Сегодня, 9 марта, в Нидерландах начинается суд по делу о крушении пассажирского Boeing 777 авиакомпании Malaysia Airlines («Малайзийские авиалинии») над Донбассом в 2014 году. Процессу не помешает ни эпидемия коронавируса, ни множество неоднозначных показаний, связанных с обстоятельствами происшествия, — для голландской системы правосудия это сложное дело явно станет проверкой на независимость и объективность. «Лента.ру» вспомнила все, что известно об этом долгом разбирательстве на сегодняшний день.
Рассматриваться дело будет в судебном комплексе «Скипхол», расположенном в 50 километрах от Гааги. Он имеет максимальный уровень безопасности и обычно используется при заседаниях по серьезным случаям. Процесс начнется в 10:00 по местному времени (в 12:00 по московскому), он будет открытым и будет вестись на двух языках: английском и голландском. Расследование и суд проводятся в Нидерландах, потому что большинство погибших в авиакатастрофе — голландцы.
Для рассмотрения дела MH17 было назначено несколько судей. Заслушивать его будут трое основных под председательством Хендрика Стейнгаюса. При этом есть и резервные судьи, которых могут привлекать для непрерывности процесса в случае болезни кого-либо из «тройки».
Известен и предварительный график слушаний. Они будут проходить с 9 по 13 марта, с 23 по 27 марта, с 8 июня по 3 июля, с 31 августа по 13 ноября 2020 года и с 1 февраля по 26 марта 2021 года. Допрос свидетелей во время заседаний может происходить с помощью видеосвязи. При этом их личности планируют оставить засекреченными: прокуратура Нидерландов считает, что здоровье и безопасность этих людей находятся под угрозой.
В зал будут пускать родственников погибших, а вот для журналистов возвели отдельный временный пресс-центр. Там будет идти прямая трансляция с заседания, а вместить он может до 500 представителей СМИ. В связи с распространением в стране коронавируса в пресс-центре, в частности, будут раздавать антисептики для рук.
Ожидается, что первая неделя разбирательства будет касаться чисто делопроизводства, а не непосредственно заслушивания доказательств. В то же время станет окончательно ясно, появятся ли на суде нынешние подозреваемые.
«Суд будет вести свою работу независимо, — заявил премьер-министр Нидерландов Марк Рютте. — Это очень важный шаг на пути к раскрытию правды и поиску справедливости для жертв и их родных». В то же время нынешний процесс не станет окончательным, поскольку расследование причастности других лиц продолжается.
На сегодня в деле есть четыре человека, которым приписывают ответственность за произошедшее. Их имена Совместная следственная группа (ССГ, или JIT) обнародовала по итогам расследования катастрофы. Трое из них — граждане России, один — украинец.
Первым из россиян был упомянут Игорь Гиркин, известный как Игорь Стрелков, который в 2014 году возглавлял министерство обороны самопровозглашенной Донецкой народной республики. Также подозреваются Сергей Дубинский (позывной Хмурый), возглавлявший разведку ДНР, и Олег Пулатов (позывные Гюрза, Халиф), который, предположительно, был заместителем Дубинского. Вместе с ними в список подозреваемых вошел гражданин Украины Леонид Харченко (позывной Крот), который якобы возглавлял разведывательный батальон ДНР.
Прокуроры должны будут доказать, что подсудимые знали или предполагали, что ракета комплекса «Бук» (а именно из него, как постановила ССГ, был сбит лайнер) может поразить самолет, приведя к гибели людей.
Скорее всего, суд будет идти без подсудимых в зале суда. В то же время Пулатов решил присоединиться к процессу — его будут представлять голландские адвокаты, которые сотрудничают с российской коллегой Еленой Кутьиной.
При этом выдачи подозреваемых у Украины или России не требуют — в их законодательстве это все равно не предусмотрено. Таким образом следствие надеется, что подозреваемые сами дадут показания или окажутся в третьей стране, где их смогут взять под стражу. В то же время в Минюсте Нидерландов отказали России в просьбе самостоятельно провести суд над обвиняемыми.
Кроме того, в связи с произошедшим упоминалось имя экс-начальника ПВО непризнанной Донецкой народной республики Владимира Цемаха. Он известен как «ценный свидетель» по делу о крушении. Украинские спецслужбы считают мужчину причастным к крушению «Боинга», поскольку он служил в городе Снежное, недалеко от которого был сбит лайнер. В начале июля 2019 года они выкрали его из собственного дома на неподконтрольной Киеву территории Донбасса. Позднее Киев выдал Цемаха Москве в рамках обмена, прошедшего по формуле «35 на 35». Нидерланды пытались помешать выдаче «ценного свидетеля» и требовали от Москвы экстрадировать его.
По некоторым данным, из Москвы мужчина вернулся в ДНР. В декабре 2019-го Цемах подал против Украины и Нидерландов жалобу в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ), в которой обратил внимание на обстоятельства его похищения спецслужбами и пожаловался на применение к нему в киевском СИЗО психотропных препаратов.
«Боинг-777», летевший рейсом MH17 из Амстердама в Куала-Лумпур, разбился в Донецкой области 17 июля 2014 года. Для расследования был создан международный трибунал. В Совместную следственную группу вошли представители судебных органов Австралии, Бельгии, Малайзии и Украины, а также голландская полиция и прокуратура. При этом Россию не допустили до прямого участия.
