Роскошные дворцы, в которых жили короли, императоры и диктаторы, долгое время окутывала тайна: все, что творилось за их стенами, было недоступно глазам народа. Однако в наши дни все изменилось — многие из них превратили в музеи и парки. Как жили три российские императрицы и их приближенные в Екатерининском дворце Царского Села — рассказывает «Лента.ру» в новом материале из цикла о легендарных резиденциях самых могущественных правителей.
Русский царь, а позже — первый российский император Петр I был в целом человеком очень жизнелюбивым. Не отказывался монарх и от женского внимания — в той степени, в которой ему это позволяли государственные дела и увлечения ремеслами и наукой. Однако практически всю вторую половину его жизни в ней царила одна женщина — Марта Скавронская, она же Катерина Василевская, простолюдинка, фактически «военный трофей», попавшая в плен при взятии русскими Мариенбурга и сумевшая подняться до положения официальной жены царя и статуса императрицы.
Произошло это не сразу. Начало отношений Петра I и будущей Екатерины I исследователи относят к 1703 году, а обвенчались они только в 1712 году. За это время любовница родила царю троих детей, в том числе будущую императрицу Елизавету Петровну. Дочь Екатерина, первый ребенок пары, умерла младенцем.
Елизавета Петровна родилась в 1709 году. Годом позже Петр преподнес своей пока еще «невенчанной жене» и матери дочерей ценный подарок: усадьбу Саари Мойс (в переводе с финского — «Мыза на холме») неподалеку от активно строящегося и шумного Санкт-Петербурга. Позже царь пригласил архитектора Иоганна Фридриха Браунштейна, который за несколько лет возвел на мызе небольшой по принятым у императоров меркам дом «о шестнадцати светлицах» (комнатах).
Впрочем, Петр Великий до конца жизни любил небольшие дома в голландском стиле и камерные помещения. Таким был и его дворец-дача Монплезир в Петергофе, и петербургский дворец в Летнем саду (который, говоря откровенно, и дворцом-то нельзя назвать). Совершенно другие привычки были у его дочери Елизаветы Петровны. Став в 1741 году императрицей, она продемонстрировала всей Европе свою любовь к роскоши.
Трон достался Елизавете не сразу после смерти ее матери, императрицы Екатерины I. Дочери Петра Великого пришлось ждать больше десяти лет, пока на престоле последовательно сменяли друг друга ее родственники. Когда враждебные ей царедворцы возвели на престол младенца Иоанна Антоновича, правнука брата Петра I царя Ивана V, терпение цесаревны Елизаветы Петровны лопнуло, и она устроила дворцовый переворот. Иоанна Антоновича заточили в крепость, где он и умер совсем юным, а цесаревна стала самодержицей всероссийской на 20 лет.
Императрица Елизавета декларировала возвращение к наследию своих родителей, прежде всего, разумеется, Петра Великого. Поэтому своим летним дворцом она сделала скромную Саарскую мызу, быстро превратившуюся в Царское Село — одну из самых богатых и роскошных монарших резиденций Европы.
Польский историк Валишевский, по понятным причинам вообще не благоволивший к Романовым, так описывал царицу спустя более 150 лет: «Беспорядочная, причудливая, не имеющая определенного времени ни для сна, ни для еды, ненавидящая всякое серьезное занятие, чрезвычайно фамильярная и вслед за тем гневающаяся за какой-нибудь пустяк, ругающая иногда придворных самыми скверными словами, но обыкновенно очень любезная и широко гостеприимная».
Первый фаворит Елизаветы Петровны, красавец Бутурлин, появился у нее еще в молодости, но ближайшим и самым долговременным ее любовником стал днепровский малоземельный казак Алексей Разумовский (первоначально звавшийся Розум, но переименованный для благозвучности).
Этот удивительный, по отзывам современников, красавец обладал прекрасным голосом и начал карьеру с должности певчего. Там его заметила Елизавета (кстати, ровесница Разумовского) и одарила, как тогда говорили, своим вниманием. Воцарившись, она осыпала фаворита деньгами и должностями; по легенде, они даже тайно обвенчались. У Алексея Разумовского были личные покои во всех резиденциях монархини, включая и дворец в Царском Селе.
Скромный двухэтажный дом, принадлежавший матери, возможно, вызывал у императрицы сентиментальные чувства. Но он никак не мог отвечать ее тяге к роскоши, которую она, будучи по сути опальной представительницей правящей династии, никак не могла утолить, пока не получила императорскую корону. По велению царицы здание по проекту Браунштейна снесли и построили новое, которое все годы ее правления расширяли и перестраивали. В память о Екатерине I императрица назвала новую по сути резиденцию Екатерининским дворцом.
Всего было четыре капитальных перестройки за 15 лет. Друг друга сменяли российские зодчие Земцов, Квасов, Чевакинский — они делали дворец все больше и великолепнее, а императрице он казался все-таки недостаточно роскошным. Последним «перестройщиком» стал весьма популярный в России Франческо Бартоломео Растрелли, итальянец по происхождению, обер-архитектор императорского двора. Ему принадлежат проекты Зимнего дворца и Смольного монастыря в Санкт-Петербурге.
