Россия должна быть готова к ядерным испытаниям, заявил в своем послании к Федеральному собранию Владимир Путин. По словам президента, они могут быть проведены в качестве ответа на аналогичные действия США. При этом Москва и Вашингтон не пользуются ядерным оружием более 30 лет: США провели 1054 испытания в период с 1945 по 1992 год, СССР — 715 испытаний с 1949 по 1990 год. Взрывы сопровождали радиационное загрязнение обширных территорий, гибель людей и животных. В середине XX века ядерная гонка едва не привела планету к глобальной катастрофе, в результате чего сверхдержавам пришлось договариваться о проведении испытаний исключительно под землей. «Лента.ру» — о том, как СССР испытывал ядерное оружие.
29 августа 1949 года Советский Союз готовился взорвать в степях Казахстана свою первую атомную бомбу. Иосиф Сталин ждал этого дня со времен американской бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Все эти годы о ходе работ над бомбой ему непрерывно докладывал руководитель ядерной программы Лаврентий Берия, под началом которого трудилась группа лучших ученых во главе с Игорем Курчатовым. Испытания готовились в сверхсекретной обстановке: советское руководство опасалось превентивного ядерного удара США.
Полторы тысячи больших и маленьких животных поместили в вольеры и клетки, расставленные на полигоне. Вокруг поставили танки. Чтобы провести измерения в атмосфере, решили использовать аэростаты, поднятые на высоту 500-1000 метров. В их кабины посадили козлов и овец, но сильный ветер сорвал несколько аэростатов еще до начала испытаний. Истребителям пришлось их сбивать.
По пути с места взрыва ученым повстречалась машина с Берией, выезжавшая из-за развалин. Он спросил у Садовского, что тот видел, и когда услышал про обгоревшего от взрыва орла, долго хохотал со своими приближенными: «Он видел орла!»
Сталин хотел сохранить сведения об испытаниях в тайне и, по словам спецслужбиста Павла Судоплатова, испытал шок, когда месяц спустя об этом написала американская газета. Впрочем, в СССР рассудили, что если сами смогли проникнуть в Манхэттенский проект, то нельзя исключать аналогичных действий разведки США. Еще через несколько дней стало ясно, что американцы могли обнаружить следы атомного взрыва в атмосфере. Так советские органы госбезопасности избежали обвинений в том, что допустили вражеского агента в группу создателей ядерного оружия. Официально же о наличии у СССР атомной бомбы только в марте 1950 года объявил зампредседателя Совета министров Климент Ворошилов.
Первая советская атомная бомба получила обозначение РДС-1 — «реактивный двигатель специальный». Аббревиатура широко вошла в жизнь после первого испытания и расшифровывалась по-разному: «Реактивный двигатель Сталина», «Россия делает сама» и так далее. В значительной мере она была копией американской бомбы «Толстяк» (Fat Man), сброшенной 9 августа 1945 года на Нагасаки, что свидетельствует о результативной работе советской разведки. Из оригинальных компонентов у РДС-1 имелись лишь баллистический корпус и электронная начинка.
В качестве площадки для первого ядерного полигона выбрали кусок казахской степи в 130 километрах от Семипалатинска (ныне Семей). Первый советский ядерный взрыв был произведен рано утром 29 августа 1949 года. Мощность бомбы составила 22 килотонны — на одну больше, чем при взрыве «Толстяка».
Ослепительно яркая вспышка озарила сонную, уже почти осеннюю степь. Через 30 секунд ударная волна подошла к командному пункту. Взрыв уничтожил несколько сотен животных, которые имитировали живую силу противника: помимо козлов и овец, погибли собаки и свиньи, а белые мыши благодаря ударной волне выбрались из клеток и разбежались. Их бросились ловить, чтобы затем выяснить воздействие радиации на живой организм.
Вообще, произведенный урон превзошел ожидания ученых. На месте 37-метровой башни, где крепилась бомба, образовалась воронка диаметром три метра. Почва выгорела, возведенные для имитации военных объектов постройки превратились в груду руин. Сгорели автомобили «Победа». Танки лежали на боку с сорванными башнями. Правда, легендарный Т-34 в 500 метрах от места взрыва получил только легкие повреждения. Устояло и железобетонное здание с мостовым краном для сборки заряда. Под радиоактивный след от взрыва попали 11 административных районов Алтайского края.
