«Лента.ру» продолжает проект «История русской поп-музыки 1990-х», посвященный песням, артистам и явлениям, которые так или иначе сопровождали россиян на протяжении десятилетия, остающегося важнейшим для нашего культурного кода. В новой серии — 1997 год, когда на поп-сцену вышли те игроки шоу-бизнеса, которые и сегодня могли бы составить лайн-ап нестыдного ностальгического фестиваля. «Мумий Тролль», «Руки вверх!», «Блестящие» — все эти такие разные, но в равной степени оказавшиеся влиятельными артисты выстрелили в один год. Тем временем в правительстве страны появились Чубайс и Немцов, в кино и особенно на видеокассетах вышел фильм «Брат», Ельцин подписал договор о мире с Чечней, а россияне научились хотя бы иногда жевать, чем говорить: на прилавках магазинов впервые появилась жвачка.
Секрет успеха группы «Мумий Тролль» в том, что она пела, кажется, о чем угодно абстрактном — поездах, дельфинах, подстерегающих за углом маньяках, — но делала это так вкрадчиво, что казалось, будто поет она всегда и исключительно про секс. Во многом за создание такого эффекта была ответственна пансексуальная харизма солиста Ильи Лагутенко — в России 1997-го тот небезосновательно казался простому народу андрогинным пришельцем-соблазнителем откуда-нибудь с Марса.
Истоки «Мумий Тролля» обнаруживаются в истории долгой дружбы и веры в успех. Продюсер группы Леонид Бурлаков учился с Ильей Лагутенко в одной школе во Владивостоке. Они дружили, тусовались и — так бывает — Бурлаков был убежден в том, что его товарища ждет слава. Все потому, что видел, как тот поет на школьных концертах. Этого было достаточно, чтобы пятнадцать долгих лет Леонид Бурлаков пытался продюсировать «Мумий Тролль»: издавал альбомы, договаривался о концертах, помогал по жизни. А самое главное — не отступал от мечты, несмотря на то что ничего не получалось.
Так, в 1990 году у группы вышел альбом «Делай Ю-Ю», на запись которого Бурлаков потратил свои сбережения. Там были песни, которые впоследствии стали известны всей стране: «Новая луна апреля», «Делай меня точно», «Всецело всем». Звук, правда, был еще электронным, чуть приглушенным — основанным на саунде старых синтезаторов из восьмидесятых. На альбом возлагали большие надежды, но он провалился с треском. Владивостокская пресса тогда назвала музыку «Мумий Тролля» «громоздкой, вялой и совершенно неслушабельной», а тексты — «разнузданной, махровой бурлаковщиной, тошнотворным коктейлем из полупереваренной китайской символики и неоромантической пластмассовой мистики».
Спустя всего семь лет оказалось, что группе «Мумий Тролль» нужно было всего лишь освоить более подходящий музыкальный стиль — и переиграть все песни по-новому. В середине десятилетия по всему миру гремел новый подвид рок-музыки — брит-поп, простые и стильные, без лишней зауми, но с четкой британской выправкой, песни о любви в исполнении видных юношей, так или иначе вышедших из шинели Beatles. «Мумий Тролль» первым умудрился перенести этот стиль на русскую почву — возможно, помогло, что Лагутенко, успевший к тому моменту даже отслужить в армии, поработал в Китае и Лондоне переводчиком. Бурлаков не побоялся вновь поставить на друга все, что имел, — и на этот раз уже выиграл, безусловно и бесповоротно.
Более того — на протяжении одного 1997 года группа выпустила сразу два хитовых альбома «Морская» и «Икра». Судите сами — спустя много лет журнал «Афиша» попросил отечественных музыкантов самого разного калибра назвать лучшие русские альбомы всех времен, и «Морская» с «Икрой» заняли в этом топе первое и четвертое место. Ничего удивительного — Лагутенко и компании удалось изменить представление всей страны о том, каким может быть русский рок, убедить, что он не ограничивается умными текстами со смыслом, черной депрессией настроя и алкогольными интонациями, но может означать также и карнавал, легкомысленность, эротику, игру.
