В небольшом городе Сортавала в Северном Приладожье Республики Карелия ежедневно раздаются паровозные гудки, а с горы Кухавуори виднеется дым, вздымающийся над верхушками деревьев. Уже несколько лет сотни туристов отправляются отсюда на ретропоезде в уникальный парк Европы — Рускеала. Именно здесь, на самой границе с Финляндией, когда-то кипела работа в шахтах, где добывали мрамор для главных памятников Петербурга по заказу императрицы. Однако со временем месторождение оказалось заброшено из-за непригодности камня. О том, как парку возвращали былую славу и почему он стал одним из главных туристических объектов в Карелии, — в галерее «Ленты.ру».
Из Сортавалы в Рускеалу отправляются всего два тематических поезда на паровой тяге — ретропоезд и «Рускеальский экспресс». Внутреннее убранство каждого из них напоминает вагоны первого класса «Николаевского экспресса» — все обито деревом, а сиденья стилизованы под зеленую кожу.
Униформа персонала тоже отправляет в прошлое. Пассажиров «Рускеальского экспресса» встречают проводники в исторических костюмах конца XIX века. У девушек — форма связисток: китель и юбка. Дело в том, что в Российской империи проводники были исключительно мужчинами, женского варианта костюма просто не существовало. В зимний период форма дополняется стилизованным тулупом, варежками и шапкой с гербом железнодорожников.
Отправления локомотивов состыкованы по расписанию со скоростными электропоездами Санкт-Петербург — Сортавала. «Ласточка» прибывает на соседний путь за двадцать минут до отправления «Рускеальского экспресса». Обратные билеты можно брать с тем же расчетом. При этом из Москвы до Рускеалы едет и прямой поезд Москва — Петрозаводск.
До парка экспресс едет очень медленно, однако это скорее плюс, чем минус. Дорога от Сортавалы до Рускеалы отличается приятными зимними пейзажами. За час пути пассажиры могут выпить чай — здесь его подают бесплатно. Кроме того, в каждом вагоне ретропоезда есть фотокупе, где за 250 рублей пассажирам предлагают сделать селфи в интерьерах императорского купе через специальный экран.
История Рускеалы тесно связана с Екатерининской эпохой. Тогда для украшения дворцов и храмов требовался мрамор, много мрамора, однако заказывать камни из Италии было дорого, поэтому правительница приказала найти место разработки мрамора в России. Именно тогда архитекторы Санкт-Петербурга вспомнили о рускеальском карьере.
Строительный камень в Северном Приладожье добывали еще при шведах в XVII веке: мрамор в Рускеале, а серый гранит — на острове Тулолансаари. Победа России в Северной войне в XVII веке дала право русскому царству на присоединение карельского берега Ладоги вместе с карьером, который был забыт вплоть до времен Екатерины II.
Так, в 1769 году в рускеальском карьере началась бурная разработка, которая в основном велась на Белой горе. Здесь ломали так называемый мрамор «белых ночей» — камень серовато-белого и светло-серого цвета, которым впоследствии был облицован Исаакиевский собор и многие строения Санкт-Петербурга, включая Зимний дворец, триумфальные колонны, даже памятники Петру Великому и генерал-фельдмаршалу П.А. Румянцеву.
Существует даже легенда, связанная с облицовкой рускеальским мрамором Михайловского замка. После смерти Екатерины II рускеальские каменоломни перешли в ведение «Комитета по строению Михайловского замка», и разработка камня практически остановилась. Тогда император Павел I приказал снять мрамор с недостроенного Исаакиевского собора и облицевать им свою резиденцию. Оттуда же для украшения входа привезли мраморную надпись, заготовленную для одного из фронтов собора: «Дому твоему подобает святыня господня в долготу дней».
Сейчас на месте Белой горы находится главный карьер горного парка — мраморный, который также называют «карьером Монферанна» по имени главного архитектора Исаакиевского собора Анри Луи Огюста Рикара де Монферрана. Камень здесь добывали буровзрываемым способом. Рабочие сверлили в нем отверстия, набивали их порохом и поджигали. Оторванный от скалы кусок падал на дно карьера, где ему придавали нужную форму камнетесы.
Оформленные блоки грузили на крепкие сани, запряженные десятком лошадей, которые по снегу тащили мрамор до деревни Хелюля, где его сгружали и оставляли до весны. С наступлением навигации камни забирали в Петербург галиоты, прибывшие с товарами и продуктами из столицы.
Так продолжалось до середины ХIX века, пока мода на гранит постепенно не вытеснила моду на мрамор. У рускеальского месторождения начались тяжелые времена. Оставшиеся без госзаказов рабочие постепенно разбрелись, и добыча мрамора прекратилась.
