В сети вышел фильм Ежи Сколимовского «Иа», получивший приз жюри на последнем Каннском кинофестивале и вошедший в десятки списков лучших картин года. «Лента.ру» рассказывает, как классик польского и мирового кино превратил рассказ про мытарства циркового ослика в блестящий образец кинопоэзии.
Иа — цирковой ослик, работающий в паре с дрессировщицей Касандрой (Сандра Држымальска). Их выступления похожи на нежнейший рейв в зоопарке, но негу разрушают зоозащитники, справедливо полагающие, что животных в цирке мучить нехорошо. Так начинаются странствия ослика, который нигде толком не может найти себе места. На его пути — элитное стойло, фермерские угодья, залитый лунным светом лес... Но и в дикой природе его норовят настичь выстрелы охотников и, даже став талисманом футбольной команды, он не окажется в безопасности. Зато на его стороне — природная живучесть, упрямство и зоркий взгляд, способный разглядеть красоту жизни даже в местах, в которых люди ее обычно не замечают.
Этот фильм будто бы специально создан для русского зрителя — приятно даже фантазировать на тему прокатного плана, в котором тяжеловес «Чебурашка» сражался бы с артхаусным, но не менее родным для уха и глаза россиянина осликом «Иа» (надежд на релиз которого, впрочем, в реальности нет). В книге Алана Александра Милна его, правда, звали утробным именем Eeyore, а фильм Ежи Сколимовского в оригинале называется редуцированным Eo, но внутреннего ребенка не обманешь — героя всякий узнает сразу. Имя помогает автору избавиться от необходимости выдумывать ослику предысторию или как-то акцентировать характер. Эти глаза (и совершенно удивительные уши) говорят сами за себя. Несмотря на то что в реальности в роли Иа снимались целых восемь осликов, герой получился поразительно цельным.
В Иа есть смирение, есть тяга к справедливости, есть воля к жизни — не всякий человеческий персонаж в современном кино может похвастаться таким набором достоверных качеств. Они во многом определяют и сюжет, естественное движение ослика от точки к точке на своем пути. Дорога эта, разумеется, бесконечна — поэтому Сколимовскому совершенно не нужно показывать ее целиком. Безупречно найденный образ позволяет «Иа» быть картиной редкой в цифровую эпоху эмоциональной концентрации и в то же время — редкой краткости.
Несколько лет назад Сколимовский открыто признавался в любви к фильму Робера Брессона «Наудачу, Бальтазар», так что ни к чему пытаться поймать живого классика на эпигонстве. Режиссер говорил, что «Бальтазар» — его самый любимый фильм, один из немногих, которые его по-настоящему тронули. Здесь действительно похожая структура — ослик, переходящий из рук в руки, жизнь, показанная его глазами, своего рода сентиментальное путешествие непарнокопытного. Однако 84-летний Сколимовский не выжил из ума, чтобы подражать старшему коллеге. То же самое можно сказать и о намерении мятежного поляка на старости лет обратиться к теме прав животных — любой умный художник прекрасно знает, что такие важные вещи все-таки не могут сами по себе быть предметом искусства.
Поэтому в своем лаконичном фильме Сколимовский прячет еще как минимум четыре потенциальных сюжета для полноценных картин. Самая интересная, пожалуй, посвящена футбольным фанатам, но вполне неплохи и та, в центре которой оказывается дальнобойщик-живодер, и пазолиниевский по духу эпизод с участием Изабель Юппер. Режиссер виртуозно дирижирует зрительским дыханием. Ночной лес, по которому рыщут лазерные прицелы охотников, это почти по-инопланетному враждебный пейзаж — Иа здесь классический чужак в чужой стране, пощады которому ждать неоткуда. Залитое солнцем футбольное поле — это глубокий вдох и покой, ночная автострада по пути на бойню — снова триллер (достается в этой части и людям).
Польский корифей и классик на протяжении своей жизни тоже успел побывать в очень разных местах. Он писал стихи, потом написал сценарий «Ножа в воде» для Романа Полански, работал в Европе и Голливуде, экранизировал русскую классику («Король, дама, валет» и «Вешние воды» с Настасьей Кински). Не будем забывать и о том, что Сколимовский играл русских в «Мстителях» и «Пороке на экспорт» Дэвида Кроненберга.
Это фильм абсолютно, что называется, равный себе. Любые его трактовки выглядят, по правде сказать, мелковато. Все действительно важные (и временами смешные) вещи здесь составляют фон на котором главный герой в какой-то момент сливается с цветами и деревьями, будто бы всегда состоял именно из них.
Отдельно стоит отметить то, насколько точно Сколимовский понимает неспособность актеров-людей переиграть животное: они преимущественно разведены по разным кадрам. Даже великая Юппер не рискует тягаться с Иа, который гениально ест развешенную на собственной шее (подобно динамиту) морковку да время от времени с достоинством путается у людей под ногами.
«Иа» будто в шутку почти всю дорогу притворяется фильмом с социальной нагрузкой, оставаясь при этом чистой поэзией — ослиной песней (по аналогии с песнью козлиной — так переводится с греческого слово «трагедия»). Как и в хороших стихах, здесь нет нарочитой глубины или желания автора покрасоваться. Сколимовский не опускается до того, чтобы встать в один ряд с европейцами-интеллектуалами — подлинная поэзия в принципе должна быть глуповата. Однако в этой простой и кристально понятной картине переливаются все возможные смыслы и коннотации. По всей видимости, что-то такое обычно и называют настоящим кинематографом. Или жизнью.
Фильм «Иа» (Eo) вышел на Amazon Video