Госдума приняла закон, предусматривающий наказание за диверсии вплоть до пожизненного лишения свободы. В уходящем году борьба с украинскими диверсионными группами, которые активизировались на фоне проведения специальной военной операции (СВО), стала одной из главных задач для российских спецслужб. С какими проблемами столкнулись российские силовики в 2022 году и каких вызовов им стоит ждать в ближайшие 12 месяцев, «Ленте.ру» рассказал генерал-майор Федеральной службы безопасности (ФСБ) России в запасе Александр Михайлов.
«Лента.ру»: Каким выдался уходящий год для российских спецслужб?
Александр Михайлов: Всю историю 2022 года предопределило начало СВО на Украине. Еще накануне 24 февраля российские спецслужбы обладали информацией о возможных боевых действиях в ЛНР и ДНР. При мощной поддержке Запада украинские войска могли оказаться на нашей границе, и президент России упредил эту ситуацию.
Конечно, спецслужбы сталкиваются с самыми разными последствиями СВО. Весьма неприятные события порой происходят на российской территории — в частности, горят торговые центры, склады и другие объекты. Конечно, мы не можем с уверенностью говорить, что это стопроцентные диверсии.
Но, как говорится, один раз — случайность, два — совпадение, а три — уже закономерность: нас ждет весьма непростая борьба с диверсионными группами на территории России. Ситуацию усугубляет и то, что в страну вместе с беженцами въехало огромное число маргиналов.
Нужно понимать: если человек приехал с недобрыми намерениями, его злость рано или поздно прорвется, и пострадают люди. А понять эти намерения можно, фиксируя и анализируя высказывания подозреваемого и атрибутику, с которой он приехал.
Недавно сотрудники ФСБ задержали нескольких молодых людей, которые наводили украинскую артиллерию на позиции российских военных в Херсоне. Среди задержанных оказался и уроженец Краснодарского края. Что движет такими людьми?
У нас немало опасных маргиналов, которые действуют даже не ради Украины, а просто в ущерб России. Отсюда такие преступления, как поджоги военкоматов и уничтожение машин с военной символикой.
К сожалению, у каждого военкомата полицейского не поставишь.
У нас много говорили о пятой колонне — недовольной интеллигенции. Но она как раз не представляет большой угрозы. Маргинальная среда куда опаснее: по сути, она использует ситуацию на Украине для реализации своих животных инстинктов — жечь, разрушать, грабить. Они решили, что их час настал.
В истории России такое уже было — вспомните конец XIX века, когда гимназистка могла на улице плеснуть кислоту в лицо полицейскому. Конечно, среди добровольных пособников ВСУ есть убежденные, которые зачастую приезжают с линии соприкосновения, но спонтанных куда больше, и их дурной пример заразителен.
В зоне СВО работает множество сотрудников ФСБ, Росгвардии и других силовых ведомств. Отражается ли их отсутствие в России на оперативной обстановке в стране?
Недавно директор ФСБ России Александр Бортников выступал на коллегии Национального антитеррористического комитета (НАК) и уделил немало внимания как раз оперативной обстановке.
Директор ФСБ отметил, что нагрузка на людей, выполняющих свои должностные обязанности, кратно возросла. Не стоит забывать, что в состав России вошли новые субъекты, и в ближайшие месяцы там будут развернуты подразделения ФСБ, которым придется работать в зоне повышенной ответственности.
С какими сложностями российские спецслужбы сталкиваются на освобожденных территориях?
Работы там очень много — никто не отменял и анархию, и партизан.
К примеру, спецслужбы выявляют много схронов с оружием, но далеко не все эти схроны принадлежат украинским силовикам. Многие устаивают самопровозглашенные новые бандеровцы. И проблем с такими противниками будет все больше.
Вообще, поиск схронов с оружием — это работа, характерная для любой войны. Причем прячут стволы и взрывчатку не только для того, чтобы воевать, но и чтобы продать при первой возможности. А проблема нелегальной торговли оружием — вплоть до артиллерийских установок — весьма актуальна для Украины.
Сегодня на Западе многие хватаются за голову: ведь оттуда на Украину идет новейшее тяжелое оружие, которое затем попадает в руки террористических организаций за рубежом. Большой вопрос, кто и как ведет на Украине учет всего того западного оружия, которое поступает в страну.
Кто считал, сколько тех же американских переносных противотанковых ракетных комплексов FGM-148 Javelin было уничтожено, сколько попало российским войскам в качестве трофеев, а сколько ушло налево — к теневым оружейным баронам?
