Ровно десять лет назад, 7 сентября 2010 года, на самолете рейса ЯМ516 компании «Алроса» отказала вся электроника, когда он находился над территорией Республики Коми. Экипаж принял решение об аварийной посадке в тайге. Шансов на успешное приземление почти не было — и тут пилотам помогло чудо. Его совершил человек, которого в этот момент даже не было в самолете — он находился на земле. «Лента.ру» рассказывает историю чудесного спасения.
Полчетвертого утра 7 сентября 2010 года самолет Ту-154М авиакомпании «Алроса» успешно поднялся в воздух с аэродрома города Удачного, что в Якутии, и взял курс на Москву, рассчитывая через пять с половиной часов приземлиться в столичном Домодедово. На борту был 81 человек, включая капитана Евгения Новоселова, его дублера Андрея Ламанова (хотя считается, что он был вторым пилотом, сам он заявлял, что тоже был капитаном воздушного судна), штурмана, бортинженера и пяти бортпроводников.
Половина полета прошла относительно штатно. Проблемы начались через три с половиной часа после взлета — экипаж обнаружил, что аккумуляторы самолета отказали. Уже потом комиссия выяснит, что аккумуляторы в результате процесса теплового разгона перегрелись. В результате одна за другой отказали все электронные системы борта: навигация, автопилот. И это все — в условиях облачности. Фактически самолет продолжал лететь вслепую.
Более того, топлива оставалось буквально на полчаса, поскольку топливные насосы из-за отсутствия электроэнергии тоже не работали и не закачивали горючее из баков.
Впоследствии в интервью НТВ Андрей Ламанов признавался, что самым ужасным моментом в этой ситуации стало, когда отказали все системы связи. Экипаж успел запросить аварийную посадку в аэропорту Сыктывкара, но после этого все попытки авиадиспетчеров связаться с ним оказались безуспешными.
«Даже то, что приборы навигации отказали, — это полбеды, а диспетчер, если бы была связь, мог нами управлять, говорить, куда нам — вправо, влево, вниз, вверх», — рассказывал он.
Таким образом, посадить самолет в Сыктывкаре было невозможно — пилоты просто не знали, куда лететь. Экипаж принял решение пробивать облачность и искать место для аварийной посадки визуально, на глаз. Как вспоминал штурман Сергей Талалаев, скорость была большой, высота — маленькой, и потому обзор местности был ограничен.
Из приборов навигации у экипажа оставались компас и стакан с водой, с помощью которого пилоты отслеживали положение воздушного судна в пространстве: если она держится горизонтально, значит, и самолет летит горизонтально по отношению к земле.
Первое, что предстало их взгляду, когда они вынырнули из облаков, была тайга и серебристая полоса речки Ижмы.
И в какой-то момент штурман Сергей Талалаев замечает нечто, похожее на островок посреди этой реки.
Аэродром был расположен в глуши. Пилоты сперва не могли поверить, что бетонная взлетно-посадочная полоса посреди тайги — это не галлюцинация. Но связь с землей так и не появилась, и они стали готовиться к посадке.
Два раза Ту-154М заходил на посадку, примерялся к полосе и взлетал вновь. И только на третий раз пилоты посадили самолет на бетонную ленту, протяженность которой составляла всего 1300 метров, при том что посадочная скорость самолета — 380 километров в час, что на 100 километров в час выше нормы. Дело в том, что из-за отказа электроники пилоты не могли управлять закрылками и предкрылками, а значит, и достаточным образом сбросить скорость воздушного судна. То есть было понятно, что машина неизбежно выедет за пределы взлетно-посадочной полосы, за которой начинался лес.
«Я за весь полет только тогда и испугался. Потому что уже стало обидно: ну как так, мы сели, мы приземлились, мы тормозим, и неужели в этом лесу сейчас найдется какая-то береза, которая даст мне по лбу, и на этом все закончится?!» — вспоминал командир рейса Евгений Новоселов.
Но к счастью, все обошлось. На скорости около 100 километров в час «тушка» въехала в подлесок и успешно затормозила. Все, кто находился на борту, выжили. Потом говорили, что не повезло только пробегавшему мимо зайцу, которого задавил авиалайнер.
«Передняя стойка [шасси] погрузилась в землю сантиметров на пятьдесят, не меньше», — вспоминал впоследствии в интервью журналу «Родина» Сергей Михайлович Сотников, смотритель аэропорта. Именно он оказался тем человеком, кто в течение долгих лет расчищал взлетно-посадочную полосу, с которой давно никто не взлетал и на которую давно никто не садился.
О том, как в аэропорту Ижмы приземлился аварийный Ту-154, Сотников рассказывал СМИ не раз: сначала охотно, в деталях, потом уже просто потому, что надо. Дескать, отвозил внучку в школу, когда ему сообщили, что над взлетно-посадочной кружит какой-то самолет и сейчас садиться будет. Сотников сначала не поверил, ведь полоса не числилась в реестрах.
Потом ему сказали: лайнер успешно сел.