18 октября 1951 года в Семипалатинске прогремел первый воздушный ядерный взрыв: впервые в СССР ядерную авиабомбу сбросили с самолета. А в 1953-м состоялся самый мощный наземный взрыв. В целях безопасности власти эвакуировали на грузовиках 2250 человек и вывезли свыше 44 тысяч голов скота. Те же, кого вывезти не успели, получили дозу облучения.
Нехватка опыта при проведении первых ядерных испытаний приводила к большим проблемам. В то время жителей прилегающих к полигону районов заранее о времени испытаний не предупреждали. Из-за этого в людях зрело недоверие, потом возникло антиядерное движение. Именно с борьбы против испытаний ядерного оружия начал свою гуманитарную деятельность академик Андрей Сахаров, создатель водородной бомбы.
Его тоже не обошло стороной радиоактивное воздействие. В 1963 году собеседник «Ленты.ру» лежал в госпитале, а после демобилизации почти 15 лет находился на диспансерном учете в заводской поликлинике.
14 сентября 1954 года на Тоцком полигоне в Оренбургской области прошли войсковые учения с применением ядерного оружия. От 45 до 60 тысяч военнослужащих под командованием маршала Георгия Жукова отрабатывали действия армии в случае начала третьей мировой войны. Сначала с самолета сбросили атомную бомбу, затем два ядерных заряда подорвали на земле, после чего на зараженную территорию пошли в атаку военная техника и пехота. Пренебрежение мерами защиты от радиации привело к печальным последствиям. Солдаты и офицеры, а также десять тысяч местных жителей пострадали от тяжелых болезней, резко выросла детская смертность.
Участники учений обязывались не разглашать информацию в течение многих десятилетий. Служивший в подразделении особого риска Виталий Балуев лишь в наше время раскрыл некоторые подробности испытаний ядерного оружия. На Тоцком полигоне его взвод находился примерно в четырех километрах от эпицентра взрыва. Солдатам приказали лечь на землю и не поднимать головы.
Природа, по его словам, тоже отреагировала незамедлительно: через полчаса после взрыва началась сильная песчаная буря, ветер был такой силы, что песок, превратившийся в стекло, царапал кожу, как наждак.
По признанию Балуева, через несколько недель у него стали клоками выпадать волосы, часто текла кровь из носа, болел желудок, покраснела кожа, отекли руки. Он уверен, что учения на Тоцком полигоне были предупреждением Америке, которая будто бы хотела сбросить бомбы на крупные города СССР.
21 сентября 1955-го в бухте Черная Губа на Новой Земле с помощью торпеды Т-5 провели первое советское подводное ядерное испытание. Заряд подорвали на глубине 12 метров. Ученые получили новые сведения о воздействии поражающих факторов подводного ядерного взрыва на вооружение, военную технику и береговые постройки.
22 ноября того же года прошло первое испытание двухступенчатой термоядерной бомбы: это был самый мощный заряд за всю историю эксплуатации Семипалатинского полигона. Кроме подопытных животных там погибли люди, находившиеся на большом расстоянии от эпицентра взрыва. Так, в селе Малые Акжары ударная волна обвалила потолок жилого дома прямо на голову трехлетней девочке. В другом месте землей засыпало шестерых солдат, сидевших в окопе. Один из них скончался от удушья.
Дочь служившего на полигоне военного Марина Кузьмичева, проживавшая в военном городке Чаган в 1961-1978 годах, пересказывала свидетельства старожилов: при проведении первых наземных испытаний люди ходили смотреть на взрывы и даже не думали о радиации.
«Вдруг зашкалили счетчики Гейгера, это каким-то образом получило огласку, началась паника, — вспоминала она. — Народ уселся на чемоданы, потом дело замяли, начальство поменяли, счетчики изъяли, радиацию в районе городка то ли больше вообще не измеряли, то ли уже более тщательно скрывали, а никто, собственно, особо уже и не интересовался: ну взрывают, ну и ладно. Все это настолько нелепо и чудовищно, что самой верится с трудом, особенно после Чернобыля».
Одновременно проходили испытания на полигоне Капустин Яр в Астраханской области. В 1956-м здесь, например, состоялся первый пуск зенитной управляемой ракеты с ядерным зарядом. А в 1954 году для испытаний ядерного оружия в морских условиях появился полигон на Новой Земле. Причем поначалу военные не верили в возможность проводить там сверхмощные ядерные взрывы и рассматривали другие места на севере СССР.
