Зоолог из Кембриджа Арик Кершенбаум в своей книге «Путеводитель зоолога по Галактике. Что земные животные могут рассказать об инопланетянах — и о нас самих» предлагает читателю, опираясь на дарвиновскую теорию эволюции, наблюдения за всеми формами жизни на Земле и универсальные физические и биологические законы, представить себе жизнь инопланетную. На русском языке путеводитель выпустит издательство «Альпина нон-фикшн». С разрешения издательства «Лента.ру» публикует фрагмент текста.
Тысячелетиями философы бились над вопросом: что значит быть человеком? По правде говоря, до недавнего времени бой был неравным. Что такое человек, вполне очевидно — мы без проблем определяем, человек перед нами или нет. Люди самобытны и уникальны.
Однако в последнее время граница стала слегка размываться. Новые сведения о наших эволюционных корнях и родственных отношениях с другими человекоподобными видами мелькают в заголовках газет: сколько раз наши предки скрещивались с неандертальцами? Редактирование генома открыло этический ящик Пандоры, когда заговорили об изменениях нашего эмбрионального развития и даже переноса ДНК одного вида в другой. Накопленные знания о когнитивных способностях животных — способностях мыслить, чувствовать и рассуждать — заставляют нас задуматься: так ли уж мы уникальны?
Когда мы обращаем взор в космос, то начинаем испытывать еще большее беспокойство. Конечно, люди издавна фантазировали о возможности существования человекоподобных или даже сверхчеловеческих существ за пределами Земли. В древнем мире представления об ангелах и демонах не считались чем-то необычным — более того, их существование казалось очевидным.
В более поздние времена даже Иоганн Кеплер, второй по значению после Коперника астроном эпохи Возрождения, писал научную фантастику о жителях других планет. Но если вы согласны с выводами, которые я излагал в этой книге до сих пор, значит, у вас появилось еще больше поводов сомневаться в нашей уникальности.
Если, как я предполагаю, на других планетах во всей Галактике протекают сходные эволюционные процессы и инопланетная жизнь предсказуемо, ожидаемо и достаточно вероятно напоминает земную, относится ли это и к разумной инопланетной жизни? Похожа ли она на нашу? И возможно ли, что сходство это очень велико?
В телевизионных фантастических сериалах, таких как «Звездный путь», инопланетяне изображаются в основном человекоподобными — как ради того, чтобы публике было легче сопереживать персонажам, так и по финансовым соображениям (убедительные костюмы монстров обходятся слишком дорого). Но, возможно, в этом больше истины, чем предполагали сценаристы и продюсеры?
Люди — особенные существа, в этом нет никаких сомнений. Но если вы действительно верите в силу и универсальность законов биологии, о которых рассказывалось в этой книге, то возникает непростой вопрос: что, если мы особенные, но вовсе не уникальные? Может быть, мы относимся к достаточно широкой категории живых существ, и любой инопланетянин, подпадающий под эту гипотетическую категорию, будет моментально определяться нами как во многом похожий на нас — вроде вулканца Спока из «Звездного пути».
Так ли невероятна эта возможность? Что произойдет, если мы обнаружим инопланетян, морфологически сходных с нами — двусторонне-симметричных, прямоходящих и переделывающих мир двумя руками? Тем более если эти инопланетяне похожи на нас в когнитивном плане — у них есть семьи, профессии, домашние животные, они говорят на языке, по структуре подобном нашему? Будут ли они в некотором смысле — или в каком угодно смысле — «людьми», как полагает капитан Кирк?
Этот раздел не столь строго научный, как предыдущие. Мои выводы здесь основываются на тех же универсальных законах биологии, о которых говорилось выше, а также вытекают из моих собственных многолетних исследований эволюции и поведения животных. Тем не менее они отражают и мое личное мировоззрение — пусть это мировоззрение и не отвергается полностью научным сообществом, которое пока еще не пришло к единому мнению в этом вопросе.
