2020 год оказался турбулентным для всех отраслей российской экономики, и теплоэнергетика не стала исключением. Технический директор Сибирской генерирующей компании Олег Петров рассказал в интервью «Ленте.ру» о вызовах, с которыми пришлось столкнуться в текущем году, глобальной модернизации, экологических проектах и справедливой цене на тепло и электроэнергию.
Политологи охарактеризовали конец года одним словом — усталость. А вы бы какое слово подобрали?
Олег Петров: У меня главным в этом году было слово «критичность». Мы все время решали какие-то проблемы, связанные с пандемией, ее последствиями и безопасностью. Испытали колоссальное давление и нагрузку на персонал, менеджмент. Научились работать удаленно, от этого тоже накопилась усталость, и это следствие той самой критичности…
Кроме пандемии, в этом году во многих регионах России серьезно обострились экологические проблемы. В ноябре и декабре в Сибири неоднократно вводился режим «черного неба». Что ваша компания предпринимает для снижения вредных выбросов в атмосферу?
Не только в этом, но и прошлом и позапрошлом годах компания вела системную работу по снижению негативного воздействия на окружающую среду. У нас разработаны и приняты экологические программы для каждого из регионов присутствия. В Новосибирске мы перевели нашу ТЭЦ-5 с каменного на бурый уголь (с более низкой зольностью) и практически сразу увидели эффект: выбросы сократились примерно в два раза. В другом сибирском миллионнике, Красноярске, мы реализуем мегапроект и уже отчитались о результатах первого этапа. На ТЭЦ-1 были снесены две низкие трубы и заменены одной большой (высотой 275 метров), которая позволяет значительно улучшить рассеивание. В монтаже на этой станции находятся два электрофильтра, и уже в этом году один из них мы начнем испытывать.
И тем не менее скептики вам скажут, что глобально ситуация не меняется, и режим «черного неба» объявляется регулярно.
А вы знаете, если вдруг случится чудо, найдется новый супер-пупер источник энергии, и выбросы наших станций окажутся равны нулю, в том же Красноярске существенных изменений мы не увидим. Потому что есть ландшафтные, погодные особенности, есть городской транспорт, промышленность и частный сектор, который отапливается углем. Низкие источники выбросов (печные трубы) не подразумевают рассеивания. В итоге город не продувается, все выбросы копятся в приземном слое на уровне жизнедеятельности человека. Поэтому режим «черного неба» будет и дальше точно так же объявляться. Проблему нужно решать системно и комплексно, энергетики свою задачу выполняют.
Декабрь — время подведения итогов, как, по-вашему, насколько 2020 год оказался в целом успешным для энергетической отрасли?
Год неплохой, в 2020-м стартовала программа ДПМ-2, нацеленная на модернизацию и строительство новых генерирующих мощностей в российской энергетике. Это глоток хорошего свежего воздуха для нас всех, возможность масштабного обновления основных фондов, толчок для отечественного производителя — заводы получат заказы, так как программа обязует участников ставить оборудование только локализованного производства.
Ваша компания участвует в этой программе?
Мы участвовали и продолжаем участвовать в конкурсах. На сегодняшний день по этой программе мы модернизируем Красноярские ТЭЦ-1 и ТЭЦ-3, Бийскую ТЭЦ и Томь-Усинскую ГРЭС. На днях стало известно также о том, что отбор прошли Рефтинская ГРЭС, Ново-Кемеровская и Абаканская ТЭЦ, а также Новосибирская ТЭЦ-3. И надеемся дальше участвовать и побеждать.
То есть вы оцениваете программу ДПМ положительно? Механизм отбора вам кажется справедливым и прозрачным?
Я скажу так: это лучше, чем ничего, государство создало условия, и антагонизма они не вызывают. Правительство довольно быстро скорректировало проблемные места, которые были на этапе реализации программы.
А если посмотреть на проблему глобальнее: сколько еще лет мы сможем эксплуатировать советское наследие, модернизируя таким образом?
Если бы вдруг решили спросить меня, что с этим всем делать, я бы сказал, что надо подогнать большой бульдозер и все снести. И на освободившемся месте построить новую современную станцию. Хорошее решение и лежит на поверхности! Почему так не происходит? Потому что все упирается в деньги, и остается один вариант — глубокая модернизация, капитальные ремонты, поддержание в рабочем состоянии. Да, это не совсем мировые тренды. Но и сильно комплексовать по этому поводу я бы не стал: в той же Европе есть станции, которые эксплуатируются по 50 лет и до сих пор достаточно успешно.
Они угольные?
Конечно, и все на них вроде бы нормально, ничего страшного не происходит. Просто надо следить за оборудованием, вовремя диагностировать, менять части, подверженные износу, повреждаемости.
Кстати, у вас, как у технического директора, есть образец экологичной, безопасной угольной станции за рубежом?
В целом про страну я бы говорить не стал. В Китае сейчас достаточно чистые угольные станции. В Польше на грант Евросоюза построен замечательный энергоблок в городе Берхатов, который вообще не имеет дымовых труб. Все выбросы утилизируются на территории этой станции, даже пресловутый парниковый газ, который производится во время сжигания угля. Мы были там, осматривали. Хорошая, красивая станция.
