Иностранные сервисы давно и плотно вошли в жизнь россиян. Они простые и удобные, однако, пользуясь очередным зарубежным приложением, юзеры едва ли задумываются о том, какая драма скрывается за их экспансией в России. Местные разработчики и ведомства жалуются на то, что иностранные IT-гиганты злоупотребляют своим положением на рынке и перекрывают кислород отечественным сервисам. Можно ли восстановить справедливость и создать одинаковые условия для российских и зарубежных IT-компаний — эти вопросы обсудили специалисты и представители индустрии в ходе Российского интернет-форума (РИФ). «Лента.ру» поговорила об этом с экспертами.
Участники РИФ неоднократно акцентировали внимание на важной проблеме, из-за которой иностранные IT-компании чувствуют себя на российском рынке увереннее, чем добропорядочные игроки из России. Речь о том, что некоторые зарубежные игроки отказываются подчиняться российскому законодательству, в то время как остальным (законопослушным стартапам) приходится исполнять все предписания российских властей. В этой ситуации неравенство вызвано тем, что часть международных корпораций отказываются открывать в России официальные представительства.
Депутат Госдумы Антон Горелкин говорит, что подобная ситуация оказалась возможна по вине законодателей из девяностых и нулевых — они не думали о проблемах юрисдикции применительно к интернет-ресурсам.
«Наши законы изначально говорили о неких сферических интернет-ресурсах в вакууме, не замечая очевидной проблемы — как заставить иностранный сайт соблюдать российский закон», — заявил депутат, добавив, что с подобными проблемами в какой-то момент столкнулись практически все страны мира.
Самый очевидный пример, когда иностранные IT-гиганты работают в России без офиса, — американские соцсети Facebook и Twitter. Обе компании позволяют себе безнаказанно уходить от местных законов: например, руководство корпораций уже несколько лет отказывается хранить в России персональные данные российских пользователей. В 2019 году обе компании оштрафовали на четыре миллиона рублей, однако даже эти (небольшие для международных IT-корпораций) деньги они так и не выплатили.
По словам Горелкина, у российской «дочки» Apple — ООО «Эппл Рус» — тоже нет полноценного представительства в стране, поэтому она по сути является обычным магазином электроники. При этом по всем вопросам цифровой дистрибуции приходится обращаться к ирландскому юридическому лицу корпорации.
«Я хотел узнать, почему Apple больше полугода затрудняет работу в своей системе российских разработчиков (и европейских тоже). Оказалось, что в России Apple зарабатывает миллиарды, но некому задать этот вопрос», — пожаловался депутат.
Сегодня многие эксперты называют Apple одним из главных монополистов: огромные финансовые ресурсы обеспечивают IT-гиганту доминирующее положение на рынке во всем мире. «Яблочная» корпорация способна влиять на положение других интернет-компаний на рынке. Компания может удалять сервисы из своего магазина приложений, что напрямую влияет на их бизнес. Так, совсем недавно из App Store убрали популярную игру Fortnite, когда в ней появилась возможность оплачивать встроенные покупки в обход сервиса. Монополист также имеет возможность влиять на бизнес своих конкурентов.
«Доступ в магазин приложений App Store — единственная возможность для разработчиков распространять свои продукты на популярной во всем мире операционной системе iOS. Вместе с тем не секрет, что Apple регулярно добавляет в состав собственных продуктов функции, ранее реализованные другими компаниями», — говорит исполнительный директор АРПП «Отечественный софт» Ренат Лашин. Он вспомнил громкий случай двухлетней давности, когда Apple потребовала от «Лаборатории Касперского» удалить некоторые функции из их фирменного приложения сразу после того, как американская корпорация сама запустила схожие сервисы на своих смартфонах. Все это не соответствует принципам цивилизованного развития IT-рынка, считает специалист.
Помимо того что компании без официального представительства могут не подчиняться российским законам, они также имеют возможность уклоняться от уплаты налогов. И это, по словам экспертов, тоже является частью недобросовестной конкуренции — иностранные гиганты отдают меньше денег в бюджет, при этом практически лишены ответственности за персональные данные пользователей.
