Прошлый год во многих странах мира прошел под знаком рекордной инфляции, задевшей крупные и развитые экономики. Пиковые значения пока удается оставить в прошлом, но люди, которым стало сложнее сводить концы с концами, ждут, что вслед за ценами будут расти и их доходы. Массовые забастовки с требованиями роста зарплат заставляют многих вспомнить об идее инфляционной спирали — ситуации, в которой рост цен и зарплат подгоняют друг друга. Мировые центробанки призывают проявить осторожность, политики пугают граждан повторением кризиса 1970-х, а критики называют саму теорию спирали отжившим зомби-штампом. Исторические данные, в свою очередь, позволяют надеяться, что в конечном счете все еще может выправиться. Призрак заколдованного круга — в материале «Ленты.ру».
В течение всего 2022 года мировые СМИ пестрели заголовками об ускоряющейся инфляции: многолетние максимумы отмечались в десятках стран мира. Сорокалетние рекорды бил даже рост цен в стране, известной своей борьбой с проблемой дефляции, — Японии (3,6 процента в октябре).
Особенно заметной и обсуждаемой стала инфляция в западных странах — отчасти в силу того, что значения, которых она достигала в прошлом году, для этих экономик нехарактерны. В еврозоне в октябре был зафиксирован самый высокий показатель за время существования евро — 10,6 процента, причем в отдельных странах он был в два раза выше. В США и Британии публиковались цифры, которых не наблюдалось с 1980-х. В первом случае пик с 9 процентами пришелся на июнь, во втором — на октябрь, с показателем в 11 процентов. В России, в свою очередь, самый высокий в 2022 году уровень инфляции зафиксировали в апреле — 17,8 процента (к началу 2023-го она снизилась до менее чем 12 процентов).
Рост цен в разных случаях был спровоцирован разными факторами — от последствий пандемии с ее перебоями в цепочках поставок и вливаниями денег в экономику до санкций и энергокризиса, особенно актуального для Евросоюза и Великобритании. Однако во всех случаях инфляция стала ощутимой проблемой для мировых центробанков, вынужденных идти на ужесточение денежно-кредитной политики.
В норме регуляторы постоянно заняты поиском баланса в том, насколько высокими будут ставки и, следовательно, — насколько «дорогими» будут деньги в экономике. Когда ставки низкие, а кредиты — дешевые, свободные средства в распоряжении людей и компаний обеспечивают высокий спрос на товары и услуги, стимулируя наращивание производства и появление новых рабочих мест. Однако когда экономика «перегревается», ставки приходится повышать.
Такие меры помогают регулировать спрос и тормозить инфляцию, но несут с собой риски для экономического развития — и потому на шаги по ужесточению западные регуляторы решились не сразу. Федеральная резервная система (ФРС) США долго медлила с реакцией на ускоряющуюся инфляцию, из-за чего столкнулась с упреками в «исторических ошибках». Европейский центральный банк (ЕЦБ) пошел на повышение ставок в июле, когда рост цен уже побил исторический рекорд: сейчас в регуляторе отмечают, что меры, вероятно, следовало начать принимать раньше.
Банк Англии год назад, в марте 2022-го, рассчитывал избежать резкого увеличения ставок, надеясь побороть рост цен непосредственно самим ростом цен. Смысл парадоксальной, на первый взгляд, идеи, заключается в том, что чем выше уровень инфляции, тем меньше покупательная способность населения. Рост цен должен подавлять спрос и тем самым сдерживать инфляцию. Однако задумка реализована не была: в итоге события развивались по все тому же сценарию ужесточения политики. За год ставку подняли с 0,75 процента годовых, до 4 процентов — повышение в начале февраля 2023-го стало десятым подряд.
Так или иначе, к 2023 году рост цен в развитых экономиках удалось в конечном счете несколько стабилизировать. По итогам января инфляция в США замедлилась до 6,4 процента, в Британии — до 10,1 процента, в еврозоне — до 8,6 (оценки за февраль пока опубликовал только Евростат — 8,5 процента).
Показатели в любом случае довольно высоки для развитых экономик, где целью по инфляции остаются 2 процента, а потребители в них ощущают на себе кризис стоимости жизни. Он вряд ли будет быстро преодолен и на глобальном уровне останется основным риском в ближайшие два года, считают специалисты Всемирного экономического форума (ВЭФ).