«Мумий тролль» — рокапопс, который мы заслужили (видеоролик с таймкодом):
В середине 1990-х самый успешный мировой поп-формат — девичьи и мальчишеские группы. Сильнее всего гремели Spice Girls — которым подражали компании школьниц-подружек по всему миру. Российские продюсеры взялись наперебой пытаться скопировать идею. Главный принцип классического герлз-бэнда — все девушки должны, как герои комиксов, отличаться друг от друга, иметь особые приметы внешности и характерные черты. Одна — спортсменка, другая — блондинка, у третьей темная кожа, четвертая подходит под образ пацанки. Чтобы каждая школьница планеты нашла себе героиню по вкусу и собственному подобию.
Надо сказать, что изначально группа «Блестящие» такой не была. Она состояла из трех девушек: Ольги Орловой, Варвары Королевой и Полины Иодис. Хотя фактически это был сольный проект Ольги Орловой с подтанцовкой. Первый клип группы «Там, только там» совершенно не был похож на клип типичной женской группы, а скорее напоминал плод воспаленной фантазии среднестатистического клипмейкера девяностых: камера несется по верхушкам разноцветных CGI-гор, в то время как женский голос поет про лиловую землю и нереальный свет планет.
Но уже в 1997 году «Блестящие» спустились с небес на землю, обновили состав (Варвару Королеву заменили Ирина Лукьянова и Жанна Фриске) и начали подчеркивать различия между участницами — подстроились под западный образец. Многие до сих пор называют этот состав самым удачным в истории много раз переживавшего перемены коллектива — и уж точно именно в таком виде группу россияне полюбили впервые. Песня «Цветы» стала первым настоящим хитом «Блестящих», за ним вышли не менее популярные «Где же ты, где», «Облака» и «Ча-ча-ча». Тогда «Блестящие» даже не подозревали, что в следующем десятилетии их ждет еще большая слава.
Ни для кого не секрет, что самой популярной поп-группой России второй половины 1990-х были «Руки Вверх!» — даже несмотря на то, что название коллектива появилось более-менее случайно. Двое писавших танцевальную музыку диджеев из Тольятти Сергей Жуков и Алексей Потехин однажды передали кассету со своим демо на радио, подписав: «Эта музыка заставит вас поднимать руки вверх!» А ведущие взяли и объявили: «Группа “Руки Вверх!"» Первый трек коллектива назывался «Малыш» — музыку на нем сопровождало засемплированное бормотание ребенка. Довольно быстро Потехину с Жуковым стало понятно, что их песни могут выстрелить на гораздо большую аудиторию — стоит только добавить к безголосой электронике вокал. Так появился хит «Студент».
В тот момент группа была подписана на лейбл Electric Records — электронное подразделение «Союза». Причем в формат лейбла в своем новом виде уже не попадала — была слишком попсовой и несерьезной. Так что от нее компания стыдливо избавилась. По словам тогдашнего продюсера «Руки Вверх!» Андрея Маликова, когда альбом «Дышите равномерно» уже был готов, стало очевидно, что лейбл боится его выпускать — слишком неформатным он был. Так что решение о судьбе группы передали в вышестоящую инстанцию. Но когда продюсер позвонил в головной офис «Союза», там даже не смогли найти их кассету и попросили перезвонить через пару недель. Естественно, столько ждать никто не стал. Альбом отнесли на лейбл J.S.P.
Таким образом один из главных лейблов 1990-х проморгал самую крупную поп-группу своего времени. Более того, в 1997-м «Руки Вверх!» были еще в самом начале своего пути.
Первые шаги «Руки Вверх!» (видеоролик с таймкодом):
Исполнение в поп-песне должно быть характерным — а иначе как еще трек сможет запомниться надолго? По крайней мере, в этом был убежден Алексей Лебединский, которого народ узнал по кличке Профессор. Профессиональный аранжировщик записал в середине 1990-х пародию то ли на шансон, то ли на нэпманскую песню — и «Я убью тебя, лодочник» мгновенно стала мемом, а гортанный хрип Лебединского — его фирменной фишкой. В раскрутке хита, по словам Профессора, принял посильное участие Дмитрий Нагиев. Однажды, когда он был в гостях у Лебединского, услышал эту песню-шутку, захватил ее запись с собой и уже на следующий день поставил трек на радио.
С одной стороны, хриплым голосом пропетая история возмущения маленького мальчика — идея настолько абсурдная, что смеялись решительно все. С другой стороны, песня вообще-то задумывалась абсолютно серьезной — как признавался ее автор, большинство людей просто не поняло, о чем в ней идет речь. Ведь по сюжету озвученный Лебединским лирический герой «Я убью тебя, лодочник» хотел подорвать крейсер «Аврора», думая, что первопричиной того, что творилось в стране, был его знаменитый выстрел.