В 1860-е годы на место бывших мраморных каменоломен пришли финские горняки, которых сложный в обработке мрамор не интересовал. Тем не менее они продолжили разработку карьера, чтобы добывать известь, бут и щебень, и построили семь горизонтальных штолен, а также несколько шахт. На дне мраморного карьера до сих пор видны остатки штреков подземных горизонтов. Другие покоятся под 20-метровым слоем грунтовых и естественных вод, заполнивших карьер.
На дне карьера виднеются рельсы, вагонетки конца XIX века, куски мрамора и остатки советской техники. В парке даже есть подводные экскурсии и свой дайвинг-центр. В летний период спуститься на дно с аквалангом и опытным инструктором может любой желающий, хотя стоит такое удовольствие недешево — шесть тысяч рублей за человека.
Даже зимой это развлечение не теряет своей актуальности. В морозы прозрачность воды выше, чем летом, поэтому в холодные месяцы в карьере часто можно встретить проруби, куда ныряют опытные дайверы. Спуск под лед в это время года разрешен только профессионалам.
Одна из главных жемчужин парка — подземный колонный зал, в который до 2017 года могли спуститься только туристы-экстремалы с помощью веревочного снаряжения. Здесь можно увидеть восемь огромных колонн-целиков, поддерживающих остатки свода, естественно украшенного сосульками и сталактитами посреди ледяного озера.
Если в штольнях круглый год держится температура плюс пять градусов, то в колонном зале она, по ощущениям, даже ниже, чем на поверхности. Экскурсоводы называют это место «Царством Снежной королевы». Лед здесь не тает вплоть до начала лета, а его толщина до полутора метров позволяет проводить здесь выставку ледяных скульптур.
Мало кто из туристов, поднимаясь в горку, ведущую от станции к главному карьеру, обращает внимание на высокие каменные трубы заброшенного мраморно-известкового завода. Его построили финские предприниматели, пришедшие сюда за кальцитом и белой известью.
Но комплекс проработал недолго — до начала советско-финской войны в 1939 году. В военные годы эта часть территории несколько раз переходила от одной стороны к другой, поэтому ни о каких работах в карьере не могло быть и речи. Завод возобновил деятельность только в 1947 году, уже в составе Советского Союза. Позже на нем также производили мраморную крошку, декоративный щебень и даже известковую муку для удобрений.
Добыча мрамора в Рускеале резко прекратилась в 1990-х годах, когда геологоразведка показала, что, не выдержав взрывов, мрамор покрылся мелкими трещинками. Такой камень в качестве сырья для производства облицовочного материала использовать было невозможно, поэтому в 1998 году рускеальское месторождение признали непригодным для промышленной добычи.
Тем не менее спустя несколько лет в заброшенную территорию вдохнули жизнь, и постепенно в парк потянулись туристы со всей России и Европы.
Все экскурсии, кроме подземной, гиды ведут в национальных карельских костюмах и помимо знакомства с парком рассказывают о быте и нравах карелов.
«Сумочка у меня на поясе называется лакомка, — делится экскурсовод Татьяна. — В нее не только клали лакомства, но и талисманы. Вообще карелы часто крепили к поясу обереги, мужчины носили ножи, а удалые парни предпочитали прицепить коготь, а то и лапу медведя, чтобы казаться более смелыми и, разумеется, более завидными женихами».
Вообще Карелия считается суровым краем и долгое время с пропитанием здесь было туго. Поэтому главными кормильцами местных были озера. Безрыбный сезон неминуемо приводил к голоду. «Без хлеба можно — без рыбы нет», — говорили в деревнях.
Пироги с ягодами в том числе были дорогим удовольствием. Белой муки было не достать, а сахар многие не могли себе позволить. Поэтому ягоды в основном мочили или ели прямо с грядки, а осенью собирали грибы.
Продолжительное время вопрос об обеспечении населения продовольствием стоял достаточно остро. Земля капризная, болотистая, многие культуры не уживаются и плохо растут. Во времена Хрущева были эксперименты по выращиванию в республике кукурузы — разумеется, провальные.
Зато на полях Карелии растут сорные и лекарственные травы. И в советское время здесь было множество колхозов с отлично развитым животноводством. Сейчас в республике активно развиваются небольшие рыбные хозяйства. Озера продолжают кормить свой край. Местные очень гордятся обильными уловами и предлагают попробовать туристам в ресторанах уху из форели, копченную рыбу, а также знаменитые рыбники.