С тех пор как Китай сообщил о новой коронавирусной инфекции, прошло больше полугода. В начале марта Всемирная организация здравоохранения объявила сложившуюся ситуацию пандемией. Всего за это время в мире выявили 14 968 982 случая заболевания и зафиксировали 616 985 летальных исходов. Пандемия коронавируса стала тяжелым испытанием для здравоохранения практически всех стран. Медицинские учреждения не справлялись с огромным наплывом больных. Люди умирали сотнями. Не было не только эффективного лекарства от болезни, было непонятно и то, как коронавирус действует на организм человека. В ситуации неопределенности врачи и ученые хватаются за любую соломинку. Как ведутся поиски эффективных методов борьбы с заразой в чрезвычайных условиях, к каким неожиданным результатам может привести спешка и почему даже в эпидемию нельзя пренебрегать безопасностью пациентов — в материале «Ленты.ру».
«Подумал, что пора составить завещание», — написал 14 апреля в своем Facebook 24-летний КейПи Мендоса из Нью-Йорка. По словам медбрата, он чувствует себя счастливчиком, если успевает хотя бы раз за 12-часовую смену поесть и сходить в туалет.
Врач из клиники в Бронксе Николь Дель Валле говорит, что в ситуации, когда ты понимаешь, что ничем помочь не можешь, единственный способ не сойти с ума — это стать циничным: «У кого-то останавливается сердце, он умирает — ты идешь к следующему пациенту. У того тоже останавливается сердце, он умирает — идешь дальше. У тебя даже нет времени это осмыслить, пока не доберешься домой».
Ощущение бессилия перед новой болезнью активизировало научное и медицинское сообщество на поиск лекарств. Некоторые идеи почти завоевали мир, но потом оказались сброшены с пьедестала. Наиболее показательна история вокруг гидроксихлорохина. На старте ковидной эпидемии в Европе французский врач Дидье Рауль заявил, что опробованная им схема лечения комбинацией препарата от малярии (гидроксихлорохин) и антибиотика азитромицина очень эффективна и в разы снижает смертность у пожилых людей, которые наиболее уязвимы для нового вируса.
Чуть позже французскую схему «прорекламировал» президент США Дональд Трамп. «Гидроксихлорохин и азитромицин вместе имеют реальные шансы сделать прорыв в истории медицины. Надеюсь, они оба будут применяться немедленно», — оставил он восторженный отзыв в своем Twitter.
«Метания» ученых, медиков, политиков вкупе с огромным общественным интересом к ковидной теме приводили к неожиданным результатам. Народ, слыша названия препаратов, которые объявлялись спасением от коронавируса, кидался в аптеки и сметал их с полок. Тот же гидроксихлорохин в марте-апреле стал дефицитом во многих странах. В аптеках он продавался в виде таблеток «Плаквенил». Проблема в том, что препарат — это еще и необходимое средство для пациентов с системной красной волчанкой и ревматоидным артритом — аутоиммунными заболеваниями. Без регулярного приема этого лекарства у больных возможны обострения. А чем чаще случаются обострения, тем труднее затем (а иногда и невозможно, если состояние слишком запустить) контролировать подобные болезни.
Были и трагедии. Гидроксихлорохин — лекарство небезопасное, считается кардиотоксичным. То есть может вызвать сбои сердечного ритма. В США зарегистрирован один случай смерти из-за его применения.
В Аризоне 60-летний мужчина умер, приняв таблетки хлорохина для профилактики COVID-19. Вдова погибшего обвинила во всем президента США Дональда Трампа, порекомендовавшего препарат. Правда, позже телекомпания CNN пояснила, что супруги купили не фармацевтическую версию препарата, а таблетки для чистки аквариумов (гидроксихлорохин используется и для этих целей).
Самое печальное, что исследования гидроксихлорохина не подтвердили возлагавшиеся на лекарство большие надежды для лечения коронавирусной болезни. Американский фармацевтический регулятор FDA отозвал разрешение на его экстренное применение.
В чудесные приключения попадали и другие лекарства. В самом начале эпидемии всех взбудоражило предположение о том, что ибупрофен и некоторые препараты от гипертензии (повышенное давление) могут усугубить течение ковида. В результате гипертоники стали бояться пить свои таблетки. Однако тут оперативно выступила международная ассоциация кардиологов, заявившая, что это не так. Опасность сердечных проблем в этом случае превышает опасность умереть от ковида. А в защиту ибупрофена высказалась Всемирная организация здравоохранения.
Чтобы урегулировать хаос по поиску эффективного средства против COVID-19, Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) запустила международное исследование Solidarity. В его рамках был утвержден протокол клинических исследований препаратов офф-лейбл для лечения коронавируса. То есть препаратов, не созданных с нуля, а уже обращающихся на рынке, но использующихся для лечения других патологий.
При этом ВОЗ решила немного отойти от принятого золотого стандарта в клинических медицинских исследованиях — слепых, двойных, плацебоконтролируемых. В соответствии с протоколом ВОЗ, «при коронавирусных» испытаниях от пациента можно не скрывать, какой препарат ему дают. Поэтому не исключен эффект плацебо, то есть самовнушения. В ВОЗ поясняют, что в сложившейся ситуации были вынуждены пойти на незначительный компромисс, чтобы ускорить процессы поиска.
