Глава коммунистов Кубы Рауль Кастро объявил, что уходит со своего поста. Это конец целой эпохи — Рауль и его брат Фидель Кастро занимали руководящие должности в правительстве Кубы больше 60 лет. Они устроили революцию, построили на Острове свободы авторитарный социализм по заветам Маркса и Ленина, чуть не спровоцировали атомную войну и в итоге пришли к рыночным реформам. Дружба с СССР, война с США и диктатура революционеров, — «Лента.ру» вспомнила, через что прошла Куба во времена Кастро, и разобралась, что ждет страну дальше.
«Приговорите меня — это не имеет значения. История меня оправдает!» — такими словами завершил свою речь 28-летний выпускник юридического факультета Фидель Кастро. Его вместе с братом Раулем и несколькими десятками человек судили за политическое насилие: они напали на казармы, собираясь развернуть в стране полномасштабный государственный переворот.
Тогда, в 1953 году, Фидель Кастро был всего лишь одним из множества революционеров Латинской Америки, но уже через несколько лет он стал иконой всемирного левого движения, а его речь, переполненная высокопарными отсылками, стала классикой марксистской публицистики. Братья Кастро получили большие сроки за попытку устроить революцию, через пару лет вышли по амнистии и сбежали из страны — но только затем, чтобы через пару лет вернуться в компании аргентинского коммуниста Эрнесто Че Гевары и продолжить борьбу с режимом Фульхенсио Батисты.
В те годы идее революции сочувствовали многие — Куба при Батисте превратилась в раздолье для американского капитала. Интересы предпринимателей из США оставались в приоритете чуть ли не в каждой ключевой сфере кубинской экономики — они владели плантациями сахарного тростника и строительными компаниями, контролировали металлургию, железные дороги, добычу полезных ископаемых, банки и энергетику.
Хотя для кубинцев вливание американского капитала зачастую означало повышение уровня жизни (и без того высокого для Латинской Америки того времени), возмущение против власти активно росло: население было недовольно и неравенством, и зависимостью от иностранного влияния.
Параллельно в расцвете была теневая экономика — кубинские власти были рады видеть у себя американских мафиози. Лидеры преступных кланов бывали у главы государства в гостях, наводили связи с местными «коллегами», проводили на острове встречи и использовали его порты как центры наркотрафика. Богатые «гринго» с мутным прошлым открывали в Гаване роскошные казино и отели, а параллельно с этим, как можно было ожидать, расцветала проституция.
Батиста окончательно растерял популярность масс в 1952 году, когда проиграл на выборах и силой удержал власть. Он фактически отменил выборы и другие демократические институты, гарантированные конституцией. На борьбу с ним поднялись не только социалисты — параллельно с Кастро партизанскую войну вели еще две крупные группы революционеров. Но именно войска Кастро в 1959 году заняли Гавану и провозгласили победу революции.
Хотя мыслители-марксисты с юных лет интересовали лидера кубинской революции, а в его окружении было множество ультралевых — чего стоит один Че Гевара, — поначалу новый кубинский режим не выглядел коммунистическим, да и не был таковым. «Было ясно, что новый режим пользуется широкой поддержкой общества, и мне казалось, что это общество, в котором преобладает довольно благополучный средний класс, склоняется к конституционной системе — той, за которую тогда выступал и сам Кастро», — вспоминал американский дипломат Филипп Бонсал, посещавший Кубу в 1959 году.
Отношения с Соединенными Штатами — ближайшим соседом и тогда еще фактическим хозяином Кубы — в первое время напоминали «медовый месяц». Хотя в публичных выступлениях Кастро резко критиковал американских империалистов, в общении с ними он был куда дипломатичней. Фидель посещал Вашингтон и даже, успокаивая бдительность американцев, собирался согласовывать с ними реформы. Но уже через считаные месяцы США пришлось расстаться с иллюзиями.