«Плохо то, что они [Facebook и Twitter] получают конкурентное преимущество перед теми, кто работает законно», — рассказал председатель комиссии по правовому регулированию обеспечения цифровой экономики московского отделения Ассоциации юристов России Александр Журавлев. Он пояснил, что многие иностранные игроки без офиса в России фактически защищены от целого ряда расходов, включая налогообложение, работу с пользовательскими данными и фильтрацию контента.
Директор РАЭК Сергей Плуготаренко тоже видит необходимость в том, чтобы все действующие на территории России IT-компании имели в стране официальное юридическое лицо.
«Для обеспечения равенства российских и зарубежных игроков на цифровом рынке необходимо, чтобы зарубежная платформа пришла в российское правовое поле. Это может быть реализовано через представительство в России или через механизм создания совместного предприятия с крупнейшими отечественными компаниями», — заявил Плуготаренко в разговоре с «Лентой.ру».
Депутат Горелкин в ходе РИФ предложил выделить в отдельный закон запрет на работу в России зарубежных интернет-компаний, которые отказываются открывать представительства в стране.
По мнению Александра Журавлева, наличие офиса в стране необходимо еще и для того, чтобы компания несла ответственность за контент, который распространяется на иностранных платформах. В качестве примера он привел ситуацию со злоумышленниками, которые намеренно распространяют фейковые новости или дипфейки.
«Некоторые соцсети пытаются ловить их за счет алгоритмов, но эти алгоритмы не всегда работают. Важно, чтобы в каждой стране у IT-компании или IT-платформы было представительство или дочернее предприятие, которое реагировало бы на эти угрозы. Потому что эти угрозы являются частью национальной безопасности», — считает глава комиссии по правовому регулированию обеспечения цифровой экономики московского отделения АЮР.
Чтобы ситуация начала меняться в лучшую сторону, в России должны появиться удобные механизмы для создания представительств, считает Александр Журавлев. Эксперт выделил два основных направления, благодаря которым зарубежным игрокам будет легче открыть офис на территории страны.
Во-первых, необходимо упростить регистрацию представительства. Журавлев предлагает сделать эту процедуру более комфортной, чтобы она выглядела так же просто, как личный кабинет на сайте. Такая модель уже реализована в Израиле и Канаде, говорит специалист.
Второй шаг — предоставить налоговые льготы тем игрокам, которые создают совместное предприятие с отечественными компаниями. Однако если доля иностранного игрока будет превышать 20 процентов, сделка должна быть согласована специальной правительственной комиссией. Журавлев называет это заградительной мерой, чтобы не упустить уже существующие российские рынки и технологии.
Антон Горелкин против замедления скорости, потому что это в первую очередь ударит по пользователям сервисов. Однако инициатива наказывать провинившуюся компанию рублем депутату пришлась по душе. Он отметил, что российские ведомства и госкомпании тратят на цифровую рекламу более восьми миллиардов рублей в год. При этом около половины этих средств уходит зарубежным соцсетям, которые отказываются от представительств в России.
«Если для российских сервисов эти деньги можно считать вкладом в развитие (не прямой государственной субсидией, но стимулом), то для зарубежных площадок, которые не соблюдают российское законодательство и по сути исповедуют правовой нигилизм, это просто халява, отношения без обязательств. Мы хотим законный брак и деньги в семью», — иронично заметил Горелкин. Он предложил использовать эти миллиарды как один из инструментов давления на зарубежные площадки, чтобы те наконец открыли официальные представительства.
Практически все участники РИФ называют нынешние размеры штрафов неэффективными для борьбы с монополиями.
Штрафы в России и за рубежом несопоставимы, говорит директор Института права и развития Высшей школы экономики и Антимонопольного центра БРИКС Алексей Иванов. В то время как Еврокомиссия оштрафовала Google по делу Android на пять миллиардов евро, ФАС выписала гиганту штраф меньше чем на миллион евро, напоминает он.
Иванов считает, что антимонопольное законодательство — это та сфера, которую вполне уверенно можно отнести к драйверам российского развития IT-рынка: именно ФАС способна оградить индустрию от произвола иностранных корпораций.
В качестве примеров эксперт вспомнил несколько конкретных решений ФАС по вопросам недобросовестной конкуренции между российскими и зарубежными компаниями. К примеру, в 2009 году ведомство не позволило Google купить систему контекстной рекламы «Бегун» у Rambler.
