Удэгейцы — древний коренной народ, селившийся вдоль приморских рек на протяжении веков. Эти охотники-рыболовы были носителями уникальной культуры, которая постепенно забывается, да и численность его, и без того малая, неуклонно сокращается. «Лента.ру» рассказывает о том, кто такие удэгейцы, а фотограф Александр Гайдалым показывает, как сейчас живут представители этого народа.
Путешественник Владимир Арсеньев давно уже вымыт из памяти россиян, но многие из тех, детство и юность которых прошли в советские времена, помнят имя его компаньона, охотника Дерсу Узала. Он помогал знаменитому исследователю Приморья изучать заповедные земли, и именно он попал в книги Арсеньева «По Уссурийскому краю» и «Дерсу Узала».
Сам Узала представился путешественнику гольдом — то есть нанайцем, однако многие краеведы уверены, что он был удэгейцем. В самом деле, встретил Арсеньев его именно на землях приморских удэ, носил он одежду удэ и учил исследователя не нанайскому, а именно удэгейскому языку.
С тех пор прошло более ста лет. «Удэгейцы, как и тигры, — на грани исчезновения», — говорил автор фильма «Амурский тигр. Путешествие к священной горе» Вадим Витовцев. Действительно, тех, кто живет в поселении Красный Яр и ведет традиционный образ жизни, примерно столько же, сколько и этих редких животных.
Сейчас удэгейцев — не более полутысячи человек. Живут они в Хабаровском и Приморском краях, говорят на своем языке, который относится к южной группе тунгусо-манчжурских языков.
Как этнос удэгейцев стали выделять только в конце XIX века — до этого их и орочей считали единым народом. Поэтому неудивительно, что Дерсу Узала не назвал свою национальность Арсеньеву правильно, ведь этноним удихэ придумал не он и его народ, а филолог Сергей Браиловский, обосновавший этническую самостоятельность удэгейцев.
Русские и удэгейцы впервые встретились во второй половине XIX века, во время освоения недавно присоединенного к Российской империи Приамурья и Приморья. Уже тогда этот народ был достаточно малочисленным и постоянно сокращался. Жили удэгейцы в основном по берегам рек, практиковали примитивное язычество и сбивались в первобытные группы по совершенно разным причинам.
В основе их культуры лежали охота и рыболовство — в зависимости от местности, где жили удэге. Охотились по-простому — с луком и стрелами или с копьем. Вставали на лыжи и гнались за зверем по плотному насту. В основном промышляли, конечно, для собственного пропитания, но когда появились русские скупщики, стали охотиться на пушного зверя и сдавать им шкуры. Собирательством тоже занимались — женщины в основном добывали корень женьшеня, который продавали китайцам.
Язычество удэге было анимистическое — они обожествляли силы природы. Для них мир вокруг населяло бесчисленное количество добрых и злых духов. Тотемы удэгейцев — медведь, тигр, выдра и многие другие звери.
Ко всему этому вполне органично прилагался шаманизм — иначе кому разговаривать с духами? В ранние времена шаманы были в каждой семье, но потом шаманство стало профессией, а дар, как считалось, передавался от поколения к поколению в конкретном роде.
Был у удэгейцев и свой фольклор, основанный на родовых преданиях, реальных исторических событиях, шаманских сказках и мифах. Причем один и тот же сюжет мог быть представлен и как повествование, и как сказка с печальными и монотонными напевами.
Конечно, приход русских в корне изменил их жизнь. Особенно на это повлияла советская власть с ее коллективизацией в 1930-е годы. Удэгейцев сселяли в современные и благоустроенные поселения, существенно более крупные, чем те, которые они создавали сами. Конечно, это, с одной стороны, позволяло народу сплотиться и почувствовать общность обычаев и образа жизни, но, с другой стороны, как раз из-за удаления от природы их уникальная культура стала потихоньку забываться.
Российский фотограф Александр Гайдалым в 2021 году случайно оказался там, где удэгейцы жили веками, и встретился с немногочисленными потомками древнего народа.
Александр Гайдалым: В детстве я проводил лето в деревне на западе Приморского края, неподалеку от границы с Китаем. В этой деревне проживали многочисленные народы региона — русские и украинцы. Но однажды в полузаброшенном доме по соседству поселилась женщина. Откуда и каким образом она попала в деревню — было загадкой.
Кто-то из взрослых тогда сказал: «Это удэгейка». Я был ребенком и не понял, что это значит. Загадочная соседка примерно через пару месяцев куда-то пропала, больше мы ее не видели.
Позже, повзрослев, я узнал, кто такие удэгейцы. Удэге — это коренной малочисленный народ Дальнего Востока России, большая часть которого проживает на севере Приморского края.
Традиционным местом удэгейских поселений считается долина реки Бикин. Эту реку за разнообразие флоры и фауны вокруг называют Приморская Амазонка. В этих местах в дикой природе обитает одна из редчайших кошек планеты — амурский тигр.
Для съемок серии я отправился в село Красный Яр, которое расположено в Пожарском районе, в густых лесах приморской тайги, в удалении от городов и других населенных пунктов. Несколько маленьких деревень есть в округе. В Красный Яр добирался на автомобиле по лесной дороге, путь занял примерно 12 часов. Случайно получилось, что моим попутчиком стал местный парень Иван, который помог в дороге.
Удэгейцы селились в диких местах на берегах реки Бикин, образовывая стойбища, как это называлось раньше. Затем стойбища объединялись, и создавалась деревня. Весь быт народа, традиции и уклад тесно связаны с природой. Источниками пропитания являются охота и рыбалка. Такой уклад сохраняется и по сей день, несмотря на рост глобализации. Например, у каждой местной семьи есть охотничий участок в окрестностях. А в каждом дворе — традиционная лодка «бат» для рыбалки и походов по реке.
Для меня было важно зафиксировать обычную жизнь удэгейцев, повседневность, быт, так как при изучении темы часто видел съемки местных праздников, людей в национальных костюмах и многое другое. Хотелось от подобного отойти и показать их настоящими, с радостями и проблемами, прочувствовать их национальную идентичность.
На одном из снимков — семейная пара Сергей и Галина. Они взяли меня с собой на прогулку по реке. Поразил в них уровень связи с местом, это ощущалось эмоционально. Когда мы шли по Бикину, их лица сияли. Они обсуждали друг с другом, будто впервые, те места, в которых были много раз до этого. Это поразительно.
Молодежь из числа удэгейцев после окончания школы уезжает из своих сел на учебу в города, но есть те, кто остается. Например, мой попутчик Иван — тоже студент колледжа в городе Уссурийске. Домой приезжает примерно один раз в шесть месяцев.
Про планы оставаться в селе после получения образования я слышал мало. Причина тому — нехватка рабочих мест. Молодые все чаще уезжают на заработки в города либо на сезонные заработки в другие регионы Дальнего Востока.
В последние пять лет удэгейцы столкнулись еще с одной проблемой — они говорят о дискриминации со стороны местного национального парка. Территория парка расположена в том числе на местах традиционного природопользования удэгейцев.
Те из них, кто смотрит в будущее, боятся, что их дети, следующее поколение, утратят традиционные навыки и превратятся в туристическую обслугу.