В дальнейшем Профессор Лебединский будет специализироваться на создании песенок-мемов, чаще на основе чужих песен. Но славу первого хита повторить уже не сможет.
«Я убью тебя, лодочник» Профессора Лебединского (видеоролик с таймкодом):
Малоизвестный факт — гуру авангардной музыки, создатель «Поп-механики», мистификатор и перформансист Сергей Курехин был первым продюсером группы «Чай вдвоем». По словам Стаса Костюшкина, Курехин хорошо знал его отца: Костюшкин-старший был джазовым саксофонистом, и они вместе записывали в Германии саундтрек к фильму «Спальня Бастера». Молодой Стас тоже участвовал в этой записи и во время сессий познакомился с Курехиным.
«Правда, поначалу обидел его: услышав какую-то курехинскую запись, я, 18-летний парень, которого только что выгнали из Ленинградской консерватории, высокомерно заявил ему — музыканту, которого знала вся Европа: "Чего бы тебе хорошую музыку не играть?" Курехин вспыхнул: "А чего бы тебе нормально не петь?" Развернулся и ушел. Вечером я сам заговорил с ним — еще раз попытался показать, как сильно разбираюсь в музыке. Но Сергей с неподражаемой лучезарной улыбкой задал мне пару вопросов по теме, и я мгновенно сел в лужу. Потом, когда мы с Диней создали группу и стали писать свои песни, Сергей первым поверил в нас и дал на запись первого альбома две с половиной тысячи долларов. Тогда это были огромные деньги», — вспоминает сегодня Стас Костюшкин.
До выпуска дебютного альбома своих подопечных в 1997-м году Курехин не дожил совсем немного. Пластинка под названием «Я не забуду» с одноименным центральным синглом, впрочем, популярности не снискали. Но у группы «Чай вдвоем» еще все было впереди.
Песня «Голубая луна» создавалась специально, чтобы обновить имидж Бориса Моисеева. До этой песни певец и танцор устраивал провокационные шоу под названием «Дитя порока», эпатировал публику и генерировал скандалы. Ко второй половине 1990-х он, впрочем, осознал: пора остепениться и перейти на более сдержанную, мелодичную, даже интеллигентную музыку. Первым шагом в этом ребрендинге должен был стать дуэт с кем-нибудь из молодых артистов. Как вспоминает тогдашний продюсер Бориса Моисеева Евгений Фридлянд, певец имел в виду звезду вроде Андрея Губина или Влада Сташевского. Оба, впрочем, отказались: все-таки дуэт с Борисом Моисеевым — дело деликатное. Но нашелся выход — у Евгения Фридлянда как раз появился новый подопечный. Его звали Николай Трубач.
«Мы начали обсуждать, что это будет за песня. Это было такое совместное творчество: что-то я наговаривал, что-то — Боря. Понятно, какую тему мы обсуждали. И тут Коля не выдержал и говорит: "Я боюсь, что про меня будут думать, что я тоже голубой". Тогда мы решили, что это будет история про двух братьев, где один голубой, а другой — не голубой. "А какие образы?" — спрашивает Трубач. Ну вот, говорим ему, Пенкин — принц серебряный, возьми что-то в этом стиле. Проходит несколько дней, приехал еще Ким Брейтбург. Мы все вместе приехали к Коле. Спрашиваем: "Что получается?" Он говорит: "Ну вот, такой текст, про красное солнышко". И мы говорим: "Красное солнышко надо убрать, переписывай". Так образовалась "Голубая луна". Но музыка была вялая, в ней не хватало припева. Его надо было делать ярким. И тут Ким говорит: "Ну какой припев должен быть?" Сел за рояль и как споет — "Гаааа-лу-бая луна!" Так и написали», — вспоминает Евгений Фридлянд.
Песня выстрелила, но даже в те годы испытывала проблемы с ротацией — некоторые программные директора радиостанций категорически отказывались ставить ее в эфир. Тем не менее цель была выполнена: «Луна» действительно обновила карьеру Бориса Моисеева, став его первым по-настоящему запоминающимся хитом. А вот Николаю Трубачу она принесла не только славу, но и проблемы. Народ не слишком вдавался в смысл текста — и, конечно же, начал думать про Трубача всякое. Сегодня в интервью Николай признается, что лучше бы он ту песню не пел.