Оказалось, что новый глава Кубы прислушивается к своему ключевому электорату — страдающему от безработицы рабочему классу, фермерам и левым интеллектуалам, разжигающим в студентах коммунистические настроения. Демократию, разрушенную Батистой, восстанавливать он не стал — никакого противовеса левым революционным силам не обнаружилось, и новых выборов кубинцы так и не дождались.
В стране развернулась национализация американских фирм и строительство режима, очень похожего на советский — и экономическими мерами, и политическими репрессиями. Из-за этого многие революционеры из соратников Кастро начали борьбу уже против новой власти. Те, кого не успели убить или посадить в тюрьму, ушли в горы: их партизанская война началась почти одновременно с социалистическим поворотом новой власти и продлилась несколько лет.
Тысячи кубинцев в те годы решили уехать из страны. Часто это были землевладельцы, опасавшиеся за свою собственность или уже лишенные ее, — «раскулачивание» шло полным ходом — и другие зажиточные группы населения, например, врачи и юристы. Бежали от режима Кастро и студенты, которых не устраивало новое радикальное государство. В основном они оседали в американском штате Флорида — его от Кубы отделяет всего около 150 километров воды.
Соединенные Штаты еще в 30-е годы официально отказались от прямого вмешательства в чужие дела — сменили политику «большой дубинки» на подход «доброго соседа». Однако это ничего не значило в ситуации, когда прямо у восточного побережья формировался новый сателлит Советского Союза: Куба активно налаживала отношения с СССР, закупала у него военную технику и перенимала опыт.
На фоне этого Вашингтон разорвал с Гаваной дипломатические отношения и ввел санкции против важнейших отраслей промышленности. Тогда же, в начале 1960 года, ЦРУ предприняло первые попытки убийства Фиделя Кастро: по некоторым данным, для этого пытались привлечь представителей местной организованной преступности.
Падения нового кубинского режима ждали не только американские «ястребы» в Вашингтоне и бывшие союзники Кастро, засевшие в горах. Поучаствовать в свержении Фиделя мечтали и многие эмигранты, готовые воспользоваться помощью США — но, в отличие от профессиональных революционеров, захвативших власть в стране, боевых навыков у большинства из них не было.
Там диссидентов готовили к вооруженной борьбе — за считаные месяцы набралось около полутора тысяч человек, готовых вернуться на остров и воевать. Из них сформировали так называемую «Бригаду 2506» — планировалось, что ее вторжение в бухте Кочинос (в заливе Свиней) спровоцирует полноценную контрреволюцию.
Однако десанта из полутора тысяч человек оказалось недостаточно, чтобы начать переворот в стране с населением в семь миллионов — Кастро, прознав о готовящейся интервенции, разгромил своих врагов внутри страны и бросил свои вооруженные силы на противостояние американскому вмешательству. Президент Джон Кеннеди отказался от полноценного вторжения американских войск, но ВВС США бомбили кубинскую армию, помогая повстанцам — и скрыть это не удалось.
Куба смогла отбить атаку. Неудавшееся нападение стоило американцам 53 миллионов долларов, осуждения 40 стран ООН — и окончательно определившегося просоветского курса Кастро. Вскоре он открыто объявил себя «марксистом-ленинистом» и согласился разместить на острове советские ракеты с ядерными боеголовками.
Ядерное сотрудничество с Советским Союзом во многом разочаровало Кастро: в ситуации, когда две сверхдержавы были ближе, чем когда-либо к настоящей ядерной войне, он продемонстрировал безоговорочную преданность — но Кеннеди и глава СССР Никита Хрущев решили, как выйти из Карибского кризиса без его участия.
Однако братские отношения это не смогло испортить — Куба на следующие полвека стала постоянным получателем советской материальной помощи, а Фидель — одним из главных героев советского пантеона иностранных коммунистов. Он вполне заслуживал этого статуса: во внешней политике он оставался верным союзником Москвы.
