«Лента.ру» продолжает цикл публикаций об истории украинского криминала. Преступные группировки с Украины стали одними из самых мощных этнических криминальных сообществ постсоветского пространства, но специальная военная операция осложнила им жизнь на родине, заставив искать более спокойные места за ее пределами. Это первое в российских СМИ исследование украинского криминала, который теперь может оказаться куда ближе к России, чем когда-либо в истории. В прошлый раз речь шла о том, как тренер украинских баскетболисток создал банду и стал главным сутенером Киева. Сегодня наш рассказ — о криминальном авторитете Александре Мильченко по кличке Матрос, группировка которого держала в страхе восток Украины еще с 1970-х годов. Подручные Матроса обложили данью подпольных коммерсантов и проворачивали хитроумные мошеннические схемы. Бандиты не раздумывая расправлялись с теми, кто вставал у них на пути, и избавлялись от тел, заливая их кислотой.
Конец 1970-х годов, Днепропетровск, Украинская ССР. На Клочковском кладбище собрались участники группировки Матроса — самой известной банды востока республики. Бандиты со смехом наблюдают за спекулянтом Варнавским, который в ужасе стоит рядом со свежевыкопанной могилой.
Один из них надевает на голову Варнавского венок — и толкает его к краю могилы. На этом моменте нервы у спекулянта, едва живого от ужаса, сдают окончательно. «Ребята! Я отдам деньги, пощадите!» — кричит он. Тогда Варнавского запихивают в машину — и вскоре она мчит по ночному городу к его дому, где он вскоре попрощается со своими наличными.
Александр Мильченко родился 16 ноября 1948 года в Майкопе, он был старшим ребенком в многодетной семье. Вскоре она переехала в Днепропетровск, где Мильченко пошел в школу. Правда, особыми успехами он не блистал, в шестом и седьмом классах оставался на второй год. Много позже милиционеры не раз шутили над безграмотностью Александра.
Впрочем, провалы в учебе Мильченко компенсировал физической силой и лидерскими качествами, благодаря которым он быстро собрал вокруг себя всех школьных хулиганов. Именно в школе за ним на всю жизнь закрепилась кличка Матрос: однажды он поспорил с приятелями, что прыгнет с высокого обрыва в воду и выберется на берег живым.
Мильченко свое слово сдержал — даже несмотря на то, что не умел плавать. Между тем, с трудом окончив седьмой класс, подросток решил бросить школу. Он поступил в ПТУ, но забросил и его, а затем устроился рабочим на вагоноремонтный завод. Там Мильченко всерьез увлекся футболом и даже стал вратарем заводской команды.
Тогда подающего надежды юношу пригласили в дублирующий состав знаменитого ФК «Днепр» и сборной Украины. Но этот шанс Мильченко упустил — он стал появляться на тренировках с запахом перегара и не скрывал, что налегает на спиртное.
В итоге Мильченко оставил волгоградский «Ротор» и вернулся в криминогенный Амур-Нижнеднепровский район на окраине Днепропетровска. К слову, именно этому месту была посвящена строчка из знаменитой «Мурки»: «Прибыла в Одессу банда из Амура».
Мильченко ожидаемо решил связать свою жизнь с криминалом, собрав вокруг себя местных спортсменов и хулиганов. Бандиты, которых стали называть «матросцами» или «амурцами», быстро обзавелись характерными кличками — такими как Шапа, Вася Горбатый или Комар.
Участники бригады Матроса начинали как «каталы» (шулеры) в местном кафе «Льдинка»: там они получали неплохие деньги, втягивая гостей при деньгах в карточные игры. Начинались они с невинного предложения сыграть на коньяк или мороженое, причем с потенциальными жертвами нередко садился играть и сам Мильченко, которого в Амуре знали все.
Это был тонкий прием: посетители «Льдинки» были уверены, что картежники не рискнут обманывать такого авторитетного человека, как Мильченко, и спокойно садились за один игровой стол с ним. Но в конце концов гости кафе проигрывали огромные деньги — например, одной из жертв «каталы» выставили счет в 41 тысячу рублей за проигранные 44 тысячи порций мороженого.
Конечно, не все обманутые игроки соглашались платить. Тогда к ним домой отправлялись крепкие «матросцы» — и вскоре банда получала свой долг.
Порой на глазах жертвы долг переписывали на «серьезного авторитета», в роли которого, как правило, выступал малоизвестный участник группировки, обладающий грозной внешностью: связываться с таким персонажем обычно никто не хотел.
А порой «матросцы» подсыпали потенциальной жертве в спиртное снотворное и психотропные препараты: когда человек приходил в себя, ему сообщали о состоявшейся карточной игре и крупном долге. К примеру, именно так обманули экспедитора Аветисяна — тот из-под полы торговал стеклоочистителем под видом денатурата.
Между тем к середине 1970-х годов криминальный авторитет решил заняться рэкетом. Теперь под прицелом его группировки оказались спекулянты, ростовщики, наркоторговцы и цеховики (подпольные предприниматели).
