В XX веке начался расцвет освоения Севера — люди стремились на работу в отдаленных регионах из-за северным надбавок и привлекательных социальных льгот. В наше время интерес к жизни в холодных регионах стал падать — люди все больше стремятся в крупные города и регионы с мягким климатом. Чтобы исправить ситуацию, власти решили изменить правила выплаты северных надбавок отдельным категориям работников, включая научных сотрудников и молодежь. Подробнее об инициативе — в материале «Ленты.ру».
Минтруд хочет изменить правила выплаты надбавок трем категориям работников — работникам федеральных государственных учреждений, научных организаций, вузов и молодым людям до 35 лет, если они прожили в регионе не менее пяти лет. Надбавка будет сразу достигать максимального размера в процентах от зарплаты без учета стажа работы в регионе.
Там через полгода работы прибавляют десять процентов к зарплате, и каждые полгода она увеличивается еще на десять, пока не достигнет 100 процентов от полного заработка. Таким образом, максимальную надбавку работник начинает получать после пяти лет работы.
В остальных северных районах максимальная надбавка не может превышать 80 процентов от заработка, а в местностях, которые приравнены к ним, — 50 процентов.
Отдельные льготы есть и для молодежи. При условии проживания не менее одного года в этих районах молодой работник получает надбавку 20 процентов по истечении первого полугода работы и каждые последующие полгода — еще на 20 процентов больше.
В пресс-службе Минвостокразвития сообщили, что для частных компаний растущие расходы на оплату труда работников повлияют на уменьшение налогооблагаемой базы налога на прибыль.
Профессор кафедры труда и социальной политики РАНХиГС Любовь Храпылина считает, что подобные льготы будут полезны и их необходимо внедрять.
«Очень хорошее решение еще и потому, что сразу определяется компактная сумма, которая ощутима для людей, — она идет из расчета привязки к работе. Не просто подарили — а дальше поступаешь, как хочешь. Это как раз мотивация для людей участвовать в борьбе с кадровым дефицитом. Очень хорошо, что люди будут этот срок работать, они заведомо мотивированы этой суммой, которую можно использовать для решения жилищных вопросов, обустройства на новом месте. Допустим, это касается тех, кто приглашен по трудовой миграции из наших российских регионов, — говорит эксперт. — Очень хорошо это влияет на выпускников вузов. За четыре года они могут адаптироваться к жизни в населенном пункте, считать себя здесь своим и, может, не захотят уезжать. Главное, чтобы эти задачи выполнили, а не поступили так же, как с программой "Земский доктор", когда было много ошибок. Надеюсь, их учтут».
По мнению Храпылиной, три категории, которые выбрали для программы, представляют самый наибольший провал в региональной кадровой политике. Безусловно, решить одним махом проблему всех профессий нельзя, поэтому пока внимание обращают на самые болевые точки.
«Сейчас в целом нет широкого выбора среди кадров, кто согласится работать в течение четырех лет в таких условиях. В данном случае в целом рассматриваются категории, которые перспективны для адаптации, мобильности и последующего заведения семьи в подобных регионах, поэтому они и хотят привлечь людей до 35 лет», — рассуждает профессор.
По ее мнению, в первую очередь людей можно мотивировать надбавками к зарплате и наличием хороших рабочих мест, которые будут устраивать работника в плане профессионального опыта и записи в трудовой книжке. Последнее является очень важным для последующей работы в другом месте.
Кроме того, специалист надеется, что с введением льгот произойдет так называемое омоложение кадров. А молодые специалисты, в свою очередь, повлияют на другие профессии и возрастные категории, которые сейчас есть на Севере.
«Им нужны cовременные технологии, новая аппаратура, интеллектуальный круг общения, который они наращивают. Поэтому после отработки они и едут в крупные города — в Москву, Санкт-Петербург, Новосибирск. Там уже есть высокий уровень профессионального продвижения, современные технологии и условия. Естественно, молодые люди хотят расти и развиваться, и будем надеяться, что эти молодые кадры будут осваивать эти территории. Их должны активно поддерживать, иначе они уедут обратно под любым предлогом, вне зависимости от дохода», — дополняет Храпылина.
Профессор надеется, что с реализацией программы решится в том числе и вопрос с собственным жильем. Выделяемая сумма поможет чувствовать себя стабильно по сравнению с той ситуацией, когда работники живут в служебном жилье.
Директор высшей школы финансов РЭУ им. Г.В. Плеханова, доктор экономических наук Константин Ордов тоже полагает, что максимальная процентная надбавка к зарплате независимо от стажа работы поможет привлечь молодых специалистов.
«Многие работают вахтовым методом, он становится доминирующим в трудных климатических условиях регионов. Мы даже видели, что в медицине, образовательной и других сферах, где надбавки были привязаны к стажу, вымывалась молодая поросль», — утверждает эксперт.
По наблюдениям Ордова, без надбавки молодой специалист быстро увольнялся, а люди со стажем 30 и более лет получали заработную плату в два или три раза больше, чем молодой человек, который выполнял тот же объем работы. По медицине и образовательной сфере специалисты увидели, что такой фактор мешает привлечению молодых сотрудников. В результате уже существующих надбавок образовался перегиб в сторону старшего поколения работников.
«Людей, которые живут на Севере, становится все меньше, многие перебираются из северных регионов в европейскую часть или туда, где климат мягче. Поэтому те, кто ввел систему подобных льгот, понимают эту ситуацию и знают, что ее причина кроется в недостаточной денежной компенсации. По моему мнению, наличие стажа должно выражаться в иных формах поддержки: дополнительное медицинское обслуживание, возможность выезда на курорт с семьей. А то, что работники в целом приезжают в отдаленные северные регионы, должно поощряться одинаково», — объясняет специалист.
По мнению доктора экономических наук, потребность в регионах в первую очередь связана с теми категориями людей, которые обеспечивают функционирование государственной власти и гарантированный социальный уровень поддержки для граждан: работники медицинских учреждений, школ, детских садов.
Пристальное внимание уделяют не бизнесу, который может самостоятельно реагировать на уровень заработной платы в рамках изменения рынка труда, а государственным предприятиям и учреждениям, которые не могут так чутко реагировать на изменения в сложившихся обстоятельствах и, как следствие, ощущают недостаток кадров.
Говорить об общей кадровой проблеме, по мнению директора высшей школы финансов, нельзя. Уровень заработной платы чиновников и госслужащих конкурентоспособен, а в депрессивных регионах они являются наиболее благополучными представителями общества. Север не вызывает интереса именно с точки зрения климатических условий и отсутствия дополнительных премий, которые могли бы стимулировать молодых работать в подобных условиях. Специалист считает, что, возможно, необходимы единоразовые выплаты.
Экономист вспоминает, что еще во времена СССР работа на Севере играла большую роль — многие уезжали туда, работали по 10-15 лет и возвращались обратно. Значимым стимулом были надбавки. Как только они стали небольшими или их и вовсе отменили, интерес к освоению отдаленных регионов значительно снизился, и инвестиции в них упали. Инструмент северных надбавок исторически зарекомендовал себя как способ стимулирования экономической активности в регионе с полезными ископаемыми и большим потенциалом для перехода на внутренние источники.
«На льготы в надбавках нужно смотреть как на одну из мер. Она кардинально не изменит всю ситуацию, но исправит перекос в заработных платах среди молодых и возрастных людей и поможет привлечь свежие кадры. Другими инструментами можно будет в будущем подправить наличие дефицита кадров в каких-то ведомствах, учреждениях и сферах государственных услуг. Крупным мазком не удастся нивелировать все локальные проблемы», — резюмирует Ордов.