В сети вышел один из самых ожидаемых фильмов лета — «Нет» Джордана Пила. На этот раз мастер социального хоррора, создатель таких хитов, как «Прочь» и «Мы» обратился к жанру фантастического вестерна, подозрительно сгустив небо над ранчо укротителей лошадей. «Лента.ру» разбирается с тем, что получилось у одного из самых ярких режиссеров современного Голливуда.
О Джей Хэйвуд (Дэниэл Калуя) — верный сын своего отца, представитель гордой династии единственных в Америке чернокожих укротителей лошадей для киносъемок. О Джей и его сестра Эмералд (Кеке Палмер) при каждом удобном случае сообщают, что ведут родословную от того самого жокея с хронофотографий Эдварда Мейбриджа, которые предвосхитили появление кинематографа. Байка, однако, убеждает окружающих все меньше, а О Джей потихоньку распродает лошадок, чтобы хватало на жизнь. В частности, он сдает их в соседний с ранчо парк развлечений. В роли покупателя выступает Джуп (Стивен Ян), который в детстве был звездой ситкомов, а теперь завлекает посетителей аттракционом «Звездное лассо». Хэйвуды до поры не вдаются в подробности аттракциона, но однажды обнаруживают, что одно из облаков в небе над ранчо подозрительно неподвижно. Закупившись видеооборудованием, О Джей и Эмералд решают, что снимут пролет НЛО, а потом, благодаря этой съемке, прославятся и разбогатеют. Однако летающая тарелка оказывается совсем не тем, чем кажется на первый взгляд.
Названия фильмов Джордана Пила каждый раз переводят на русский язык немного неточно. Get Out это, конечно, не «Прочь», а «Убирайся» (или «Проваливай»), Us не столько «Мы», сколько созвучное «Нас» (оставим в стороне непереводимую игру со словосочетанием United States). Новейший, третий фильм режиссера Nope — это не решительное «Нет», а просторечное «Не». Обвинять локализаторов в неточности в данном случае не хочется: на афишах выбранные названия смотрятся, пожалуй, лучше, а от смысла отступают не слишком далеко. Но в этом вроде как незначительном семантическом зазоре и кроется сердцевина творческого метода Пила. Режиссер берется за более или менее проверенные временем темы (не зря он спродюсировал перезагрузку классической «Сумеречной зоны») и разворачивает их на несколько градусов в неожиданной плоскости.
Типичной приметой этого разворота является, разумеется, цвет кожи главных героев. Режиссер во всеуслышание заявлял, что про белых и так снято немало кино, так что он не столько отстаивает расовую гордость, сколько насаждает разнообразие.
«Нет» уже в самой своей идее содержит еще одну редукцию. До выхода фильма было известно, что он про лошадей и инопланетян, на практике оказалось, что летательный аппарат здесь тоже без ездока, зато в определенный момент похож на логотип Wu-Tang Clan. Неизвестно, насколько осознанным вышло это сходство, но сознательность аллюзии вполне вероятна. В конце концов, Пил — безусловный интеллектуал, тщательно продумывающий каждую деталь своих фильмов. Такая почти маниакальная детализация — следствие, по всей видимости, комедийного прошлого режиссера. Скетчком (а Джордан прославился именно благодаря скетч-кому «Ки и Пил») — очень жесткий жанр, предполагающий, с одной стороны, быстрый и взрывной отклик аудитории, а с другой, — умение ритмично удерживать ее в напряжении.
По этим правилам построены все фильмы Пила. «Прочь» в этом смысле, пожалуй, наиболее собранное произведение, которое ближе всего к короткой комедийной сценке. «Мы» получился кризисным фильмом, в котором режиссер экспериментировал с крупной формой. «Нет» — отчет о проделанной работе над собой, своеобразный эталон авторского стиля. Здесь есть все приметы, которых ждут постоянные зрители. Происхождение главных героев — прозрачное напоминание об уничтожении черной истории, фирменный социальный комментарий. По-настоящему жуткий пролог с окровавленным шимпанзе (и продолжение этой сцены в середине фильма) — очередная присяга на верность жанру хоррора, без приемов которого Пил был бы совсем другим режиссером. Наконец, способствуют нагнетанию неуютности абсурдистские диалоги, от которых нет-нет да и проскочит по эту сторону экрана нервный смешок. И не один.
В то же время «Нет» в результате оказывается совсем не тем фильмом, которого ожидаешь. Все перечисленные силовые линии оказываются побочными. Главной же — не мыслью, а именно что темой — становится рассуждение о природе современной механики восприятия. Речь здесь, прежде всего, о скорости, с которой мы стремимся обратить всякое попавшееся на глаза событие в дивиденды, хотя бы в виде каких-нибудь мгновений славы. Увидев чудо (пусть даже «плохое чудо», как называют случившееся герои), мы стремимся выложить его в соцсети или прорваться на телевидение. Пил на эти порывы смотрит с плохо скрываемым насмешливым презрением — эмоция не самая уютная, но вполне понятная. Разумеется, в фильме эти размышления ловко рифмуются с рассуждениями о кино и его истории. Пресловутая инопланетная тарелка чем дальше, тем больше превращается в гомерическую карикатуру на классического Спилберга — причем не в последнюю очередь, надо думать, на «Челюсти». В то же время, приглашенный О Джеем и Эмералд настоящий кинематографист Энтлерс Холст (сыгранный Майклом Уинкоттом) к финалу предстает фигурой почти эпического масштаба. Для режиссера, впрочем, очевидно, вполне смешон и он.
Эта самая постоянная ухмылка, с которой Пил относится к тому, что снимает, с одной стороны, является приметой популярного сегодня афросюрреализма, а с другой, — немного мешает зрительскому погружению в материал. При просмотре фильма Пила надо согласиться быть облапошенным ловкостью рук и монтажных склеек. В обмен получаешь целый ряд изобретательно придуманных сцен, редкую в наше время оригинальность идеи, а в случае с «Нет» еще и ошеломительную операторскую работу Хойте ван Хойтема.
Фильм «Нет» (Nope) вышел на Amazon Prime Video