Уроженец Уфы Талгат Аюпов, в то время старшина сверхсрочной службы ВМФ, неоднократно наблюдал за испытаниями на Новой Земле. В своих воспоминаниях, переданных «Ленте.ру» его внучкой, он описывает впечатления от воздушного взрыва мощностью 2700 килотонн 10 сентября 1961 года. Бомбу к месту испытаний доставил самолет-носитель, сам Аюпов находился на эсминце в море. В ожидании взрыва моряки задраили люки и иллюминаторы, а за неимением защитных темных очков пользовались закопченными стеклами.
После измерения уровня радиации с самолета к месту взрыва прибыл десант испытателей, в составе которого находился и Аюпов. Там, где взорвалась бомба, он увидел ослепшую собаку, разбросанные около пирса пустые бочки из-под бензина для заправки вертолетов и пустые площадки палаточного городка. Впоследствии Аюпов пытался выяснить объем дозы полученной им радиации, но предоставить сведения ему отказались, несмотря на несколько запросов.
«Лишь подтвердили, что я в 1961-1962 годы длительное время работал в условиях высокого уровня радиации, — рассказывал он. — Только за эти два года на боевом поле полуострова Сухой Нос было испытано ядерное оружие с поражающей суммарной мощностью более 220 мегатонн. И эта территория до сих пор непригодна для проживания. А мы на этом полуострове более трех месяцев жили в палатках».
В 1950-е и начале 1960-х годов мир сотрясли сотни мощнейших ядерных и термоядерных взрывов — от единиц килотонн до десятков мегатонн. Это поставило планету на грань катастрофы. Ядерные державы договорились на какое-то время воздержаться от взрывов. Мораторий действовал почти три года и был нарушен советской стороной, когда международная обстановка вновь обострилась.
К тому времени ученые убедили правительство в необходимости проведения взрывов под землей. В марте 1960 года руководство СССР распорядилось провести на Семипалатинском полигоне специальные горные работы для подземных испытаний. Уже в августе в низкогорном массиве Дегелен началась проходка специальных штолен, а еще через год, 11 октября 1961-го, в самый разгар Берлинского кризиса прошло первое подземное испытание.
Атомные заряды закладывались внутрь горы. Для этого в ее основании прокладывалась горизонтальная, очень прямая штольня, которая заканчивалась под вершиной. Пробивали ее шахтеры, прошедшие тщательную проверку КГБ. Они сверлили глубокие шурфы в скалистой породе, закладывали в них взрывчатку и подрывали. Неровности правили отбойными молотками. Таким способом в горе делалась нора длиной до километра, шириной и высотой в пределах трех метров.
Всего через три недели, 30 октября 1961 года, на Новой Земле прогремел самый мощный ядерный взрыв в истории. Так называемую «Царь-бомбу» мощностью 58600 килотонн, в разработке которой участвовал Сахаров, сбросили с высоты 11,5 километра на больших парашютах. Взрыв произошел на высоте 4000 метров над поверхностью земли. Сильный попутный ветер увеличил скорость и мощность ударной волны. Взрыв наблюдали со смотровой площадки в 250 километрах от эпицентра.
Сначала все увидели яркую вспышку в воздухе. Затем каждый почувствовал световой импульс: открытые части тела обдало жаром, словно из горячей печи. Низкий туман мгновенно исчез, и видимость значительно улучшилась. Вспышки продолжались еще несколько секунд. Сформировалось ядерное облако в виде гриба.
Вероятно, командиром экипажа Ту-95, сбросившего «Царь-бомбу» на Новую Землю, был Константин Лясников. Он много лет скрывал подробности своей службы даже от семьи и начал говорить лишь после выхода на пенсию и распада СССР. В 2001 году он рассказывал Sunday Times, что после сброса бомб летчиков заставляли пролетать сквозь ядерный гриб, чтобы ученые могли изучить воздействие взрывов на технику. Вообще же пилотам во время испытаний удалось видеть уникальные явления так близко, как никому другому.
«Мрачноватая картина получилась, — признавал он. — После взрыва мы увидели привычный яркий свет. Но одно дело — тут же развернуть самолет и другое — идти прямо на вспышку».
С помощью «Царь-бомбы» планировалось показать Западу возможности советских ученых и намекнуть, что реальны и еще более мощные взрывы.
Взрывная волна обошла Землю три раза, и мир четко осознал, что ему нужна конкретная программа по ядерному разоружению. По мнению правозащитницы Людмилы Алексеевой, обращения академика Сахарова к руководителям государства и высшим военным чинам принесли ощутимый результат. 5 августа 1963 года в Москве СССР, США и Великобритания подписали Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой.
