Необычное дело расследуют сейчас сотрудники Следственного комитета России (СКР) в Калмыкии. В местной колонии строгого режима 22-летний рецидивист Шахбан Гасанов создал мусульманскую общину, провозгласил себя ее амиром и организовал школу для начинающих террористов, которая успешно действовала несколько лет. Он собирал дань с осужденных, готовил их к джихаду и сурово карал отступников. Но самое интересное в этом деле то, что свои дела амир Гасанов вел с ведома начальника колонии, которого совсем не смущало, что из его исправительного учреждения выходят подготовленные боевики и убежденные джихадисты. За 10 лет существования СКР — он был создан 15 января 2011 года — его сотрудникам приходилось заниматься весьма необычными делами, но даже следователи со стажем описывают события в калмыцкой колонии как беспрецедентный случай. Подробности громкой истории выясняла «Лента.ру».
В конце 90-х годов в России была серьезно реформирована система исполнения наказаний: если раньше в местах лишения свободы впервые осужденные и рецидивисты сидели вперемешку, то теперь их разделили. С этого момента в колонию №2 (ИК-2) управления Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) России по Республике Калмыкия стали отправлять именно тех, кто ранее уже имел судимость.
В ИК-2, находящейся в поселке Яшкуль (90 километров к востоку от Элисты), к началу 2010-х годов практически не было осужденных за терроризм. Такие заключенные, почти все «первоходы», сидели в ИК-1, находящейся в самой Элисте. Что до ИК-2, то ЧП там были редкостью.
Несмотря на это, мусульмане, попавшие на зону в Яшкуле, держались вместе — и для личной безопасности, и для совместного намаза. А в начале 2013 года в эту колонию отправили Шахбана Гасанова — 22-летнего жителя села Черняевка Кизлярского района Дагестана.
Как рассказали «Ленте.ру» в СКР, свой первый срок Гасанов получил в 2011 году: при обыске в его доме в Черняевке нашли боевое оружие. Он подтвердил, что находки принадлежат ему, и получил 1,5 года лишения свободы.
Сам Гасанов первый срок отбывал в ИК-1, откуда освободился условно-досрочно, но уже в конце 2012 года в его доме вновь нашли боевые автомат и патроны. На оружии обнаружили отпечатки пальцев Гасанова — он получил еще два года колонии и отправился в калмыцкую ИК-2.
Осужденный Гасанов быстро занял лидирующие позиции среди мусульман. Вскоре после прибытия в ИК-2 он придумал название общине «Ахлю ас-Сунна валь-Джамаат». Примерный перевод: «Община, следующая примерам сунны — обычаям праведной жизни пророка Мухаммеда».
Как считают в следственной группе главного следственного управления (ГСУ) СКР по Северо-Кавказскому федеральному округу (СКФО), Гасанов говорил своим последователям, что надо поддерживать идеи, за которые воюет международная террористическая организация «Исламское государство» (ИГ запрещена в России) и готовить себя к отправке на войну в Сирию.
Как установили следователи, в ИК-2 работали нелегальные кол-центры. До 2013 года доход от них контролировался «блатными» заключенными, а значительная часть его шла в воровской общак, но определенный процент взятками поступал и тюремщикам.
Схема была налажена и работала: пронести телефон или планшет стоило 10-15 тысяч рублей. Оптом — дешевле.
Кол-центры занимались разными видами мошенничества: размещали на сайтах торговых площадок объявления о продаже дефицитных товаров по невысоким ценам, обзванивали клиентов банков от имени служб безопасности или отслеживали объявления вроде «пропала собака». Разнообразными уловками абонентов вводили в заблуждение и выманивали деньги.
Эти средства через электронные кошельки, оформленные на подставных лиц, поступали в колонию. С возникновением «Ахлю ас-Сунна валь-Джамаат» часть работников кол-центров переметнулась под крыло Гасанова — вместе с приносимой ими прибылью.
Как и на что тратить собранные осужденными средства, решал исключительно главарь Гасанов. По данным следователей, ежемесячно в общак террористов поступали немалые суммы. Анализ этих данных продолжается до сих пор и серьезно затруднен: сообщники использовали банковские карты и электронные кошельки, оформленные на подставных лиц.
Одновременно Гасанов создал четкую структуру самого «джамаата» с собой во главе. Своей правой рукой он назначил такого же радикала Руслана Сурхаева, присвоив ему чин имама — высшего духовного лица. Тот отвечал за проведение намазов, обучение всех участников «джамаата» исламу и арабскому языку, а также за идеологическую работу.
Кроме того, Гасанов назначил наибов — заместителей амира, которые контролировали каждую секцию (отряд) колонии, где проживали участники «джамаата». Наибы следили за порядком, выявляли нарушителей и обеспечивали строгое исполнение приказов, а порой и выполняли роль шариатского суда.
Наказаниям — ударам палками по спине, как предусмотрено в шариате, — подвергались те, кто курил, выпивал, употреблял наркотики, ругался матом или конфликтовал со своими «братьями». Физически крепкие участники «джамаата» создали группу силового обеспечения — своеобразный «спецназ», участников которого называли саладинами.
В первое время саладины участвовали в стычках с «блатными» — но последние со временем оставили попытки вернуть порядки, которые царили на зоне раньше.
Те же саладины приводили в исполнение «приговоры» амира и его наибов. Сам Гасанов строго следил за тем, чтобы «воины ислама» постоянно тренировались — впрочем, посещать спортивный уголок был обязан любой участник «джамаата».