Растрелли придал дворцу в Царском Селе тот вид, который мы знаем сейчас. Причем работы под его руководством начались в 1748-м и закончились в 1756 году. Бело-голубой, как небо, воздушный благодаря огромным по тем временам окнам, украшенный лепниной и статуями по моделям скульптора Дункера дворец в своей роскоши соперничал с самим Версалем. На покрытие сусальным золотом куполов дворцовой церкви, а также статуй на фасаде ушло около ста килограммов драгоценного металла. В более позднее время таких растрат уже не допускали, Екатерина II считала это ужасным разбазариванием казенных средств. Статуи просто покрывали краской.
Растрелли был порождением и воплощением стиля барокко в его русском изводе: пышном порой до тягостности, но однозначно впечатляющем. Екатерининский дворец стал идеально стилистически цельным памятником барокко. Следуя вкусам своей обожавшей роскошь заказчицы, Растрелли спланировал для нее Парадную анфиладу, декорированную золоченой резьбой. Обилие золота подарило анфиладе второе имя — Золотая. Она тянулась вдоль всего фасада дворца — и была единственным подобным проектом Растрелли.
Апофеозом этой эстетики в отдельно взятом Екатерининском дворце стал гигантский, площадью около тысячи квадратных метров, двусветный Большой зал. В нем так много золоченой резьбы, что буквально болят глаза: мало того, покрытые сусальным золотом, вырезанные из липового дерева ангелочки-путти, цветы, волюты и арабески еще и множатся в громадных зеркалах в простенках между окнами. Живописный плафон — гигантская картина на потолке — был написан итальянскими художниками Валериани и Перезинотти.
Настоящей жемчужиной царскосельских интерьеров была Янтарная комната. Ее стенные панели представляли собой панно с мозаикой из кусочков балтийского янтаря разных оттенков — от белого до темно-коричневого. На панелях имелись медальоны-рельефы с пейзажными сюжетами, тоже выложенные из янтаря.
Панели изготовили в Пруссии в начале XVIII века. В 1716 году король Фридрих Вильгельм I преподнес их в качестве дипломатического дара Петру I. Долгое время панели лежали без дела, но уже при Елизавете Петровне, в 1746 году, их дополнили подходящими по декору фризами и смонтировали в Зимнем дворце, откуда в 1755-м перевезли в Царское Село.
К сожалению, Елизавета Петровна наслаждалась своим новым дворцом недолго: в конце 1761 года императрица умерла. Трон перешел ее племяннику, сыну сестры Анны Петровны. Урожденный Карл Петер Ульрих, герцог Гольштейн-Готторпский, в православном крещении Петр Федорович, приехал в Россию вскоре после воцарения своей тетки Елизаветы: она, будучи официально незамужней и бездетной (слухи о ее детях от Разумовского, включая легенду о княжне Таракановой, не получили официального подтверждения), решила «вырастить» из племянника преемника.
В итоге ее замысел не удался. Елизавета Петровна лично подобрала Петру Федоровичу невесту — немецкую принцессу Софию Августу Фредерику Ангальт-Цербстскую. Вряд ли императрица могла предполагать, что эта по европейским меркам небогатая аристократка обладает поистине имперскими амбициями.
Екатерина Алексеевна (так после крещения в православие звали жену цесаревича) не любила своего не блещущего красотой и талантами мужа. С помощью любовника, Григория Орлова, его братьев и единомышленников жена Петра III свергла своего мужа с престола уже через полтора года после его воцарения; вскоре экс-монарх погиб при не до конца выясненных обстоятельствах.
Бывшая немецкая принцесса из захудалого княжества стала правящей императрицей и самодержицей всероссийской Екатериной II. Она стремилась получить признание в качестве «просвещенной монархини», «матери Отечества», тратила много времени на государственные дела, переписывалась с европейскими философами-просветителями. Если выражаться языком учебников, императрица закрепила статус абсолютной монархии в России. Ее военачальники вели достаточно успешные войны с Турцией, а государственные деятели подавили одно из крупнейших в европейской истории восстаний — бунт Емельяна Пугачева.
В своей частной жизни Екатерина Алексеевна была умереннее, чем Елизавета Петровна (про десятки тысяч ее платьев никто не писал), но и аскетичной монашкой ее назвать тоже нельзя. Екатерина очень любила мужское общество — как при жизни своего мужа, так и после его смерти. Фаворит Григорий Орлов (отец младшего, внебрачного сына Екатерины — Алексея Бобринского) и его братья помогли ей занять престол, и она отблагодарила их богатством и титулами.
Чем старше становилась императрица, тем моложе делались ее любовники. Так, знаменитый екатерининский вельможа и государственный деятель Григорий Потемкин, занимавший эту «должность» около двадцати лет и даже считавшийся тайным мужем Екатерины, а также его «преемник» Петр Завадовский, были младше монархини на десять лет, а последующие фавориты еще моложе. Дмитриев-Мамонов и Ланской — на 19 лет, Платон Зубов, последняя любовь старой царицы и на редкость бездарный царедворец, — на 28 лет.
