В российский прокат выходит 25-й фильм о главном суперагенте в истории кино Джеймсе Бонде «Не время умирать». Это, наверное, самая проблемная в производстве серия славной шпионской франшизы, пережившая замену режиссера, травму исполнителя главной роли и несколько переносов релиза из-за пандемии коронавируса. Неудивительно, что и результаты оказались, мягко говоря, противоречивыми: «Не время умирать» не только прощается с Дэниелом Крэйгом, но и как будто хоронит сам миф о несгибаемом, несмотря ни на что, Бонде. «Лента.ру» поговорила о проблемах бондианы и ее будущем с людьми, несущими за франшизу максимальную ответственность, — бессменными продюсерами франшизы Барбарой Брокколи и Майклом Дж. Уилсоном, а те показали почти шпионский талант в искусстве ухода от ответов на вопросы.
«Лента.ру»: Каково это — на протяжении стольких лет быть хранителями такой популярной и такой иконической франшизы?
Барбара Брокколи: Это большая привилегия и, не скрою, очень увлекательная работа. Конечно, и ответственность подразумевается очень серьезная — в первую очередь, перед многочисленными поклонниками бондианы по всему миру. Мы стараемся их не разочаровать.
Насколько всепоглощающей является эта ответственность? Выдается ли у вас хотя бы минута, чтобы отвлечься от мыслей о Бонде, — или он преследует вас повсюду?
Майкл Дж. Уилсон: (смеется) Бонд — и есть наша профессиональная жизнь, и уже давно. Барбара, к ее чести, старается вести другие проекты в театре и в кино, и прямо сейчас, кстати, занимается производством одного фильма. Так что мы успеваем делать что-то еще, кроме фильмов о Бонде. Но когда заходит речь о начале работы над каждой серией бондианы, уже нужно быть готовым к тому, что в следующие несколько лет ни на что другое тебя хватать не будет. Это, повторюсь за Барбарой, ответственность — и ее груз ты чувствуешь всем телом.
Все фильмы бондианы очень сложны в производстве, но, кажется, «Не время умирать» побил все рекорды в этом плане: режиссера пришлось заменить, Дэниел Крэйг долго отказывался вновь играть Бонда, а потом сломал лодыжку на съемках, потом пришлось несколько раз переносить выход фильма. Что из этого было для вас наибольшей проблемой?
Барбара Брокколи: Знаете, когда я разговариваю с молодыми людьми, мечтающими о кинематографе, то всегда произношу такие слова: «Если вы боитесь проблем, вам нечего делать в кино, и продюсера из вас не выйдет». Проблемы валятся на вас с первого дня и до самого выхода фильма на экраны — а бывает, что и потом тоже. Они часть работы — и часть удовольствия от нее. Делать кино — значит, решать эти проблемы. Главное — сохранять фокус на том, что действительно важно. Для нас с Майклом самое важное — добиться того, чтобы фанаты франшизы получили самый лучший фильм из возможных. Этой задаче подчинено все, и неважно, через что ради этого приходится пройти. Да, выхода «Не время умирать» пришлось ждать больше, чем обычно. Но мне кажется, ожидание стоило того. Мы очень довольны фильмом.
Насколько далеко вперед вы заглядываете в планировании бондианы?
Майкл Дж. Уилсон: Мы вообще не смотрим вперед. Все наши силы в данный момент направлены на то, чтобы выпустить «Не время умирать», чтобы поделиться им с миром, — и в то же время как подобает отметить последний выход Дэниела Крэйга в роли Бонда. Ну а когда дело дойдет до работы над следующим фильмом, то мы уже поразмыслим о будущем франшизы. На это уйдет время — и подозреваю, время немалое.
В таких размышлениях вы учитываете собственное наследие во главе бондианы? Все-таки никто из нас не молодеет, и вам, должно быть, не так уж легко заглядывать, например, на десять лет вперед.
Майкл Дж. Уилсон: Что значит, никто из нас не молодеет? А как же Барбара? Вы только посмотрите на нее! Она, мне кажется, каждый год сбрасывает пять. (Смеется). Я никогда такого не встречал.
Барбара Брокколи: Все, что мы можем, — выкладываться по полной. Идти от фильма к фильму, шаг за шагом. Мы не принимаем успех бондианы как данность и стараемся не опускать планку.
Давайте представим зрителя, который любил бондиану, но устал от нее. Какой один элемент «Не время умирать», на ваш взгляд, мог бы переубедить его и сподвигнуть на просмотр фильма?
Барбара Брокколи: Безусловно, Дэниел Крэйг. Его прощание с франшизой получилось абсолютно триумфальным, вполне подобающим такому случаю — и уже ради этого, по-моему, фильм стоит увидеть. Я имею в виду в первую очередь то, какое разрешение получила арка персонажа, которая началась пятнадцать лет назад в «Казино "Рояль"», какое развитие героя Дэниел сумел показать всем нам — и особенно тем, кто считал Бонда статичным, не способным меняться персонажем.
Вы уже смирились — на личном уровне — с уходом Дэниела Крэйга из бондианы?
Барбара Брокколи: Мы еще в процессе принятия, если честно. Дэниел не только стал невероятной удачей в роли Бонда, но и оказался потрясающим партнером для нас, настоящим соавтором. Его волновал каждый аспект производства фильма. Работать с ним было радостью. Без него будет сложно. Очень сложно! Мы трудились вместе пятнадцать лет, и отойти от расставания будет тяжело. К счастью, в этом бизнесе — в кино — плоды твоего труда бессмертны. Фильмы живут вечно. И пять фильмов, которые мы сняли с Дэниелом, останутся навсегда.