Узкий круг особо доверенных лиц Шахбана Гасанова составляли «байтуманщики»: казначеи группы. Они контролировали поступление денег от каждого из участников «джамаата», а средства хранили на банковских картах и в десятках электронных кошельков. Кроме того, казначеи разрабатывали схемы быстрого вывода похищенных средств.
Наконец, из особо доверенных мусульман была создана идеологическая группа, участники которой вели уроки арабского языка, разъясняли идеи ИГ и проповедовали шариат. Идеологи давали осужденным читать книги, практически все из которых признаны экстремистской литературой.
А каждую пятницу подручные Гасанова проводили хутбы — мусульманские проповеди, главная цель которых заключалась в пропаганде радикального ислама. Как рассказали «Ленте.ру» в ГСУ СКР по СКФО, просматривать новости от террористов ИГ и записи их агитаторов участники «джамаата» могли на мобильных телефонах и даже планшетах, которые прятали в камерах.
Первый амир калмыцкой колонии Шахбан Гасанов вышел на свободу в 2014 году, полностью отбыв срок, — в дальнейшем террористы на зоне действовали уже без него. Он вернулся на родину и через три месяца ушел в подполье, провозгласив себя амиром Кизлярского района Дагестана.
Еще несколько участников тюремного «джамаата» после освобождения покинули Россию и, как считают следователи, сегодня принимают активное участие в деятельности ИГ.
В том же 2015 году, когда был ликвидирован амир Гасанов, сотрудники республиканского управления ФСБ России обнаружили, что с территории колонии в интернет выложили ролик экстремистского характера. Очень быстро выяснилось, что запись опубликовал осужденный за грабеж Магомед Рамазанов по прозвищу Очевидец.
Но уже в ходе расследования уголовного дела сотрудники СКР получили неопровержимые доказательства о распространении экстремистских взглядов и вербовке радикальными исламистами в колонии новых участников.
Как отмечают в ведомстве, большую помощь в этой работе оказали служба безопасности ФСИН России и Фарид Хайрулин — вновь назначенный начальник управления ведомства по Республике Калмыкия, для которого навести порядок в ИК-2 стало делом принципа.
У следствия быстро возникли вопросы к теперь уже бывшему сотруднику ФСИН Павлу Батаеву. В момент, когда на зону попал будущий амир террористов Шахбан Гасанов, майор Батаев занимал должность замначальника калмыцкой ИК-2 по безопасности и оперативной работе.
Вскоре оперативники стали замечать, что в ИК-2 творится что-то неладное. Но действующее тогда руководство колонии преподносило это как нечто контролируемое и не представляющее угрозы. Между тем в 2014 году Батаева перевели в аппарат регионального управления ФСИН, где он занял должность старшего оперуполномоченного по особо важным делам.
По версии следствия, «джаммат» регулярно перечислял на личные счета Батаева и его бывшего заместителя, капитана Артура Цамаева, от 30 до 50 тысяч рублей — именно этим и объясняется то, что они не замечали экстремистов.
Батаева и Цамаева задержали, начались активные оперативные мероприятия — и факт существования тюремного «джамаата» подтвердился. Сейчас экс-тюремщикам предъявлены обвинения по нескольким тяжким статьям.
Сами фигуранты утверждают, что обо всех известных фактах они докладывали в установленном порядке и активно вели оперативную работу. Но материалы дела говорят об обратном: и Батаев, и Цамаев лишь делали вид, что добросовестно исполняли обязанности, а в реальности происходящее в колонии замалчивалось в их собственных интересах.
Общаясь с оперативниками, бывшие осужденные ИК-2 рассказывали о многочасовых фильмах на арабском и русском языках, которые открыто смотрели в некоторых секциях. Тогда же было установлено, что многие из зэков во время этапирования к местам следственных действий имели при себе запрещенную литературу, в том числе пособия по ведению джихада.
Пресечь преступную деятельность тюремных террористов силовикам удалось в декабре 2019 года. Задержания их самих и их сообщников с воли проводились на протяжении года сразу в нескольких регионах — в Калмыкии, Дагестане, Кабардино-Балкарии, Краснодарском и Ставропольском краях, в Волгоградской области, Бурятии и Санкт-Петербурге.
Причем активное содействие силовикам в пресечении деятельности террористической ячейки в колонии оказал назначенный в 2019 году директор ФСИН России Александр Калашников.
Правоохранителями был проведен внезапный обыск в ИК-2, в ходе которого обнаружены и изъяты ножи, мобильные телефоны, десять запрещенных книг на русском и арабском языках, модемы, телевизоры и флеш-карты со сценами убийств сотрудников правоохранительных органов.
Кроме того, во время обыска в камерах заключенных оперативники нашли вышитый флаг ИГ, предположительно, изготовленный на территории Сирии, подконтрольной членам «Исламского государства». С этим флагом долгое время фотографировались активные участники «джамаата». Сейчас флаг проходит вещественным доказательством по делу тюремных террористов.
По данным следствия, в разное время в террористическое сообщество, которое действовало в калмыцкой колонии, входило около 150 человек. Сейчас двое из террористов уже осуждены. Еще 47 фигурантам предъявлены обвинения. Как отмечают силовики, работа по установлению всех причастных к террористическим преступлениям не прекращается — они будут привлечены к уголовной ответственности и понесут наказание.