В Астане продолжается судебный процесс по делу одного из крупнейших казахстанских предпринимателей Кайрата Боранбаева, задержанного в марте прошлого года. Его обвиняют в пособничестве присвоению чужого имущества в ходе газовых сделок, а также в легализации преступных денег в крупном размере. Несмотря на экономический характер дела, сам бизнесмен полагает, что у судебного процесса могут быть иные мотивы. Он был инициирован одновременно с переформатированием политической системы, запущенной по итогам январских протестов 2022 года. А все обвинение в адрес Боранбаева сводится к тому, что компания, акционером которой он является, совершила сделку, в результате которой получила прибыль. «Лента.ру» попыталась разобраться в деле.
Мировой тренд судопроизводства — максимально лояльное отношение к фигурантам так называемых экономических дел, во всяком случае, пока им не вынесен приговор. За редким исключением, предпринимателей не берут под стражу и позволяют максимально использовать возможности юридической защиты.
В Казахстане, который публично заявил о переходе к европейскому стилю государственного развития, судебная система пока что демонстрирует признаки архаичности и репрессивности. Суд отправляет фигурантов дела за решетку, даже если обвинение вызывает немало вопросов у экспертов, а основания заключения под стражу практически не доказаны.
Почему этот процесс так значим? В Казахстане имя Кайрата Боранбаева уже давно ассоциируется с успешностью в современном цивилизованном бизнесе. В разное время он занимался нефтегазовым сектором, девелопментом и ретейлом, а вместе с этим развивал франшизу «Макдоналдс» в России, Беларуси и Казахстане. Предприниматель входит в первую пятерку налогоплательщиков Казахстана, всегда уделял пристальное внимание социальной стороне своей деятельности — он является президентом Национального паралимпийского комитета, а его частный футбольный клуб считается лучшим в стране. Неоднократно Боранбаев получал за свою благотворительную деятельность государственные награды.
По версии следствия, несмотря на реальную возможность приобретения товарного газа по более низкой цене, должностные лица «КазТрансГаза» (нынешнее название — QazaqGaz) умышленно приобрели его через подконтрольную посредническую компанию «АзияГазЧунджа» по завышенной цене и «осуществили вывод денежных средств из финансово-хозяйственного оборота госкомпании с целью хищения».
Якобы преступную схему организовал бывший управляющий директор национальной компании «КазМунайГаз» Ибулла Серди. Но дело в отношении него выделено в отдельное производство.
Особенности законодательства республики таковы, что национальная компания не имеет права перепродавать за рубеж импортный газ, поэтому поставляемый «АзияГазЧунджа» продукт был направлен на внутренний рынок, а высвободившиеся таким образом объемы казахстанского газа QazaqGaz перепродал в Китай, заработав на этой сделке.
Главное в экономических делах — нанесенный ущерб. И следствие сразу сообщило, что причиненный национальной компании ущерб возмещен в полном объеме.
В ходе судебных заседаний сторона защиты выяснила, что под ущербом обвинение подразумевает разницу между ценой покупки и ценой продажи, что никак не может считаться ущербом. Скорее речь идет об упущенной выгоде, но это понятие, применяемое в гражданском, а не уголовном праве. При этом сумма, которую могла бы заработать компания в случае заключения прямого договора, является упущенной выгодой, если есть возможность заключить такой договор. Но такой возможности не было.
По словам адвокатов, 14,5 миллиарда тенге, о которых идет речь, на самом деле являются прибылью, которая получена в результате обычной предпринимательской деятельности. Более того, нацкомпания, признанная потерпевшей по делу, не только не понесла ущерба, но заработала весьма значительную сумму.
Кайрат Боранбаев в своем выступлении заявил, что контракт между «АзияГазЧунджа» и QazaqGaz был обычной сделкой купли-продажи, где каждая сторона получила выгоду. И суммы очень серьезные: только на подписании контракта национальная компания одномоментно заработала 20 миллионов долларов.
