Информационную систему «Посейдон», которая позволит вычислять коррупционеров, создадут в России. Соответствующий указ в конце апреля подписал глава государства. Искусственный интеллект можно будет применять не только для анализа доходов и расходов чиновников, но и задействовать для пресечения неправомерного уголовного преследования бизнеса, считают аналитики Высшей школы экономики (ВШЭ). Как будет работать этот механизм — в материале «Ленты.ру».
В апреле 2022 года эксперты Лаборатории антикоррупционной политики ВШЭ представили доклад «Искусственный интеллект в профилактике правовых рисков и противодействии коррупции». Согласно документу, неправомерное уголовное преследование является одной из наиболее актуальных для бизнеса проблем — на такие обращения ежегодно приходится порядка 30 процентов от общего числа жалоб, поступающих бизнес-омбудсмену России. По данным уполномоченного при президенте России по защите прав предпринимателей, 22,9 процента подобных обращений поступают из Москвы, также в тройку лидеров входят Краснодарский край (6,7 процента) и Ростовская область (6,4 процента). При этом 76,8 процента опрошенных предпринимателей указали, что в результате уголовного преследования их бизнес был полностью или частично разрушен.
Существенного прогресса в сфере защиты предпринимателей от незаконного уголовного преследования за последние годы не наблюдается, несмотря на принимаемые меры, отмечается в докладе ВШЭ. Главной причиной многочисленных злоупотреблений эксперты называют наличие широких возможностей для коррупции в правоприменении, обусловленных отсутствием действенных мер по ее выявлению и искоренению.
Как отметила заведующая Лабораторией антикоррупционной политики Высшей школы экономики Дина Крылова, неправомерное преследование бизнеса зачастую является результатом корпоративных споров между собственниками. «Одна из самых коррупционных сфер — неправомерное уголовное преследование бизнеса. Очень часто это связано с тем, что существует некий корпоративный конфликт хозяйствующих субъектов. Но вместо решения в арбитражном споре одна из сторон инициирует уголовное дело против другой стороны», — рассказала Дина Крылова изданию «Комсомольская правда».
Примеров громких корпоративных дел, которые закончились уголовным преследованием — немало. Одним из них является дело о мошенничестве, возбужденное в отношении исполнительного директора банка непрофильных активов «Траст» Михаила Хабарова в конце сентября 2020 года по заявлению его делового партнера — совладельца «Деловых линий» Александра Богатикова.
Последний заявил, что Хабаров похитил у него 845 миллионов рублей, принудив заключить соглашение об опционе на передачу 30 процентов в компании «Деловые линии». В декабре 2021 года прокуратура не стала утверждать обвинительное заключение, посчитав, что следователи не дали должной оценки показаниям потерпевшего. В январе этого года Басманный суд Москвы смягчил Михаилу Хабарову меру пресечения. Вместо домашнего ареста топ-менеджеру избран запрет определенных действий, а именно запрет на выход из дома в ночное время суток без письменного разрешения следователя, а также использование телефона с доступом к интернету и общение с другими фигурантами дела.
Аресты и уголовные дела фигурируют и в истории прекратившей свою деятельность сети «Юлмарт», являвшейся некогда одним из крупнейших в стране интернет-ретейлеров. Сложности в работе компании начались после того, как между собственниками возник конфликт. Дмитрий Костыгин и Август Мейер, которым принадлежали 61,5 процента «Юлмарта», не согласились с видением развития бизнеса Михаила Васинкевича, контролировавшего 38,5 процента ретейлера.
Еще одно громкое дело — история краснодарской фирмы «Гравитон». После того как одного из собственников компании Александра Ярчука заподозрили в уклонении от уплаты налогов, он скрылся за границей. После чего в отношении нового руководства «Гравитона» по его заявлению возбудили уголовное дело, на предприятие с проверками зачастили следователи.
Самому же Ярчуку удалось уйти от уголовного преследования, в том числе по делу о мошенничестве и выводу за границу 2,5 миллиона евро через сделку о покупке оборудования у голландской компании. И хотя первичная почерковедческая экспертиза признала подлинными подписи Ярчука на документах о распоряжении деньгами, повторная проверка сходства не нашла. Стоит отметить, что отрицательное заключение по почерку дала краснодарская лаборатория Минюста России, глава которой позже стал фигурантом уголовного дела о принуждении подчиненного к даче заведомо ложного заключения.
Искусственный интеллект посредством обучения сможет в будущем распознавать ситуации, когда конфликтующие предприниматели пытаются решить спор теневыми методами, вовлекая в это представителей правоохранительной и судебной систем, — считают в ВШЭ. «Характерные черты, которые могут указывать на заказной характер дела, — это, например, когда уголовное дело заводится очень быстро, иногда нет потерпевших, стремительная доследственная проверка, сразу предлагается мера пресечения в виде содержания под стражей, фальсификация или сокрытие доказательств и т.д.» — поясняет заведующая Лабораторией антикоррупционной политики Высшей школы экономики Дина Крылова.
Как раз на такие маркеры, указывающие на заказной характер дела, при анализе может обращать внимание нейросеть. На базе нейросети возможна разработка инструмента для мониторинга деятельности представителей правоохранительных органов, имевших отношение к уголовным делам, по которым поданы жалобы предпринимателей, — считают в ВШЭ.
В докладе подчеркивается, что создать алгоритм для успешной работы искусственного интеллекта в этой области — комплексная задача, требующая длительного времени для формирования перечня соответствующих индикаторов и участия многих специалистов. И хотя, как отмечается в документе, искусственный интеллект можно использовать только как вспомогательный инструмент, это не снижает актуальности разработки данной проблематики.