Вторжение американцев, отбитое в 1961 году, стало для коммунистической Кубы одним из ключевых событий — в честь места главного сражения назван важнейший почетный орден страны, битве посвящен музей, десятки памятников и три военных праздника. Осуждая империализм капиталистов, кубинский режим вовсе не чурался империализма социалистов. В 1975 году Куба, поддерживая союзников по социалистическому блоку, вмешалась в гражданскую войну в Анголе. Воевать на стороне красных африканцев туда отправили около 30 тысяч солдат — в масштабе населения Кубы это конфликт, сравнимый с вьетнамской кампанией США или афганским конфликтом Советского союза.
Во внутренней политике — особенно в первые десятилетия своего правления — Кастро тоже соответствовал заокеанскому «старшему брату»: масштабы репрессий против политических противников вполне можно было сравнить со сталинским СССР. В 1965 году он сам признавал, что жертвами — в тюрьмах того самого режима, с которым боролись революционеры — пали более 20 тысяч человек. А учитывая, как с подобными цифрами работали другие коммунистические режимы и их наследники, вряд ли стоит думать, что на этом список политзаключенных и казненных кончается.
За последующие годы Фидель Кастро, по собственным заявлениям, пережил сотни покушений со стороны американских наймитов и врагов внутри страны. Его режим вслед за идеологическими собратьями из Европы и Азии пытался выжить с заведомо нежизнеспособными экономическими установками.
Хотя попытка справедливо распределять ресурсы привела к появлению относительно качественной государственной медицины и в целом действительно к большему равенству кубинских граждан, поток беглецов из страны не ослабевал. За время его правления в Соединенные Штаты перебрались больше миллиона жителей острова — и, как и стоило ожидать, большинство из них голосуют за республиканцев, противников социализма.
В 1980-м году иностранные посольства оказались переполнены желающими уехать. Кастро взял пример с Советского Союза, выпускавшего евреев за железный занавес — и на полгода открыл возможность эмиграции. Тогда «остров свободы» за несколько месяцев потерял более 120 тысяч человек.
Даже в стабильной мировой ситуации сохранение плановой модели экономики требовало все большего ужесточения режима — а парадигма к концу 80-х стала стремительно меняться. В 1991 году, когда обрушился Советский Союз, Фидель уже был довольно пожилым человеком — ему было 65 лет, и пора было задумываться о преемнике. Лучший кандидат всегда находился рядом.
Рауль Кастро долгое время был «вторым человеком» на Кубе, но при этом оставался в тени брата — на протяжении почти 50 лет он занимал пост министра Революционных вооруженных сил, еще около 30 лет был первым заместителем Фиделя. Руководить страной он, по сути, начал в 2006-м: из-за ухудшения здоровья старший Кастро временно передал свои полномочия группе во главе с Раулем. В 2008 году Фидель окончательно отошел от дел, и его брат встал во главе Кубы.
Рауль принес островному государству долгожданные изменения в экономике: именно с его именем связывают вхождение Кубы в мировое рыночное пространство. Одной из первых реформ младшего Кастро стала туристическая — были сняты ограничения на доступ кубинцев к туристическим объектам, им разрешили снимать комнаты в любых отелях (в том числе с иностранцами), отдыхать в курортных зонах и ездить в туры.
Постепенно были сняты и все ограничения на покупку или продажу автомобилей. К тому же Кастро-младший регулярно проводил и амнистию политзаключенных.
В 2011 году Рауль Кастро был избран первым секретарем ЦК Коммунистической партии Кубы. Тогда же была одобрена и новая программа дальнейшего развития страны, которая предусматривала актуализацию экономической модели страны: отказ от распределения продовольствия по карточкам и расширение частного предпринимательства. За 10 лет правления Рауля число предпринимателей выросло почти в четыре раза — со 150 тысяч в 2007 году до почти 570 тысяч в 2017-м.