«Это произошло в очень неортодоксальном прогрессивном контексте, когда почти никто из крупных антимонопольных регуляторов сделки в IT-сфере не блокировал… Если бы ФАС не заблокировала сделку, "Яндекс" с очень высокой вероятностью не смог бы удержать лидирующие позиции в России — Google вытеснил бы его», — уверен Иванов.
Второй пример касается тяжбы между «Яндексом» и Google, которая началась в 2015 году. Тогда российский поисковик обратился в ФАС с жалобой на американского конкурента, который запрещал производителям смартфонов Fly, Explay и Prestigio устанавливать сервисы конкурентов по умолчанию. Решение антимонопольной службы в пользу «Яндекса» Иванов называет необычным и революционным.
«Все успехи были сделаны в условиях, когда российский антимонопольный закон очень ригиден. От ФАС потребовалась определенная административная смелость и готовность идти в суды, доказывать свою правоту», — объяснил свой восторг от данного решения ведомства Иванов.
Неподатливость отечественного законодательства эксперт объясняет тем, что у монопольного регулятора не может быть четкого трафарета, по которому можно определить, что является антиконкурентным или проконкурентным. Нащупать эту грань сложно, ведь оценки рынка и регуляторов быстро меняются. Например, в 2011 году люди восхищались открытостью системы Android, а спустя несколько лет стали жаловаться на недобросовестную конкуренцию со стороны Google. Поэтому регулятор должен обладать очень гибкими инструментами реагирования, говорит Иванов.
Решение проблемы директор Института права и развития ВШЭ видит в принятии Пятого антимонопольного пакета, который включает в себя несколько ключевых положений для более активного реагирования на вызовы цифровой экономики.
«Несовпадение объема продаваемого товара или услуги и реальной рыночной власти — это ключевая характеристика новой цифровой экономики и роли цифровых платформ в этой экономике. С точки зрения Пятого антимонопольного пакета мы попытались предложить некие механизмы, которые бы давали ФАС возможность качественно, а не количественно оценивать это состояние рынков. Видеть реальную рыночную власть, и как эту рыночную власть используют», — заявил Иванов.
Некоторые участники РИФ 2020 пришли к выводу, что для решения проблемы нездоровой конкуренции необходимо действовать совместно с иностранными «братьями по несчастью», оказавшимися в схожей неприятной ситуации. Речь идет о Европе, которая тоже воюет с американскими IT-гигантами за равное положение.
«Мы должны подумать совместно с европейскими странами. У нас примерно одни цели, и мы должны подумать над объединением усилий. Я уверен, что в ближайшей перспективе система придет в равновесие, и мы найдем точки соприкосновения. Но сегодня ситуация крайне непростая», — заявил Антон Горелкин.
Директор РАЭК Сергей Плуготаренко рассказал «Ленте.ру», на какой зарубежный опыт стоит обратить внимание России. По его мнению, лучшие практики сегодня следует искать на Востоке: развитие цифровой экономики в азиатских странах в последнее десятилетие идет беспрецедентными темпами. Индия, Южная Корея и Малайзия создают благоприятные условия для развития экосистемы цифровой экономики: они оказывают государственную поддержку в сфере цифровых инноваций, сотрудничают с ведущими зарубежными технологическими компаниями, привлекают зарубежные инвестиции.
«Антимонопольное законодательство этих стран в целом схоже: за злоупотребление доминирующим положением предусмотрены значительные штрафы», — замечает Плуготаренко.
Например, известны случаи последних лет, когда корейский регулятор проводил антимонопольные расследования в отношении Google и Apple из-за сервисных сборов и комиссий, на которые жаловались местные разработчики. Комиссия по защите конкуренции Индии оштрафовала Google на 1,36 миллиарда рупий (21 миллион долларов), так как Google «искажал поиск в целях увеличения посещаемости собственных сервисов», а недавно в антимонопольный орган поступила коллективная жалоба на Amazon.
Эксперт подчеркнул, что антимонопольное законодательство этих стран направлено на поддержку конкуренции и обеспечение интересов пользователей, а не защиту локальных игроков от глобальных IT-гигантов. Антимонопольные органы или комиссии азиатских государств часто компактны и не подведомственны правительству.