Подобно своим предшественникам, так или иначе всегда отражавшим в роли агента 007 свою эпоху, Крэйг оказался отличным Бондом для эры, наступившей после 11 сентября. Сейчас, очевидно, времена наступили другие, на первый план выходят другие ценности и другие качества. Какие в этом плане — в плане отражения мира вокруг — перемены, на ваш взгляд, ждут Бонда?
Майкл Дж. Уилсон: Ну, мы все-таки еще сосредоточены на том, каким Бонд вышел у Дэниела. Но вы правы в том, что каждый новый исполнитель главной роли ухитрялся делать героя романов Флеминга своим и отражающим свое время — выделяя в первоисточнике подходящие черты и приметы. Нам повезло со всеми шестерыми актерами, которые играли эту роль в последние шестьдесят лет.
Вы часто вообще пересматриваете предыдущие фильмы о Бонде?
Майкл Дж. Уилсон: Постоянно. И не только мы — это делают и актеры, и режиссеры, и многие другие участники съемочных групп. Это необходимо не только для понимания, что сделать лучше, а что сохранить — но и просто для вдохновения.
Барбара Брокколи: Это так. Даже в случае тех фильмов, которые могли бы в чем-то быть лучше, ты при пересмотре всегда находишь удачные моменты, находки в плане построения сцен или в драматургии. Мы гордимся всеми нашими работами, кто бы что о них не говорил.
Майкл Дж. Уилсон: Но, кстати, знаете, что служит даже более надежным источником нашего вдохновения? Романы Флеминга. Их мы перечитываем еще чаще, чем пересматриваем фильмы бондианы. Это неиссякающий источник идей, новых и новых вариантов того, как понимать и главного героя, и его мир — и того, как можно с ними играть, как смотреть на них свежими глазами.
Вообще, вы славитесь строгостью, с которой подходите ко всему, что связано с бондианой — и особенно тем, как контролируете работу режиссера. Кэри Фукунага, на стадии подготовки к съемкам заменивший Дэнни Бойла, у вас был на коротком поводке?
Барбара Брокколи: Знаете, у Майкла есть присказка, которая мне очень нравится и которая здесь уместна: «Не заводи собаку, если сам собрался лаять». Ты не нанимаешь на работу хорошего режиссера, чтобы говорить ему, что делать. Кэри действительно поздно подключился к работе — и ушел в нее с головой. И это его фильм — там хватает его фирменных приемов, его узнаваемого стиля. Но, кстати, он при этом сразу сказал, что есть бондовские традиции, которым он хочет оставаться верен. Желания изобретать франшизу заново у него не было — да и, мне кажется, никто другой в здравом уме этого бы не желал.
Какие традиции бондианы незыблемы? Какие из них вы никогда не позволите изменить?
Барбара Брокколи: Думаю, это в первую очередь касается некоторых качеств Бонда как персонажа. Он всегда останется верным своему делу и самоотверженным слугой своей страны, человеком, который не готов поступиться принципами и который готов отдать жизнь ради общего блага. В одном из романов Флеминга приводится русское досье на Бонда, и там есть такая фраза: «Никогда не брал взяток». Понимаете? Это персонаж, которого мы считаем неподкупным, неподверженным никакой коррупции, финансовой или моральной. Для него всегда персональная выгода или личная слава не имеют никакого значения. Он всегда стремится поступать правильно — и следовать приказам, которые дает ему его правительство. Этот подход к персонажу не изменится никогда. Он не отринет службу Британии и не станет искать выгоды для себя. В то же время за шестьдесят лет Бонд невероятно изменился.
Вообще, в чем, на ваш взгляд, секрет неувядающей популярности бондианы?
Майкл Дж. Уилсон: Думаю, в том, что, оставаясь верным некоторым традициям, Бонд — благодаря приглашению новых актеров, привлечению новых режиссеров — способен меняться и отвечать запросам времени. Вот вы из Москвы, и это меня натолкнуло на воспоминания о том, как в 1972-м мы приезжали в Москву, чтобы рассмотреть возможность съемок там сцен очередной картины во франшизе. И, конечно, тогда это оказалось невозможно — более того, надолго мы поверили в то, что снять в России хотя бы сцену нам не дадут никогда. И что даже самому Бонду там не светит когда-нибудь оказаться — что ваши соотечественники никогда не увидят этих фильмов. Но что же, прошло двадцать лет с небольшим, и Барбара вместе с командой «Золотого глаза» смогла снять в Санкт-Петербурге немалую часть фильма. И это были фантастические сцены, на мой взгляд (имеется в виду, например, сцена погони на танке по историческому центру Петербурга — прим. «Ленты.ру»).
С танком на питерских улицах? Один из самых чокнутых эпизодов бондианы.
Барбара Брокколи: А что вы хотите? Это были девяностые, и тогда от бондианы требовалась определенная гротескная чрезмерность (смеется).
Майкл Дж. Уилсон: Та же история и с Китаем. Когда-то мы и подумать не могли, что будем показывать там бондиану, а теперь это один из главных рынков. Вообще, я помню, как еще в 1960-х Альберт Брокколи, отец Барбары, и Харри Солцмен, работая над «Из России с любовью» в какой-то момент решили отказаться от русского злодея из одноименного романа и вывести в качестве антагонистов СПЕКТР. Все возмущались, спрашивали, зачем это нужно. Альберт ответил просто и блестяще: «Когда-нибудь мы будем показывать эти фильмы в России». Все думали, что он чокнулся (смеется). А он оказался прав! Удивительно, как меняется мир.
Фильм «Не время умирать» (No Time to Die) в российском прокате с 7 октября