В России вновь ввели банкротный мораторий. На этот раз он касается не только пострадавших отраслей экономики, а неограниченного круга лиц — граждан, ИП и юрлиц. Эксперты рассказали, насколько эта мера будет эффективной.
Премьер-министр Михаил Мишустин 28 марта подписал постановление правительства, приостанавливающее на срок в шесть месяцев возбуждение дел о банкротстве по заявлению кредиторов. Документ вступил в силу 1 апреля — с этой даты банкротить нельзя ни компании, ни физических лиц. Мораторий не касается лишь должников-застройщиков, если возводимые ими дома уже находятся в реестре проблемных объектов. Как пояснил Михаил Мишустин, мораторий «фактически предоставит должникам возможность справиться с текущими трудностями в течение шести месяцев, наладить свои дела, найти новые источники дохода и укрепить финансы, не закрывая бизнес, не увольняя сотрудников».
Незадолго до этого Федеральная служба судебных приставов (ФССП) инициативно приостановила перечисление денежных средств по исполнительным производствам в пользу банков и организаций, имеющих иностранные корни. Впрочем, по словам участников финансового рынка, падение объема поступлений от ФССП заметили и организации, не имеющие иностранных акционеров.
Эта мера могла стать предвестником моратория, который ограничил возможности банков, микрофинансовых организаций, да и всех кредиторов в целом взыскивать средства с должников.
Впрочем, такая мера поддержки, возможно, не самое лучшее средство для защиты бизнеса. По словам директора СРО «МиР» Елены Стратьевой, эта мера не очень хорошо защищает должников, и можно использовать другие, более эффективные инструменты их защиты — кредитные каникулы, специальные программы реструктуризации.
С другой стороны, есть опасения, что возможностью полгода не платить по счетам воспользуются и платежеспособные компании, отмечает эксперт. В Федеральной налоговой службе предостерегают: крупный бизнес может использовать мораторий, чтобы расплачиваться с кредиторами избирательно. Некоторые компании практиковали такой метод во время моратория в 2020 году.
Потери грозят и предприятиям сферы ЖКХ, где долги — далеко не редкость. К концу 2021 года население России суммарно накопило почти 500 млрд рублей долга перед управляющими компаниями и ресурсоснабжающими организациями, а предприятия должны за жилищно-коммунальные услуги чуть ли не в два раза больше. Мораторий может позволить им спокойно продолжать копить долги, в особенности в условиях сохранения государством ставки, относительно которой рассчитывается размер пени, на уровне 9,5 процента.
Кредитные организации при этом несут убытки. Рост просроченной задолженности и более высокие риски невозврата кредитов могут повлиять на ставки и условия выдачи займов. Банки и микрофинансовые организации (МФО) рассчитывают ставки по кредитам на основе специальных риск-моделей. В них множество параметров, среди которых в том числе доля кредитов с просроченными платежами, возможность переуступки долга, остаточная стоимость проблемных задолженностей и другие. Чем больше рисков приходится учитывать, тем сильнее возрастает процентная ставка. Это значит, что кредиты и возможность реструктуризации долга после введения моратория могут стать менее доступными.
«Что касается МФО, им повышать ставки некуда, и они в совершенно патовой ситуации. У МФО очень высокая оборачиваемость средств за счет того, что займы даются на небольшие суммы и небольшие сроки. А на что сегодня выдавать заем, если вчерашний не скоро вернут? Это, конечно, скажется на финансовой доступности займов. А так как МФО повышать ставки некуда, они станут выдавать меньше займов», — предупреждает Елена Стратьева.
Эксперт также обращает внимание на тот факт, что микрозаймы не берут на покупку драгоценностей и автомобилей, и это те деньги, которые людям обязательно нужны прямо сейчас. Елена Стратьева предостерегает, что люди от отсутствия вариантов пойдут к нелегалам.
«Мы от этого страдаем и сегодня, но дальше ситуация будет усугубляться. А мы очень много сделали для того, чтобы направить рынок в цивилизованное, легальное русло», — добавляет эксперт.
Уже сейчас россияне стали брать меньше официальных кредитов. В марте банки выдали кредитов наличными на 76,3 миллиарда рублей. Это на 86,4 процента меньше, чем было в феврале этого года, и втрое меньше, чем в апреле 2020 года, когда в России был объявлен локдаун.