Повлияло ли происходящее в зоне СВО на российский подпольный рынок оружия?
За последние годы этот рынок прошел через серьезную чистку — в 2021 году я удивлялся тому, сколько было найдено подпольных оружейных мастерских и складов. Тем не менее это явление не исчезло.
Число нелегальных стволов в России годами держится примерно на одном уровне. У нас жесткое законодательство, и большие сроки сдерживают тех, кто задумывается о покупке «серого» оружия. Но надо понимать: если люди будут чувствовать угрозу, они все чаще будут задавать себе вопрос, чем они могут защитить свою семью. В случае ухудшения ситуации спрос на нелегальные стволы, безусловно, может вырасти.
Одной из самых обсуждаемых тем в России в 2022 году стала отправка заключенных в зону СВО по контракту с частной военной компанией (ЧВК) «Вагнер». Как вы оцениваете подобную практику?
Если человек хочет искупить свою вину перед страной собственной кровью — это нормально. Люди, прошедшие зону, закалены и способны на большие поступки.
А тем, кто сокрушается, как можно привлекать заключенных к боевым действиям, стоит задуматься о том, готовы ли они, к примеру, отправить вместо осужденных в зону СВО собственных детей.
Не станет ли присутствие заключенных в зоне СВО разлагающим фактором для армии?
Боевое подразделение разлагается лишь в том случае, если им руководит бездарный командир, неспособный должным образом влиять на людей. Никто не станет воевать с ненадежным человеком, способным подвести в решающий момент боя или, что еще хуже, выстрелить в спину.
Думаю, что в ЧВК «Вагнер» дисциплина отлажена очень хорошо.
И грамотные командиры всегда могут настроить подразделение на выполнение боевых задач. Можно вспомнить Гражданскую войну прошлого века: подразделения с авторитетными офицерами, знающими свое дело, сохраняли боеспособность до конца.
А разлагались те, кем командовали интеллигентные офицеры, считавшие, что военная карьера — это штабы, балы и парады. Когда-то маршал Жуков говорил: «Армией командую я и младшие офицеры». Тот, кто непосредственно находится среди солдат, определяет, каким будет его подразделение.
Что вы можете сказать о случае с Евгением Нужиным, которого якобы казнили кувалдой за то, что он, являясь бойцом ЧВК «Вагнер», бежал на сторону ВСУ?
Нелегальное насилие всегда существовало в любой армии — на войне как на войне. В условиях боевых действий встречаются перегибы на местах. Думаю, следственные органы и прокуратура дадут оценку тому, что случилось с Нужиным.
Госдума приняла закон о пожизненном лишении свободы за диверсии. Остановит ли это потенциальных пособников ВСУ?
Можно принять закон хоть о трехкратном четвертовании, но наказание определяет суд, исходя из тяжести совершенного преступления. И это необязательно должен быть максимально жесткий вердикт.
Но тут стоит учитывать, что одни идут на диверсии умышленно, подстрекают к ним или же предоставляют диверсантам свое жилье и ресурсы. А кого-то вовлекают в диверсии, например, при помощи шантажа. Само собой, что наказание в первом и втором случаях будет разным.
С начала СВО ФСБ регулярно сообщает о задержанных за госизмену сотрудниках госучреждений. Были даже сотрудники МВД, которые передавали противнику данные о передвижении российских войск. Что движет такими преступниками?
В таких людях обычно сочетаются материальная заинтересованность, ненависть к своей работе и приоритет личных интересов над общим делом. Причем они всегда будут прикрываться тем, что якобы хотели спасти людей и действовали во благо.
Надо понимать, что украинцам легко готовить шпионов — язык один, выглядим одинаково, в России могут быть родственники. Причем далеко не всеми такими нелегалами управляют украинские разведка и СБУ. Многие просто напрямую сливают информацию друзьям и знакомым за рубежом через старых армейских товарищей.
Этим людям даже не нужны явочные квартиры — они получают российское гражданство и оседают у родственников. И выявление таких элементов — это важнейшая задача для российских спецслужб.
Ранее вы рассказывали, что с началом СВО еще одной проблемой стала вербовка россиян сотрудниками ЦРУ, причем эту задачу облегчил отъезд некоторых граждан из страны. Как американская разведка работает с россиянами?
Американцы вербуют тех, кто склонен к сотрудничеству и предательству, — они не станут тратить время на вербовку конкретной цели. Я могу сказать как бывший оперативник: вы никогда не завербуете того, кто не хочет быть завербованным.