Важным пунктом стало и привлечение инвестиций из-за рубежа. Для этого иностранным компаниям в 2014-м предоставили налоговые льготы и гарантии, что их средства не будут изъяты местными властями. Им разрешили вкладываться во все сферы экономики кроме здравоохранения и образования, но запретили сотрудничать со СМИ, вооруженными силами и полицией. Кроме того, на побережье в 45 километрах от Гаваны открылась особая экономическая зона Мариэль. Все это действительно обеспечило постепенный приток инвестиций.
Еще одно значительно изменение — миграционная реформа. Кубинцам разрешили покидать остров без обязательного специального разрешения (выездных виз): необходим стал лишь заграничный паспорт, увеличился и срок, на который можно было уехать: с 11 до 24 месяцев. Впрочем, выезд остался ограниченным для представителей общественно значимых профессий: врачей, учителей, инженеров и спортсменов, а высокие пошлины не позволяют достаточно бедному населению путешествовать.
При Рауле Кастро произошло и еще одно важное для Кубы событие: восстановление дипломатических отношений с США. 44-й американский президент Барак Обама признал, что Вашингтону не удалось добиться успеха на «кубинском фронте»: режим в Гаване так и не пал, а американские компании теряют миллиарды долларов из-за ограничений.
Обама и Кастро говорили по телефону и даже провели личную встречу: президент США прилетал на Кубу. При нем были смягчены торгово-экономические санкции против Кубы, американцам разрешили приезжать на остров, что повлекло приток валюты. Вашингтон также исключил остров из списка спонсоров терроризма. Однако ситуация позднее резко ухудшилась с приходом к власти в США республиканца Дональда Трампа.
Стоит отметить, что при Рауле развивались и отношения Гаваны с Россией. Он сам посещал Москву в 2009, 2012 и 2015 годах, российские лидеры Дмитрий Медведев и Владимир Путин также побывали на Кубе (в 2008-м и 2012-м). Страны подписали ряд соглашений, Россия списала 90 процентов кубинского долга времен СССР — 32 миллиарда долларов. По соглашению, оставшуюся часть Куба должна выплатить к 2024 году, а Россия в ответ инвестирует эти средства в экономику острова.
Фидель Кастро умер 25 ноября 2016 года. Рауль решил не следовать его примеру и не управлять страной полвека — тем более, что сам он младше брата лишь на 5 лет. Он предложил ограничить срок пребывания у власти десятью годами, а потом ввел еще одно изменение: лидером Кубы не могут избрать человека старше 60 лет, а главой Компартии — старше 70 лет.
От непосредственного управления страной Рауль Кастро отошел еще три года назад — 19 апреля 2018-го. Тогда во главе Кубы встал его заместитель Мигель Диас-Канель, а бывший глава государства остался лидером Коммунистической партии.
16 апреля на открытии VIII съезда партии 89-летний Кастро объявил, что слагает с себя и полномочия ее первого секретаря. «Он с удовлетворением передает руководство страной группе подготовленных лидеров, закаленных десятилетним опытом, приверженных этике революции, связанных с историей и культурой нации, полных страсти и антиимпериалистического духа», — писала партийная газета Granma.
Голосование по новой кандидатуре состоится в конце четырехдневного съезда, 19 апреля. Ожидается, что Компартию возглавит действующий президент.
Диас-Канель — первый с 1959 года руководитель Кубы, не носящий фамилию Кастро и родившийся уже после Кубинской революции. При этом он, как и 70 процентов кубинского населения, никогда не видел страну без Кастро у руля. В своей политике глава государства в последние годы был вполне последователен и осторожен, а также постоянно подчеркивал преемственность власти. От Диас-Канеля явно не стоит ждать либерализации политической системы — однопартийная власть коммунистов сохранится в стране еще надолго — однако он настроен продолжать экономические реформы.
К 2020 году Куба оказалась перед лицом серьезного экономического кризиса. Система центрального планирования и так не справлялась с обеспечением населения, но еще сильнее ситуацию ухудшила пандемия коронавирусной инфекции и санкции США. В итоге экономика республики за год рухнула на 11 процентов, а жители столкнулись с дефицитом товаров повседневного спроса. Для улучшения ситуации власти были вынуждены привлечь в государственную экономику частный бизнес: в начале 2021-го почти все отрасли открыли для деятельности малых предпринимателей и самозанятых.