Подобно освоению космоса, успех первых испытаний сменился неудачами последующих. Очевидцы одной из аварий при взрыве малой мощности в 1960-х запомнили удручающую картину: газовый поток выбросил на площадку штольни рельсы, балки, вентиляционное оборудование и прочие обломки конструкций. Сразу после взрыва на технологической площадке штольни появилась радиация высокого уровня. На следующих испытаниях все повторилось.
15 января 1965 года произошел первый советский термоядерный взрыв в промышленных целях. Требовалось изучить последствия выброса грунта. Следствием очередного эксперимента ядерной науки стал искусственный водоем диаметром 430 метров — озеро Чаган, или Атом-Коль (Атомное озеро). И по сей день местные жители опасаются ловить там рыбу, рассказывают байки о монстрах длиной более двух метров и рыбах-мутантах со светящимися головами.
СССР изо всех сил стремился достигнуть паритета с США в качественном уровне создания и испытания ядерного оружия. Сравняться по числу бомб удалось к середине 1970-х годов.
«Америка диктовала всем на земном шаре свою волю, — говорил участник испытаний на Тоцком полигоне Николай Шишкин. — Но в 1970-е годы СССР догнал ее по силе, по вооружению и мощи. Мы встали наравне с Америкой. Появилось две сверхдержавы».
Инициатором возобновления переговоров с американцами по вопросам ядерного разоружения выступил Константин Черненко, занявший пост генерального секретаря ЦК КПСС в феврале 1984 года. Уже через несколько дней после избрания он пообещал сделать предотвращение ядерной войны главной целью внешней политики СССР. В обращении к ядерным державам генсек ЦК КПСС призвал избегать ситуаций, чреватых ядерным конфликтом, отказаться от пропаганды ядерной войны в любом ее варианте, не допускать распространения ядерного оружия, не применять его против неядерных стран, не переносить гонку ядерных вооружений в космос и так далее.
Курс Черненко в этом направлении продолжил следующий генсек — Михаил Горбачев.
В 1988 году, когда набрала ход перестройка, в Семипалатинск отправилась правительственная делегация. Гости из Москвы намеревались оценить обстановку вокруг ядерного полигона и поговорить с населением. Сенсацию произвели слова председателя Совета министров Казахской ССР Нурсултана Назарбаева, который публично заявил, что в период испытаний, особенно в начале 1950-х, жители многих населенных пунктов вблизи границ полигона получили существенную дозу облучения.
Как вспоминал председатель Госкомитета СССР по гидрометеорологии и контролю окружающей среды Юрий Израэль, в окрестных селах членам комиссии показали трещины в оконных стеклах, появившиеся в результате подземных взрывов. В районной больнице они пообщались с тяжелобольными детьми. Как утверждали местные власти, среди молодежи появились случаи суицидов.
Израэль сравнивал ситуацию с США, где власти не жалели средств на создание приличных условий в населенных пунктах вблизи Невадского ядерного полигона, и местное население в итоге относилось к испытаниям вполне терпимо.
19 октября 1989 года под Семипалатинском провели последнее ядерное испытание. А в августе 1991-го, через несколько дней после провала путча ГКЧП в Москве, Назарбаев распорядился закрыть полигон.
Последнее на сегодня ядерное испытание на территории СССР было проведено 24 сентября 1990 года на Новой Земле, в одной из штолен на глубине 600 метров. Мощность взрыва составила 70 килотонн. Тем не менее это вызвало волну протестов как в СССР, так и за границей.
В США в том же году провели девять взрывов, во Франции — пять, в Китае — два.
По свидетельству заместителя начальника полигона на Новой Земле в 1983-1993 годах Владимира Выскребенцева, исторический взрыв прошел «с полным камуфлетом — без выхода радиоактивных продуктов на поверхность земли».
«Все изделия сработали по заданной программе, — говорил он. — Успешно были сняты материалы регистрации и отправлены на экспресс-обработку. С 1996 года полигон продолжает испытательную деятельность в новых условиях путем проведения неядерно-взрывных экспериментов по созданию и совершенствованию ядерного оружия в целях повышения его безопасности, надежности и эффективности».
10 сентября 1996 года на 50-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН был принят Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний. Его подписали десятки стран, в том числе Россия. Но были ядерные страны, отказавшиеся от ратификации документа: США, Израиль и КНР. Договор так и не вступил в силу.