По словам руководителя коллегии адвокатов КТАП Сергея Ковалева, основное слабое место введенного моратория — его всеобщий характер: совершенно точно было бы эффективнее поддержать отдельные отрасли, наиболее пострадавшие от санкций, либо отдельные категории населения, потому что именно такова цель закона о банкротстве.
«В нем есть норма, в которой прописано, что она вводится только в отношении отдельных категорий для достижения баланса экономических интересов», — подчеркивает эксперт.
Сергей Ковалев объясняет, как это выглядит на практике: например, во время пандемии туристические компании, гостиницы, авиаперевозчики лишились возможности получения доходов. При этом у них могли быть кредиты. Очевидно, что банки кредитовали и эти категории должников, и других, кто продолжал свою работу. Чтобы был достигнут баланс, мораторий взыскания долгов стоило ввести в отношении тех, кто пострадал, дать им возможность вернуться к нормальной работе, получить финансовый поток и дальше рассчитываться по кредитам. Но было бы неправильно и неразумно вводить мораторий для тех, кто на самом деле имел возможность работать и получать доходы. Потому что в этом случае банки вообще не получали бы выплаты по своим обязательствам, не могли бы вернуть деньги по депозитам, и появилась бы цепочка банкротств. А так этот баланс государство восстановило, поясняет юрист.
«Этот инструмент носит точечный характер. Надо восстанавливать баланс с разных сторон, потому что среди должников есть как те, кто потерял от этой ситуации, так и те, кто выиграл. Например, «Макдоналдс» ушел, а у «Бургер Кинг» выросли продажи. Но закон защищает их одинаково. Надо выявить именно пострадавшие группы, дать им поддержку, и тогда это будет справедливо. Сейчас всех кредиторов умалили в правах, а всех должников защитили. Этот подход и экономически необоснован, и формально противоречит законам», — объясняет эксперт.
Законодательно закрепленные нововведения, помимо тотального моратория на банкротство, дополнительно предполагают практически полный мораторий на исполнительное производство и на взыскание задолженности за счет залоговых активов должников. По словам заместителя директора юридического департамента АКГ «Созидание и Развитие» Рустама Кушхова, для хозяйствующих субъектов и обычных граждан это может обернуться тем, что они попросту не смогут вернуть долг ни через банкротство своего должника, ни через службу судебных приставов, как это многие делали раньше. Такой практически тотальный мораторий на возврат долга потенциально может привести к серьезным перекосам в хозяйственном обороте, где проблемы страдающих или не очень страдающих от международных экономических санкций должников будут переложены на добросовестных кредиторов, предупреждает эксперт.
«А если должник за это время окончательно разорится? Ярким примером такого перекоса могут послужить обманутые вкладчики обанкротившихся банков, которые вряд ли смогут вернуть хотя бы часть утраченного через Агентство по страхованию вкладов, ведь мораторий продлится как минимум полгода. За это время должники банкротных банков могут намеренно или в силу жизненных обстоятельств успеть лишиться своих активов, за счет которых долг мог бы быть погашен», — объясняет Рустам Кушхов.
Он считает, что в этой связи вполне понятны ожидания участников рынка на ослабление введенных мер на законодательном уровне.
«По моему мнению, это серьезный повод как минимум пересмотреть круг кредиторов, для которых действует этот, очевидно, избыточный мораторий. Или хотя бы получить разъяснения о порядке применения мораторных правил от регулирующих органов, конкретизирующие случаи, где этот мораторий действовать не должен», — добавляет эксперт.
Возможно, параметры банкротного моратория еще будут изменены. С предложением вывести взыскания из моратория, чтобы кредиторы могли продолжать принудительно взыскивать сознательно неуплачиваемую задолженность, выступила ФНС. Участники рынка тоже полагают, что закон можно сбалансировать, чтобы он не только защищал должников, но и в меньшей степени ущемлял права кредиторов.
«Во-первых, лучше «докрутить» закон и ограничить каким-то образом круг должников — например, вводить мораторий только для тех физических лиц, которые лишились работы, еще для каких-то других групп. Нужно как-то их обозначить. Во-вторых, нужно разъяснять всем необходимость платить по своим обязательствам, потому что мораторий проходит, а жизнь продолжается. Некоторые должники не понимают, что им делать: платить — не платить. Может возникнуть усугубление ситуации, когда люди подумают, что им не нужно ничего платить совсем, хотя на самом деле можно не закрывать долги только какое-то время», — советует Елена Стратьева.