Наиболее заметной тема растущей стоимости жизни в последний год была в Великобритании. Опросы ЦБ королевства, проводившиеся в этот период, показали, что многие потребители вынуждены были сократить свои траты. Люди с низкими доходами отмечали, что с большим трудом могут позволить себе самое основное — еду, оплату счетов и аренды.
Зарплаты в стране в номинальном выражении продолжали расти, но медленнее цен — это означает, что в реальном выражении они падали. К июню снижение составляло три процента, и темпы тогда стали самыми быстрыми за двадцать лет — все время ведения подобной статистики.
В таких условиях работники бюджетного сектора начали говорить о необходимости более серьезного повышения зарплат, которое могло бы компенсировать растущие расходы. Однако правительству идея не понравилась. Борис Джонсон, занимавший тогда пост премьера, в ответ на призывы к росту зарплат вспомнил о так называемой инфляционной спирали — в англоязычной традиции она называется спиралью «зарплата — цены», wage-price spiral.
Речь идет об экономической теории, которая предполагает, что между ростом зарплат и ростом цен существует причинно-следственная связь. В условиях сохраняющейся инфляции люди, учитывая уже произошедший, а также уже ожидаемый ими рост цен, добиваются повышения зарплаты. Компании же, начав тратить больше на оплату труда, сталкиваются с необходимостью поднимать цены на свои товары и услуги (при условии, что рост зарплат не означал пропорциональный рост продуктивности).
Считается, что именно с такой ситуацией западные экономики столкнулись в 1970-е годы. Тогда инфляцию исходно разогнал топливный кризис, а затем начала раскручиваться пресловутая спираль. Работники, поддерживаемые сильными в те годы профсоюзами, требовали роста зарплаты и получали его, а компании перекладывали свои расходы на потребителей. В итоге центробанки смогли выйти из заколдованного круга за счет резкого роста ставок, приведшего, впрочем, к рецессии.
Именно к опыту 1970-х с прошлого года апеллируют в британском министерстве финансов, критикуя требования роста зарплат соразмерно величине инфляции. С призывами к скромности выступали и в Банке Англии: глава регулятора Эндрю Бейли рассуждал в таком ключе еще в феврале 2022-го.
Отпор со стороны властей вызвал критику — в особенности среди комментаторов с левыми взглядами, не забывшими заодно напомнить, что годовая зарплата премьера достигает 164 тысячи фунтов, а Бейли в год зарабатывает более полумиллиона фунтов. Называли идею спирали и отжившим зомби-штампом, от которого пора избавиться.
Логика противников состоит в том, что проблема роста цен исходно была связана с кризисом поставок, спровоцированным и пандемией, и последствиями военных действий на Украине. Противники такого подхода, в свою очередь, замечают: если бизнес добавит к своим и без того возросшим тратам дополнительные расходы на повышение зарплат, ситуация в любом случае усугубится.
Пока в СМИ продолжалась дискуссия об осмысленности самой идеи, в стране не прекращались забастовки. Их организовывали почтовые служащие, сотрудники университетов, медики, машинисты поездов, а также работники отдельных частных компаний.
В бюджетном секторе масштабы протестов при этом выше — из-за большей распространенности профсоюзов. Организованность делает подобные акции эффективнее, и потому то, что участие в профсоюзах сейчас в среднем более редкая ситуация, чем в 1970-е, может служить еще одним аргументом против риска возникновения спирали. Аргументом за, впрочем, может быть дефицит рабочей силы, ставший следствием пандемии коронавируса: болезнь физически уничтожила часть трудоспособного населения или сделала его нетрудоспособным.
Во многих странах безработица остается на рекордно низком уровне, кадров не хватает, а работодатели стремятся всеми силами удержать сотрудников. В случае Великобритании проблему дополнительно усугубляют последствия Брексита, ограничившего приток мигрантов из Евросоюза, что добавляет убедительности рассуждениям о рисках инфляционной спирали. Некоторые специалисты в конце прошлого года ожидали, что проблема станет очевидной уже к январю — однако пока по итогам декабря рост цен несколько замедлился.
Банк Англии ожидает, что уровень инфляции продолжит снижаться, и призывает тех, кто продолжает требовать роста зарплат, учитывать этот тренд. Глава регулятора Бейли в прошлом месяце заметил, что не готов выступать за или против прибавок в бюджетном секторе, но добавил, что последствия роста выплат неизбежны. За его слова с удовольствием ухватились в правительстве — там по-прежнему утверждают, что видят в увеличении зарплат серьезные риски.
