительную поддержку», — пояснили в ЕК.
Согласно планам госпожи фон дер Ляйен, Европейский инвестбанк (ЕИБ) должен стать мотором зеленой экономики. В связи с этим перед ним стоит амбициозная цель — за 10 лет поддержать климатически угодные проекты на триллион евро. С учетом того, что банк в среднем финансирует чуть больше четверти полной стоимости проектов, в которых он участвует, а остальное дают частные инвесторы, новая стратегия обещает около 300 миллиардов евро кредитов зеленой экономике. При этом финансирование строительства новых угольных электростанций будет запрещено, а все субсидии на углеводородное топливо — ликвидированы.
Одновременно с этим ЕИБ прекращает кредитовать газовые проекты начиная с 2022 года. Это не только лишит газотурбинные электростанции и газопроводы льготных кредитов, но и отпугнет от них частных инвесторов. Что логично, поскольку при оценке рисков и перспектив они скорее предпочтут вкладываться в проекты, одобренные кредитным учреждением ЕС, чем кредитовать отрасли из его черного списка. Это приведет к подорожанию газовых проектов в Европе, а некоторые из них вовсе лишит перспективы окупиться.
Тем, кто все же решится одолжить денег «грязным», с точки зрения ЕС, отраслям, готовит кнут председатель Европейского центрального банка (ЕЦБ) Кристин Лагард — еще одно новое лицо на европейском олимпе. Экс-директор Международного валютного фонда (МВФ), возглавившая 1 ноября главный надзорный орган всей банковской системы еврозоны, еще при назначении заявляла о желании сделать борьбу с изменением климата «критической миссией» центробанка. Сейчас ЕЦБ впервые с 2003 года готовится провести комплексный пересмотр своих задач. Программа еще не утверждена, однако источники утверждают, что в ней будет фигурировать тема экологии.
Первым делом Лагард пообещала осложнить жизнь банкам и инвестфондам, забывающим о климатических рисках при оценке вложений. Для начала эти риски будут добавлены в стресс-тесты банков. Однако потом может дойти и до изменений требований к капиталу: те, кто вкладывается в «грязную» экономику, вынуждены будут создавать дополнительные денежные резервы, что сделает такое кредитование менее привлекательным и доходным для финансистов. Примечательно, что новая глава МВФ Кристалина Георгиева также поставила экологические проблемы в центр внимания сразу с момента вступления в должность. Она заявила, что центральные банки должны разработать стресс-тесты, связанные с климатом, которые помогут выявить влияние потрясений на финансовую систему от глобального потепления.
К сторонникам Лагард также можно отнести председателя Банка Франции, члена исполнительного совета ЕЦБ Франсуа Виллеруа де Гало и председателя Банка Англии Марка Карни. По словам де Гало, изменения климата должны быть включены в экономические прогнозы и модели. Он пояснил, что глобальное потепление может вызвать стагфляционный шок, способствуя росту цен на энергоресурсы и замедлению экономики, что повлияет на ценовую стабильность, которую должен поддерживать центробанк. Карни также предупреждал об опасности резкого падения стоимости активов, если инвесторы не будут учитывать риски, связанные с изменением климата. Впрочем, использовать денежную политику в качестве инструмента борьбы с изменениями климата он не предлагал.
Предсказуемо, не все коллеги главы ЕЦБ согласны с тем, что правила игры на финансовом рынке должны быть подчинены экологической повестке. Например, председатель Федеральной резервной системы США Джером Пауэлл недавно заявил Конгрессу, что считает изменение климата «очень важным вопросом», но им должны заниматься избираемые органы власти, а не ФРС. В самом ЕЦБ тоже есть недовольные линией Лагард. Так, президент Бундесбанка и член управляющего совета ЕЦБ Йенс Вайдман предупреждал, что «очень критически» отнесется к попыткам изменить денежную политику ЕЦБ ради борьбы с изменениями климата. Схожую точку зрения выразил еще один член правления Бенуа Кере — по его словам, центральные банки не могут быть на переднем плане борьбы с изменением климата.
В частности, разногласия внутри регулятора спровоцировала идея поощрять банки финансировать устойчивые отрасли промышленности путем потенциального смягчения правил ЕС в отношении капитальных сборов за их кредитование. Супервайзер ЕЦБ по банковскому делу Андреа Энрия заявил, что «любое облегчение требований к капиталу для зеленых активов должно основываться на четких доказательствах того, что они менее рискованны, чем не зеленые активы». Он подчеркнул, что главная задача регулятора — сделать банки более безопасными и надежными, поэтому требования к капиталу финансовых учреждений не должны изменяться ради достижения других целей. Кроме того, пока даже нет четких критериев, помогающих определить, какой проект действительно ведет к сокращению выбросов, а какой лишь прикидывается зеленым.
Опасения экономистов понятны — любой механизм может дать сбой, и существует риск, что огромные суммы, выделяемые на глобальные проекты, могут быть использованы не по назначению и, по сути, превратятся в спекуляции. То есть деньги могут обогатить некоторых инвесторов в зеленую экономику, реализующих проекты, на реальную экономику не влияющие и ей не очень нужные. К сожалению, на сегодняшний день многие «низкоуглеродные» и экологические инвестиции в ключевых секторах не являются прибыльными. Более того, текущие стимулы для зеленых финансов могут стать источником потенциальной слабости, добавив рисковые активы на балансы банков. Это притом, что текущая отчетность европейских банков по показателям достаточности капитала и так демонстрирует признаки неустойчивости.
Другая проблема заключается в том, что, несмотря на растущий интерес к инвестициям в чистую энергетику, возможности и объемы проектов, подпадающих под стандарты зеленых облигаций, недостаточно большие. Угольная генерация еще со времен промышленного бума в Великобритании и Германии остается основой мировой электроэнергетики. Уголь по-прежнему самое дешевое топливо, и ввод новых угольных электростанций продолжается, несмотря ни на что, особенно на развивающихся рынках с быстро растущим спросом на электроэнергию. Вложения в нефтяную и газовую отрасли также растут, свидетельствуют данные Международного энергетического агентства (IEA).
К тому же переход от углеродоемких технологий к зеленым может создать не только финансовый, но и социальный риск. Так, во Франции уже больше года продолжаются протесты «желтых жилетов» из-за того, что правительство увеличило акцизы на бензин и дизельное топливо, чтобы профинансировать проекты, связанные с возобновляемыми источниками энергии (ВЭИ). При этом как раз в наращивании мощностей ВЭИ наблюдается стагнация. Отчасти это связано с тем, что само производство аккумуляторов или солнечных панелей оказывает даже большую нагрузку на экологию, чем черная или цветная металлургия. Кроме того, пока до конца не ясно, как интегрировать солнечную и ветровую энергию в общие энергосистемы.
Так или иначе, мировые потоки капитала не спешат поворачивать в «зеленое» русло. Глобальная экономика растет и потребляет все больше энергии. Основная доля этого прироста покрывается за счет ископаемого топлива. И спрос будет только увеличиваться — в полтора раза к 2050 году, по оценке правительства США, ведущей страны — производителя природного газа в мире. Хотя необходимость перехода к низкоуглеродной экономике и не вызывает сомнений, это должно быть сделано с осторожностью и без лишнего хайпа. В противном случае мир получит и негативные изменения климата, и колоссальные финансовые убытки, и серьезные социально-политические проблемы.