Надеюсь, что многие читатели к этому моменту уже разделяют мои соображения о том, как естественный отбор влияет на живые организмы других планет. Теперь я попытаюсь применить эти соображения при рассмотрении некоторых философских вопросов и не жду при этом, что читатели непременно согласятся с моими выводами. Однако я надеюсь, что, когда вы дочитаете этот раздел до конца, ваши собственные умозаключения будут основываться на тех же аргументах, что и мои, даже если выводы окажутся иными.
Перед тем как попытаться разрешить в рамках одного раздела величайшую проблему философии — определить фундаментальную природу человека, я хотел бы отметить, что эту проблему не следует путать с проблемой личности (хотя они и связаны). Вопрос «Являются ли инопланетяне личностями?» не равен вопросу «Являются ли инопланетяне людьми?»
Понятие личности имеет главным образом юридическое значение, наряду с философским. В обществе существуют правила и договоренности, как обращаться с «личностями», и в конце концов нам придется решить, как мы будем относиться к инопланетянам. Будут ли они наделены правами в соответствии с Всеобщей декларацией прав человека ООН? Или мы будем чувствовать себя вправе эксплуатировать их и их ресурсы, как европейцы эксплуатировали население своих земных колоний?
В человеческой истории освоение земель и колонизация обычно плохо заканчивались для жителей захватываемых и колонизированных территорий. Вопрос о том, кого следует наделять правами, встает не только «где-то там», вдали от цивилизации. На протяжении всей истории определенные категории людей считались «личностями» в правовом отношении, тогда как другим отказывали в этом статусе на основании цвета кожи, вероисповедания, социального статуса и даже возраста.
Нам нравится считать, что теперь мы стали добрее, но будет ли наша доброта на практике распространяться на жителей других планет? А их доброта на нас? Человечество искренне обеспокоено ответами на эти вопросы, однако, не располагая данными о правовых или этических системах инопланетян, трудно избежать простой экстраполяции человеческого законодательства на жителей иных планет. Правовой статус «личности» не универсален. Он зависит от культуры, истории и моральных норм, и у инопланетных юристов, без сомнения, будет своя точка зрения на то, считать ли нас — людей с планеты Земля — «личностями».
Чтобы выяснить, как мы, возможно, будем относиться к инопланетянам, стоит напомнить о несмолкающих спорах по поводу прав животных. Вопрос о том, как следует обращаться с животными, не принадлежащими к человеческому роду, и как мы в реальности с ними обращаемся — отличный пример того, насколько проблематично понятие личности.
Безусловно, многие активисты хотели бы наделить животных человеческими правами. В суды то и дело поступают петиции о том, чтобы, например, признать право шимпанзе не использоваться в качестве подопытных животных или право косаток не содержаться в неволе, — инициаторы таких петиций называют это «рабством». Ни одно из подобных прошений пока не удовлетворено.
Общество, очевидно, не готово наделить животных правами личности. На данный момент это в большей степени юридическая категория, чем биологическая или этическая. Но если животные не личности, то чем они от нас отличаются?
Многие виды животных обладают богатым и сложным внутренним миром, который способен потягаться с человеческим, — свидетельства в пользу этого уже не вызывают сомнений. Многие люди убеждены, что собака действительно радуется, когда хозяин приходит домой, или что крыса в лабиринте экспериментатора по-настоящему переживает волнение или страх. Не только их реакции и поведение соответствуют тому, что мы «ожидаем» от наделенного чувствами субъекта в подобной ситуации, но и современные высокотехнологичные методы нейрофизиологических исследований, например фМРТ, показывают, что их мыслительный аппарат — мозг — подобен нашему.
Достаточно подобен, чтобы мы могли без смущения объяснять их эмоциональные реакции теми же механизмами, которые характерны и для людей. В некоторых странах, таких как Швейцария и Австрия, законодательно признано, что животные не относятся к правовой категории «вещей» — хотя прав личности за ними пока еще не признали. Животные явно не просто вещи — но что же они из себя представляют? Нечто среднее между вещью и человеком? Значит животное — это получеловек?