Британский премьер Риши Сунак, вступивший в должность осенью прошлого года после скандальной отставки своей предшественницы Лиз Трасс, обещал в 2023 году сократить инфляцию вдвое. Минфин страны считает, что справиться с задачей реально только в том случае, если рост зарплат в бюджетном секторе не превысит 5 процентов. 6 процентов, по оценкам ведомства, означали бы более продолжительный период высокой инфляции, 7 — необходимость дальнейшего повышения ставок. Лидеры профсоюзов, впрочем, на сценарий правительства соглашаться не готовы — пока они намерены продолжать бастовать.
Акции в Британии оказались более заметными и масштабными, чем в других развитых странах, но требования роста зарплат не обошли стороной и работодателей в Европейском союзе. В крупнейшей экономике ЕС, Германии, работу в ноябре останавливали 900 тысяч специалистов металлургической отрасли — добившись индексации на 8,5 процента в несколько этапов (что, впрочем, ниже фиксировавшейся в стране на тот момент 11-процентной инфляции). Их коллеги в Австрии тогда же договорились о годовом повышении в среднем на 7 процентов — выше показателя роста цен в 6,3 процента.
Подобный фон, как и в Британии, стал поводом для прогнозов о наступлении эры инфляционной спирали. О рисках говорили как критики политики Европейского центрального банка, так и представители самого регулятора. «Рост зарплат усиливается, это поддерживают ситуация на рынках труда и определенные компенсации, которые работники получают за высокую инфляцию. Поскольку эти факторы не исчезнут, зарплаты, по прогнозам Европейской системы центробанков, будут расти темпами гораздо выше средних за прошлые периоды, разгоняя инфляцию», — говорила глава ЕЦБ Кристин Лагард в середине декабря.
Рядовые сотрудники регулятора, впрочем, тогда едва ли были готовы согласиться с тем, что повышение зарплат можно считать опасным явлением. Примерно в те же дни, когда Лагард предупреждала об угрозе формирования спирали, они публично выражали недовольство слишком скромными темпами роста окладов в организации. Германия, где находится штаб-квартира ЕЦБ, заканчивала 2022 год с восьмипроцентной инфляцией, а зарплаты были повышены лишь на 1,48 процента с обещанием дополнительного увеличения на 4 процента в 2023 году.
Работники регулятора надеялись добиться прибавки вровень с инфляцией еще в мае, но тогда им отказали: Лагард призвала коллег ожидать «разумной» коррекции. К концу года профсоюз не исключал организации забастовок, но пока идея реализована не была.
Руководство ЕЦБ тем временем по-прежнему настаивает, что спираль несла бы с собой серьезные проблемы, пусть пока о ней говорить и не приходится.
В целом центробанк продолжает выступать с тех же позиций, которые заняли власти Британии: работникам неплохо бы стать скромнее в своих требованиях и обратить внимание на тренд к снижению инфляции. В этом году рост цен должен замедлиться, и людям необходимо учитывать, что слишком быстрое повышение зарплат остается риском, заявил в феврале вице-председатель регулятора Луис де Гиндос.
«Спирали "зарплаты-цены" надо избежать. Участники текущих переговоров о зарплатах оглядываются на высокую инфляцию прошлого года. Но в этом году инфляция снизится: мы ждем среднего показателя около 6 процентов по году, 3,6 процента в последнем квартале. Профсоюзы, однако, могут просить излишнего повышения зарплат. Нам нужно быть осторожными», — пояснил он.
При этом в ЕЦБ отмечают , что рост зарплат уже ускоряется и в ближайшие годы может доходить до 5 процентов, перечеркивая возможность возвращения инфляции к таргету. По словам члена управляющего совета регулятора Изабель Шнабель, в еврозоне повышение зарплат может оказаться достаточно устойчивым — в особенности по сравнению с США, где у работников меньше централизованных механизмов для согласования зарплат.
В США при этом к вопросу роста зарплат относятся не менее чувствительно, чем в Европе. Глава ФРС Джером Пауэлл в последние месяцы призывал к осторожности так же активно, как его коллеги по другую сторону Атлантики. Еще с весны он говорил, что регулятор ни в коем случае не должен допустить появления инфляционной спирали, внимательно отслеживая ситуацию с зарплатами. Тогда же появлялись заявления отдельных экономистов о том, что спираль уже начинает раскручиваться, что некоторые критиковали — как и в Британии, в особенности с левых позиций.