Кроме того, на Кубе началась масштабная денежная реформа, в ходе которой устранили действовавшую 26 лет систему с параллельным обращением двух официальных валют (что хотели сделать еще при Рауле). На острове применялись два песо: кубинское и кубинское конвертируемое. Первым — пользовались жители, второе — применяли в туристической отрасли, и его стоимость всегда была равна одному доллару. Была отменена и действовавшая с 2004 года 10-процентная комиссия на обмен наличных долларов в банках. Изменения привели к росту цен, однако власти выпустили несколько постановлений о повышении минимальной заработной платы и пенсий.
Реформа, названная «упорядочиванием денежной системы», призвана создать благоприятную почву для привлечения иностранных инвестиций. «Это упорядочивание само по себе не является волшебным решением всех проблем, существующих в нашей экономике, однако оно будет способствовать созданию необходимых условий для более уверенного ее развития», — заявлял Диас-Канель.
Как считает специалист по Кубе и США и доцент частного католического университета Holy Names в Окленде (Калифорния) Артуро Лопез-Леви, в ближайшее время экономика «острова свободы» действительно перейдет к смешанному типу. «Скорее всего, мы увидим сочетание рыночно ориентированной смешанной экономики с сохранением нынешних политических рамок», — сказал эксперт в беседе с «Лентой.ру». Он подчеркнул, что преемственность в политике страны остается, а потому «ленинский вариант с однопартийной системой вряд ли будет откинут в краткосрочной или среднесрочной перспективе без невероятной победы крайне слабых оппозиционных сил».
Однако стоит отметить, что 89-летний Кастро уходит на покой в трудное не только для экономики время. Серьезной проблемой остаются и отношения Кубы с США. Они начали было налаживаться при Обаме, однако вновь испортились с приходом к власти Дональда Трампа: он ввел ограничения на поездки американцев, вернул санкции для стран, сотрудничающих с Кубой, ввел запрет на импорт кубинских сигар и рома и ограничил переводы валюты. При этом для новой администрации с Джо Байденом во главе Гавана вообще не входит в число приоритетов внешней политики.
Лопез-Леви подтверждает: со стороны Байдена до сих пор не было никаких попыток взаимодействовать с кубинскими властями, несмотря на существующий среди демократов консенсус по этому вопросу. Однако специалист считает, что после ухода Кастро «в отношениях с США должно быть некоторое улучшение».
В то же время последние реформы и изменения дают возможность для выстраивания более тесных отношений с Россией, отметил Лопез-Леви. «Кубинская дипломатия исходит из того, что страна должна диверсифицировать свои внешние отношения, чтобы сохранить независимость от Соединенных Штатов. По историческим причинам Россия — великая держава, к которой кубинские политические элиты испытывают особые симпатии. И у важных слоев кубинского населения есть воспоминания и уважение к российскому прошлому», — подчеркнул он.
Несмотря на то что сейчас благодаря росту частного бизнеса в стране растет неравенство, противоречащее коммунистическим идеалам, партия Кастро смогла закрепиться у власти — и благодаря готовности к реформам ее вряд ли «сбросит» пандемия коронавируса или другой актуальный кризис. Сам же Рауль, даже уходя из политики, все же сохраняет на нее влияние, о чем говорит вполне открыто: «Пока я жив, я всегда буду одной ногой оставаться в стремени и буду готов защитить отечество, революцию и социализм».
И хотя в стране продолжают давить на инакомыслящих и восхвалять тоталитарных «отцов режима», братьям Кастро на деле удалось избежать культа личности. Они создали систему, которая не замкнулась на личной лояльности — а успешно воспроизвелась и вряд ли быстро закончится после 60 лет их власти.