В Екатерининском дворце, которым императрица пользовалась вслед за Елизаветой Петровной как своей летней резиденцией (его даже не пришлось переименовывать), у фаворитов имелись особые покои в так называемом Зубовском флигеле. Его пристроили к Большому Царскосельскому дворцу в 1779–1785 годах по проекту архитектора Юрия Фельтена, а название свое пристройка получила по имени последнего из живших в ней екатерининских фаворитов.
Самой трагичной из любовных историй императрицы стал финал ее романа с Александром Ланским. Начался он у Екатерины II как обычно: она приметила красивого молодого человека среди гвардейских офицеров и сделала его своим флигель-адъютантом в чине полковника (на тот момент офицеру еще не было и 22 лет).
Фаворит был болезненным человеком. В 1783 году во время поездки верхом в Царском Селе он упал с лошади и сильно расшибся. Меньше чем через год, летом 1784-го, 26-летний Ланской внезапно заболел «жабой и горячкой» и умер. Это печальное событие произошло в его покоях во флигеле, позже названном Зубовским.
Императрица была чрезвычайно расстроена. Она приказала похоронить своего молодого возлюбленного прямо в парке дворца — в Собственном садике. Остаток лета она вместе с сестрой умершего провела в Петергофе. На месте падения Ланского с лошади Екатерина II приказала заложить церковь Казанской Божией матери, которую построили в стиле классицизма по проекту Джакомо Кваренги. Когда церковь освятили, прах несчастного фаворита перезахоронили у церковной стены.
Екатерина II вообще не любила барокко, называя его «взбитыми сливками». В зрелые годы ей куда больше нравился вошедший в моду в Европе классицизм с его лаконичным декором фасадов и интерьеров, пейзажными парками и отказом от всего избыточного. Императрица приблизила к себе архитектора-шотландца Чарльза Камерона, знатока античной архитектуры. Он в числе прочего возвел павильон-галерею в Царскосельском парке, получившую в его честь название Камеронова галерея.
Вообще при Екатерине царскосельский парк (где потом часто гуляли, вдохновляясь, знаменитые русские поэты: Пушкин, Гумилев, Ахматова) изменился и расширился. Регулярный парк сохранили, но окружили пейзажным английским парком. По воле императрицы к барочным павильонам добавились классические беседки, мосты, а также фантазийные сооружения вроде павильонов в виде турецкой бани или китайской пагоды.
По проектам архитектора Камерона были спланированы интерьеры в личных покоях императрицы — Арабесковая и Лионская гостиные (стены второй были обиты лионским шелком), Китайский зал, Купольная столовая, Серебряный кабинет, Синий кабинет (он же «Табакерка») и Опочивальня (парадная спальня). К сожалению, все эти интерьеры погибли во время оккупации Царского Села нацистами в годы Великой Отечественной войны.
В XIX веке интерьеры центрального, растреллиевского, корпуса Екатерининского дворца почти не менялись. Незадолго до своей смерти Екатерина II подарила внуку, будущему императору Александру I, отдельный дворец, построенный неподалеку от Екатерининского по проекту Джакомо Кваренги в стиле палладианского классицизма. В начале XIX века во флигеле, пристроенном к Екатерининскому дворцу в 1790-е годы по повелению Павла I для его дочерей-великих княжон, разместился Царскосельский лицей, в котором учился Пушкин.
В 1817 году уже по заказу императора Александра I архитектор Василий Стасов спроектировал интерьеры в стиле классицизма Парадного кабинета и смежных с ним помещений, где весь декор напоминал о победах русского оружия в Отечественной войне 1812 года. В 1860-1863 годах при Александре II архитектор Ипполит Монигетти оформил Парадную лестницу в стиле «второго рококо» — одном из вариантов эклектики.
После октябрьской революции дворец превратили в музей, открытый для широкой публики. Он работал до 22 июня 1941 года — дня начала войны с Германией. Нацисты захватили город в сентябре 1941 года, а выбиты были оттуда только в январе 1944-го. За это время оккупанты вырубили парк, практически уничтожили здание дворца и все убранство его интерьеров. Мебель, произведения искусства, ковры и даже уникальные наборные паркеты, которые смотрители музея не успели эвакуировать перед захватом Царского Села немцами, были или вывезены в Германию или сожжены.
Похищенные панели Янтарной комнаты так и не нашли, как и многие другие сокровища дворца. Практически всю вторую половину прошлого века и до нынешнего момента историки и реставраторы работают над воссозданием утраченного. Все делается по технологиям XVIII века, с использованием сохранившихся образцов тканей и декора. Не так давно открылась Янтарная комната, ставшая бешено популярной у китайских туристов, которые верят в целебные свойства янтаря. В 2020 году из-за пандемии коронавируса музей «отдыхает» от полчищ иностранных туристов, но музейные сотрудники надеются, что наплыв гостей возобновится после снятия всех карантинных мер.