В ответ на адвокатский запрос QazaqGaz раскрыла, какой консолидированный доход группа компаний «КазТрансГаз» получила в рамках контракта на оказание услуг по организации транспортировки газа по территории Республики Казахстан между «Газпром экспорт» и «КазТрансГаз» и контракта купли-продажи газа, заключенного между «КазТрансГаз» и «АзияГазЧунджа». «Исходя из фактических объемов поставки за период с 9 июля по 31 декабря 2019 года, сумма дополнительного дохода группы компаний "КазТрансГаз" составила 129,2 миллиона долларов», — говорится в ответе госкомпании.
Защита просила прекратить дело за отсутствием состава преступления. Наханову необходимо постоянное диспансерное наблюдение врачей — кардиолога и ревматолога, регулярный прием препаратов и стационарное лечение. А у Боранбаева на иждивении находятся престарелая мать, двое несовершеннолетних детей и дочь с инвалидностью.
По словам адвоката, у Боранбаева есть проблемы с прооперированным позвоночником, он переболел коронавирусом и столкнулся с осложнениями. Но прокурор назвал это ходатайство преждевременным. Судья же отказал в смягчении условий содержания из опасений, что фигуранты могут сбежать.
На то, что 14,5 миллиарда тенге, которые трактуют как материальный ущерб по уголовному делу, в действительности являются прибылью, указывают и специалисты. Более того, доход от этой сделки получил не только «АзияГазЧунджа», но и QazaqGaz. Адвокат Альмира Шайхина спросила представителя QazaqGaz, поддерживает ли она довод обвинения о том, что разница в цене фактически является ущербом.
В суде выяснилось, что QazaqGaz не признал незаконным или недействительным в гражданском порядке договор с «АзияГазЧунджа», этот договор был исполнен в полном объеме. QazaqGaz продолжает с ней контрактные отношения.
Обращая внимание на то, что QazaqGaz получил прибыль от этой сделки, защита так и не смогла получить прямых ответов на вопросы, в чем именно состояло хищение, инкриминируемое подсудимым.
На это же указывают результаты проверки, проведенной Счетным комитетом по контролю за исполнением республиканского бюджета Казахстана за период с 2019 по конец 2021 года (копия есть в редакции «Ленты.ру»). Анализируя договорные обязательства и взаиморасчеты в национальной компании, аудиторы нашли некоторые нарушения, но в список перечисленных сделок с компаниями, «имеющими признаки аффилированности», сделка, привлекшая внимание суда, не вошла. По мнению защиты, это один из главных аргументов, который доказывает невиновность подсудимых.
Еще одним интересным поворотом в деле стали официальные ответы от «Газпром экспорт», который подтвердил коммерческую сторону сделки по продаже российского газа казахстанской компании «АзияГазЧунджа».
«Я наблюдаю лоббирование судом интересов обвинения. Это лоббирование выражается в нарушениях моих конституционных прав на защиту. Мы, как участники процесса, имеем право заявить ходатайство о допросе свидетелей в суде. Однако суд, вопреки закону и здравому смыслу, не допускал моих свидетелей, известных в Казахстане и за рубежом уважаемых людей, выразить свою волю и поддержать меня», — заявил на одном из заседаний Кайрат Боранбаев, добавив, что он склонен расценивать отношение суда как негативное.
Несмотря на запрет, связанный только лишь с ведением аудио- и видеосъемки, журналисты не понимают, можно ли пересказывать показания свидетелей, большинство из которых дают показания в пользу Боранбаева.
Адвокаты уже неоднократно обращали внимание, что суд не спешит рассматривать ходатайства защиты, их откладывают на потом. Недовольные этим адвокаты обвиняемых просят заменить судью, но получают отказ.
Одновременно с этим в январе в QazaqGaz подтвердили увольнение главы юридического департамента Дины Джанайдар, которая представляла интересы нацкомпании в судебном процессе. Именно она заявила в суде, что избегала бы такой формулировки, как ущерб. И именно с ней был расторгнут договор на следующий же день.
Суд над казахстанскими бизнесменами, известных филантропов и драйверов национальной экономики, продолжается. Как заявил в ходе судебного заседания Кайрат Боранбаев, «уголовное правосудие не должно превращаться в расправу, в спектакль с заранее определенным концом, где доводы защиты и мнение народа попираются в результате сращивания судебной власти и органов уголовного преследования».