Аэропорт в Ижме открылся в советское время, в 1978 году, примерно тогда же, когда молодой Сотников приехал работать по распределению в это далекое село. С дорогами в регионе до сих пор плохо, и малая авиация была тут как раз кстати: сел в самолет — и уже через час в Сыктывкаре. Самолетами доставляли продукты, пенсию, местные летали на прием в органы власти или к врачу. Билет стоил три рубля.
Все изменилось в 90-е годы. С приходом рыночной экономики государственные дотации для местных аэропортов поступать прекратили, а это значило, что теперь за билет нужно было отдавать неподъемные для жителей Ижмы деньги.
«Вот и взлетно-посадочная полоса оказалась никому не нужна, — рассказывал Сотников в интервью «Родине», — Но мне жалко было ее бросать, смотреть, как бурьяном да кустарником зарастает. Тут ведь моя жизнь прошла, столько сил вложил в свое время».
Накануне десятилетней годовщины «ижминского чуда» в разговоре с «Лентой.ру» Сотников объяснил, что расчистка взлетно-посадочной полосы в 2000-х превратилась для него в некий ритуал.
«Я и для себя это делал. Все-таки выйдешь на полосу — у меня ж на перроне был посадочный квадрат вертолетный, — а тут рядом, в ста метрах, и взлетно-посадочная полоса, и она в таком бардачном состоянии… Как-то было не по себе», — признается он.
Об истории с посадкой Ту-154 в Ижме узнали во всем мире. Летчиков и бортпроводников справедливо наградили, а вот про Сотникова вспомнили не сразу. Только через пару лет ему вручили медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени. Он получил прибавку к пенсии в размере 3117 рублей, грамоту заслуженного работника транспорта от министра транспорта России Максима Соколова, побывал в эфире центральных телеканалов... Российские блогеры собрали ему деньги на снегоход Yamaha, чтобы смотрителю было удобнее объезжать свои владения.
Но самое главное — слава, свалившаяся в одночасье на Ижму, дала Сотникову надежду на то, что с аэропортом еще не покончено, что когда-нибудь здесь обязательно будут садиться и взлетать самолеты на Сыктывкар, Ухту, Печору, Усть-Цильму и другие города.
В село приезжали официальные лица, произносили громкие речи, обнадеживали. Весной 2016 года приехал Сергей Гапликов, временно исполняющий обязанности главы Республики Коми, чтобы сфотографироваться с Сотниковым. Гапликову предстояло участвовать в выборах, и фото с региональным героем было как раз кстати.
Политик осмотрел аэропорт, спросил, есть ли в нем электричество и очистные сооружения. Свет был, очистные сооружения тоже. Тогда Гапликов уверенно заявил, что если уж тут сел самолет — значит, «Богу так угодно», и сказал, что надо, чтобы аэропорт работал. После этого Сотников его больше не видел и не слышал.
«Я [когда приезжал Гапликов] воспрял, настроение поднялось, думал, сейчас потерплю маленько... Но уже терпелка закончилась — 20 лет все-таки терпел», — с горечью признается Сотников.
Сотникову предлагали остаться, но он подумал: сколько можно? «Если по-честному, я устал, мне уже 62 года, и 42 из них я отработал в авиации. К тому же я надеялся, что аэропорт восстановят, а он в таком печальном виде, что это все очень сильно бьет по нервам», — говорит теперь уже бывший начальник аэропорта в беседе с «Лентой.ру».
Но он все еще с удовольствием мечтает, что было бы, если бы аэропорт открылся вновь. Прежде всего, по его словам, это сильно сэкономило бы время для местных. «Например, в летний период все с Севера ездят на юга, к Черному морю, еще куда-то, — говорит он. — До Сыктывкара долетел за час на самолете — стыковка, и за полдня ты уже на пляже лежишь. Разве это плохо? Время — деньги!».
Но энтузиазм его быстро угасает, он признает, что деньги сейчас для жителей Ижмы важнее, и его прожекты несовместимы с экономической реальностью. «Люди пускай намучаются, но сэкономят деньги», — говорит он.
Казалось бы, в такой ситуации Ижма должна постепенно пустеть, однако Сотников говорит об обратном: недавно приезжал губернатор и сказал, что рождаемость хоть и немного, но пошла вверх, в то время как во многих других районах снижается. «Тут очень многие строятся — я вижу, что новые дома появляются, люди заинтересованы», — говорит он.
Сергей Михайлович тоже никуда не собирается — здесь, в Ижме, у него живут три дочери и внуки. «Я уехать-то могу с супругой, но как я без детей, без внуков? Мне тоскливо будет», — говорит Сотников.
На пенсии занятий все еще хватает: свой дом, свое хозяйство, небольшое подворье с козами. «Сено кошу, дрова колю, парничок сделал, огород вскопал, — перечисляет он. — Работа всегда есть. К зиме готов, короче! Сейчас новый колодец собираюсь делать, договорился с ребятами».
На вопрос, следит ли его преемник за состоянием взлетно-посадочной полосы, Сотников отвечает, что не знает. «В его обязанности это и не входит — зачем он должен?» — рассуждает он.
Но и в обязанности Сотникова это не входило.