Кроме многоцентрового международного исследования ВОЗ, свои собственные программы поиска перспективных лекарств против ковида были созданы во многих странах. В России правительство утвердило временное положение о медицинской помощи в чрезвычайных ситуациях, которое действует до 1 января 2021 года.
Документ упрощает регистрацию лекарственных препаратов, применяемых в условиях чрезвычайной ситуации для лечения и профилактики опасных заболеваний. Если раньше этот процесс по времени мог занимать месяцы, сейчас, согласно документу, Минздрав проводит регистрацию в течение 20 дней, а в течение двух рабочих дней выдается задание экспертному учреждению на проведение экспертизы качества лекарственного средства и на выяснение того, превышает ли польза от его применения возможный вред.
Документ дал право больницам при ковиде использовать лекарства офф-лейбл, то есть не по инструкции. Решение о необходимости этого принимает лечащий врач. Результаты такого лечения могут стать основанием для внесения изменений в инструкцию к препарату.
Первым российским лекарством, получившим разрешение Минздрава на проведение клинических исследований по оценке эффективности и безопасности при коронавирусной инфекции, стал «Полиоксидоний». Согласно данным, опубликованным на сайте clinicaltrials.gov, клиническое исследование — международное, рандомизированное, двойное слепое, плацебо-контролируемое. Пока прошел первый этап исследования препарата, в результате которого Независимый наблюдательный комитет признал безопасность «Полиоксидония». В настоящей момент эксперты комитета рекомендовали продолжить исследования его эффективности в борьбе с коронавирусом.
Вторым российским препаратом, одобренным Минздравом для клинических исследований эффективности и безопасности для пациентов с тяжелой формой COVID-19, стал олокизумаб. Изначально препарат был разработан как средство против ревматоидного артрита. Но было показано, что он может стабилизировать состояние иммунитета пациентов при коронавирусе. В апреле препарат «Артлегия» (олокизумаб), производящийся российской группой компаний «Р-Фарм», получил регистрационное удостоверение.
Многие врачи скептически относятся к иммуномодуляторам, сравнивая их эффективность с «витаминками», но коронавирус эти представления поколебал. На эту группу лекарственных средств обратила внимание Европа. Минздрав Словакии уже включил препарат «Полиоксидоний» в официальные клинические рекомендации для лечения коронавируса. Руководитель словацкого общества инфекционных болезней, советник премьер-министра по проблемам ковида Павел Ярчушка заявил, что препарат используют в стационарах при лечении очень тяжелых пациентов, в том числе находящихся на аппарате искусственной вентиляции легких. Медики подчеркивают, что он применяется в составе комплексной терапии и помогает облегчить тяжесть течения заболевания.
При этом нужно учитывать, что не все иммуномодуляторы могут быть полезны. Когда появился COVID-19, довольно быстро стало ясно, что часть пациентов гибнут от цитокинового шторма. Иммунная система пытается уничтожить инфекцию, мобилизуется против «захватчика». Но гиперактивация приводит к тому, что иммунитет начинает уничтожать собственные клетки. А иммунные механизмы, которые должны контролировать и не допускать гиперактивацию, подавлены.
Ученые из института медицинских исследований Файнстина (США) опубликовали исследование, где выдвинули гипотезу, что в развитии тяжелых состояний при COVID-19 большую роль могут играть нейтрофилы. Это самый распространенный тип иммунных клеток, реагирующих на первые признаки проникновения «чужих» в наш организм. Один из способов обороны нейтрофилов — выброс содержимого ядра клетки во внеклеточное пространство. Это нити ДНК с нанизанными на них белковыми молекулами, которые очень токсичны для здоровых клеток. Медики их называют «нейтрофильными внеклеточными ловушками» (НВЛ). Беда в том, что чрезмерная активизация процесса формирования НВЛ способна запустить в организме цитокиновый шторм.
— Азоксимера бромид (действующее вещество «Полиоксидония» — прим. «Ленты.ру»), как было показано в экспериментах in vitro [в пробирке], подавляет способность нейтрофилов к формированию нейтрофильных внеклеточных ловушек, — замечает доктор медицинских наук, профессор Михаил Костинов, заведующий лабораторией ГУ НИИ вакцин и сывороток им. Мечникова. Как объясняет врач, препарат не действует на сам вирус, однако может «ослабить неконтролируемый ответ хозяина, тем самым снизив интоксикацию организма и тяжесть течения заболевания».
***
Поиски эффективных лекарств, направленных на вирус SARS-CoV-2, продолжаются. Пока в последнем варианте методических рекомендаций Минздрава по лечению COVID-19 к использованию предлагается 19 препаратов. Но в основном они борются с вирусом или с цитокиновым штормом. Как указано в рекомендациях, на начальных этапах болезни, когда клиническая картина схожа с ОРВИ или гриппом, иммуномодулирующие препараты могут быть эффективны.