Во время крупнейшего в истории Нидерландов уголовного расследования были изучены десятки тысяч улик, в том числе видеозаписи, записи различных переговоров, спутниковые снимки, фотографии и сообщения в социальных сетях. По его итогам ССГ и постановила, что воздушное судно было сбито ракетой комплекса «Бук».
Главное противоречие — сам вывод следственной группы о том, что самолет был сбит из ЗРК «Бук», который принадлежал 53-й зенитной ракетной бригаде ВС России из Курска. ССГ считает, что комплекс был ввезен на украинскую территорию, а после инцидента вернулся в Россию. В российском Минобороны на это заявляли, что ни одна ракетная установка не пересекала границу.
В Москве также указывают, что само расследование было необъективным и односторонним: следствие проигнорировало материалы, представленные российской стороной. Среди них были спутниковые снимки, сделанные во время катастрофы, и документы, которые подтверждают, что сбившая лайнер ракета была украинской. В частности, в Минобороны раскрыли информацию о том, что все ракеты, двигатель от которой продемонстрировала голландская комиссия по расследованию крушения, были утилизированы в России после 2011 года. В ответ члены ССГ утверждают, что Москва не дает им ответов на необходимые вопросы.
Президент России Владимир Путин на этом фоне заявлял, что Россию не допускают к расследованию катастрофы лайнера на востоке Украины, а Москва может признать результаты следствия, если будет принимать в нем полноценное участие. Министр иностранных дел Сергей Лавров отмечал, что происходящее напоминает дело с отравлением в Великобритании бывшего офицера ГРУ Сергея Скрипаля. «Складывается ощущение дежавю. Если наши партнеры решили и в этом случае, когда речь идет о гибели сотен людей, спекулировать ради достижения своих политических целей, оставляю это на их совести», — говорил он.
Представитель российского МИД Мария Захарова за несколько дней до начала процесса заявила, что тема суда сопровождается множеством фейков, а власти Нидерландов давят на суд. «Набирает все новые обороты информационная кампания. (...) Это, конечно, далеко от тех высоких норм, на которые ссылались наши западные партнеры», — сказала она.
В качестве работы ССГ сомневаются и в Малайзии. Премьер-министр Махатхир Мохаммад заявлял, что необходимо создать непредвзятый орган с экспертами из разных стран, который мог бы провести расследование. Он указывал, что стране не давали доступ к уликам по делу о крушении, а экспертиза была направлена на поиск доказательства вины России.
По его словам, единственное, в чем убедились в Малайзии по результатам расследования — что сбившая лайнер ракета была того же типа, что ракеты, производимые в России. «Она могла быть сделана и на Украине. Нужны убедительные доказательства, чтобы говорить о том, что ее выпустили русские, а не сепаратисты и не украинское правительство», — заявлял премьер.
При этом сомнения в беспристрастности расследования возникали и в самих Нидерландах. В парламенте требовали расследовать роль Украины в катастрофе: задавался вопрос об исчезнувших записях переговоров украинских диспетчерских служб, а также о незакрытом воздушном пространстве из-за военных действий. Однако инициатива депутатов не нашла поддержки.
Свою лепту в хаос происходящего внес и голландский журналист, автор фильма об авиакатастрофе Макс Ван дер Верфф. В феврале он опубликовал документы, которые свидетельствуют: служба военной разведки и безопасности Нидерландов якобы не обнаружила на месте крушения малайзийского Boeing MH17 ни одного ракетного комплекса «Бук». Согласно этим данным, самолет пролетал вне зоны досягаемости всех установленных и используемых Украиной и Россией «Буков». Впрочем, их подлинность не доказана. В то же время российские эксперты отмечают: на спутниковых снимках НАТО четко видны позиции украинского «Бука», находящегося близко к месту крушения.
Кроме того, о неких необнародованных ранее доказательствах заявляет частный детектив из Германии Йозеф Реш. Он заявил, что готов выступить свидетелем на открытом процессе. Реш расследовал крушение МН17 с 2014 года. Он утверждает, что заказчик, имя которого детектив не может назвать по условиям контракта, предложил ему 47 миллионов долларов за информацию о причинах катастрофы. В середине 2015 года к Решу обратился информатор, представивший ценные сведения и получивший за них вознаграждение.
Будут ли эти данные, как и какие-либо другие доказательства, раскрыты во время начинающегося процесса и смогут ли что-то изменить — покажет время.
***
Скоро приговора по этому делу вряд ли стоит ожидать — процесс, скорее всего, затянется на годы. В деле около 30 тысяч страниц и множество неоднозначностей, в которых разобраться предстоит самым тщательным образом. Кроме того, в деле переплетены два вопроса — о вине четверых подозреваемых и об ответственности российской стороны за катастрофу. Уголовный суд не решает последний вопрос, но его вердикт будет иметь важное значение для развития отношений России с остальным миром.
А пока стороны обвиняют друг друга в предвзятости, близкие погибших надеются на главное: на раскрытие правды. «Мы услышим, что произошло, почему это произошло, какова роль российского государства. Уверен, мы получим все ответы, которых у нас не было в течение пяти с половиной лет», — отметил Пит Плоег, потерявший в катастрофе троих родных.