Именно поэтому американские спецслужбы тщательно изучают и фильтруют таких людей. Сотрудники ФБР и ЦРУ в принципе прямолинейны и всегда ищут кратчайшие способы достижения целей.
Какие секретные данные сегодня наиболее интересны западным спецслужбам?
Когда идут боевые действия, самыми ценными данными становятся планы воюющей стороны, особенно на линии соприкосновения. Западным разведкам интересны замыслы российского военного руководства, получение сведений о дислокации российских войск.
Важнейшую роль тут играют технические средства, выявляющие боевые порядки. Но надо понимать, что и контрразведка всегда работает от того, в какой именно сфере есть секретные данные. Так что тут идет очень серьезное противостояние.
Одним из самых громких преступлений года стало убийство журналистки и политолога Дарьи Дугиной. По данным ФСБ, оно было совершено по заказу украинских спецслужб. Почему они пошли на это преступление? И возможны ли новые убийства по заказу с Украины?
Я не думаю, что Дарья Дугина была для украинских спецслужб объектом каких-то специальных устремлений. Конечно, она их раздражала и была врагом для них. Но ее убийство скорее стало демонстрацией их возможностей, брошенным вызовом: украинцы взорвали Дугину, чтобы показать себя.
Кто может стать их следующей целью? Да любой, до кого они дотянутся. Сайт «Миротворец» многих пометил как врагов украинского народа, и им не просто запретили въезд на территорию Украины. Это куда больше напоминает смертный приговор.
Еще одним громким событием года стало возвращение в Россию из США бизнесмена Виктора Бута — в Штатах его выдачу многие назвали американским провалом. Как российским спецслужбам удалось добиться столь выгодной сделки?
Вероятно, мы сделали американцам какое-то предложение, от которого они не смогли отказаться. Не исключено, что в сделке по Буту были какие-то пункты, которые не предавались огласке. Конечно, его вызволение — это целая спецоперация.
Что касается его будущего, то я не считаю, что сам факт пребывания человека в американской тюрьме является преференцией для дальнейшей карьеры. Многие советские разведчики возвращались из-за рубежа в похожих условиях — в результате обмена, но никто не делал их членом ЦК или депутатом Верховного Совета.
В сентябре этого года 34-летний Артем Казанцев в ижевской школе №88 убил 18 человек — эта трагедия стала самой массовой расправой в российских учебных заведениях за последние годы. Может ли повториться подобное?
Сегодня на фоне происходящих в мире событий общество возбуждено, и это возбуждение влияет на психически неуравновешенных людей. Эти люди — бомбы, которые невозможно разминировать. Мы не знаем их желаний и не замечаем подготовки до тех пор, пока они не сорвутся и не прольют кровь.
При этом ужесточение оружейного законодательства в основном оборачивается против законопослушных граждан. А психопаты, нападающие на учебные заведения, прекрасно проходят медкомиссию и покупают оружие на вполне законных основаниях.
Стоит ли ожидать в России роста числа дел о госизмене?
Думаю, это вполне вероятно на фоне СВО и сложной международной обстановки. Конечно, найдутся те, кто пойдет на сотрудничество с зарубежными спецслужбами.
Его осудили за госизмену из-за сотрудничества с чешскими спецслужбами. Казалось бы, какие спецслужбы в Чехии? Но надо понимать, что они партнеры разведок США и более серьезных стран ЕС, работают на них.
Когда, на ваш взгляд, может закончиться СВО на Украине?
Я думаю, что это случится не в этом году, не в следующем и даже не через год. Для окончания СВО необходимо максимально снизить угрозу для страны в долгосрочной перспективе. Сделать так, чтобы тяжелое вооружение противника не могло доставать до российской территории — это тяжелая задача, при которой неизбежны боевые потери.
Поэтому 2023 год будет сложным на всех направлениях, включая зону СВО, — но мы справимся. Многие страны, снабжающие оружием Украину, уже истощены. Они начинают больше думать о своей судьбе, чем о судьбе Киева. Но и у нас все непросто: мы пока в полной мере не ощутили эффект санкций.
Конечно, Россия придумывает схемы для получения зарубежной продукции — тот же параллельный импорт. Но и на Западе сидят не дураки. Поэтому мы должны обеспечивать себя сами, — так появятся новые лидеры, новые идеи и новые герои. Встряски наподобие той, что происходит сейчас, дают мощный толчок развитию всего общества.