Порой рэкетиры Матроса нападали даже на воров — просто потому, что те в силу своей криминальной деятельности не шли в милицию. У тех, кто не поддавался на требования вымогателей, громили квартиры, вывозили их в лес, подвешивали на краю обрыва или запирали в помещении с крысами.
Не выдержавший угроз бандитов спекулянт Варнавский безропотно отдал им все деньги. Между тем до поры до времени участники группировки Мильченко не убивали своих жертв. Они не пошли на расправу даже тогда, когда цеховик Волчек пообещал им неплохие деньги за устранение своего конкурента. «Матросцы» попросту обманули Волчека — сказали ему, что дело сделано, а деньги забрали себе.
Одной из многочисленных жертв «амурцев» стал хозяин районной пивной по фамилии Калиниченко. Вначале трое бандитов — Карась, Поляк и Клим — попросили его продать через знакомых золотое кольцо. Желая угодить влиятельному Матросу, Калиниченко сделал это.
Но несколько дней спустя Клим и Поляк вновь пришли в пивную, а затем заявили хозяину: мол, кольцо было краденым, Карася уже взяли, а сам Калиниченко теперь пойдет под суд как соучастник. Впрочем, бандиты сразу же предложили коммерсанту откупиться от милиции за 1,5 тысячи рублей.
Они обещали передать эти деньги знакомому милиционеру, после чего Карася якобы должны были отпустить из СИЗО, а Калиниченко таким образом остался бы вне подозрений. Хозяин пивной, стремясь сохранить свою свободу, отдал Климу и Поляку деньги. Но Матрос смекнул, что средства у Калиниченко есть — поэтому в его пивную пришли снова.
Напуганный хозяин пивной уговорил своих похитителей отвезти его к Матросу: криминальный авторитет с показным сочувствием пообещал разобраться и отпустил жертву — правда, за «скромную» плату в тысячу рублей. А три дня спустя Калиниченко отдал еще три тысячи: это случилось после того, как его пивную разгромили бейсбольными битами.
Отчаявшийся коммерсант попытался найти защиту у милиционеров и отнес заявление в Жовтневый РОВД, но никакого наказания рэкетиры не понесли. А в сентябре 1976 года в конфликт с группировкой Мильченко рискнул вступить один из жителей Днепропетровска по фамилии Зотов, которого бандиты вынудили отдать все его деньги.
При этом вместе с налетчиками действовал и их главарь Матрос, о чем Зотов написал в своем заявлении. Но хода оно так и не получило — криминальный авторитет щедро делился добычей с подкупленными сотрудниками правоохранительных органов.
К слову, до 1983 года в отношении ОПГ Матроса уголовные дела возбуждались около десяти раз, но все они развалились в процессе следствия. Влияние главаря группировки ширилось и вскоре охватило практически весь восток Украинской ССР. Он даже стал выступать в роли третейского судьи, решая споры в криминальной среде.
Сын Александра Мильченко — Игорь — пошел по стопам отца: в 16 лет он сколотил свою банду рэкетиров и получил кличку Матросенок. Среди друзей молодого бандита были штангист и олимпийский чемпион Султан Рахманов, а также чемпион мира по боксу Виктор Савченко.
К Мильченко деньги тем временем текли рекой: он был завсегдатаем дорогих ресторанов, купил элитный по тем временам автомобиль «Волга» и даже устраивал скачки в степи, как его кумир батька Махно.
Не отставали от босса и подручные: они часто устраивали кутежи в ресторанах, которые порой заканчивались стрельбой в потолок — бандитам нравилась паника и страх гостей и сотрудников заведений. К слову, на бумаге Матрос был инженером Днепропетровского участка «Укрмясомолреммаш», что защищало его от статьи о тунеядстве и позволяло ездить за рубеж.
Причем от руководства предприятия у Мильченко была блестящая характеристика ударника коммунистического труда.
Немногим позже Матрос добыл себе фальшивую справку о психическом заболевании и стал инвалидом второй группы. Пенсия по инвалидности интересовала его мало — куда важнее было то, что фальшивый диагноз позволял авторитету при необходимости ускользать от уголовной ответственности.
Справка пригодилась ему в 1984 году, когда за группировку Мильченко наконец плотно взялись правоохранительные органы. К тому моменту эта ОПГ уже не была единой силой, а сами «амурцы» от мошенничества и запугивания перешли к открытому насилию.
Насилие потребовалось «матросцам» не просто так: их попытки взять под контроль криминальный мир других городов — например, Кривого Рога — обернулись провалом. Участников группировки избивали местные бандиты и те с позором возвращались назад в Днепропетровск.
Впрочем, и в самом городе у ОПГ Мильченко все было далеко не спокойно. Однажды подручные авторитета обманули и сдали милиции члена крупного кавказского клана. Для разбора полетов забили «стрелку», на которой Матрос понял, что противников куда больше, и заключил с ними мир, тем самым избежав поражения.
Но в начале 1980-х платить «амурцам» стали отказываться и «цеховики», которые до этого соглашались на все условия бандитов. Начало этому «бунту» положил зубной техник Левицкий: когда к нему пришли пятеро вымогателей, он встретил их с ножом и смертельно ранил одного из них по кличке Урка.