«Голубая луна» Николая Трубача и Бориса Моисеева (видеоролик с таймкодом):
В 1997 году на экраны страны вышел клип, спровоцировавший немало подозрений и еще больше пересудов. Девушка по имени Анита Цой, вся в черном, с выправкой и даже интонациями, напоминающими Виктора Цоя, бродила по Питеру и пела песню «Полет». Чтобы вызвать еще больше слухов, в конце клипа было написано: «Посвящается Виктору…» Неужели нашлась родственница? На деле так бесхитростно пытались запустить карьеру жены Сергея Цоя, пресс-секретаря тогдашнего мэра Москвы Юрия Лужкова. Креативная идея — сыграть на одинаковой фамилии. И ничего, что такую носят десятки тысяч корейцев и выходцев из Кореи.
Позже в интервью Анита Цой признавалась, что просила высокопоставленного мужа помочь ей попасть на сцену. Он отказал. Тогда она попросила у него должность секретарши, чтобы самой заработать деньги на дебютный альбом. Опять отказ. Что ж, Цой вместе с подругой принялась торговать в «Лужниках» (чем — не уточняется) и довольно быстро заработала 40 тысяч долларов. С этими деньгами Анита пришла в фирму «Союз», чтобы записать на них альбом и снять клип. Через год работы были готовы двенадцать песен. Большинство из них певица посвятила супругу, и только «Полет» — своему однофамильцу Виктору.
Марина Хлебникова всегда считала себя серьезной певицей — и, конечно, выпускница Гнесинки и вокалистка нескольких джазовых коллективов очень переживала, что известной ее сделал глупый хит под косноязычным названием «Чашка кофею». Не лишенная феминистских интонаций песня при этом очень полюбилась публике — вот только Хлебникова хотела более серьезного признания. Она позвонила автору «Песни про зайцев» и «Острова невезения» Александру Зацепину и попросила написать для нее музыку — нужна сильная песня. Композитор позвал Хлебникову к себе, прослушал ее, порылся в шкафу — и нашел давно сочиненную мелодию без названия, которую в свое время никому не удалось пристроить. «Вот, держи, мне все равно не надо», — произнес Зацепин.
Здесь нужно сказать, что Советский Союз можно ругать за многое, но его композиторская школа была сильной: даже средний советский композитор мог написать хитовую мелодию одной левой. Что уж говорить про Александра Зацепина. Так его пустячковый черновик стал хитовой песней Марины Хлебниковой «Дожди». Вот только искупить вину за «Чашку кофею» у артистки все равно не получилось. Позже Зацепин услышал по радио текст, который Марина сочинила на его мелодию, и очень долго ругался. Больше всего его раздражала строчка «Старая в альбоме есть фотография, мы на ней словно мафия». Зацепин говорил: «Господи, какая еще мафия?»
В том же 1997 году Марина Хлебникова ухитрится уйти и в андеграунд — она станет голосом культовой группы «*** забей», в которой будет петь под псевдонимом Марья-Искусница.
Марина Хлебникова и проклятие «Чашки кофею» (видеоролик с таймкодом):
Иногда хиты появляются буквально ниоткуда. Жила-была группа «Рок-Острова» — обычная и ничем не примечательная. Выступала на маленьких фестивалях в Нижегородской области, ни о какой популярности даже не думала. Сколько таких провинциальных групп по стране? Тысячи! Но стоило коллективу написать песню «Ничего не говори», как на горизонте вдруг объявился самый большой лейбл страны «Союз» — и сделал предложение из тех, от которых не отказываются.
Именно благодаря выделенному «Союзом» бюджету свет увидел диковатый клип, в котором члены группы «Рок-Острова» брали в заложники девушку. В финале, правда, оказывалось, что это все розыгрыш, а девушка — возлюбленная клавишника. Лидер коллектива и автор хита Владимир Захаров тем временем вальяжно сидел в чистом поле, попивая коньяк. Сегодня он с обидой вспоминает, что героем-любовником клипа сделали не его, потому что — цитата! — «у клавишника лицо было смазливее». Что тут поделать — такой вот омерзительный оскал шоу-бизнеса, который в первую очередь обращает внимание на внешность. Слава группы длилась недолго — через год у «Союза» начались финансовые проблемы из-за кризиса, и «Рок-Островам» пришлось уйти в свободное плавание, больше, впрочем, напоминающее свободное падение. Но «Ничего не говори» до сих пор помнят миллионы россиян.