Впрочем, у нас тоже все не так плохо. Есть современные котельные агрегаты, которые по выбросам твердых частиц на порядок лучше некоторых европейских. Котел на нашей Абаканской ТЭЦ дает всего 5 миллиграммов твердых частиц на кубометр выбрасываемого газа, при норме в Евросоюзе — 50 на кубометр. То есть в 10 раз лучше европейского стандарта.
Еще один дискуссионный вопрос связан с объемами энергетической мощности. Насколько они избыточны или дефицитны сегодня для российской экономики?
А на этот вопрос однозначно и не ответишь. Энергетика — такая отрасль, которая всегда должна быть немножко впереди промышленности, и в плане мощности тоже. Если мы будем отставать, то станем тормозом развития в любой территории нашего присутствия. А должны быть всегда в драйверах. Чем характерна энергетика, которой располагает СГК? Это, как правило, тепловые электрические станции в городах, то есть мы четко привязаны к потребителям тепла. Вот на этом рынке у нас порядка пяти миллионов потребителей, которых мы обеспечиваем теплоснабжением. Города растут, развиваются, и мы не можем отставать от этого процесса.
Что касается рынка электроэнергии, он тоже растет. Да, очень медленно и неравномерно. В этом году из-за высокой водности увеличила выработку гидрогенерация, наша энергия оказалась не очень востребованной. Из-за теплой зимы и тепла мы выработали тоже ниже прогнозов, тепловая генерация, мягко говоря, была недозагружена, отдыхала. Но вернутся холодные зимы и низкая водность — наступит праздник на улице тепловой энергетики. А в целом баланс складывается.
А вообще, как вы считаете, сегодня угольная генерация конкурентна?
Она не сильно дорогая и при должном подходе может быть достаточно экологически чистой. Мы сегодня начали внедрять новые технологии. Почему их не внедряли раньше? На мой взгляд, не было запроса со стороны общества, все относились к экологии спокойно, не было особого давления со стороны властей.
Вы говорите об электрофильтрах, рукавных фильтрах?
Я говорю в целом об экологическом аспекте угольной генерации. Существуют стереотипы: уголь — это грязь, пыль и все остальное. Это не так. Я могу привести примеры станций, где чистота идеальная, а пол в котельном зале — как зеркало.
Приведите.
Четвертый блок на Абаканской ТЭЦ, первый блок на Красноярской ТЭЦ-3. Они современны, чисты экологически и внешне.
Существующая цена на энергию адекватна для нашей экономики? Она низкая или может быть еще ниже?
Вопрос звучит несколько странно: производителю всегда хочется цену повыше, потребителю — пониже. Та цена, которая сложилась, она близка к справедливой. Понятно, что сейчас все потребители скажут в один голос: да вы что, нам нужно еще в три раза дешевле! Но проверить адекватность цены легко, достаточно посмотреть, мешаем мы сегодня развитию страны или нет?
И как вы сами отвечаете на этот вопрос?
Я считаю, что не мешаем.
Нужно поддерживать какие-то генерации дополнительно?
Может, не столько поддерживать, сколько создавать условия. Нам нужны долгосрочные тарифы, чтобы мы могли планировать свою деятельность, модернизацию на несколько лет вперед. Именно поэтому наша компания стала инициатором и первопроходцем по внедрению метода альтернативной котельной в Рубцовске в 2017 году. До этого каждую зиму город был красной точкой на карте, зоной бедствия. За небольшой отрезок времени мы вложили более двух миллиардов рублей в городскую систему теплоснабжения, это позволило экстренно вывести из работы аварийную ТЭЦ и переключить отопление 60 процентам города на другой источник, модернизировав его.
Вы довольны тем, что удалось сделать в Рубцовске?
В принципе, да, мы обеспечили очень проблемный город теплом, мало того, установили небольшую паровую турбину на 6 мегаватт и производим электроэнергию. Плохо, что мы зашли в незнакомый город в разгар кризиса и готовили его к зиме за короткий срок. Были проблемы. Но сейчас разобрались, выстроили процессы, сократили объем вредных выбросов. И, надеюсь, в обозримом будущем мы не увидим Рубцовск в каких-то там аварийных сводках об отключениях.
А с чего стоит вообще начать глобальное реформирование рынка теплоэнергетики?
Нужно активнее внедрять метод альтернативной котельной во всех городах, да и селах.
Принудительно внедрять?
Зачем же? Достаточно наладить информирование, показать местным властям, какие проблемы снимаются при внедрении нового метода тарифообразования, когда ресурсоснабжающая организация на 10 лет уходит в долгосрочное регулирование, одномоментно инвестируя огромные средства в реанимацию теплосетевого хозяйства. Региональные власти занимаются своими делами, и ни у кого не болит голова о ремонтах, замене труб и так далее. При определенном подходе большая энергетика готова заместить всю мелочевку (старые котельные, маленькие неэффективные ТЭЦ), которая кроме высоких тарифов и вреда экологии больше ничего не приносит.
Накануне дня энергетика что вы хотите пожелать себе и коллегам в 2021 году?
Я очень надеюсь, что в следующем году пандемия закончится, рынки поднимутся, дети пойдут в школу (а не к компьютеру на дистанционное обучение). Сами мы перестанем сидеть взаперти, опасаясь подойти друг к другу без маски, поздороваться за руку. На смену черной полосе придет белая, она будет долгая и широкая, а для энергетики превратится во взлетную полосу.