Один из классических тестов на выявление личности, подобной человеческой, — проверка животного на «самосознание», то есть на то, присутствует ли у него внутреннее ощущение себя как индивидуальности, отличной от других животных или объектов окружающего мира. Самосознание — важный критерий, поскольку, среди прочего, если вы сознаете себя, то вы способны страдать. А наше юридическое определение понятия личности, по крайней мере частично, связано с задачей предотвратить страдания этих «личностей».
Поскольку мы не можем прямо спросить животных, кем они себя ощущают, ученые используют простейшие тесты вроде эксперимента с зеркалом: узнают ли животные свое отражение в зеркале как «себя», а не другое животное — или, возможно, вообще не понимают, что за фигура там в зеркале?
Сделав на морде животного метку, которую ему самому не видно, можно пронаблюдать, как оно отреагирует, посмотрев в зеркало. Потянется ли оно исследовать метку, увидев ее на своем отражении? Это означает, что животное понимает, что фигура в зеркале — это оно само. «Зеркальный эксперимент» десятилетиями проводится на животных от шимпанзе до дельфинов и дает неоднозначные результаты, оставаясь весьма спорным критерием определения личности — по целому ряду причин он не слишком подходит в качестве универсального.
Многие ученые не стали бы делать общие выводы об умственных способностях животных исключительно на основании столь субъективного эксперимента. Любопытно, однако, что один из судебных казусов, вызвавший сенсацию в СМИ в 2019 году, связан с индийской слонихой Хэппи, которую в настоящее время содержат в отдельном помещении Бронксского зоопарка в Нью-Йорке.
Активисты требуют в судебном порядке признать Хэппи личностью не потому, что слоны в принципе могут пройти «зеркальный тест», а потому, что данная конкретная слониха была участницей классического исследования по узнаванию себя в зеркале. В ходе этого исследования Хэппи не проявляла никакого интереса к метке, нанесенной ей на голову, пока не оказывалась перед зеркалом.
Увидев собственное отражение с меткой, она поднимала хобот и ощупывала ее на себе. Ее реакция была убедительным доказательством того, что Хэппи понимала: изображение, которое она видит в зеркале, — это она сама.
Животные могут осознавать или не осознавать себя, но данное животное осознает — так можно ли считать его личностью? Если правовой статус животного связан со множеством подводных камней, то их будет еще больше, когда дело дойдет до разумных компьютеров. По мере совершенствования искусственного интеллекта неизбежно наступит момент, когда нам придется спросить: можно ли считать компьютер живым?
С какого момента искусственный интеллект будет обладать правами? Всегда ли компьютер будет оставаться «вещью» или Хэппи, слониха из Бронксского зоопарка, ощупывает хоботом метку на лбу, глядя на свое отражение в зеркале в какой-то момент получит статус «личности»? Что еще хуже, если когда-нибудь станет возможно загрузить человеческое сознание в компьютер, мы сможем «убить» миллионы, если не миллиарды личностей, выключив компьютер одним нажатием кнопки. Равносильно ли это убийству людей во плоти?
Если мы не в состоянии решить, есть ли человеческие права у животных и компьютеров, нам придется нелегко, когда мы будем решать, какими правами наделять инопланетян. Эти вопросы о правовом статусе личности разрешить нелегко, к тому же они находятся на пересечении широкого спектра научных дисциплин — один раздел книги, написанный зоологом вроде меня, не даст всех ответов. Однако универсалии жизни — факторы, которые должны быть общими для всей Вселенной, — могут помочь нам при решении таких насущных вопросов, как, например, что такое человек и его права.
Знание того, на чем основан наш статус личности и почему он возникает, по-видимому, играет существенную роль при оценке притязаний других существ на то, чтобы считаться «личностями». Если нам известно, что представители инопланетных цивилизаций в чем-то родственны нам и их личности развивались в ходе аналогичных эволюционных процессов, мы так или иначе сумеем прийти к согласованному мнению о том, какими законными правами следует их наделять с учетом этих процессов.
Перевод Марии Елифёровой