Суд оправдал Левицкого — и об этом деле заговорил весь Амур-Нижнеднепровский район.
Как и в случае с Левицким, действия Вишневского признали самообороной, что очень воодушевило бармена. Для того чтобы дать «матросцам» достойный отпор, он создал у себя в районе импровизированное «ополчение». Но хитрый Мильченко, узнав о том, что «ополченцы» вооружены примерно 20 стволами, ловко ушел от прямого конфликта.
Свое состояние он сколотил на производстве и продаже поддельного хрусталя, аналогов модных импортных вещей и ковров, которые его подопечные мастерили из старых одеял.
После переговоров с Ковалем Матрос решился заключить с ним союз, а лидер «цеховиков» согласился за покровительство каждый месяц отдавать тому десять процентов от своих доходов.
Всем бойцам своей группировки — их к тому моменту насчитывалось около 30 человек — Матрос категорически запретил трогать и самого Коваля, и всех его «цеховиков». Но обирать других бандитам не запрещалось. И через некоторое время «амурцы» вместе с «цеховиками»-союзниками стали обирать других подпольных предпринимателей.
Правда, в 1983 году этой схеме пришел конец. Сначала Ковалем, а затем и Мильченко вместе с его группировкой вплотную занялась спецбригада МВД СССР. Причем самого криминального авторитета задержали одним из первых.
Узнав об аресте Матроса, начальник отдела уголовного розыска УВД Днепропетровска в тот же день свел счеты с жизнью, косвенно подтвердив свою связь с бандитами. Всего же в рамках дела «матросовцев» задержали и привлекли к ответственности около 30 сотрудников правоохранительных органов, которые «крышевали» ОПГ.
Между тем сам Мильченко вначале предполагал, что его арест — это недоразумение, которое вскоре разрешится. Но поняв всю серьезность своего положения, криминальный авторитет вспомнил о своей инвалидности и стал симулировать безумие. Тогда его отправили на обследование в Харьковскую психбольницу.
Там «пациент» каждый день разыгрывал настоящие спектакли — он рыдал, бился об пол и, наконец, объявил голодовку. Правда, на деле отказываться от пищи Матрос и не думал — еду из столовой ему тайком таскали соседи по палате. В итоге симулянту поставили диагноз «циклотимия депрессивная». Казалось, он сумел избежать суда. Но авторитет радовался недолго — повторная экспертиза опровергла первоначальный диагноз и лидер ОПГ оказался на скамье подсудимых. Слушания проводили прямо в СИЗО: следователи опасались, что оставшиеся на свободе бандиты попытаются отбить своего главаря.
В итоге по приговору суда Мильченко получил 12 лет лишения свободы. Отбывать срок он отправился в колонию №99 в селе Беленькое Запорожской области. От высшей меры наказания его спасло то, что на совести участников группировки не было ни одного убийства — впрочем, следователи сомневались в этом.
А несколько лет спустя фамилия Мильченко и его кличка Матрос прогремели на весь СССР. В 1987 году в одном из выпусков популярного сатирического журнала «Крокодил» в присущем изданию ироничном стиле вышло журналистское расследование под названием «Амурские войны».
На волю Матрос вышел летом 1995 года. В честь его освобождения арендовали банкетный зал крупнейшей в городе гостиницы «Днепропетровск», а подарками для бывшего заключенного стали новый особняк и Mercedes. Мильченко быстро восстановил свое былое влияние. По некоторым данным, для этого он ликвидировал семерых авторитетов, в основном с Кавказа.
На свободе Мильченко успел обрасти связями в высших кругах политической элиты Украины. Но всего 1,5 года спустя он вместе с семьей неожиданно решил перебраться на ПМЖ в Европу — причиной стали подозрения в причастности к организации убийства олигарха Евгения Щербаня.
Как позже выяснилось, Щербаня с супругой расстреляли киллеры Геннадий Зангелиди (Зверь) и Вадим Болотских (Москвич).
А Матрос, по версии следствия, помогал найти исполнителей заказчикам преступления из руководства Украины. При этом за «труды» наградой для криминального авторитета стала возможность приватизировать Царичанский завод минеральных вод. Но сам Мильченко не стал дожидаться итогов расследования и осенью 1997 года решил покинуть Украину.
Однако на границе с Венгрией ему неожиданно стало плохо. В критическом состоянии лидера ОПГ доставили в реанимацию районной больницы города Берегово, где 22 ноября он скончался.
Официально причиной смерти Матроса признали цирроз печени и панкреонекроз, но приближенные покойного настаивали на том, что их босса отравили. Церемония прощания с авторитетом проходила в доме его сестры Татьяны, а автомобильная колонна, провожавшая Мильченко в последний путь, насчитывала около 200 машин.
10 мая 2012 года правоохранительные органы эксгумировали останки Мильченко, чтобы все-таки проверить версию о его отравлении. Впрочем, результаты экспертизы обнародованы так и не были.