Часть наблюдателей прошлой весной и вовсе выражала скепсис по поводу того, что работникам удастся добиться чего-то существенного. «Кто конкретно те самые работники, которые требуют того, чего они, по их мнению, заслуживают? Мы стали страной, где работники получают, что могут, а работодатели платят, что должны. В такой стране весь нарратив о спирали "зарплаты-цены" не имеет никакого смысла», — писал в колонке для New York Times Пол Кругман, лауреат Нобелевской премии по экономике 2008 года.
Забастовки в США, впрочем, весь год шли довольно активно: по итогам 2022-го их число вполовину превысило уровень 2021-го. Пауэлл тем временем к концу года своей позиции по поводу сдержанности в росте зарплат не изменил, пусть и выражался более завуалировано, чем европейские коллеги.
«Дело не в том, что мы не хотим роста зарплат, мы хотим хорошего роста зарплат. Просто нам нужно, чтобы это соответствовало инфляции в 2 процента», — говорил он в конце года, намекая, что регулятор намерен ужесточать политику.
Между тем в последнем квартале 2022-го темпы роста зарплат в США замедлились — вопреки тому, что безработица продолжала оставаться на рекордно низком уровне. Возможное объяснение противоречий предложил главный экономист Moody’s Analytics Марк Занди: его идею можно описать как обратную инфляционную спираль. Жесткая политика ФРС вместе с падением цен на бензин в стране привели к тому, что инфляционные ожидания снизились, а вслед за ними умереннее становятся и требования о росте зарплат.
Согласны с гипотезой, впрочем, не все. Речь идет, может быть, не о спирали, но об устойчивости цен и зарплат, полагает бывший экономический консультант Белого дома Джейсон Фурман. Траты предприятий на оплату труда постепенно снижаются, поскольку проходит бум найма, обусловленный завершением пандемийных локдаунов. Однако спрос на работников по-прежнему выше, чем предложение, что будет поддерживать на повышенном уровне и цены, и зарплаты, считает специалист.
На дальнейшем развитии ситуации с ростом зарплат может к тому же сказаться недавнее повышение у крупнейшего частного работодателя страны, сети супермаркетов Walmart. Оно касается рядовых сотрудников с почасовой оплатой труда, повышение минимальной ставки составляет 17 процентов. В магазинах сети работают сотни тысяч человек, и уровень оплаты в Walmart во многих штатах выступает отправной точкой для других организаций. Изменения, между тем, вступили в силу только с 1 марта, и их эффект только предстоит оценить.
В целом же дискуссия об инфляционной спирали пока не думает затухать. Financial Times считает, что в 2023 году вопрос роста зарплат станет для мировых центробанков одним из ключевых. В Британии протестующие продолжают бастовать, и масштабы акций бьют многолетние рекорды. СМИ даже публикуют календари забастовок, избавляя читателей от неприятных сюрпризов, к примеру, на вокзале.
Профсоюзы в некоторых европейских странах тоже продолжают готовить новые требования к работодателям. В Евросоюзе в феврале и США в январе разгонялась, несмотря на снижение общего показателя, так называемая базовая инфляция (без учета цен на продукты питания и энергоносители). Специалисты считают, что такая тенденция может подкрепить высокие инфляционные ожидания населения.
В таких условиях риски спирали, вероятно, будут фигурировать в риторике регуляторов еще не один месяц. Реализуются ли эти риски, во многом зависит и от самих центробанков, однако статистические данные за прошлые годы дают некоторые основания для оптимизма.
Специалисты из Международного валютного фонда (МВФ), изучив показатели по развитым экономикам за период с 1960-х годов, обнаружили 79 случаев формирования инфляционной спирали. Для целей исследования она определялась как рост потребительских цен и номинальных зарплат по меньшей мере в трех из четырех последовательных кварталов.
Выявить удалось 79 подобных эпизодов, и оказалось, что в большинстве из них ситуация стабилизировалась в течение восьми кварталов. При анализе же тех 22 случаев, где общие условия напоминали сегодняшнюю картину, продолжительной спирали, как правило, не обнаруживалось. Напротив, инфляция обычно замедлялась, а номинальные зарплаты росли — что позволяло несколько восстановиться реальному уровню доходов. Будет ли актуальная ситуация развиваться по образцу прошлых лет, уверенно говорить нельзя, но история показывает: номинальные зарплаты могут расти все быстрее, а инфляция при этом отступать.